Моделирование в функциональной грамматике: основные подходы

Санкт-Петербургская школа функциональной грамматики, основанная на теории функционально-семантических полей и категориальных ситуаций, была создана в 1970-е гг. под руководством Александра Владимировича Бондарко (1930–2016). Формирование этого направления опиралось на его глубокие изыскания в области русской и славянской аспектологии. Определение функциональной грамматики, предложенное А. В. Бондарко, задает принципиальную методологическую основу для всего направления: «Функциональная грамматика трактуется нами как грамматика, нацеленная на изучение и описание функций единиц строя языка и закономерностей функционирования этих единиц во взаимодействии с разноуровневыми элементами окружающей среды; грамматика данного типа рассматривает в единой системе средства, относящиеся к разным языковым уровням, но объединенные на основе общности их семантических функций; при описании языкового материала используется подход «от семантики к ее формальному выражению» («от функций к средствам») как основной, определяющий построение грамматики, в сочетании с подходом «от формы к семантике» («от средств к функциям»)» [Бондарко 1987: 6].

Цель функциональной грамматики (далее ФГ) – исследование функций языковых единиц (от грамматических форм и синтаксических конструкций до лексики) и закономерностей их взаимодействия в коммуникативном пространстве: «По своему существу эта грамматика является категориальной: она направлена на описание системы семантических категорий в их языковом выражении. Вместе с тем, в этой грамматике представлены и коммуникативно-речевые аспекты, тесно связанные с ее системно-языковой доминантой» [Бондарко 2002: 15].

Особого внимания заслуживает провозглашаемый ФГ подход от семантики к ее формальному выражению, как определяющий принцип построения грамматической системы. Исследовательский процесс в ФГ предполагает первоначальное конструирование концептуальной модели определенного смысла (например, модальности, темпоральности, каузальности), с последующим выявлением всего спектра формальных средств, способных реализовать эту модель в языке. Данная модель была концептуально противопоставлена формальному подходу «уровневой» грамматики, тем самым обозначив новый вектор в грамматической теории: «Целесообразность такого подхода была продиктована тем, что именно от семантики отталкивается говорящий, выбирая подходящее оформление своей мысли» [Воейкова, Казаковская 2019: 87].

М. Д. Воейкова выделяет три основных отличительных признака функциональной грамматики: «Первым является направление анализа от семантики к средствам ее выражения. Грамматика функционально-семантических полей и категориальных ситуаций ориентируется на моделирование речевой деятельности говорящего, который выбирает адекватные выражения из целого набора возможных. Второй признак функционального направления – учет широкого контекста и ситуации общения, то есть исследование языка в его реальном употреблении, опираясь на зафиксированные образцы речи, связанные определенными семантическими отношениями, а не изолированные предложения. Третья особенность функциональных грамматик заключается в том, что они рассматривают язык как орудие формирования мысли, а не просто исследуют соответствия между семантикой и языковыми средствами его выражения» [Воейкова 2015: 6-7].

Основная часть

Основу понятийной системы функциональной грамматики составляют функция (потенциальная и результативная), функционально-семантическое поле (ФСП), категориальная ситуация (КС) и интерпретационный компонент (ИК).

Понятие ФСП. Исследования в области аспектологии, в особенности работы Ю. С. Маслова, обосновали принципиальную важность привлечения лексики к грамматическому анализу. Данный подход включал как систематизацию глаголов по лексикограмматическим классам и способам действия, так и изучение их лексической «среды», что позволяло дать более полное описание грамматических явлений. Именно эта необходимость объединения лексики, грамматики и словообразования в единой системе предопределила появление термина «функционально-семантическое поле» (ФСП). Данное понятие трактуется как «комплекс разноуровневых средств данного языка (морфологических, синтаксических, лексико-грамматических, лексических), взаимодействующих на основе общности их семантических функций» [Бондарко 2017: 32]. Понятие ФСП унаследовало метафорическую идею «поля» от В. Г. Адмони, а его ключевые компоненты – «центр» и «периферия» – были разработаны на основе концепции Пражского лингвистического кружка.

А. В. Бондарко предлагает следующее определение: «ФСП – это базирующаяся на определенной семантической категории группировка грамматических и «строевых» лексических единиц, а также различных комбинированных (лексико-синтаксических и т. п.) средств данного языка, взаимодействующих на основе общности их семантических функций. Каждое поле включает систему типов, разновидностей и вариантов определенной семантической категории, соотнесенную с разнообразными формальными средствами их выражения. ФСП – единства билатеральные, они имеют не только план содержания, но и план выражения» [Бондарко 1987: 11]. ФСП представляет собой структурную модель, которая организует разноуровневые языковые средства в иерархическую систему с четкими центро-периферийными отношениями. Эта модель обладает ярко выраженной интегративной сущностью, целенаправленно объединяя грамматические, лексические и синтаксические средства для отражения реальных механизмов функционирования языка.

Специфика функционально-грамматического исследования, основанного на понятии ФСП, заключается в том, что это понятие отражает языковое функционально-семантическое единство: «Компоненты ФСП – это языковые категории, классы и единства с их языковыми значениями, связанными с конкретными средствами формального выражения в данном языке. Связи между компонентами – это также конкретные языковые явления» [Актуальные проблемы современной лингвистики 2009: 72]. Их ключевые характеристики требуют отдельного рассмотрения.

Важнейшей характеристикой ФСП является его билатеральная природа, что делает его инструментом, эксплицитно связывающим план содержания с планом выражения: «ФСП представляет собой двустороннее (содержательно-формальное единство), охватывающее конкретные средства данного языка со всеми особенностями их формы и содержания. Вместе с тем в основе каждого ФСП лежит определенная семантическая категория, представляющая собой тот семантический инвариант, который объединяет разнородные языковые средства и обусловливает их взаимодействие. Каждый семантический вариант в рамках данного ФСП связан с определенными средствами формального выражения» [Актуальные проблемы современной лингвистики 2009: 71-72]. Такое устройство позволяет полевой модели адекватно реализовать основной подход функциональной грамматики – движение от семантики к форме. При этом ФСП оказывается способным моделировать не только парадигматические отношения в языке, но и синтагматические аспекты, описывая потенциал взаимодействия языковых единиц в речевой цепи.

Структура и типы ФСП. Полевой принцип построения предполагает наличие особой структуры: ядра (центра) и периферии. К центральным элементам поля относятся те, которые обладают свойствами концентрации признаков. Движение к периферии обусловлено ослаблением названных свойств.

Согласно классификации А. В. Бондарко, функционально-семантические поля (ФСП) подразделяются на два основных структурных типа: моноцентрические и полицентрические.

Моноцентрические поля характеризуются наличием единого, четко выраженного центра, которым, как правило, выступает соответствующая грамматическая категория. К этому типу относятся: ФСП темпоральности (ядро – грамматическая категория времени); ФСП персональности (ядро – категория лица, представленная личными формами глагола и местоимениями, которые объединены общей семантикой, но различаются способом выражения); ФСП императивности (ядро – повелительное наклонение); ФСП компаративности (ядро – категория степеней сравнения) [Бондарко 1984: 61–62].

Полицентрические поля, напротив, базируются на нескольких центрах, объединяющих разнородные языковые средства. В их структуре выделяются отдельные семантические зоны (микрополя). Примерами служат: ФСП статальности (состояния), включающее микрополя результативного состояния (например, конструкции с краткими страдательными причастиями: Дверь открыта) и нерезультативного состояния (со словами категории состояния в ядре: Мне грустно); ФСП посессивности (принадлежности), состоящее из атрибутивной зоны (притяжательные местоимения и прилагательные: папина машина) и предикативной зоны (конструкции типа: У меня есть книга) [там же].

Среди полицентрических полей выделяются два подтипа: поля компактной структуры с четко очерченными центрами (например, поле количественности с центрами – категорией числа и числительными). Поля диффузной (рассеянной) структуры, где границы между центром и периферией размыты.

Классический пример – ФСП определенности / неопределенности в русском языке, которое не имеет грамматикализованного ядра (в отличие от артиклей в английском) и выражается совокупностью разноуровневых средств: местоимениями (некий, этот), частицами (-то, -нибудь), порядком слов (Человек вошел или Вошел человек), лексикой (определенный, случайный).

Группировки ФСП. В рамках функциональной грамматики ФСП группируются в соответствии с основными типами грамматической категоризации: поля с предикативным ядром – охватывают аспектуальность, темпоральность, модальность, а также связь предикативности с субъектностью и объектностью (залоговость, персональность). Поля с субъектно-объектным ядром – включают субъектность, объектность, определенность / неопределенность. Поля с качественно-количественным ядром – объединяют качественность, количественность, компаративность, посессивность. Поля с обстоятельственным ядром – локативность и комплекс полей обусловленности (причины, цели, условия, уступки) [Бондарко 2017: 34].

Функция и поле на примере каузативности. Понятие функции в языке раскрывается через два взаимосвязанных аспекта: потенциальный и результативный. Потенциальная функция – это присущая способность языковой единицы выполнять определённое назначение, заложенное в системе языка. Результативная функция – это конкретная реализация этой способности в речи, возникающая при взаимодействии единицы с контекстом [Бондарко 2002: 339–341].

Например, форма глагола «иду» потенциально способна выражать действие, совпадающее с моментом речи. Однако в высказывании Иду я вчера по улице эта же форма в сочетании с обстоятельством времени «вчера» реализует результативную функцию настоящего исторического, представляя прошлое действие как непосредственно разворачивающееся. Таким образом, потенциальная функция отражает системный потенциал единицы, а результативная – её конкретное речевое воплощение. Совокупность потенциальных функций языкового элемента составляет его функциональный потенциал, который определяет возможные варианты его поведения в речи.

Охарактеризуем это понятие на примере поля каузативности (причинности): «Каузативная ситуация представляет взаимодействие двух одушевленных участников, один из которых, каузатор, осуществляет каузативное действие / оказывает каузативное воздействие на объект каузации с целью модификации психической, физической, перцептивной, информативной и других сфер объекта каузации, то есть каузативность фиксируется в области интерперсонального взаимодействия» [Шустова 2013: 207]. В это поле включаются языковые средства разных уровней, объединенные функцией выражения отношения причины и следствия: «Функционально-семантическая категория каузативности актуализируется в языке разноуровневыми средствами, взаимодействующими на основе общности их семантических функций и выражающими функциональные варианты данной семантической категории» [там же], например, глаголы каузативной семантики (ломать по отношению к ломаться, кормить по отношению к есть), конструкции с причинными союзами (потому что, так как, ибо: Он опоздал, потому что проспал), синтаксические конструкции с инфинитивом (Я попросил его уйти), отглагольные существительные, передающие причинное действие (Решение президента вызвало бурную реакцию), и лексемы с причинным значением (причина, вследствие, из-за).

Центральным элементом ФСП каузативности являются каузативные глаголы и грамматические конструкции с причинными союзами. Например, глагол поить выражает значение «заставлять / побуждать пить»; союз потому что регулярно и обязательно вводит придаточное причины. Так, инфинитивные конструкции велел ему войти выражают причинно-волютивную семантику не всегда, а лишь в определенных контекстах, что снижает их регулярность и специализированность. Лексические средства (существительное причина, предлог из-за), хотя и передают каузальность, делают это менее грамматизированно и не являются специализированными грамматическими показателями, поэтому располагаются на периферии поля.

Таким образом, в центре поля каузативности находятся грамматикализованные средства (каузативные глаголы и причинные союзы), обладающие полным набором системных свойств, в то время как синтаксические и особенно лексические средства, характеризующиеся меньшей обязательностью, образуют периферию данного поля. Стоит отметить, что ФСП по своей природе не является моноцентричным и замкнутым; оно представляет собой полипарадигмальное единство, интегрирующее разноуровневые языковые средства, объединенные общей семантической инвариантой: «Формально функционально-семантическое поле (ФСП) каузативности неограничено, поскольку соотносится и пересекается с другими функционально-семантическими полями, такими как ФСП аспектуальности, таксиса, персональности, темпоральности, и другими, что, в свою очередь, предполагает более широкий охват многообразных средств выражения функциональных вариантов исследуемой категории» [Шустова 2013: 207].

Универсальность и межъязыковая специфика ФСП. Универсальность функционально-семантических полей (ФСП) проявляется в их наличии в различных языковых системах, однако конкретные реализации демонстрируют существенные межъязыковые расхождения. Эти различия прежде всего затрагивают структурную организацию полей: например, поле определенности / неопределенности в русском языке характеризуется диффузной структурой, тогда как в европейских языках оно имеет моноцентрический характер. Не менее важным аспектом различий является иерархическая значимость полей: в русском языке центральное положение занимает аспектуальность, в то время как в английском доминирующую роль играет темпоральность. Наконец, каждый язык демонстрирует уникальные паттерны взаимодействия между полями в рамках своей системы, что отражает специфику их грамматического строя и функциональной организации.

Структура функционально-семантического поля уникальна для каждого языка, поскольку средства выражения семантической категории (квалитативности, темпоральности и т. д.) по-разному распределяются между центром и периферией. Рассмотрим категорию каузативности: «Каузативность представлена в грамматиках большинства языков, при этом выделяются разноуровные способы ее актуализации. Наименьшие различия наблюдаются в немецком и английском языках, то есть способы выражения значения каузативности во многом совпадают в этих языках. В языках Северной и Центральной Америки доминирующим является морфологический способ. В индийских языках Западного Индостана хинди, урду, гуджарати, раджастхани представлен морфологический способ образования каузативного значения и фонетический (изменение звукового вида гласных). В бирманском языке каузатив образуется при употреблении прямого дополнения. В африканских языках каузатив засвидетельствован повсеместно и реализуется нескольким типами каузативных показателей в койсанских языках, в языках банту, в атлантических языках, в языках гур, в языке лингала (язык межэтнического общения Конго), киконго (языки банту) также В. П. Хабировым зафиксирован морфологический каузатив» [Шустова 2013: 209].

Категориальная ситуация. Описание комплексов средств выражения семантических категорий, однако, не раскрывало полностью закономерностей их употребления в языке. Это потребовало введения нового понятия – «категориальной ситуации» (КС), ориентированного на анализ функционирования элементов поля в реальных высказываниях: «типовой содержательной структуры, репрезентирующей в высказывании определенную семантическую категорию и соответствующее ФСП» [Бондарко 2017: 43]. К числу активно разрабатываемых в рамках функциональной грамматики категорий относятся инструментальность [Яркова 2025; Рябкин 2022, 2025], таксис [Архипова, Шустова 2024; Архипова 2024; Ивонина 2024; Красноборова 2024], а также сфера эмотивности и экспрессивности [Лю Шушуай 2025; Сюткина 2021, 2023, 2024].

Ключевым понятием в нашем исследовании выступает категориальная ситуация (КС), которая понимается как «базирующаяся на определенной семантической категории и соответствующем функционально-семантическом поле типовая (выступающая в том или ином варианте) содержательная структура, а) представляющая собой один из аспектов передаваемой высказыванием общей сигнификативной (семантической) ситуации; б) базирующаяся на определенной семантической категории и соответствующем функционально-семантическом поле» [Бондарко 2002: 319].

Понятие категориальной ситуации позволяет проводить более детальный анализ высказывания, не ограничиваясь общей семантической ситуацией. КС дает возможность изолировать и исследовать отдельные содержательные аспекты высказывания – например, проанализировать, как именно в нем представлена темпоральность, абстрагируясь от других элементов смысла. Таким образом, категориальная ситуация представляет собой инструмент, который позволяет выявить в высказывании всю совокупность языковых средств (как ядерных, так и периферийных), относящихся к определенному функциональносемантическому полю, и описать систему их взаимодействия в рамках конкретного высказывания.

Категориальные ситуации, актуализирующие семантическую категорию, подразделяются на три типа: доминирующая, сопряженная и фоновая. Доминирующая категориальная ситуация выражает ключевой семантический компонент, определяющий основное содержание высказывания. Остальные смысловые элементы образуют фоновый контекст: хотя они могут быть необходимы для реализации доминирующей КС, их роль остается второстепенной. Выделение доминирующей КС осуществляется через комплексный анализ содержательно-формальной организации высказывания, где совокупность языковых средств последовательно акцентирует главенствующую роль данного смыслового элемента [Бондарко 2004]. Сопряжённые КС – это ситуации, в которых несколько семантических категорий находят одновременное выражение. Это связано с тем, что зоны пересечения имеют семантические категории и базирующиеся на них функционально-семантические поля (ФСП). Фоновые ситуации, как правило, не получают специального языкового выражения и обычно остаются на периферии сознания воспринимающего [там же].

Заключение

Следовательно, моделирование в функциональной грамматике – это не описание дискретной ситуации или отдельно взятой категории, а моделирование системы взаимодействующих полей. В рамках такого моделирования центральное ФСП неизбежно активирует и привлекает в разной степени сопредельные поля, образуя сложную, динамическую и взаимопроникающую сеть смысловых связей. Таким образом, модель грамматики, предложенная Санкт-Петербургской школой, открывает путь к целостному описанию языковой системы, где разноуровневые средства находят единство через общую семантическую инвариантность. Этот подход не только расширяет эмпирическую базу лингвистики, но и позволяет вскрыть глубинные закономерности системной организации языка и принципы его функционирования.