Музыкальная культура кочевников Центральной Азии и Китая

°

Активное изучение традиционной музыкальной культуры казахов началось с 30-х годов ХХ века, и можно констатировать, что к началу XXI века учёными создана научная картина, отражающая её основные параметры: музыкальные инструменты, фольклор и устная профессиональная музыка, локально-стилевые направления, эпические, песенные и инструментальные традиции, творчество выдающихся народных композиторов, ритмика, ладо-и формообразование различных жанров, социальное функционирование, традиционная музыкально-эстетическая и музыкально-теоретическая терминология и т.д.

И если общеизвестно, что взаимодействия культур – непреложный факт мирового развития, то для полноты научной картины традиционной музыкальной культуры казахов требуется воссоздание непрерывных, географически многовекторных и активных кросс-культурных коммуникаций, которые, наряду с импульсами автохтонного саморазвития, формировали облик казахской традиционной музыки и оказывали, в свою очередь, воз-действие на музыкальную культуру других народов.

Формирование нового подхода к изучению казахской культуры в целом, и музыкальной в частности, как на явление, исторически сложившееся в кросскультурном взаимодействии со многими другими – кочевыми и оседлыми, тюркскими и нетюркскими – этносами в настоящее время является чрезвычайно актуальным. Эти взаимодействия сформировались в древности, во времена протоказахских племён и народов, задолго до появления на исторической

Арыстанбек Мухамедиулы, доктор философии, заслуженный деятель Республики Казахстан, ректор.

арене казахского этноса и продолжались на протяжении нескольких тысячелетий.

Кочевые народы имели давние связи с Поднебесной. Они зафиксированы в памят-никах материальной культуры, китайских летописях, изобразительном искусстве и архитектуре, а также в многочисленных народных преданиях, поэзии и музыке.

В начале ХХ века казахи были самым крупным кочевым этносом в мире. Сформировавшиеся как единый этнос к XV веку, казахи являются наследниками культур многочисленных кочевых этносов, населявших Великую степь и в течение последних трёх тысячелетий активно взаимодействовавших со своими соседями. Поэтому трёхтысячелетняя тема «Кочевники и Китай» непосредственно касается и казахов.

В данной статье мы рассмотрим некоторые аспекты культурных связей тюрко-монгольских кочевников Центральной Азии и, в частности, казахов с музыкальной культурой Китая, сыгравших важную роль в обогащении музыкальных традиций целого ряда стран и оказавших влияние на мировую музыкальную культуру. Первые сведения о номадах встречаются в китайских хрониках начиная с IXв. до н.э. Согласно исследованию Н.Толя, «одновременно с натиском кочевников в Китай происходит ряд больших вторжений орд из Туркестана в нынешнюю Персию и Ассирию. В надписях ассирийских царей Асаргаддона и Ассур-банипала упоминаются кочевники киммерийцы (гимири), спустившиеся с севера в Закавказье и грозившие ассирийскому царству. В VII в. до н.э. скифы или саки напали на Индию, разбили и подчинили мидийского царя Киакора, вторглись в Ассирию и дошли до Средиземного моря. Память об ужасе, охвативших Сирию и Па- лестину при нашествии скифов, сохранились в свидетельствах еврейских пророков»1.

Чтобы защитить свои границы, древние китайцы были вынуждены воздвигнуть Великую китайскую стену в качестве искусственной преграды от нашествий «северных варваров». Ее длина составляла 5000 км. Но с другой стороны, они не могли не осознавать и не воспринимать (иногда в качестве защитной реакции) особенности кочевой культуры и понимания номадами Космоса, величия Неба, дававших им такую силу2.

Согласно гипотезе Альфреда Вебера, «вторжение кочевых народов из Центральной Азии, достигших Китая, Индии и стран Запада (у них великие культуры древности заимствовали использование лошадей), имело <…> аналогичные последствия во всех трех областях: имея лошадей, эти кочевые народы познали даль мира. Они завоевали государства великих культур древности. Опасные предприятия и катастрофы помогли им понять хрупкость бытия; в качестве господствующей расы они привнесли в мир героическое и трагическое сознание, которое нашло свое отражение в эпосе… История превращается в борьбу между этими двумя силами – культурой матриархата, древней, стабильной, связанной, непробудившейся, и новой динамичной, освобождающей, осознанной в своих тенденциях культурой кочевых народов»3.

Эта «межкультурная» борьба оставила свои следы. Происхождение образа дракона связывают с древними государствами Востока, использующих искусственное орошение⁴. Варианты популярной в Китае легенды о трагической схватке героя с драконом, победив которого, рискуешь сам обернуться чудовищем, бытуют и у казахов. Возьмем, к примеру, легенду к кобызовому кюю «¥шардьщ ¥луы» («Вой Летящего Дракона»), приведенную Айтжаном Есенулы. В ней описывается, «как юноша вызвался победить Дракона, мучившего народ и требовавшего еженедельно приносить ему в жертву девушку. После победы над своим врагом Змееборец сам превращается в еще более страшного Дракона»⁵.

Это новое трагическое осознание бытия и своего места в мире, породившее эпоху, названную К.Ясперсом «осевым временем»6, явилось толчком мощного духовного взлета целого ряда стран. Примерно к 500 г. до н.э. почти одновременно в Древней Греции, Китае, Индии, Персии и Палестине рождаются учителя и пророки, несущие своим народам новое понимание мира и религии, которое остается актуальным и по сей день.

Что же касается китайцев, то новое мировоззрение оказало влияние на усвоение ими культурных ценностей кочевого мира. Это в первую очередь относится к 12-летнему тенгри-анскому календарю, который привычно именуется «китайским», «восточным» или «японским», тогда как в 50 – 60 гг. ХХ века было доказано, что его создателями являются тюркомонгольские кочевники Центральной Азии, и называют они его мушел (каз. ), муджал (узб.), мучал (уйг.), муше (алт.)⁷. Этот календарь есть атрибут древней религии кочевников Тен-грианства⁸. Казахские названия годов 12 летнего цикла: Тышқан – мышь; Сиыр – корова; Барыс – барс; Қоян – заяц; Ұлу – волк (Великий воющий по М.Искакову)⁹; Жылан – змея; Жылқы – лошадь; Қой – овца; Мешін – Плеяды; Тауық – птица; Ит – собака; Доңыз – кабан. Сразу уточним, что в совре-менном казахском «улу» переводится как «улитка», а непонятное сегодняшним казахам « Мешiн» попало в календарь из монгольского и калмыцкого языков, где оно обозначает со-звездие Плеяд. Все животные календаря – домести-фицированные, промысловые и дикие – представители центральноазиатской фауны. Из четырёх домашних — Сиыр, Жылцы, Кой, Ит — первые три самки. Это может быть свидетельством создания календаря в эпоху матриархата. Позже, когда календарь стал распространяться в Китае и других странах Юговосточной Азии, произошла замена «непонятных» названий на привычные для их жителей имена животных: Ұлу стал драконом, Барыс – тигром, Қоян – котом, Мешiн – обезьяной.

Древние номады владели глубочайшими познаниями в астрономии, ведь без этого невозможно существование самого кочевого живот- новодства, когда люди перемещались в огромных пространствах без ориентиров на ландшафте и зачастую вынуждены были передвигаться по ночам. Кочевники вычислили, что Юпитер совершает полный оборот вокруг Солнца за 12 лет, и в течение этого промежутка времени возникает закономерность годовых изменений климата. С началом нового 12-летнего цикла эта закономерность повторяется (с вариантами).

Однако стоить отметить, что понятие «му-шель» в смысле 12-летнего периода времени было известно в Центральной Азии с древнейших времен, еще до возникновения кочевого уклада жизни – в период первобытной охоты и собирательства. Уже тогда знали: через каждые 12 лет в человеческом организме происходят важные гормональные и физиологические изменения. Поэтому мушель является мерой членения жизненного цикла человека на возрастные ступени по 12 лет, и он же стал основой жанровой системы фольклора и устной профессиональной музыки кочев-ников, связанной со ступенями жизненного цикла¹⁰. Во многих этнокультурах, начиная с первобытно-общинного строя, проводились обряды и ритуалы, облегчающие переход из одной возрастной категории в другую и, следовательно, обретению нового социального статуса. Историками и этнографами не раз описывался обряд иници-ации, где неофиты, достигшие половой зрелости, посвящались в полноправные члены общества. У казахов в 13 лет (конец первого мушеля) мальчик мог жениться, участвовать в военных действиях, или барымте. До сих пор сохранилась песня «Жиырма бес» – «Двадцать пять (лет)», которая своими корнями уходит в древнейшие ритуалы прощания с молодостью (конец второго мушеля) и начала взрослой жизни. Закреплены в поговорках поверья о «роковых» опасностях, подстерегающих человека в 37-й, 49-й и 61-й годы жизни.

Тюрки сыграли важную роль в исторических судьбах таких стран как Индия, Египет, Византия, Венгрия Грузия. Болгария и др. В Китае на императорских тронах часто сидели кочевые правители (тюрки, монголы, манч-журы). Поэтому животный календарь издревле был так глубоко внедрён в китайскую культуру, что стал её символом. Между тем, в Китае в качестве инструмента возрастной циклизации и основы жанровой системы фольклора и музыкального искусства он не используется. И это естественно, так как в оседлых культурах жанровая система фольклора, как правило, связана с годовым циклом земледельческих работ. Ки- тайские легенды связывают зарождение музыки и приведение ее в гармоничный порядок посредством системы люй с мифической птицей Феникс (Фэнхуан):

« Мифический император Хуанг-ди (Huang-ti), «владыка Желтой земли», приказал своему музыкальных дел мастеру, ученому Лин Луню (Ling Lun), изготовить устанавливающую настройку флейту. После того как музыкальных дел мастер изготовил инст-румент из заботливо выбранной бамбуковой трубки, он подул в нее и сказал: «Отлично!» Звук в точности соответствовал звучанию его собственного, свободного от страданий голоса, сопровождаемого шумом Хуан-хэ, родники которой находились недалеко. В то время как Лин Лунь под впечатлением этого явления «погрузился в размышления», пред ним предстал божественный птица-Феникс со своей супругой. Обе чудо-птицы спели по шесть тонов: шесть мужских (янь) и шесть женских (инь) звуков. Первый тон янь вновь совпал с тоном родника Желтой реки. Теперь мастер постиг закономерное соотношение друг с другом двенадцати тонов. Он изготовил двенадцать бамбуковых флейт, скопировав тона двух птиц феникс, а затем возвратился к своему повелителю. По его совету Хуанг-ди приказал отлить двенадцать колоколов и утвердить их звучание как священную норму. Первый тон был назван «желтым колоколом» (хуан-чжун), так как желтый цвет был священной краской зрелого хлебного зерна, и канонизирован как неизменный основной тон любой звучащей музыки. Тон желтого колокола отождествлялся с представлением о вечности императорской власти»¹¹.

В данной легенде мы видим связь Фэнхуан с гигантской птицей древних тюрков Каракус или Шынырау. В фольклоре многих народов имеется упоминание о мифической птице, живу-щей на ветвях Мирового Древа. У древних греков это Феникс. В «Ригведе» ее именуют Шьена. В китайской мифологии – Фэнхуан. В более поздних китайских текстах произошло ее разделение на самца (Фэн) и самку (Хуан)¹², что, по-видимому, связано с представлениями о дуальности мужского и женского начал (инь-янь). Этимология слова «Хуан», как и имени императора Хуанг-ди предположительно восходит к названию кочевого племени хунну, хотя данная гипотеза нуждается в проверке.

В представлениях разных народов гигантская птица была неким мифологическим существом, поддерживающим все миры многоуровневой космической структуры. Согласно древнетюркским легендам, ее полет становится при- чиной сильного ветра, а плач – ливня13. Возможно, поэтому в китайской мифологии она первоначально понималась как божество вет-ра14. Согласно космогоническим представлениям, на ней путешествовали божества, шаманы, святые. И как тут не вспомнить индуистского орла Гаруду, на котором ездил бог Вишну! Поэтому и отдельные шаманские музыкальные инструменты были сконструированы в виде изображений птиц – согласно поверьям, они являлись «ездовыми животными» их хозяев в «иные миры». К примеру, Б.Сарыбаев приводит фотографию асатаяка, увенчанную головкой птицы15.

В приведенной китайской легенде музыкальная гармония была ниспослана Фэнхуан, люди только принимают и узаконивают ее. Все это соответствует китайской мирорепрезентирующей (по С.Ш.Аязбековой) системе, согласно которой «Музыка, рожденная как гармония, была лишь следствием космогенеза, но не порождала своей Гармонией Гармонию Космоса… В осознании кочевника, наоборот, музыка и музыкант активно участвуют в структурировании Космоса, его Гармонии»16.

Легенда к кюю Қорқыта «Шыңырау»: змей Кердері каждые пятнадцать лет съедает птенцов Шыңырау. Но однажды путник спасает их. Он убивает змея, а его тело бросает в реку. В этой легенде переплелись древние космогонические верования, связанные с борьбой света и тьмы. Согласно мифологическим представлениям, Кердерi – символ подземного мира, потусторонних сил, Шыңырау – божество Верхнего мира, а ее три птенца – это три круга Времени, его прошлое, настоящее и будущее17. Поедание птенцов ведет к нарушению установленной Гармонии и рождению Хаоса. Убив змея, герой устраняет Хаос и возвращает нарушенный миропорядок, разорванную связь времен. Бросив тело змея в воду, человек этим гармонизует все три мира.

До настоящего времени популярен кобызо-вый кюй «Шынрау» кобызиста Ыхласа, жившего в XIX веке18. По легенде, исполняемой перед кюем, Ыхлас сочиняет его после того как, убив ползущую по ветвям дерева змею, спасает находящихся в гнёздышке птенцов. Эта легенда есть профанизированный вариант мифа. Ыхлас отождествлён с эпическим героем тюрков (казахов, кыргызов, поволжских татар, алтайцев, узбеков…), которому покровительствует огромная птица Каракус в благодарность за спасение птенцов от дракона19. У алтайцев, телеутов, казахов, некоторых групп узбеков эта птица – помощник шамана, переносящая его в Верхний и Нижний миры. Птица Каракус отождествляется с птицей Шынырау, и её именем назван кюй. Но слово «шынрау», лежащее в названии кюя, имеет также значение «глубокий колодец, пропасть» и переведено как «Дно». Оно свидетельствует о хорошо известных Ых-ласу путешествиях шамана по мирам. Ведь сам Ыхлас, как все традиционные кобызисты, был не просто музыкантом, но и шаманом. И если учесть, что «в образе Дракона соединяются образы животных, первоначально воплощавших два, противоположных и отличных от земного, мира – верхний (птицы) и нижний (змеи или другие пресмыкающиеся)»,20 то в дошедшей до нашего времени профанной версии мифа просвечивают контуры очень древнего сюжета о драконе.

Теперь сравним китайскую ленеду о Хуанг-ди и казахскую о Кердерi и Шыңырау. Согласно китайской версии, Фэнхуан научил людей посредством музыки поддерживать установ-ленный космический порядок. По казахской мифологии музыка сама способна играть деми-ургическою роль и человек является творцом и сотворцом, принимающим активное участие в конструировании и рождении Космоса. Это новое для китайской культуры видение мира отражено в легенде о Куе, приводимой С.Аязбековой:

«Ай-гун[правитель царства] Лу, спросил Конфуция: «Глава музыкального приказа юеч-жэн Куй был с одной ногой, тому можно верить?» Конфуций сказал: «В старину Шунь, желая с помощью музыки воспитать Поднебесную, повелел Чуну и Ли найти Куя в дикой степи среди трав и представить ко двору, после чего Шунь сделал его главой музыкального приказа. Затем Куй исправил [музыкальную систему] шести люй-ладов, привел в [гармоническое] равновесие пять шэн-нот, чтобы этим привести их в соответствие восьми фэн-ветрам, после чего Поднебесная полностью покорилась. Чун и Ли тогда решили было вновь направиться на поиски еще кого-нибудь, [но] Шунь сказал: «Музыка – это тонкая ци – воздушная материя, отмечающая ритм возрастания и убывания неба и земли, поэтому только мудрец способен придать ей [качество] гармоничности. Такова основа музыки. Куй сумел привести ее в гармонию, чтобы придать с ее помощью равновесие всему миру. Такого, как Куй, довольно и одного» ²¹ .

Как комментирует исследователь, Куй – это дитя кочевого мира. О его степном происхождении поведано у Конфуция: « найти Куя в дикой степи среди трав и представить ко двору» . Имя героя «Куй» также имеет тюркские корни. Ведь кюй есть песенный или инструментальный жанр музыки тюрков. Другое значение этого слова – высокое состояние, настрой, подъем и т.д. Поэтому Шунь и произносит слова, подчеркивая роль Куя в участии космогенеза:

«Музыка – это тонкая ци – воздушная материя, отмечающая ритм возрастания и убывания неба и земли, поэтому только мудрец способен придать ей [качество] гармонич-ности.<…> Такого, как Куй, довольно и одного».

Обращает на себя внимание и имя правителя Ай-гун. Слово «гун» восходит к имени тюркского кочевого племени « гунн-хунну ». Другое значение слова «гунн-hунн-кун» – солнце, ай – луна. Отсюда этимология имени «Ай-гун » – «Луна-Солнце», восходящая к тенгрианским верованиям с почитанием этих светил. Кроме того, луна связана с женским началом, солнце – олицетворение мужского. Следовательно, имя «Ай-гун» является отражением гармонии Мужского и Женского начал, чье дуальное единство принимало непосредственное участие в акте творения Космоса кочевников.

Связи с культурой кочевников прослеживаются и в китайском музыкальном инструментарии. Как известно, струнный инструмент со смычком из конского волоса был создан кочевниками Центральной Азии и распространился по странам Востока и Западной Еропы²². Смычковые инструменты, «заимствованные в древности у Северных кочевых народов»²³ и называемые китайцами хуцинь, образовали целую группу, в которую входят эрху, баньху, ёху, сыху и др.

Былые связи великих этносов остались в народной памяти не только в виде легенд и преданий. Они сохранились в памятниках материальной культуры, как, например, в рисунке кочевников-хунну из китайской летописи XIV в., приведенным А.Сейдим-беком24. Конкретные исторические события, некогда имевшие место, зафиксированы в устном историческом знании народа, полу-чившим название Степной Устной Историо-графии (СУИ – термин В.П.Юдина). Так, в истории создания кюя Саймака «Сары өзен» повествуется о трагическом сражении казахов и китайцев за Желтую реку – Сары озен с ее богатыми тучными пастбищами. Казахи терпят поражение и вынуждены отступить.

Это событие, скорее всего, имело место в истории двух народов. Согласно Л.Н.Гумилеву, войны между гуннами и ханьцами были постоянным явлением на протяжении многих веков. Река, о которой здесь идет речь – это легендарная Хуанхэ (Желтая река), ныне протекающая по территории современной КНР. Согласно одной гипотезе, топоним «Хуанхэ» имеет тюркские корни. У древних тюрков желтая, илистая река могла называться «Қуаң-су» или «Қуаңкем»: «қуаңдану» переводится с казахского языка как «мутить», «делать желтым»; «су» – «вода». Другое, старотурецкое, значение слов «вода» и «река» – «кем»25.

Таким образом, можно сделать вывод, что богатые духовные традиции китайской культуры, своими корнями уходящие в глубокую древность, являются результатом кросскуль-турных процессов так же, как и в других цивилизационных ареалах евразийского континента. Свою лепту в ее формирование внесли и кочевые племена, с которыми Поднебесная имела самые разнообразные контакты на протяжении многих веков.

MUSIC CULTURE OF THE CENTRAL ASIA AND CHINA NOMADS’