Мифологические мотивы в лезгинской литературе: евразийский дискурс

Интерес отечественных литературоведов к литературному процессу конца XX – начала XXI в. как отдельной значимой проблеме связан с художественными и эстетическими поисками и созданием новой модели мира в художественной словесности конца XX века. Писатели стремятся упорядочить хаотичность мира воссозданием культурной модели, основанной на мифологических структурах, не ограниченных социально-историческими и пространственновременными рамками [4, с. 26]. Мифологизм в литературе XX в. выступает и как художественный прием, и как мироощущение. Посредством воссоздания мифа в своем сознании наш современник имеет возможность проникнуть в человеческое подсознание, защищенное «цивилизационным» слоем.

Поиски духовной взаимосвязи между народами предполагают исследование актуальной проблемы культурного взаимопроникновения традиций в литературе Запада и Востока. Проблема «Запад – Восток» обращает внимание современной науки к евразийству – многоуровневому явлению, включающему в себя географические, исторические, политические и философские понятия. При изучении художественного воплощения евразийских взглядов исследователями обращается преимущественное внимание на такие аспекты, как размышления автора о проблеме «Восток – Запад», восточные (мусульманские) мотивы в произведении, особенности изображения национально-географического колорита и т.д. [5, с. 16].

Сложнейшие процессы, протекающие на территории Евразии, не могли не коснуться духовного мира дагестанских народов, в том числе и их культуры и литературы. Литературный процесс в Дагестане характеризуется одновременным развитием и сосуществованием разных литературных методов и направлений. И, несомненно, дагестанская культура в целом претерпела определенную эволюцию, поскольку находилась в фокусе евразийской этносферы.

Изучение лезгинской литературы в мифологическом и евразийском контексте является одной из интересных и малоисследованных проблем в современном дагестанском литературоведении. Дагестан имеет многовековые социально-экономические, политические и культурные связи и с Европой и с Азией, что подтверждают многие письменные, археологические, эпиграфические, лексические, этнографические источники и памятники, найденные на территории Дагестана. Дагестанская мифология дошла до наших дней в виде фрагментов фольклорных сюжетов, множественных проявлений в обрядах, топонимике, ономастике и фольклоре. Причудливое смешение множества культур и ревностное отношение к национальным традициям и общепринятым нормам сформировали у дагестанских народов сложную систему мифологических представлений о мироздании. Лезгинская мифология является в этом отношении одной из наиболее разнообразных, поскольку в ней сочетаются и зороастрийские образы, и почитание древних культов Солнца, Огня, и влияние христианства и ислама. В целом лезгинская мифологическая система представлений о мироздании - органичная часть мироощущения народа, сложившаяся задолго до принятия ислама. На основе подобного мироощущения формировались мифы и ритуалы, обусловившие содержание, поэтику устного народного творчества и художественной литературы. Основанная на языческих пластах, лезгинская мифология не тормозила, а, напротив, во многом обогатила историко-литературный процесс.

Целостное прочтение мифологической традиции в лезгинской литературе предполагает, помимо основных задач, анализ наиболее заметных художественно-литературных явлений, которые интерпретируют миф с позиций современного творческого мышления. Под мифологическими элементами нами понимаются составные части того или иного мифа, его свойств и функций.

Лезгинский этнос сформировался и развивался в восточных духовных традициях. Лезгин больше интересовала суть бытия, нежели вопросы повседневного быта. Тенденция к сохранению и осмыслению мира, принятие его законов, без стремления подчинить себе и переустроить мир, связана с мироощущением Востока, азиатским мировосприятием. Древние лезгины обожествляли природу, воспринимая мир, прежде всего, созерцательно. Разрушение равновесия между человеком и природой, дисбаланс их взаимодействия и гармонии, вызванные, в том числе и влиянием европейского практицизма, выразились в разрушении традиционного мировосприятия и усиливающемся воздействии культуры России и Запада. Ив то же время наблюдения носителей традиционных культур народов Дагестана об одинаковом устройстве макро- и микромира, в которых любая часть несет в себе содержание целого и где человек и природа могут сосуществовать только при условии признания человеком абсолютной ценности среды своего обитания, актуальны и для современных европейских цивилизаций.

Современная лезгинская литература, впитав в себя опыт мировой литературы, синтезируя традиции Востока и Запада, по-новому интерпретирует традиционные сюжеты и образы. Словесное искусство лезгинского народа все полнее вбирает в себя эстетический опыт культур Европы и Азии.

Фольклорно-мифологическое начало в лезгинской прозе обусловлено и тем, что в сознании многих героев зафиксированы многочисленные мифы, предания, суеверия, отголоски которых и по сей день встречаются в быту дагестанских народов. Лезгинская мифология дает писателям неисчерпаемый источник мотивов и образов низшей мифологии, сложившейся под влиянием языческой, христианской и исламской культур [3, с. 7]. Воспроизведение таких фольклорных и этнических пластов национального бытия и сознания, где еще живы элементы мифологического миросозерцания, происходит на стилистически-языковом, сюжетном и иных уровнях художественного текста, в которых обнаруживаются архетипические основы в объектах мира природы и человека. Эти объекты превращаются в художественном контексте произведения в специфические символы, имеющие тенденцию образовывать бинарные оппозиции (очаг, дом, камень, хлеб, огонь и т.д.).

Постичь глубину и западной, и восточной образной философии и на их основе создать выдающиеся произведения удалось многим лезгинским прозаикам (К. Меджидову, А. Агаеву, К. Акиму, Ф. Бадалову и др.). Рассмотрим типы художественного мифологизма в творчестве Ф. Бадалова (Ф. Беделахтул). Характер поэтики мифологизирования в творчестве писателя определяет, с одной стороны, обращение к существующим мифологическим сюжетам и мотивам без значительного их изменения. Так происходит в романе «Миф», в котором автор использует «готовый» мифологический материал, не вводя инокультурные элементы. Другая тенденция мифотворчества - сотворение собственных «мифов», создание оригинальной мифологизированной модели действительности - отразилась в пьесе Бадалова «Аюхар». Автор затрагивает острые и злободневные проблемы современной жизни народа, самоопределяющегося в новых социально-политических, экономических и культурно-исторических реалиях. У стен Дербентской крепости совершается символичное превращение людей в манекенов. Сталкиваются отрицательный герой Кабаш, символизирующий западные ценности стяжательства и наживы любой ценой, и посланник небес Сакас, албанский воин времен Вагатана Храброго.

В целом в прозе Ф. Бадалова мифологическому и этнокультурному фону сюжетных событий сопутствует не только национальный колорит, но и обращение к извечным этическим и культурно-историческим ценностям народа, одновременное сосуществование, борьба и примирение истории и современности. Герои имеют особый антропонимический взгляд на мироздание, они живут и действуют в пространстве этноязыкового космоса родной стихии с самобытным фольклорным сопровождением. Писатель реконструирует и «осовременивает» древние мифологические сюжеты, вводит мифологические мотивы и персонажи в ткань повествования, обогащая и мифологические образы, и образы смертных универсальными смыслами и анало- гиями. Имеет место и трансформация пародийно-игрового характера различных сюжетных, образных и стилевых «мифологических единиц», их введение в новый художественный контекст. Эту новаторскую форму мифологизма можно обозначить как «гротескный» мифологизм – род стихийного мифотворчества, связанного с гротескно-фантастическим началом и исключающего повествование из «профанного» времени и пространства.

В целом же современная лезгинская проза представляет собой результат многовековой эволюции восточно-западного диалога литератур, а трансформация в ней мифологических представлений проявляется главным образом в построении символических конструкций, включением в художественный текст мифологем, архетипических образов и т.д. Изучение взаимодействия мифа и лезгинской литературы в евразийском аспекте предполагает дальнейшее рассмотрение поэтики современной лезгинской прозы через специфику преломления в ней архаических и мифологических представлений и выявлении различных принципов введения мифологических элементов в текст в ракурсе основной идеи евразийской концепции – самоценности и значимости различных культур.