Лексико-семантическое функционирование прилагательного белый в "Колымских рассказах" В. Шаламова

В свое время И. Анненский писал: «Мы слишком привыкли смотреть на слово сверху вниз, как на нечто бесцветно-служилое, точно бы это была какая-нибудь стенография или эсперанто, а не эстетическое ценное явление из области древнейшего и тончайшего из искусств, где живут мировые типы со всей красотой их эмоционального и живописного выражения» [4, с. 212]. Настоящий художник, разумеется, не относится к слову как к «бесцветно-служилому» элементу. В прозе В. Шаламова слово – это «свет былого, зажигающееся снова и снова» [13, с. 297].

Специфичность цветовой картины мира В. Шаламова заключается в предпочтительной ахроматичности, что обусловлено жизненным опытом художника слова. В «Колымских рассказах» белый является одним из доминирующих цветов. Причем помимо локально белого цвета В. Шаламовым активно задействованы производные анализируемой цвето-лексемы ( снежный , светлый , бледный и др.).

В настоящее время проблемами функционирования цветовой лексики занимается такое направление лингвистических исследований, как цветообозначение в художественном тексте. Методологические исследования данного направления сосредоточены на анализе функционирования цветообозначений в художественном тексте (Р.В. Алимпиева, Я.А. Аста- хова, Л.И. Донецких, Н.Б. Бахилина), цвето-символике цветообозначений, частотной авторской цветовой лексике (Н.В. Шкуркина, Л.Ф. Соловьева, Ю.В. Кондакова и др.).

На данный момент существует ряд глубоких вдумчивых изысканий, посвященных поэтике и эстетике колымской прозы (Е.В. Волкова, Н.Л. Лейдерман, Б.Н. Лесняк, Л.И. Тимофеев, Е.А. Шкловский, Ю.А. Шрейдер), в которых частично затрагивается тема функционирования цветовой лексики. Тем не менее исследований, комплексно анализирующих функционирование цветовой лексики в «Колымских рассказах» В. Шаламова, недостаточно. Этим и объясняется актуальность выбранной темы.

Семантические нюансы слова белый нашли отражение в колымской прозе В. Шаламова в полном объеме. В процессе анализа «Колымских рассказов» методом сплошной выборки нами было выявлено, что прилагательное белый и его производные используются в описательно-изобразительных целях для указания цвета 1) внешности персонажей; 2) деталей пейзажа; 3) предметов одежды.

В новелле «Первая смерть» В. Шаламов описывает убитую следователем молодую женщину: «Шаль была втоптана в снег , так же, как и светлые волосы женщины, казавшиеся почти белыми в лунном свете… Лицо было бледным , без кровинки…» [13, с. 123]. Цветовой концепт «белый» представлен в данном отрывке не только номинациями фокусного цвета и его оттенками (светлый, бледный) , но и лексемой снег , в которой имплицитно содержится сема «белый». В новелле «Шерри-бренди» (посвященной О. Мандельштаму) В. Шаламов описывает состояние умирающего поэта: «Он умирал. Большие, вздутые голодом пальцы рук с белыми , бескровными пальцами … и грязными ногтями лежали на груди…» [Там же, с. 89]. В данном контексте прилагательное белый, трансформируя негативную смертельную семантику, сочетаясь с лексемой грязный , образует фатальную белогрязную цветовую диаду. Следующий пример преподносит новелла «Рябоконь»: «Огромное тело латыша было похоже на утопленника – иссиня- белое , вспухшее, вздутое от голода. Молодое тело с кожей, где разглажены все складки, исчезли все морщины, – все понято, все рассказано, все объяснено» [Там же, с. 146]. Двумя-тремя меткими «портретными штрихами» В. Шаламов воссоздает образ из-

ИЗВЕСТИЯ ВГПУ. ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ мученного умирающего заключенного. Описывая блатаря в новелле «Тифозный карантин», В. Шаламов задействует прилагательное бледный в «болезненном» семантическом ракурсе: «Но уже край одеяла приподнялся, и бледное, нездоровое лицо высунулось на свет» [13, с. 216].

В анализируемых контекстах прилагательное белый и его производные (светлый, бледный) , задействованные в описании внешности персонажей, имеют отрицательное семантическое наполнение, ассоциируясь со смертью, болезнью.

При описании сурового колымского пейзажа ахроматическое цветовое слово белый и его производные отличаются частотным смысловым звучанием. В новелле «Стланик» В. Шаламов создает яркую пейзажную зарисовку: «И вот среди снежной бескрайней белизны, среди полной безнадежности вдруг встает стланик. Он стряхивает снег, распрямляется во весь рост. Поднимает к небу свою зеленую хвою… Среди белого блеска снега матово-зеленые хвойные его лапы говорят о юге, о тепле, о жизни» [Там же, с. 178]. Данное описание эмоционально трансформирует белый цвет – он плавно обретает живительную силу, перевоплощаясь из безжизненно белого в белый жизнеутверждающий, южный. Сочетая снежную белизну и зеленую хвою, Шаламов мастерски визуализирует колымский пейзаж.

Визуальное восприятие ослепляющей колымской белизны встречается в новелле «Кант»: «Сопки были белые, с синеватым отливом. Круглые, безлесные, они были покрыты тонким слоем плотного снега , спрессованного ветрами» [Там же, с. 177].

В анализируемых контекстах белый фон является основой для создания северных описаний. От «белых» эпитетов исходит визуальное ощущение снежного безмолвия; белый север отчетливо представляется непреступной, уходящей в бесконечность стеной. Контекстуально белый цвет задает камертон анабиотического безмолвия, которое кажется абсолютным.

Многие прозаические контексты В. Шаламова преподносят скупые двухцветные зарисовки, в которых тон задает цветовое слово белый: «Зима здесь двухцветна – бледно-синее высокое небо и белая земля [Там же, с. 56]. Или другой пример: «По краю белого небосвода много дней ходят низкие, синеватые, будто в кровоподтеках тучи… На высокое небо вышло бледное маленькое солнце» [Там же, с. 177]. Цветовое решение в анализируемых контекстах концептуально связано с решени- ем графическим. Обращает на себя внимание победа цвета над линией, его преобладание, причем не только в процессе восприятия натуры, но и в ходе ее творческого преображения. Для колымской прозы в целом «характерно движение от цвета, дающего фон либо отдельные цветовые пятна, к линии, очерчивающей формы». В данном контексте вспоминаются слова К. Петрова-Водкина о том, что «между цветом и формой существует непосредственная связь… На них развивается образ со всеми присущими ему действиями» [11, с. 564].

В новелле «Плотники» образ белого тумана организует четко отобранный материал, концентрируя в себе смысловые связи и оппозиции, он обрамляет новеллу и содержит в себе двойной символический смысл. Белый туман – это непогода и вместе с тем олицетворение несвободы, внешней и внутренней скованности: «Круглыми сутками стоял белый туман такой густоты, что в двух шагах не было видно человека. Впрочем, ходить в одиночку не приходилось. Немногие направления – столовая, больница, вахта – угадывались неведомо как приобретенным инстинктом, сродни тому чувству направления, которой в полной мере обладают животные и которые в подходящих условиях просыпается в человеке» [13, с. 177].

Высокой частотностью отличается функционирование прилагательного белый при описании предметов одежды: «Жизнь возвращалась как сновиденье, – снова раскрывались двери: клубы пара, прилегшие к полу, пробежавшие до дальней стены барака, люди в белых полушубках , вонючих от новизны, необно-шенности, и рухнувшее на пол что-то, не шевелящееся, но живое, хрюкающее» [Там же, с. 50]. Другой пример иллюстрирует новелла «Тифозный карантин»: «Человек в белом халате протянул руку, и Андреев вложил в растопыренные, вымытые пальцы с остриженными ногтями свою соленую, ломкую гимнастерку» [Там же, с. 204]. В колымской прозе при описании предметов одежды Шаламовым активно задействован локально белый цвет; производные лексемы, как правило, не употребляются.

Итак, ахроматичное прилагательное белый является одним из основных в колымской прозе В. Шаламова. Это объясняется многолетним пребыванием автора в колымских лагерях, где цветовая палитра жизни нивелирована до минимума; колымские реалии, как правило, ахроматичны. Помимо локально белого цвета В. Шаламовым активно задействованы производные анализируемого прилагательного: снежный, светлый, бледный и т. д.

Анализ колымской прозы позволяет сделать следующие выводы: прилагательное белый и его производные используются в колымской прозе для указания цвета при 1) характеристике персонажей ‒ цвета волос, частей тела (белые; светлые волосы; белое; бледное лицо; белые пальцы; белое тело); 2) описании деталей пейзажа (белый снег; белый туман; белый небосвод; белый дым; белый пар; снежная белизна; бледное небо; бледное солнце); 3) при описании предметов одежды ( белые полушубки; белый халат и др.). Цветовое прилагательное белый и его производные реализуют в прозаических контекстах В. Шаламова свой потенциал, формируя неповторимую колымскую палитру.