Лексико-грамматические средства выражения категории интенсивности в художественном тексте (на материале французского языка)

При анализе особенностей художественного текста исследователи обращают внимание на его конститутивные признаки. Подвергались исследованию лексика, используемая авторами, грамматика (морфология и синтаксис), композиция текста, выражение экспрессивности в тексте, эмоциональная и рациональная стороны текста, экологичность текста, его хронотоп и др.

Художественный текст не является унифицированным однородным образованием. Различные жанры, в которых находит свое воплощение текст, постоянно подвергаются изменениям, диктуемым экстралингвистически-ми факторами: временем, вкусами автора, читателя, социальным окружением, модой. В классической литературе текст художественного произведения характеризуется определенной «рафинированностью», т.е. тщательным выбором синтаксических конструкций, подбором лексики, вследствие чего язык классического художественного произведения отличается от разговорного языка. Что же касается современных текстов, то в последнее время появилась тенденция передавать при помощи орфографии некоторые особенности, характерные для разговорной речи. Например: – Y’a quelque chose j’avais pas compris. – Есть что-то, что я не понял. Здесь вместо оборота “il y a” (имеется, есть) в тексте используется орфография разговорного варианта – “y’a”. Аналогично вместо “monsieur” в тексте используется форма “m’sieur”, вместо “tu es” (ты есть) используется “t’es”. (Примеры взяты из книги F. Bégaudeau “Entre les murs”).

Подобные способы передачи разговорной речи в тексте произведения способствуют созданию определенной эмоциональной атмосферы. Эмоциональная сфера человека и ее трансляция в тексте художественного произведения интенсивно изучаются современными исследователями (см. работы В.И. Шаховского и его учеников). К этой сфере научных интересов мы относим проблематику, связанную с категорией интенсивности. При изучении категории интенсивности чаще всего проводится параллель между интенсивностью и определенными количественными характеристиками. Так, например, по мнению непререкаемых авторитетов в лингвистике И.А. Бодуэна де Куртенэ, Ш. Балли, Э. Сепира, категория интенсивности представляет собой частную разновидность категории количества.

И.А. Бодуэн де Куртенэ при рассмотрении «количественности в языковом мышлении» выделяет количественность интенсивности. При этом он отмечает, что «значение напряжения и интенсивности некоторых элементов языкового мышления выступает наиболее выразительно в области семантики как со стороны интеллектуальной, умственной, внечув-ственной, так и, прежде всего, с чувственной стороны» [2, с. 313].

У Ш. Балли представлено более широкое понимание интенсивности с учетом всех возможных различий, относящихся «к категории количества, величины, ценности, силы и т.п., вне зависимости от того, идет ли речь о конкретных представлениях или абстрактных идеях». По его мнению, «количественная разница, или разница в интенсивности, является одной из тех общих категорий, в которые мы вводим любые объекты нашего восприятия или нашей мысли» [1, с. 202–203]. По-прежнему актуальным является выделение им «аффективного синтаксиса», отличающегося эмоциональностью и экспрессивностью.

Э. Сепир, с одной стороны, высказывает мысль о взаимодействии интенсивности с «эмоциональным аспектом», связанным со скрытыми смыслами одобрения/неодобрения, с другой – включает ее в шкалу градуирования [4, с. 43].

Мы рассматриваем интенсивность как определенное свойство языковой единицы, способствующее усилению ее характерных признаков. Сущность категории интенсивности заключается в выражении дополнительных количественных и качественных харак- теристик объектов, их свойств. Категория интенсивности связана с эмоциональным аспектом высказывания, с вопросами экспрессивной стилистики, категориями оценочности и аргументативности.

В лингвистической литературе разграничивают качественную и количественную интенсивность. По мнению В.Г. Гака, «качественная интенсивность заключается в выборе более сильного слова в ряду синонимов; количественная – в повторении слова, имеющего эмоциональную окраску» [3, с. 648].

Рассмотрим некоторые средства интенсификации в современном французском языке. В качестве интенсификаторов могут выступать отдельные слова, оценочные по своему основному смыслу, устойчивые выражения, некоторые синтаксические конструкции – повтор, неполные предложения, односоставные предложения, реприза и антиципация.

Интенсификация может передаваться:

• 1)    Существительными: Mais le sort en avait voulu autrement : j’étais le serviteur, le larbin, la serpillière de l’idole de toute une génération de lecteurs. Un domestique , en somme (Belin). – Но судьба распорядилась по-другому: я был слугой, лакеем, половой тряпкой идола всего поколения читателей. Прислугой в конечном счете.

В данном примере герой делает какие-то выводы относительно своего места в его социальном окружении. Осознание своей второстепенной роли передается с помощью ряда существительных: le serviteur, le larbin, la ser-pillière… Un domestique. Мы видим здесь восходящую градацию от относительно нейтрального le serviteur до уничижительного la ser-pillière . Эта уничижительность подчеркивается не только семантикой используемой лексической единицы, но и грамматически – употреблено слово женского рода la serpillière, что в некоторых ситуациях является если не оскорбительным, то достаточно обидным для мужчины. Последний элемент ряда Un domestique , en somme не является самым интенсивным элементом ряда. Но этот элемент играет роль вывода. Синтаксически он оформлен как парцеллированная конструкция. Именно этот пар-целлят и придает всему ряду напряженность и экспрессивность.

• 2)    Прилагательными: Il me demanda d’être sage, de ne pas essayer de bouger ma tête ou mes mains. Il parlait en détachant les syllabes. Il était calme et rassurant (Japrisot). – Он меня попросил быть благоразумной, стараться не двигать головой или руками. Он говорил, отчетливо

произнося слоги. Он был спокойным и успокаивающим .

Интенсификация достигается за счет употребления в последнем предложении двух синонимичных прилагательных calme et rassu-rant , второе из которых является более экспрессивным.

• 3)    Превосходной степенью прилагательного: Et au fond, c'est une chance que tu te sois cassé la jambe parce que tu vas pouvoir déguster à loisir l'histoire la plus extraordinaire , la plus affo-lante , la plus ahurissante , la plus terrible que l’on puisse imaginer (Boileau-Narcejac). – В сущности, это удача, что ты сломал ногу, потому что ты сможешь продегустировать на досуге историю самую необыкновенную, самую вызывающую, самую ошеломляющую, самую ужасную , которую только можно представить.

В данном примере прилагательные, употребленные в превосходной степени при имени существительном l’histoire , расположены в восходящей градации. Первое прилагательное отличается семантически от следующих трех, которые можно рассматривать как синонимы, поскольку для них характерны общие семы «испуг», «страх». Но, употребленные в общем контексте, все прилагательные, включая первое из них, воспринимаются как синонимы. Последнее прилагательное terrible является самым ярким. Употребление самого экспрессивного прилагательного в замыкающей позиции способствует созданию эффекта интенсивности ряда.

• 4)    Сочетанием наречия и прилагательного: Mes idées, pensais-je, sont bien plus profondes que celles des autres. Bien plus intéressantes (Belin). – Мои мысли, думал я, гораздо более глубокие , чем мысли других. Гораздо более интересные .

В данном примере имеется интенсификатор: plus (более), употребленный с наречием bien . Использование двух наречий объясняется тем, что, как показывает материал, наречие plus является одним из самых частотных и в силу своей частотности теряет оттенок интенсивности. Использование двух наречий bien plus позволяет сохранить определенную степень интенсивности. А повтор, параллелизм и вынесенный в парцеллят второй элемент конструкции способствуют усилению интенсивности.

• 5)    Глаголами: La langue est ton matériau. Comme un menuisier, tu scies , tu rabotes , tu sculptes , tu ponces , tu vernis ... Et de la langue de bois, tu en fais un objet précieux, un meuble rare; comme une étoile ou un poème (Serhane). –

Язык – это твой материал. Как столяр ты пилишь , ты строгаешь , ты вырезаешь , ты шлифуешь , ты покрываешь лаком … И из языка дерева ты делаешь драгоценную вещь, редкую мебель, как звезду или поэму.

В данном примере используются глаголы, передающие цикл обработки дерева при создании либо мебели, либо какой-либо вещи. Здесь нет элементов более или менее экспрессивных. Обычно градация имеет направленность – восходящую либо нисходящую в зависимости от степени интенсивности элементов градации. Однако, по нашему мнению, этот ряд глаголов можно считать не простым перечислением, а градацией. Глаголами передается последовательность действий. Эта последовательность действий была бы нейтральной в том случае, если бы глаголы использовались не метафорически, и речь шла бы о ремесле, об обработке дерева. В данном примере автор проводит параллель между работой ремесленника и работой писателя (произведение называется “L’ar-tisan du rêve” – «Ремесленник/создатель мечты»). Использование лексики, относящейся к ремеслу столяра, позволяет автору минимальными средствами показать всю сложность и кропотливость работы творца. В данном контексте используемый ряд глаголов воспринимается не нейтральным, но экспрессивным.

Наряду с интенсификаторами, в художественном тексте используются деинтенсификаторы – это элементы, способствующие ослаблению признака. Маркеры деинтенсификации значительно менее частотны в исследуемом материале.

Деинтенсификация может передаваться:

• 1)    Наречиями: J’agissais lentement , presque calmement (Japrisot). – Я двигалась медленно , почти спокойно .

В данном примере маркером деинтенсификации является семантика наречий – lente-ment, presque calmement .

• 2)    Прилагательными: A un certain degré d'abattement, être assommée, être calme , c’était un peu la même chose (Japrisot). – На некотором уровне подавленности, быть оглушенной и быть спокойной – это почти одно и то же.

Прилагательное calme относится по своей семантике к нейтральному уровню, но в данной ситуации оно не является показателем нейтральности, это деинтенсификатор.

• 3)    Глаголами – в роли деинтенсификатора может использоваться отрицательная форма глагола: Je ne savais plus dans quel sens ré-fléchir et je ne réfléchissais pas . J’étais mal et en même temps j’étais bien parce que l’eau était tiède (Japrisot). – Я больше не знала, в каком направ-

• лении думать, и я не думала. Мне было плохо, и в то же время мне было хорошо, потому что вода была теплой.

В данном примере имеется повтор глагола réfléchir – первый раз глагол употреблен в инфинитиве, второй раз – в отрицательной форме imparfait de l’indicatif. Сочетание в контактной позиции нейтрального инфинитива и отрицательной формы глагола способствует возникновению деинтенсификации в данном случае.

И наконец, в одном и том же предложении могут использоваться маркеры интенсификации и деинтенсификации. Например: Je répé-tais : madécole, sagiplication, malarègle, des mots que mon esprit savait faux, mais que mes lèvres durcies formaient malgré moi. Il appela plus tard cela de “téléscopage”, il disait que c’était moins ennuyeux que le reste et que cela passerait très vite (Japrisot). – Я повторяла: madécole, sagipli-cation, malarègle, слова, которые мой мозг воспринимал как ложные, но которые мои отвердевшие губы произносили против моей воли. Он назвал это позже «столкновением автомашин», он говорил, что это менее скучно и что это пройдет очень быстро.

Здесь используется деинтенсификатор moins (менее) – moins ennuyeux (менее скучно) и интенсификатор très (очень) – très vite (очень быстро).

Таким образом, категория интенсивности выполняет функцию усиленного воздействия на читателя в двух противоположных направлениях: интенсификации и деинтенсификации. Как интенсификация, так и деинтенсификация связаны с выбором экспрессивных средств, им сопутствуют показатели эмоциональности и оценочности в тексте. Использование приемов интенсификации/деинтен-сификации позволяет увеличить воздействие эмоционально-оценочного блока на читателя.