Лингвокультурологический анализ концепта “fate”/“ямыш” в английской и башкирской языковых картинах мира (на материале художественных текстов)

Лингвокультурология как одна из самых молодых и перспективных отраслей науки о языке играет существенную роль в лингвистических исследованиях последних десятилетий. Как известно, данное направление возникло в 90-е годы XX века в результате объединения лингвистики с рядом смежных наук – культурологией, этнологией и этнографией, которые взаимодополняют друг друга и обогащаются за счет этого новыми знаниями. Осознание того, что язык – это гибкий и тонкий инструмент коммуникации, служащий человеку и для человека, и образует пространство, в пределах которого не только находит отражение, но и проходит жизнь человеческого сообщества, то есть сообщества как лингвистически, так и культурологически объединенного, заставило лингвистов выйти за пределы структурносистемной парадигмы [13].

Понятие «концепт» в лингвокультурологии

Формирование самого термина «лингвокуль-турология» связывают с представителями фразеологической школы (В.Н. Телия, Ю.С. Степанов, Н.Д. Арутюнова, В.В. Воробьев, В.А. Маслова и др.). Согласно их концепции культурология исследует отношение члена языкового сообщества к окружающей действительности, обществу, искусству, истории и другим сферам социальной и культурной жизни; лингвистика рассматривает мировоззрение, которое проявляется и фиксируется на языке в виде ментальных моделей языковой картины мира; а предметом исследования лингво-культурологии выступает отношение язык-культура [19]. Лингвокультурология, изучая взаимодействие культуры и языка, отражает данный процесс как целостную структуру единиц в единстве их лингвистического и культурного содержания с помощью системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установки (система норм и универсальных ценностей) [6].

Неоценимый вклад в становление и развитие лингвокультурологии как науки внесла В.А. Маслова, которая раскрыла суть взаимосвязи языка и культуры, определила цель, задачи, объект и методологический инструментарий данного направления. Она утверждает, что лин-гвокультурология изучает язык как феномен культуры, отражающий картину мира того или иного народа; иными словами, отпечаток, который культура накладывает на язык. Автор определяет лингвокультурологию как гуманитарную дисциплину, объектом исследования которой является материальная и духовная культура, воплощенная в живом национальном языке и проявляющаяся в языковых процессах, или как совокупность знаний, приобретенных из области культурологии, лингвистики, этнолингвистики и антропологии [19].

На основании концепции М.Л. Ковшовой, которая заключается в понимании лингвокульту-рологии как парадигмы, направленной на выявление способов и средств воплощения культуры в содержательной стороне языкового знака, мы можем определить задачи лингвокультурологии: описание взаимоотношения языка и культуры, языка и этноса, языка и мировоззрения этноса [16]; исследование различных способов представления знаний о мире носителей того или иного языка через изучение языковых единиц разных уровней [11].

По мнению Э. Бенвениста, лингвокультуро-логия появилась «на основе триады – язык, культура и человеческая личность» и представляет собой «линзу, через которую исследователь может увидеть материальную и духовную самобытность этноса» [5]. Особенности национального менталитета, отношение народа к материальному миру, его самосознание и дух находят свое отражение в концептах. Концепт – ключевое понятие лингвокультурологии. Существуют разные подходы к трактовке понятия «концепт», но мы считаем, что определение, предложенное Ю.С. Степановым, является наиболее исчерпывающим. Он утверждает, что «концепт существует в ментальном мире человека не в виде четких понятий, а как «пучок» представлений, знаний, ассоциаций, переживаний, которые сопровождают слово» [22]. Концепт – это «ценностная культурная информация, которая имеет невербальное воплощение, обладает определенной внутренней организацией... отличается определенной динамикой формирования и эволюционирования благодаря различным формам переживания и осмысления мира, способностью накапливать информацию, а также способностью к вербальному преобразованию посредством некоего множества языковых знаков» [12]. Рассматривая структуру концепта, В.И. Карасик и Г.Г. Слышкин относят сюда ядро и периферию. Ядро концепта представлено ассоциациями, которые являются результатом наивного познания мира. Ядро является наиболее логически организованной частью. Менее релевантные ассоциации входят в периферию, которая является самой нестабильной составляющей структуры [15].

В качестве основы для создания концептов может выступать только то явление действительности, которое становится объектом оценки. Представители разных социальных групп одного языкового сообщества по-разному воспринимают факты действительности, и у них формируются разные представления об одном и том же понятии. Но вся совокупность этих представлений и ассоциаций образуют коллективное сознание, т. е. картину мира всего народа.

Сопоставительный анализ реализации концепта «судьба» на материале английского и башкирского языков

Каждое языковое сообщество характеризуется наличием универсальных культурных концептов, таких как, например, «любовь», «свобода», «судьба» и т. д. Их интерпретация зависит от уровня развития общества, преобладающих в нем тенденций, степени экономического, политического и культурного прогресса. Каждое языковое сообщество имеет свои собственные представления о «глубинных ценностях», что делает каждую культуру неповторимой, формируя специфическую «картину мира», отличающуюся от других.

Одним из таких универсальных концептов является «судьба». Судьба – это единство всех событий, обстоятельств и форм поведения, оказывающих влияние на существование как отдельного человека, так и целого народа. Это предопределенность событий и действий; обреченность и участь. Судьба также ассоциируется с высшей силой – силой природы или божества. Будучи одной из ключевых категорий человеческой культуры и мифа, она описывает отношения между человеком и миром. Данный концепт отражает многовековый опыт «общенационального понимания свободы и необходимости», попытку обозначить те «силы, которые управляют мировым порядком и человеческим поведением» [21]. Концепт «судьба» состоит из трех базовых компонентов: совокупность, непознаваемость и независимость от человеческой воли. Согласно концепции А.Ф. Лосева, судьба – это то, что движет всем, но в то же время то, что непознаваемо [17].

Следует признать, что в силу повышенного интереса ученых к антропологическим проблемам, понятие «судьба» занимает одну из центральных позиций в понимании человеческой сущности, а также в определении путей развития культуры и цивилизации. Большинство лингвистов утверждают, что «судьба» является ключевым компонентом мировоззрения и относится к числу древних и универсальных понятий. Лингвокультурологический анализ данного концепта способствует исследованию духовной, культурной и социальной сущности этноса. А сопоставительный анализ реализации концепта «судьба» на материале двух разносистемных языков – английского и башкирского – способствует более полному раскрытию специфики национальной ментальности вышеупомянутых народов.

Основываясь на классификации концептов, предложенных Ю.С. Степановым, Н. Арутюновой, Е.С. Кубряковой, А.П. Бабушкиным, Дж. Тейлором, Дж. Лакофф, нами была предпринята попытка сопоставительного анализа концепта “fate”/“яҙмыш” в английской и башкирской языковых картинах мира. Следует отметить, что сопоставление разносистемных языков – английского и башкирского – подразумевает «не противостояние, а, наоборот, диалогичность их культур [20]. В условиях поликультурного коммуникативного пространства изучение языков в диалоге культур является актуальным и плодотворным, поскольку это дает возможность, с одной стороны, увидеть общечеловеческие универсалии в отражении окружающего людей мира, а с другой стороны – выявить специфическое, национальное и показать уникальность каждого из национальных языков как хранилища духовной культуры народа и системы национального мировидения [1].

Материалом для анализа послужили не только этимологические и толковые словари, но и художественные произведения известных авторов. Следует отметить, что анализ художественных текстов дает нам возможность углубить и расширить наши представления о рассматриваемом концепте. Художественный текст как явление языковой и экстралингвистической действительности представляет собой сложный феномен, являющийся средством коммуникации, способом хранения и передачи информации, отражением психической жизни индивида, продуктом определенной исторической эпохи, формой существования культуры и т. д. [3]. Соответственно, в рамках нашей работы мы будем рассматривать художественное произведение не как вымысел автора, а как результат индивидуального представления об окружающем мире. Художественные произведения признанных авторов представляют ценность не только для анализа индивидуального процесса познания мира и отражения полученной информации в тексте. Подобного рода исследования важны и для изучения всей «концептосферы языка», в которой отражены результаты индивидуального когнитивного опыта того или иного писателя. Как подчеркнул Д.С. Лихачев, далеко не все люди в равной мере обладают способностью обогащать «концепто-сферу» национального языка. Особое значение в создании концептосферы принадлежит писателям – носителям фольклора. Совокупность представлений писателя о действительности фиксируется в единицах языка [14].

На первом этапе исследовательской части следует рассмотреть вербальное представление концепта “fate”/“яҙмыш” в этимологических словарях и проанализировать семантику лексических единиц концепта, используя толковые словари. В этимологическом словаре английского языка “The Concise Oxford Dictionary of English Etymology” мы прослеживаем путь эволюции лексемы “fate”:

Fate (n.) – (XIV century) “one’s lot of destiny; predetermined course of life”; “one’s guiding spirit”. From Old French “fate” and directly from Latin “fata” (Spanish “hado”, Portuguese “fado”, Italian “fa-to”), neuter plural form of “fatum” prophetic declaration of what must be, oracle, prediction, thus the usual sense of the Latin word –“that which is ordained, destiny, fate”, literally “thing spoken by the gods”; (XV century) as “power that rules destinities, agency which predetermines events; supernatural predetermination”; also “destiny personified”;“that which must be” (1660s); “final event” (1768). The Latin sense evolution is from “sentence of the Gods” (Greek theosphaton) to “lot, portion” (Greek “moira” personified as a goddess in Homer). The meaning “one of the three goddesses (Clotho, Lachesis, and Atropos) who determined the course of human life” is in English by 1580s. Often negative in Latin: “bad luck, ill fortune, mishap, ruin; a pest of plague”. The native word in English is “weird/wyrd” [33].

Староанглийское слово “wyrd” подразумевает два понятия – «судьба» и «событие», единство которых определяет семантическую структуру слова. Была сформирована соответствующая концепция судьбы как единства событий. В более поздние периоды использование лексемы “wyrd” в литературных произведениях способствовало созданию новых семантических связей и формированию значений с необычными коннотациями: tradition: personal fate, casual lot, death; and characteristic of Christian traditions: fortune, miracle, saint’s act, end of the world [4] .

В башкирском языке ключевая лексема, представляющая концепт “яҙмыш”, – это существительное “яҙмыш”, которая функционирует в языке с древнетюркских времен. По данным «Историкоэтимологического словаря башкирского языка» (составитель Т.М. Гарипов) [7], общетюркское слово “яҙмыш” состоит из корня “яҙ” (напиши) и суффикса “ мыш”. В данном случае невозможно проследить путь эволюции анализируемого слова в силу отсутствия необходимых источников.

С целью расширения представления о понятии «судьба», нами был осуществлен анализ словарных дефиниций, поскольку именно в толковых словарях раскрываются основные признаки концептов. Обобщив данные, предложенные в таких английских источниках, как “Longman Dictionary of Contemporary English” [29], “Macmillan English Dictionary for Advanced Learners” [30], “Webster’s Desk Dictionary of the English language” [35], “Concise Oxford English Dictionary” [24] и “The Free Dictionary” [34], мы можем прийти к выводу, что “fate” это: 1) things happening to someone or something, especially unpleasant ones that end their existence or end a particular period; 2) power controlling what happens in people’s lives; 3) something that unavoidably befalls a person; 4) fortune, lot, chance, luck; 5) death, destruction, fall or ruin; 6) a calamitous or unfavorable outcome or result; 7) the universal principle or ultimate agency by which the order of things is prescribed; 8) the decreed cause of events.

Нами было проанализировано только два башкирских толковых словаря, поскольку слово “яҙмыш” не было обнаружено в других источниках. Обобщив дефиниции, предложенные в толковом словаре башкирского языка “Башҡорт теленең аңлатмалы һүҙлеге” (Н.Ф. Суфьянова, 3.А. Сира-зитдинов, З.Г. Ураксин) и “Башҡорт теленең

һүҙлеге” (И.М. Агишев, А.Г. Биишев, Г.Д. Зайнуллина, З.К. Ишмухаметов, Т.Х. Кусимова, З.Г. Урак-син, У.М. Яруллина) [2], мы можем отметить, что слово “яҙмыш” имеет следующие харатеристики: 1) юғары көс тарафынан алдан уҡ билдәләнгән күрәсәк, тәҡдир; 2) кешенең йәки нимәнеңдер йәшәү рәүешен, үҫеү тарихын, булмышын күрһәткән хәл; 3) нимәнеңдер йәшәү, үҫеү тарихы, уның булмышы, киләсәге.

Что касается языковой реализации понятия концепта “fate”, то он в большинстве случаев представлен существительным “fate”. Рассмотрим примеры из художественных текстов: 1) e.g. “I wouldn’t wish a more loathsome fate on my worst enemy, and I would be obliged if you would not hold me so tightly” [Howard, 2006]; 2) e.g. And not by chance did they have the opportunity, and the means. But mostly they agreed that it was a tragic fate [25].

В башкирском языке концепт “яҙмыш” представлен существительным “яҙмыш”: Юҡ, юҡ, ун-дай ханымдар көн дә осрамай!.. Был – яҙмыш . Тик ниңә килмәне? Таһир былай көтөп ултырыуҙан бер мәғәнә лә тапмай тороп китте [10]; и глаголом “яҙылғанды күреү”: Унынсы синыфты Зәлифә тик “яҡшы” билдәләренә тамамланы. Артабан яҙмыш елдәре ҡайҙа ғына илтеп ташлар икән? Өләсәһе әйтмешләй: “Маңлайыңа яҙылғанды күрелә инде…” [8].

Анализ словарных дефиниций концепта “fate”/“яҙмыш” дал возможность выявить синонимы с отрицательной коннотацией: англ. death, destruction, doom, downfall, unfavorable outcome, ruin, portion, lot, misfortune; башк. үлем, бәхетһеҙлек, тәҡдир, ормош; с положительной коннотацией: англ. fortune, luck, chance; башк. уңыш, бәхет; с нейтральным значением: англ. cause of events, course of life, final result, consequence, destiny, circumstances; башк. хәл, тормош, ғүмер, күрәсәк, булмыш.

Следующие синонимы составляют ближнюю периферию концепта “fate”/“яҙмыш”: англ. destiny, doom, portion, lot, fortune/misfortune, luck, death, life; башк . насип, күрәсәк, тәҡдир, ғүмер, тормош. Дальняя периферия представлена такими словами и выражениями, как: англ. cause of events, course of life, final result, consequence, circumstances, unfavorable outcome; башк. өлөш, хәл, булмыш, ормош.

Анализируя периферию концепта “fate”/“яҙмыш”, мы обнаружили несколько концептуальных линий:

• 1)    Судьба как высшая сила: человек зависит от Бога; его желания определяются как независимые от него: англ. God knows what is to happen to her , for if ever a girl needs a strong – and – dare I say it – lusty husband, it is Kitty [Howard, 2006]. Англичане всегда были религиозными: они считали, что все в жизни происходит по законам Бога. Люди руководствуются этой высшей силой; башк. Уның яраланған, кәмһетелгән йөрәгенән өҙлөкһөҙ хәсрәт

һарҡа: “Эй, Хоҙайым , ғүмеркәйҙәрем ошонда төңөлөп уҙырмы икән? Ниңә минән бәхеткәйҙәреңде йәлләнең? Йә, был донъяға тыуып, ниндәй рәхәтлек күрҙем мин?” [18]. С древних времен башкирский народ был очень религиозным и духовным. Они считали, что ничего не происходит в мире без участия Бога.

• 2)    Судьба, одаренная человеку Богом: Бог посылает людям счастье, успех, любовь, уважение: англ. “We were speaking of it only yesterday, and agreeing how fortunate it was for Emma, that there should be such a girl in Highbury for her to associate with [23]. Как мы видим, счастливая судьба героини описывается здесь синонимичной лексемой “fortunate”; башк. – Бирһен, Хоҙай , бик яҡшы, – тине ағаһы, ҡыуанып [9]. Согласно мировоззрению башкирского народа, судьбы человека управляются Богом, который иногда может быть очень щедрым и добрым по отношению к людям.

• 3)    Трагическая судьба: человек в течение жизни переживает и негативные чувства: несчастье, потери, падения и т. д.: англ. Rosabel shivered, drew a little gasping breath, sat up. And because her fate was that tragic optimism, which is all too often the only inheritance of youth, still half asleep, she smiled [31]. Автор описал трудную судьбу героини с помощью прилагательного “tragic”; башк. Тик бер генә тапҡыр күрергә ине, йомшаҡ ҡулдарынан тотоп, бер һүҙ өндәшмәй булһа ла, биш минут ҡына янында булһам, артабан йәшәүе лә еңеләйер ине, тип хыялланды. Ул бит ғүмере буйына тик һеҙҙе һағынып йәшәгән. Яҙмыштың шулай мәрхәмәтһеҙ булыуы на рәнйене лә ҡайһы саҡта [8]. Трагичность судьбы изображается здесь с помощью прилагательного “мәрхәмәтһеҙ”.

• 4)    Судьба, созданная или продиктованная другими людьми: англ. My dear brother Freddy told me years ago where we had all come from, me and him and Ciara, I mean, though the others had more luck being born in wedlock [28]. Как известно, в давние времена дети, рожденные вне брака, отвергались обществом. Это считалось большой неудачей, «подаренной» ребенку своими родителями; башк. Бына шулай итеп, Норош урмандарының яҙмышы бер нисә сәғәт ваҡыт эсендә Ҡотлоғужа байҙың төпкө өйөндә хәл ителде [18]. Здесь говорится о судьбе башкирского леса. Образ башкирского народа невозможно представить без леса. Лес был не только местом обитания и укрытия, кормильцем и источником дохода башкир, но и символом вечности и покоя.

Как показывает анализ языкового материала, и англичане, и башкиры имеют схожие представления об универсально-абстрактном понятии “судьба”. Отличительной чертой английского мировоззрения можно назвать то, что судьба характеризуется еще такими качествами, как непостоянство, непредсказуемость, злобное издевательство над «проигравшими». Влияние такого рода судьбы на жизнь людей объясняется действиями дьявола:

She knew it had not been her fault. The devil , for that was what Ben Maddox was, had taken her by surprise, taken a liberty and she had been livid about it [28]. С древних времен люди полагали, что благоприятные события происходят благодаря Богу, но неудача посылается им дьяволом.

Ключевой концепт “fate”/“яҙмыш” и синонимы, представляющие близкую и дальнюю периферию, приобретают некоторые концептуальные значения, положительные и отрицательные свойства, ассоциативные связи с помощью стилистических средств, например, метафоры : англ. I hope, sir, no very dreadful accident is the cause of your coming hither; but, whatever it was, you may be assured it could not be otherwise; for all things happen by an inevitable fatality; and a man can no more resist the impulse of fate than a wheelbarrow can the force of its driver [26]; башк. Йәшәрен йәшәгән, суйын төҫлө тәненең ҡайһы берсатнаған ерҙәренән гәрәбә кеүек ялтлап торған сайыр һығып сығарған был сооҡ үҙе йөҙәр йылдар һуҙымына күргәндәрҙе буйына һеңдереп ҡалыу менән сикләнмәйенсә, быуындар яҙмышын тәненә лә уя барыусы ғәжәйеп бер йылъяҙмасыны хәтерләтә ине [18]; персонификации: англ. To this demand Robinson answered, with great alacrity, that he should very gladly have complied, had not Fortune played one of her jade tricks with him [26]; башк. Их, һин, тормош! Ниңә һөйәктәре нығынып та етмәгән ошо ҡыҙ балаға күтәрә алмаҫ ауыр йөктәреңде йөкмәттең? Уйнап-көлөп, шатланып ҡына йөрөр сағында яҡты донъ-янан ниңә тартып алдың уны, әжәл? [18]; фразеологических единиц: англ. He held up ten fingers and the eighty-year-old statue in the corner came to life and shuffled perilously across the kitchen to the ice chest grinning hugely under the thin straggly white beard [27], “There is nothing worse than death, Dum-bledore!” [32]; башк. Ғаиләле кешеләр был турала уйлай алмай: бала-сағаһын яҙмыш ҡосағына таш-лап, ҡайҙа китһен инде улар? [18].

Таким образом, будучи абстрактным понятием, анализируемый концепт существует на пересечении нескольких осей: сферы внутреннего мира человека; психики, где она является определенной когнитивной и семантической константой; культуры, которая предопределяет возможность постепенной трансформации концептуального содержания концепта; различные аспекты языка, в том числе лексические, соотносимые с качествами и свойствами этого явления.

Заключение

Если рассуждать шире и глубже, английский и башкирский – разносистемные языки, которые развивались по разным эволюционным путям; носители данных языков имеют разные условия жизни в зависимости от географических и климатических особенностей. Поэтому, несмотря на универсальность концепта «судьба», для каждого языка характерна своя модель Судьбы. Как показывают результаты анализа английских художественных текстов, судьба для англоязычного общества это совокупность таких событий и обстоятельств, как безответная любовь, незаконные отношения, тяжелая жизнь внебрачных детей, проблема «отцов и детей», нищета, несправедливость.

Отсутствие жизненно важных условий (недостаток денег, еды, жилища) привело к физическому или моральному истощению нации. У народа сформировалось мировоззрение, что человек бессилен перед судьбой: события происходят независимо от нашей воли. Подтверждением тому может послужить известная башкирская пословица “Яҙмыштан уҙмыш юҡ”, т. е. «от судьбы не убежишь».

Представляется перспективным дальнейшее изучение концепта «судьба» на материале поэтических текстов. Ценное практическое значение будет иметь переводческий аспект исследования данного концепта.