Лексемы с национально-культурным компонентом значения как фрагмент греческой языковой картины мира

В результате взаимодействия человека с миром складывается его представление о мире, формируется некая модель мира, которая в философско-лингвистической литературе именуется картиной мира. Если эта «модель мира» (также именуемая «глобальным образом мира»), выработанная многовековым опытом народа, представляет средствами языковых номинаций человека, его материальную и духовную жизнедеятельность и все то, что его окружает (пространство и время, живую и неживую природу, область созданных человеком мифов и социум), то речь идет о языковой картине мира (ЯКМ) [9, c. 15]. В любой ЯКМ представлены два аспекта: «универсально-объективный, связанный с отражением в ней объективной реальности, и субъективно-национальный (или идиоэтнический), отражающий не реальный мир, а точку зрения на него со стороны носителей конкретного языка» [4, c. 70].

Жизнь каждого этноса характеризуется такими качествами, которые принадлежат только ему: специфичный быт, культура, среда. Другое лингвокультурное сообщество этими признаками не обладает. Данные аспекты отражаются в языке в виде языковых единиц с «культурным отпечатком в национальных словесных образах» [3, с. 267].

В современной методической и лингвистической литературе нет единого термина для обозначения слов с национально-культурным компонентом значения. Мнения ученых разделились: А. Вежбицкая говорит о «ключевых словах культуры» или «культурных универсалиях» [1, с. 268]; Н.Д. Арутюнова, Д.С. Лихачев называют такие единицы «культурными концептами»; В.Г. Костомаров и Е.М. Верещагин используют понятие «безэквивалентная лексика», а Г.Д. Томахин – «реалии».

Основатель лингвокультурологии профессор В.В. Воробьев назвал единицы языка с национально-культурным компонентом линг-вокультуремами. В его понимании, лингво-культурема – это «единица описания взаимосвязи языка и культуры, которая, в отличие от слова и лексико-семантического варианта как собственно языковых единиц, включает в себя сегменты не только языка (языкового значения), но и культуры (внеязыкового культурного смысла), репрезентируемые соответствующим знаком» [2, с. 44].

Лексемы с национально-культурным компонентом, или национально обусловленные лексические единицы, связаны с традициями, обычаями, привычками, объектами материальной культуры, т. е. со всем, что отражает специфику восприятия и мышления представителей этнолингвистической общности. Согласно Г.Д. Томахину, к реалиям относятся названия географических объектов, исторических факторов, институтов государства, систем мер другой культуры, предметов материальной культуры, социальных процессов, мифологических существ, имена собственные, денежные единицы, названия праздников и т. д. [6, с. 13].

В данном исследовании мы рассматриваем реалии не только как лексемы, номинирующие предметы материальной культуры, но и как понятия, обозначающие черты национального характера или ценности, которые разделяет определенное лингвокультурное сообщество и которым нет эквивалентов в других языках [8, с. 165]. Качественная ценность данных лексем связана с тем, что их изучение выявляет объективные несоответствия в лингвокультурной действительности и ЯКМ носителей разных языков, а также формирует представление о национальном характере изучаемого этноса.

Представителей греческого лингвокультурного сообщества характеризуют жизнелюбие, оптимистичный настрой на жизнь, веселое расположение духа, стремление к наслаждениям и развлечениям, энергичность, порывистость, жажда жизни и деятельности и легкое отношение к жизни [7]. Мы выделили куль- турно-маркированные репрезентанты греческой национальной картины мира, концептуализирующие отношение греков к жизни. Это следующие лексические единицы, которым нет точных эквивалентов в русском языке и которые по праву можно назвать доминантами греческой ментальности.

• А.    κέφι. Словарь Λεξικό της νέας ελληνι-κής γλώσσας определяет данную лексему следующим образом: 1) хорошее веселое настроение, приподнятое расположение духа (η χαρ ούμενη και εύθυμη διάθεση); 2) настрой что-л. делать, выполнять какую-л. работу (η όρεξη, η καλή διάθεση για να κάνει κάποιος μια εργα-σία) [11]. Синонимический ряд лексемы κέφι представлен словами, через которые она де-финирована в словаре: διάθεση / настроение, ευθυμία / веселость, легкое опьянение и όρεξη / настрой, аппетит . Однако κέφι выражает особое состояние: это не просто приподнятое расположение духа, а желание веселиться, гулять, развлекаться, выпивать, вести беседы с друзьями, принять спонтанное решение, которое может быть совершенно неразумным, или же большое желание трудиться, уйти в работу с головой.

В семантику реалии κέφι входят все признаки хорошего настроения, представленные семами «повеселеть», «быть в настроении», «быть в ударе», «воодушевление», «желание», «душевный подъем», «чувствовать себя прекрасно». Например: Το περασμένο Σαββατό-βραδο ήρθα στο κέφι, και μιά και δυό κινώ, βρί-σκω τον ίδιοχτήτη... και τον σπάζω στο ξύλο [10, с. 24] («В прошлую субботу я был слегка под градусом и, недолго думая, пошел к хозяину... и надавал ему по физиономии») (здесь и далее перевод наш. – Е.Л., З.Ф.); Αν έχω κέφι, θα παίζω’ θα τραγουδώ κιόλα. Και θα χορεύω το ζε-ϊμπέκικο, το χασάπικο, τον πεντοζάλη – μα πρέ-πει να’χω κέφι [Там же, с. 28] («Если у меня будет настроение, я что-нибудь тебе сыграю и спою. Станцую зейбекико, хасапико, пендо-зали. Но у меня должно быть настроение»); Ο Ζορμπάς είχε έρθει στο κέφι: τέλειωσε με την κότα, κοίταζε τώρα τη μαντάμ Ορτάνς με λαιμαρ-γία [Там же, с. 56] («Зорба повеселел: он покончил с курицей и теперь жадно поглядывал на мадам Орданс»); Μα αν θελήσω να το πω, θα το χαλάσω. Καμιά μέρα, να’χω κέφι, θα σου το χο-ρέψω [Там же, с. 122] («Если же я попытаюсь это сказать, я все испорчу. Как-нибудь, когда буду в ударе, я тебе это станцую»); Δεν ήταν χαρά, ήταν ένα υψηλό, παράλογο, αδικαιολόγητο κέφι [Там же, с. 344] («Это была не радость, а какой-то странный ничем не оправданный душевный подъем»).

Исходя из данных примеров, ассоциативный ряд реалии κέφι составляют ЛЕ, представляющие типовые ситуации, в которых грек испытывает душевный подъем и радость: πίνω / выпивать, быть под градусом (κρασί – вино), παίζω / играть на музыкальных инструментах (ταμπουράς – тамбур, струнный инструмент вроде мандолины), τραγουδώ / петь (καντάδα – серенада), χορεύω / танцевать (наименования танцев: ζεϊμπέκικο – зейбекико, χασάπικο – ха-сапико, πεντοζάλη – пендозали), λαιμαργία / чревоугодие, объедание, καλάκέρδητα / хороший заработок, καλήκαρδιά / доброе сердце, ερωτο-δουλειές / любовные дела, интрижки.

Поскольку греков характеризуют общительность и любовь к долгим беседам, то κέφι также отражает особое настроение – желание поговорить. В тексте это свойство представлено лексемами κουβέντα / беседа, болтовня, κα-βγαδάκι / мелкая ссора, перебранка , фразеологизмом λύθηκε η γλώσσα / развязался язык . Например: Ο Ζορμπάς είχε έρθει κι αυτός στο κέφι , ήθελε κουβέντα [10, с. 84] («У Зорбы у самого поднялось настроение : ему хотелось болтать»); Κάθισε να ξεκουραστεί, άναψε ένα τσιγά-ρο. Έκαμε πάλι κέφι , λύθηκε η γλώσσα του [Там же, с. 101] («Он сел передохнуть и закурил сигарету. Он снова был в хорошем расположении духа , и у него развязался язык»); Είχε τώρα κέφι γιά κουβέντα («У него был настрой на разговор»).

Κέφι – также жизненный настрой, проявляющийся в стремлении делать то, что нравится, поступать по велению сердца. В художественном тексте данная лексема входит в состав синонимичных фразеологических единиц για το κέφι μου, σπάζω κέφι, κάνω το κέφι μου, которые имеют значение «делать то, что душе угодно», «делать то, что душа желает», «делать то, что вздумается». Например: Δεν μπο-ρεί τέλος πάντων ο άνθρωπος να κάμει κάτι και χωρίς γιατί; Έτσι για το κέφι του [Там же, с. 23] («Разве не может человек сделать что-нибудь без причины? Просто, потому что душа этого желает »); Τρώε και πίνε, τρώε και πίνε, σπά-σε κέφι [Там же, с. 148] («Ешь, пей, веселись, ешь, пей, делай, что тебе вздумается »); Νύ-χτα μέρα τρέχω τροχάδην, κάνω το κέφι μου, κι ας τσακιστώ, να γίνω τρίψαλα [Там же, с. 181] («Днем и ночью я мчусь на всех парах, делаю то, что душе моей угодно »).

Вторым значением исследуемой лексемы является «настрой выполнять какую-л. работу». Κέφι является показателем отношения че- ловека к труду: это и рвение, и страсть, и жажда деятельности. Например: Τον καμάρωνα που ήταν έτσι δυνατός και μπορούσε να σιχαίνεται τόσο τους ανθρώπους, και συνάμα να ‘χει τόσο κέφι να ζει και να παλεύει μαζί τους [10, с. 77] («Я восхищался его жаждой деятельности: он мог презирать людей и в то же время с радостью жить и работать с ними»); Η δουλειά θέλει κέφι’ αν δεν έχεις, τράβα στον κα-φενέ! [Там же, с. 70] («Работа требует особого рвения. Если у тебя его нет, иди лучше в кофейню»).

Κέφι – это не только настроение, это состояние духа, определяющее отношение греков к жизни. Любить жизнь – значит в первую очередь жить с κέφι, что предполагает улыбаться, петь, танцевать, вкусно есть и пить, общаться и трудиться с большим желанием и любовью.

Б. λαχτάρα. Словарь Λεξικό της νέας ελλη-νικής γλώσσας определяет данную лексему следующим образом: 1) сильное желание (έντονη επιθυμία); 2) желанный человек, мечта, объект страсти (πρόσωπο ή πράγμα που αποτελεί αντι-κείμενο έντονης επιθυμίας); 3) нетерпеливое ожидание, нетерпение (η συναισθηματικά φορ-τισμένη αναμονή για κάτι); 4) трепет и волнение, обычно от чего-то случившегося внезапно (μεγάλος φόβος, η ταραχή από ένα ξαφνικό γεγονός) [11]. Синонимический ряд данной реалии представлен следующими лексемами: επιθυμία / желание, αναμονή / ожидание, предвкушение, ταραχή / волнение, трепет .

Исходя из примеров, λαχτάρα в значении «сильное желание» включает в себя следующие чувства и эмоции: удовольствие, восторг, волнение, беспокойство, возбуждение, радость. Например: Άνα-ψε ένα τσιγάρο, ρούφηξε με λαχτάρα , ξετουλού-πωσαν τα μαλλιαρά του ρουθούνια γαλάζιους κα-πνούς [10, с. 35] («Он зажег сигарету, затянулся с удовольствием и выпустил из своих волосатых ноздрей голубоватый дым»); Χήρα; ξαναρώτησε με λαχτάρα [Там же, с. 44] («Вдова? – вновь спросил он, исходя слюной »); Δεν άνοιγα τα μάτια, πολεμούσα να συγκεντρώσω τη λαχτάρα μου [Там же, с. 151] («Я не открывал глаз, пытаясь укротить в себе страстное желание »); Άστραψε πάλι μέσα μου η λαχτάρα να φύγω’ όχι από ανάγκη φυγής’ αλλά να δώ, ν’ άγγίξω όσο μπορώ περισσότερη γη καίι θάλασ-σα, προτού να πεθάνω [Там же, с. 174] («Вновь внутри меня возникло непреодолимое желание сбежать, чтобы вместить в себя как можно больше неба и земли, прежде чем я умру»); Οταν ήμουν πιτσιρίκος, και μου στορούσε η για-γιά μου παραμύθια, καθόλου δεν τα πίστευα' κι

όμως έτρεμα από τη λαχτάρα , γελούσα κι έκλαι-γα, σα να πίστευα [10, с. 147] («Когда я был совсем маленьким и бабушка рассказывала мне сказки про фей, я ей не верил и, однако, дрожал от волнения , смеялся и плакал точно так же, как если бы я в них верил»); Έγραφα βια-στικά, με λαχτάρα , ανάσταινα ανυπόμονα τα πε-ρασμένα [Там же, с. 365] («Я писал торопливо, с возбуждением , воскрешал в памяти все прошедшее»).

Ассоциативный ряд лексемы λαχτάρα представлен следующими лексическими единицами, обозначающими: 1) медленные размеренные действия: ρουφώ / медленно потягивать, заглатывать (о вине или о дыме сигареты), σέρνομαι / бродить бесцельно ; 2) эмоции: γελώ / смеяться, κλαίω / плакать ; 3) тактильный контакт: αγγίζω / касаться, дотрагиваться, ψαχουλεύω / трогать, исследовать, изучать . Данный ряд свидетельствует о том, что λαχτάρα – состояние души, в котором человек может пребывать в самых бытовых ситуациях, а значит, как и κέφι, λαχτάρα – проявление греческого жизнелюбия как отношения к жизни, не требующего невероятных и красочных событий. Реалию λαχτάρα сопровождают определения θολός / смутный, беспричинный, ξαφ-νικός / внезапный , указывающие на неясность и внезапность возникновения такого сильного чувства при, казалось бы, самых обычных обстоятельствах.

Λαχτάρα также означает состояние ожидания, нетерпения, томления по чему-л. и выражена глаголами περιμένω / ждать, αναμένω / ожидать, ελπίζω / надеяться, προσδοκώ / ожидать в надежде, сопровождаемыми чувствами и эмоциями: ταραχή στο στήθος / волнение в груди, απλή, μεγάλη ευτυχία / простое и большое счастье, χαρούμενος / радостный, ορμές μεγάλες / порывы и большие ожидания, μερμή-δισμα / мурашки по телу. Например: Κάθε βρά-δυ, ξαπλωμένος στα χαλίκια του γιαλού, περίμενα το Ζορμπά με λαχτάρα [Там же, с. 73] («Каждый вечер, вытянувшись на прибрежной гальке, я с нетерпением ждал Зорбу»); Μια κομμάρα, μια ταραχή στο στήθος, ένα μερμήδισμα σε όλο το κορμί, μια λαχτάρα – λαχτάρα ή θύμηση; – για μια νάλλη, απλή, μεγάλη ευτυχία [Там же, с. 203] («Вроде бы усталость и волнение в груди, мурашки по всему телу, томление – или воспоминание? – по какому-то простому, но огромному чувству»); Τινάχτηκα χαρούμενος αναγνω-ρίζοντας το γράψιμο, πέρασα βιαστικά το χωριό, βγήκα στον ελαιώνα, άνοιξα το γράμμα με λαχτά-ρα [Там же, с. 73] («Я подскочил от радости, узнав почерк, торопливо прошел через дерев- ню, пересек оливковую рощу и с нетерпением открыл письмо»); Οταν ήμουν παιδί, ορμές με-γάλες, λαχτάρες προανθρώπινες, καθούμουν μό-νος κι αναστέναζα γιατί δε με χωρούσε ο κόσ-μος [10, с. 167] («Когда я был молод, я жил великими порывами и ожиданиями. Сидел в одиночестве и вздыхал, потому что мир для меня был слишком мал»).

Лексема λαχτάρα описывает такое отличительное свойство греческого темперамента, как эмоциональность и порывистость, выражающиеся в ее значениях «нетерпеливое ожидание», «непреодолимое желание», «пламенное стремление».

• В.    μεράκι. Μεράκι – реалия, которая, как и κέφι, описывает и настроение – веселье, желание пировать, гулять, и страстное желание что-л. делать, и отношение к деятельности: творческий подход, увлеченность, преданность делу, тонкий вкус.

Словарь Λεξικό της νέας ελληνικής γλώσ-σας определяет данную лексему следующим образом: 1) сильное желание (έντονη επιθυμία); 2) делать что-то с удовольствием, вкладывать в это всю душу (το να κάνει κανείς κάτι με από-λαυση και να βάζει την ψυχή του σ`αυτό); 3) хороший, тонкий вкус (διάθεση καλλιτέχνη) [11]. Синонимический ряд данной реалии представлен следующими лексемами: πόθος / страсть, απόλαυση / удовольствие, наслаждение, γλέντι / веселье, радость, пирушка, γούστο / вкус .

Примеры употребления в художественном тексте: Έχεις μεράκι για σαντούρι; – Έχω. – Ε, κάτσε, μωρέ, κι εγώ δε θέλω πλερωμή!» [10, с. 25] «Питаешь страсть к сантури? – Да. – Ну тогда садись, не нужно мне денег от тебя»); Αυτός τις πονούσε, καταλάβαινε το μεράκι της καθεμιάς, γίνουνταν θυσία γι’ αυτές [Там же, с. 260] («Он понимал потаенные желания и томление каждой из них, потому и жертвовал собой»); Συνεχίζω τώρα κι εγώ, εδώ στο κρητικό ακρογιάλι, το μεράκι του παππού μου [Там же, с. 32] («А теперь здесь, на этом критском берегу, дело всей жизни своего дедушки продолжаю я»). Ассоциативный ряд μεράκι формируют единицы θέλω / хотеть, желать, πονώ / болеть душой, дорожить, γίνομαιθυσία / жертвовать, указывающие на преданность, увлеченность и страстное желание чем-либо заниматься. В тексте часто встречаем производную от μεράκι лексему μερακλής, номинирующую человека. Μερακλής, по определению Λε-ξικό της νέας ελληνικής γλώσσας, – 1) человек, которому нравится все красивое и сделанное со вкусом, эстет (πρόσωπο που του αρέσουν τα ωραία και καλοφτειαγμένα (με μεράκι) πράγμα-τα, που απολαμβάνει τα ωραία); 2) тот, кто де- лает что-то с любовью (αυτός που κάνει κάτι με καλαισθησία) [10].

Лексема μερακλής номинирует человека, который со страстью отдается какому-л. делу, и имеет следующие эквиваленты в русском языке: искусник, гурман, ценитель, эстет, гедонист, мастер своего дела . Приведем примеры из художественного текста: Χάρισα τον παπαγάλο σ' ένα με-ρακλή καλόγερο που ‘χει έναν κότσυφα και ψέλ-νει ο αφιλότιμος [Там же, с. 358] («Я подарил попугая одному сердобольному монаху – любителю птиц, который научил своего дрозда петь литанию»); Ήπιε το ρούμι ρουφιά ρου-φιά, το κρατούσε πολλήν ώρα στο στόμα του να το χαρεί, κι έπειτα το άφηνε αγάλια να κατεβαίνει και να του ζεσταίνει τα σωθικά. Φιλήδονος, συλ-λογίστηκα, μερακλής. .. [Там же, с. 24] («Он пил ром небольшими глотками, смакуя его подолгу во рту, чтобы насладиться вкусом, затем позволял ему медленно опуститься и согреть нутро. Сколько в нем чувства, какой утонченный ценитель ...»); Έφυγα μαζί του, πήγα στη Σαλο-νίκη, βρήκα ενα μερα κλή Τούρκο, τον Ρετσέπ-εφέντη, το δάσκαλο του σαντουριού [Там же, с. 25] («Я поехал с ним в Салоники, нашел одного турка Реджепа-эфенди, учителя санту-ри и мастера своего дела »); Τι 'ναι αυτό; Βλέ-πω για πρώτη φορά τον κόσμο. Τι θάμα είναι εκεί-νο το μπλάβο που κουνιέται έκει πέρα; Πώς το λένε; θάλασσα; Και τούτο που φοράει την πρά-σινη ποδιά με τα λουλούδια; Γής; Ποιος μερα-κλής τά ‘καμε ! («Что же это? Я впервые вижу мир. Что за синь там колышется? Как ее называют? Море? А там что, в зеленом фартуке в цветочек? Земля? Какой же искусник это все создал?»).

Из приведенных выше примеров мы видим, что μεράκι – показатель греческого жизнелюбия, проявляющегося во всем: будь то наслаждение пищей и выпивкой (πίνω ρούμι ρου-φιά ρουφιά / потягивать ром) , природой ( γη / земля, θάλασσα / море, λουλούδια / цветы , именуемые в тексте словом чудо – θάμα ) или любовь и преданность какому-либо делу (наименование профессий: δάσκαλος του σαντουριού / учитель сантури (музыкальный инструмент), καλόγερος / монах ).

Г. σεβντάς. Словарь Λεξικό της νέας ελληνι-κής γλώσσας определяет данную лексему следующим образом: 1) пылкая страстная любовь (ερωτικό πάθος); 2) чувство любовного томления, грусть (ερωτική λαχτάρα, ερωτικός καη-μός) [11]. Синонимический ряд данной реалии представлен следующими лексемами: πάθος / страсть, λαχτάρα / сильное желание, καψούρα / безответная любовь .

Приведем примеры употребления из художественного текста: Όταν παίζω σαντούρι, μου μιλούν και δεν ακούω, δεν μπορώ να μιλή-σω, θέλω, μα δέν μπορώ. Ε, σεβντάς ! [10, с. 25] («Когда я играю на сантури, со мной разговаривают, а я не слышу, не могу говорить. Эх, страсть !»); …της κάναμε καντάδα. Πάθος, σεβ-ντάς , μουγκρίζαμε σα βουβάλια. Όλοι τη θέλαμε, και πηγαίναμε κάθε Σαββατόβραδο, κοπάδι, να διαλέξει [Там же, с. 67] («…мы пели ей серенады. Страсть, пылкое чувство … Мы мычали, как быки. Все ее хотели и ходили к ней каждый вечер субботы, чтобы она выбрала кого-то»); Κι εγώ που σπάνια θυμούμαι τους άγιους, τόσο μ'έχει χτυπήσει ο σεβντάς που έτρεξα στην εκκλησιά του Αγίου Μηνά και του άναψα μια λα-μπάδα [Там же, с. 89] («Такая страстная любовь мною овладела, что я, который редко вспоминает святых, побежал в церковь Святого Минаса и поставил свечку»).

Страсть и пылкость в проявлении чувств в тексте выражают ЛЕ θέλω / хотеть, желать, δενμπορώ / не мочь, не быть в состоянии, μου-γκρίζω / выть, реветь, χτυπάω / бить, внезапно настичь (о любви), ανάβω / воспламеняться, гореть . От лексемы σεβντάς образовано номинирующее человека слово σεβνταλής , обозначающее влюбчивого человека, ловеласа. Например: Έμπα, σεβνταλή Ζορμπά μεγαλομάρτυ-ρα Ζορμπά, πήγαινε να ξαπλώσεις δίπλα στο συ-νάδερφό σου το Δία [Там же, с. 261] («Входи, ловелас -великомученик Зорба, ложись рядом со своим коллегой Зевсом»).

Представленная в данной статье лексика с национально-культурным компонентом значения отражает греческое национальное ми-ровидение и номинирует характерные черты греческой ментальности. Исследуемые единицы (κέφι, λαχτάρα, μεράκι, σεβντάς) содержат ярко выраженный аксиологический компонент, позволяющий моделировать основу внутренней оценочной структуры греческой языковой личности. Поскольку «владение культурным кодом – ключ к правильной трактовке культурно значимой информации, заключенной в его значении» [5, с. 82], лексемы с национально-культурным компонентом значения представляются нам важным элементом для изучения особенностей языковой картины мира греческого социума и выявления его ценностных доминант.