Маленькие зарисовки о большой личности

Валентина Владимировна Гапоненко была яркой, колоритной, самобытной русской натурой. У нее был бойцовский характер, убежденно и страстно отстаивала свои идеи, факультет Культурного и природного достояния, который она создала и пестовала долгие годы.

В ней было развито обостренное чувство справедливости, объективности, всякое несоответствие в поведении людей с тем, что должно быть, она воспринимала очень близко к сердцу, реагировала сиюминутно, эмоционально, страстно.

Валентина Владимировна понимала людей, как бы внедрялась в их глубину, сущность, давала меткие верные характеристики. Это касалось и негативной оценки некоторых людей, с моей точки зрения (она) оценка, как правило, была справедливой, меткой, точной.

Можно заслушаться, как Валентина Владимировна рассказывала о многих своих коллегах, учениках словно слагала песню о них, наделяя красочными эпитетами, боготворя этих людей. Она очень много знала о них, поэтому характеристики были сочными, каждый представал как индивидуальность, как незаменимый человек, специалист. Ей удалось сформировать прекрасную команду на факультете, которой она всегда гордилась и восхищалась.

Вспоминаются экскурсии, которые она провела для нашего бывшего педагога, доктора пед. наук, профессора Н.С. Карташова (Москва), а впоследствии директора ГПНТБ СО РАН, директора ГБЛ им. Ленина, ведущего научного сотрудника РГБ, к.п.н. С.Г. Матлину, а ныне ответственного секретаря журнала «Библиотечное дело». Отклик гостей был восторженный. Они поразились глубиной познания Валентиной Владимировной тех мест, куда выезжали, а рассказывала она так, словно была очевидцем событий далекой давности. Валентина Владимировна хорошо знала и любила Бурятию (и это без пафоса, напыщенности). Естественность и искренность пронизывали ее отношение к природе, к музейным экспонатам, к людям.

Мы с Валентиной Владимировной с разницей на один курс учились у Николая Семеновича, и когда он приехал в институт в качестве председателя ГЭК на БИФ, радость от предвкушения общения с ним у нас была велика. И оно состоялось на лоне природы, куда выехали на двух машинах, одной управлял ее супруг, а другой – родственник Бато Бадмаевича Батуева, известного ученого-историка, большого друга Н.С. Карташова. Быть приглашенной на эту встречу двух семей и московского именитого гостя я сочла как большую честь.

Я вскользь наблюдала за беседой двух друзей - Бато Бадмаевича и Николая Семеновича, они словно помолодели на число лет расставания, задорно смеялись, иронизировали, взахлеб что-то вспоминали, произносили тосты, расхваливали «барский» стол. Тогда хотелось сказать: «Остановись мгновенье, ты прекрасно». Шли годы, ушли в иной мир Б.Б. Батуев и Н.С. Карташов, а душа сохранила праздник от той памятной встречи и добрые воспоминания от общения со старшими и мудрыми коллегами.

В.В. Гапоненко была замечательным педагогом, я слышала, что после некоторых лекций студенты долго аплодировали ей. В формировании музееведческой элиты в Сибири она добилась немалых успехов.

Уже в зрелом возрасте она сменила свою профессию библиотечного специалиста на специальность историка, музееведа. Увлеченность историей декабристского движения сказалась на замене темы диссертации, на выход интересов в область музееведения, основание кафедры музейного дела и охраны памятников.

Расцвет научных интересов Валентины Владимировны происходил на созданном ею факультете, что свидетельствует о значимости и роли постоянного увлечения человека, нахождения своего подлинного профессионального призвания на базе своего хобби. И в этом отношении Валентина Владимировна была самодостаточным человеком. Она была счастлива и в семейной жизни с замечательным мужем Валентином Трофимовичем (мне приятно было наблюдать за их отношениями равных партнеров, влюбленных друг в друга людей, понимающих друг друга с полуслова, полувзгляда), не часто такое встретишь, с родителями, сестрами, их семьями.

От Валентины Владимировны исходила сила духа, интеллекта, мужественность, этакая земная мощь, надежность, убежденность в своей правоте. Она умела притягивать людей, среди ее друзей были ученые, писатели, художники, журналисты, краеведы, библиотечные и музейные работники и др. Это объяснялось широтой ее натуры, энциклопедичностью знаний, способностью дружить, быть интересной и значимой для других, готовностью проявлять щедрость душевную и материальную.

Вспоминаются давние годы, когда на библиотечно-информационном факультете издавали настенные факультетские газеты и проводили конкурсы: «А ну-ка девушки». Творческая активность Валентины Владимировны проявлялась во всей красе. Позже мы с ней совместно издали методические рекомендации по проведению этих конкурсов, на которые получили рецензию из Германии, напечатанную в библиотековедческом журнале.

Валентина Владимировна отмечала, что ряд ее положительных качеств был сформирован на библиотечно-информационном факультете: ответственность, пунктуальность, обязательность и др. Она неравнодушно и с долей ревности следила за делами на БИФ.

Валентина Владимировна жила аппетитно, со вкусом, полно, ее энергии на все и всех хватало. Ее дом гостеприимный, уютный был широко открыт для коллег, друзей.

Творческая натура Валентины Владимировны проявлялась в убранстве ее квартиры, в выборе гардероба, особенно шляп, которые удивительно преображали ее лик, невероятно шли ей, придавая некоторую загадочность ее образу, меня восхищали ее ювелирные украшения (самоцветы в серебре), сделанные по ее эскизам лучшими мастерами.

Несправедливость ее коробила, задевала за живое и она кидалась в бой, отстаивала правду матку, порой она говорила то, о чем хотели сказать многие, но молчали, а посему я в душе приветствовала ее выступления.

С Валентиной Владимировной ассоциируются такие понятия, как удаль, размах, бескорыстие, широта, это проявлялось в песнях, которые она любила, в отношениях к людям, к делу. Да, это был весьма неординарный человек, ей претили штамп, шаблон, она ненавидела серость, застой и убогость людей, лесть, лизоблюдство, раболепие. Будучи трудоголиком, Валентина Владимировна, даже находясь на больничном, продолжала заниматься наукой, поддерживала творческие контакты с коллегами, с выпускниками, с аспирантами. Она иронично относилась к своему болезненному состоянию, не расслаблялась, не жаловалась.

К большому сожалению, движение ее мысли, эмоций, чувств к научной истине, к умам и сердцам единомышленников оборвалось преждевременно.

Я ей благодарна за то, что она расширила мое представление о декабристах, проживавших в Бурятии, влюбила в места, связанные с их славными именами, за то, что смогла понять в трудных ситуациях, поддержать и помочь просто, за то, что была в моей жизни.

Когда вспоминаешь человека, заслужившего это, то отбрасываешь мелочные обиды, недоговоренности, недомолвки, отметаешь сиюминутное и выделяешь главное, то, какой след он оставил в твоей жизни, памяти, что я и попыталась сделать. А след этот заметный, яркий, освещающий и мой сегодняшний день.