Культурное пространство как среда взаимодействия культурных ценностей

В новой реальности существенно актуализируются вопросы культуры, что обусловлено проблемой становления единого культурного пространства как одного из необходимых условий выживания мировой цивилизации. Среди тех, кто впервые употребил понятие культурного пространства, был Ф. Бродель в работе «Грамматика цивилизаций».

Пространственные характеристики куль- туры позволяют выявить и обосновать целостность культуры как культуры пространства, обладающего полнотой, развёртывающего многообразие составляющих её элементов, связей и отношений между ними. Категория культурного пространства в последнее время становится структурообразующим принципом исследований упорядочивающей, гармонизирующей всю систему человеческого мира сущности культуры

ПАЛЕЕВА ОКСАНА ЛЕОНИДОВНА — кандидат культурологии, преподаватель ИДПО

Московского государственного университета культуры и искусств

PALEEVA OKSANA LEONIDOVNA — Ph.D. (Cultural Studies), teacher of the Institute of additional professional education, Moscow State University of Culture and Arts

и представляет культурное пространство как системную целостность, состоящую из четырёх уровней — институционального, коммуникативного, деятельностного и аксиологического.

Культурное пространство выступает как вполне реальное физическое пространство, на территориях которого локализованы культурные институты. С этой точки зрения культурное пространство чётко локализуется в пространстве и задано, в том числе, и административными рамками — это институциональный аспект. Коммуникативно-деятельностная характеристика включает в себя не только создание, но и хранение, преобразование и потребление культурных ценностей. В данном случае содержанием культурного пространства является деятельность индивидов и групп — творцов и потребителей культурных ценностей. В рамках третьего смыслового аспекта понятие «культурное пространство» сближается с понятием «культурной ауры», особого духа или даже «души» [2]. Данный аспект культурного пространства на уровне духовной культуры сопряжён с особыми ценностными установками, идеалами и традициями, а на уровне материальной культуры находит своё выражение в особенностях архитектурно-планировочной среды.

Культурное пространство шире физического. Например, культурное пространство любой страны распространяется вслед за культурными связями и простирается далеко за рубежи административного расположения. Пространство является жизненной и социокультурной сферой общества, «вместилищем» и внутренним объёмом культурных процессов. Оно имеет определённую территориальную протяжённость и включает ареалы распространения национально-этнических языков общения и духовных ценностей, традиционных форм бытового уклада и образа жизни, а также семиотику и семантику архитектурных и религиозных памятников, региональных центров народного и профессионального искусства, запо- ведных ландшафтов. В нём очерчены контуры столицы и периферии, городов-музеев и университетских комплексов, памятных мест исторических событий.

Культурное пространство имеет ещё одно измерение — духовный мир личности. Этот пласт культурного пространства особенно сложен. Он характеризует уровень реальной культуры человека. В нём объединяются внутренний смысл и внешний рисунок поведения, борьба сил добра и зла, намерений и поступков, комплексов и стереотипов, тайных предпочтений и бессознательных архетипов. Культура — это «пространство», посредством которого и в котором происходит формирование, создание человека. Культура всегда — культура человека. И человек всегда находится в пространстве культуры. Культура формирует и созидает то единое пространство, которое согласовывает конкретного индивида, общество в едином со-бытийном пространстве. Причём это единое пространство воспринимается как личностное, в котором личность индивида участвует всем своим существом.

Объединяющим фактором для культурного пространства, по нашему мнению, являются культурные ценности. Универсальные ценности культуры выступают как социокультурные «интегранты», реально объединяющие культуры локальных цивилизаций, формирующие их духовное единство. Ценности единого поля культуры, помимо гуманистического содержания, обладают, на наш взгляд, оптимистической направленностью, жизнеутверждающей по своей сути. Ценности единого культурного пространства раскрывают единство истины, добра и красоты.

В истории культурологического и философского знания многие мыслители искали единое ценностное основание культурного универсума. Познание истинного смысла единства культуры, по С. Франку, осуществляется в акте самоуглубления — через активность направленной на субъект реальности [4]. М. Хайдеггер выдвигает прин- цип «вслушивания» в мир [5]. Поиски единых основ «культуро-творческого», «миро- и жизнеутверждающего мировоззрения» привели А. Швейцера к утверждению, что принцип «благоговения перед жизнью» способен стать объединяющей духовной силой для всего человечества [6]. Познание царства чистых истин, априорных смыслов стало основным предметом изучения Э. Гуссерля [1]. Жизненный мир, мир культуры мыслитель рассматривает как в естественной, так и в феноменологической установке. В нашем представлении, единое культурное пространство в феноменологии Э. Гуссерля ассоциируется с «чистым (трансцендентным) сознанием», укоренённым в универсальном поле рефлексивных структур, которые служат основой всякой теоретической или практической деятельности человека.

Признание существования (в той или иной форме) сферы трансцендентных истин и ценностей присуще воззрениям многих философов, однако следует отметить, что понимание «трансцендентного» различно. Так, например, Р. Хиггинс «трансцендентное» понимает как последнюю духовную реальность, которая служит источником нашего существования, при этом, в отличие от многих своих предшественников, понятие «трансцендентное» не связывает с религиозными воззрениями. Важно отметить, что трансцендентное в истории человечества, считает философ, появляется на краю пропасти (в кризисе), в ситуации утраты всех смыслов. Отсюда «трансцендентное» — последняя духовная реальность, способная открыть человеку самого себя, указать путь овладения собой, а не внешним миром.

Идея трансцендентного начала поддерживается основоположником американской гуманистической психологии А. Маслоу. Ещё в 1960-е годы он пришёл к идее о необходимости создания «трансперсональной психологии», о возможности достижения человеком высших состояний сознания типа трансцендентальной медитации, са- тори и т.д., в которых реально проявляется связь личности с универсумом.

Таким образом, трансцендентальный характер человеческих ценностей признавался многими учёными, и вслед за ними мы делаем вывод, что трансцендентность ценностей общечеловеческой культуры как имманентный атрибут общества является наиболее продуктивным эвристическим принципом для рассмотрения единого культурного пространства как некоего субстрата планетарной, цивилизационной культуры. Эти ценности предстают как «система взаимосвязанных универсалий», которые выступают формами хранения и трансляции социального опыта. В своих сцеплениях они образуют целостную и предельно общую картину мира. Эта картина является мировоззренческой структурой, которая характеризует пространство, время, космос, природу, человека, добро, справедливость, свободу, труд и т.д. Эти ценности — особого рода. Они выступают как порождение планетарного разума, как всеобщее сознание, как общечеловеческая мысль, обретшая форму энергии, способная решать судьбу человечества.

Единое культурное пространство есть воплощение коллективного творчества мира по освоению реального бытия, основывающегося на общечеловеческих, универсальных ценностях как социокультурных инте-грантах и смыслообразующих идеях, которые определяют духовное единство народов планеты.

Единое культурное пространство, рассматриваемое как «память мира» (А. Моль), связывается с существованием своеобразного кода культуры. На основе этого кода осуществляется развитие культуры всей современной цивилизации. Культурный код понимается как система интегрированных значений, сформированных в процессе истории и выполняющих функцию контроля за социальными изменениями в мировом сообществе.

Мир идей и ценностей единого культур- ного пространства в качестве регулятора духовного мира личности содержит некие предельные и изначальные импульсы, посылы мысли, обращающие наш разум и волю в русло самодетерминации, самоопределения сознания, деятельности, судьбы. В произведениях искусства, философии, в нравственных перипетиях эти посылы реализуются, определяются, углубляются и обращаются к нашей воле, нашему разуму. Идеи единого культурного пространства — это исходный импульс общечеловеческого, планетарного разума.

Единое культурное пространство как средоточие общечеловеческих ценностей, норм, мотиваций представляется нам областью общемировой, планетарной культуры, которую, видимо, можно определить как потенциальную культуру, содержащую своеобразный алгоритм общецивилизационного развития, обусловленный интересами человека в его родовой сущности. Коллективное сознание человечества впервые ощутило человека органической частью универсума. Как воплощение этого универсума, человек становится мерой всех вещей. Но таковым он будет являться лишь в том случае, если будет иметь всечеловеческий характер, то есть выражать собой интересы человечества как единого целого.

Социальное пространство, в котором живёт и функционирует человек, приобретает гуманистическое, человеческое измерение, превращается в «человеческое пространство» как форму бытия биосоциоэтнокуль-турного существа, сущность которого проявляется в единении человечества.

В современных условиях экологического, демографического, духовного кризиса прежние мировоззренческие установки приходят в противоречие с изменяющейся под давлением объективных обстоятельств практикой, где на место национально-цивилизационного культурного многообразия приходит глобальная «метакультура», основанная на низших социально-культурных, мировоззренческих установках. Они ори- ентированы на массу и сугубо сегодняшнее потребление на основе электронно-компьютерных средств, характеризуются усред-нённостью, минимизацией и унификацией культурных норм и ценностей.

Традиционная система культур представляла собой систему замкнутых локальных образований, или систему устойчивых и замкнутых информационных систем. Поэтому диалог между такими культурами, обмен информацией между ними осуществлялся на базе незначительных сходных устойчивых информационных компонентов, а основной массив информации должен был быть адаптирован (переведён, интерпретирован) на язык конкретной локальной культуры. Динамика развития описываемой модели культуры была относительно медленной, она представляла собой, по отношению к другим явлениям, некую стационарную, застывшую систему, которая оставалась одинаковой для многих поколений. Признак стабильности был самовыражением культуры как таковой, что позволяло каждой локальной культуре относительно безболезненно и незаметно для индивида приспосабливать, включать новые компоненты, образуя из них культурную систему. Локальная культура представляла собой некую завершённую целостную символическую систему культурных значений, отражающую завершённость бытия человека и человечества.

Диалог культур — важнейший принцип окультуривания личности, так как познание своей культуры здесь совершается через познание иной, другой культуры в рамках некого семиотического пространства сравнения. Именно познание области несовпадения (изначального непонимания) культур обогащает их новыми смыслами и новыми ценностями, хотя и затрудняет сам факт общения и в конечном счёте делает культуру непознаваемой для другой в абсолютном смысле. Если семиотически интерпретировать диалог культур, то он реализуется, по удачному обозначению Ю. М. Лотмана, внутри «семиосферы», которая есть «и ре- зультат, и условие развития культуры» [3, с. 15]. Поэтому диалог культур — это смысловая адаптация их друг к другу.

Возникновение глобального информационного пространства резко изменяет ситуацию обмена информацией между культурами. Информационное пространство в буквальном смысле вынуждает вести диалог между культурами по своим законам и правилам, которые не носят локального (однокультурного) характера. Культуры как бы погружаются в иную внешнюю среду, которая пронизывает межкультурные диалоги, создавая предпосылки для интегрального диалога и, одновременно, для замыкания его в единой информационной системе. Культура растворяется в этом информационном пространстве.

На фоне резкого расширения возможности общения между культурами и их представителями меняются качественные характеристики диалога культур. Возрастает объективная возможность интеграции культуры, но на базе не их различия, а их сходства. А сходство всегда связано с нивелировани- ем особенностей каждой из культур. Расширяется «псевдокультурное» поле общения, то есть происходит простой обмен общими смысловыми структурами и стереотипами без необходимости понимания другого.

Это заставляет задать вопрос: будет ли зарождающееся интеграционное образование суперкультурным, столь же гуманистичным, как традиционная культура, или антигуманистичным?

Итак, можно предположить два вектора развития: 1) культурное пространство может выполнять собирательную функцию, способствовать объединению и сплочению наций, государств, социальных сил; 2) культурное пространство может выполнять «рассеивающую» функцию, уменьшая степень притяжения между регионами, странами, делая их более обособленными и замкнутыми. Не затрагивая политических и экономических проблем, необходимо отметить огромные возможности обмена культурными ценностями для расширения культурного пространства, насыщения его культурными ценностями, развития идей гуманизма.