Некоторые закономерности исторического социокультурного развития

как известно, социокультурное состояние локальных сообществ (народов) не является постоянным, исторически неизменным. с течением времени многие параметры этого состояния меняются, что фиксируется по всему комплексу внешних проявлений, которые в совокупности называются «культурой того или ино го на ро да». куль ту ра и по сле до ва-тельность её изменений представляют собой наглядное выражение прожитой истории всякого общества. Эволюционисты определяют по сле до ва тель ность та ких со цио куль тур ных изменений как «прогрессивное развитие», имея в виду, что в ходе истории постепенно на рас та ет слож ность ор га ни за ци он но-ре гу-лятивных порядков внутреннего социального устройства общества и его внешних культурных манифестаций. разумеется, каждый народ социально развивается в своём особом темпе, что в существенной мере зависит от особенностей условий его существования, степени его географической изолированности, сложности природных и политических обстоятельств жизни и пр. такая изменчивость может иметь как заметную динамику, так и замедленный темп, практически не различимый в ходе наблюдений. тем не менее и в последнем случае изменчивость имеет место, но для её выявления и демонстрации требуется обобщение материалов наблюдений за несколько тысячелетий, каковыми современная наука не обладает.

в тех же случаях, когда развитие социальных и культурных порядков исторических сообществ самоочевидно и может быть наглядно обобщено и систематизировано, фли ер ан д рей Яков ле вич — док тор фи ло соф ских на ук, про фес сор ка фед ры фи ло со фии, куль ту ро ло гии

30            и по ли то ло гии фа куль те та куль ту ры и ис кус ст ва Мо с ков ско го гу ма ни тар но го уни вер си те та

FlIeR anDRey yaKovlevICh — Full Doctor of philosophy, professor of the Department of philosophy, Cultural Studies and political Science, Faculty of Culture and arts, Moscow university of humanities

в этом развитии, помимо признаков прогресса (то есть структурного и функционального усложнения), наблюдается ещё и ряд закономерностей исторической изменчивости, о которых я хочу рассказать.

первая закономерность заключается в том, что в ходе исторического развития общества уг луб ля ет ся уро вень спе циа ли зи ро ван но сти в деятельности людей. с каждой новой эпохой человек-деятель утрачивает навыки универсала, владеющего всеми технологиями, применяемыми в данной области социальной практики, и становится всё более узким специалистом, владеющим технологиями только в какой-то локальной специализации этой области. одновременно увеличиваются и глубина его познаний, и качество профессиональных навыков. на примере медицины или инженерной деятельности этот процесс наблюдается наиболее наглядно. Эту тенденцию ещё в конце XIX века выявил Эмиль дюркгейм и объяснил её причины последовательным усложнением технологий в любой сфере деятельности, что требует более узкой специали-за ции ра бот ни ка.

однако эта тенденция приводит и к опре де лён ным со цио куль тур ным след ст ви ям. Бла го да ря по сле до ва тель но му уг луб ле нию специализации нарастают темп и объём изменений, новаций, усовершенствований в любой области деятельности. Это происходит потому, что работа узкого специалиста постепенно обретает всё более творческий, рационализаторский характер, что постепенно становится одной из осмысленных задач его профессиональной практики. в некоторых сферах постепенно стирается чёткая граница между работой специалиста-исполнителя и специалиста-исследователя. понятно, что в разных профессиональных областях эта тенденция развивается с разной интенсивностью.

Благодаря этому темп изменчивости культ у ры в х о де и с тории в ц елом на р а ст ае т. в области экономики это явление называется научно-технической революцией, в которой можно выделить первый этап, связанный с переходом к производящему хозяйствова- нию в неолитическую эпоху, второй — становление ранних городских цивилизаций и рождение креативного типа деятельности в 3—4 тыс. до н.э., третий — формирование мануфактурного производства на заре индустриальной эпохи, а начиная с XIX века, эта революция протекает уже как непрерывное состояние всей научно-технической деятельности. но и в искусстве мы наблюдаем такую же нарастающую динамику перемен художественных стилей, в науке — ускоряющуюся смену принципов и парадигм познания и обобщения, в социальной жизни — эволюцию от кровнородственных отношений сначала к религиозно-политическим, а затем к национально-политическим и социально-культурным отношениям, и так во всём. отмеченная тенденция охватывает практически все области жизни, постепенно вытесняя традиционную модальность социального бытия в маргинальное поле этого бытия.

Мы видим, что в полном соответствии с темпом социального развития общества нарастает темп изменчивости его культуры. Это можно определить как очевидную закономерность ис то ри че ской со цио куль тур ной ди на ми ки. Эмпирически она была замечена уже давно и отмечалась многими авторами. но объясняется это, по моему мнению, процессом углубления специализации в деятельности людей и нарастанием творческого характера этой деятель но сти.

дру гая за ко но мер ность со цио куль тур ной динамики заключается во взаимозависимости темпов социокультурного развития общества и уровня локальной самобытности его культуры. Мы хорошо знаем, что все этнические, а затем и национальные культуры отличаются более или менее выраженной самобытностью своих конкретно-исторических черт, благодаря которым мы и различаем эти культуры между собой, и в связи с этим на конкретноисторическом уровне обобщения следует говорить не о культуре вообще, а о множестве раз лич ных са мо быт ных куль тур.

однако рассмотрение этого явления в исторической динамике показывает, что сте- пень выраженности локальной культурной самобытности того или иного общества в существенной мере определяется темпом его социального развития. когда динамика развития общества ускоряется, понижается уровень его культурной самобытности; при замедлении темпа социального развития возрастает культурная специфичность. то, что за ускорение динамики развития приходится расплачиваться потерей изрядной доли тра ди ци он ной куль тур ной спе ци фич но сти, мы хорошо знаем на примерах реформ петра великого в россии, революции Мэйдзи в Японии, реформ кемаля ататюрка в турции и др. то, что усиление культурной самобытности сопряжено с застоем в социальном развитии, мы также можем наблюдать в собственной истории на примере Московского царства или по некоторым периодам истории китая (на при мер, эпо ха цинь).

следует сказать, что локальная культурная самобытность не имеет единой причины своего возникновения; речь может идти о совокупности многих факторов, породивших это явление. но самой важной причиной появления этой самобытности представляется ситуация коммуникативной изоляции, в которой какое-то время пребывало то или иное сообщество. на ранней первобытной стадии развития здесь основную роль играла географическая изоляция коллективов друг от друга, затем к ней прибавилась лингвистическая, политическая, религиозная и иная изоляция. в первобытную и аграрную эпохи, с их крайне медленными темпами социального развития, локальная культурная самобытность играла важную роль в обеспечении исторической устойчивости обществ как самостоятельных со ци аль ных еди ниц.

при ускорении социального развития общество усиливает свои связи с соседями, активно заимствует передовые экономические, социальные, военные и иные технологии. плотность коммуникативных барьеров при этом начинает ослабевать. этих условиях начинает деградировать и выраженность культурной самобытности, которая стано- вится просто избыточной для новых задач раз ви тии.

Мне представляется, что культурная самобытность — это отнюдь не обязательная форма существования культуры, а её частный случай, детерминированный особыми историческими обстоятельствами, прежде всего социальной самодостаточностью локального сообщества. но в ходе индустриального и постиндустриального развития обществ их социальная самодостаточность начинает сдерживать прогресс во всех сферах жизни. в противовес этому нарастает обмен информацией, опытом и знаниями между народами, коммуникативные барьеры размываются, и при этом снижаются функциональная значимость культурной самобытности и черты её выраженности. чем выше темп социального развития, тем активней протекает этот про цесс.

вместе с тем полное исчезновение локальной культурной самобытности в перспективе представляется маловероятным. все общества социально неоднородны. и в каждом обществе всегда будет существовать прослойка людей, обладающих пониженной конкурентоспособностью в любой деятельности, особенно в наиболее новационных её направлениях, которых условно можно назвать социальными аутсайдерами. именно для этих людей демонстрация местной самобытности останется основной формой их культурного само-вы ра же ния.

т ре тья зак о но мер ность со цио куль тур-ной динамики, которую я хочу рассмотреть, заключается во взаимозависимости между уровнем социокультурного развития общества и параметрами социальной свободы человеческой личности. Эта взаимозависимость выражается в том, что по мере социального развития общества и усложнения его социальной структуры поэтапно ослабевает социальный контроль над человеческой личностью, и она получает б ольший пр остор для своей социальной и культурной самореализации, то есть большую социальную свободу. уровень жёсткости социального контроля над индивидом в общностях первобытной стадии развития, что выражалось в многочисленных табу, ритуалах, обрядах и пр., была существенно выше, чем контроль сельской общины над земледельцем аграрной эпохи, выраженный в системе этнографических и религиозных обычаев и сословных ограничениях. такой контроль ещё больше сокращается по отношению к горожанину индустриальной эпохи, который уже имеет определённые гражданские права и пользуется узаконенными политическими свободами. на постиндустриальной стадии развития получает приоритет свобода культурного самовыражения человека. вектор развития ситуации в направлении расширения социальной свободы индивида здесь совершенно очевиден.

чтобы понять социальную обусловленность этого процесса, нужно представить себе человеческую культуру как одну из программ социального поведения живых существ. социальное поведение животных регулируется в основном системой инстинктов, которые транслируются генетически и задают комплекс типовых реакций на типовые жизненные ситуации. в ходе антропогенеза популяционные животные инстинкты в существенной мере были вытеснены другой программой социального поведения — этническим обычаем. обычай, по существу, представляет собой аналог инстинктивного поведения; он также построен на типовых реакциях на типовые жизненные ситуации, но его информационной основой являются, по всей видимости, архетипы сознания и ментальности, которые не наследуются генетически, а передаются посредством подражания (импринтинга) от родителей к детям. разумеется, важнейшую роль в наследовании обычаев играет и процедура специального обучения детей устоявшимся правилам поведения. но всё-та-ки импринтинг — механическое запоминание детьми образцов поведения родителей, мне представляется в этом случае более важным. на этой трансляции обычаев и была построена традиционная культура первобытной и аграрной эпох. жизнедеятельность сельских работников в деревне, составлявших абсолютное демографическое большинство населения ранних исторических эпох, в принципе не требовала иной, более сложной поведенческой про грам мы.

ситуация принципиально меняется с переходом на индустриальный уровень развития и, особенно, с началом масштабной урбанизации. жизнь в индустриальном городе уже не может быть надёжно обеспечена типовыми реакциями на типовые ситуации. Здесь требуется иная модальность социального поведения, в основе которой лежит способность человека к моментальным импровизациям в совершенно не типичных жизненных ситуациях, возникающих постоянно. и на смену обычаю формируется другая поведенческая программа — система рационального поведения . в отличие от обычая и его императивных установок, рациональное поведение определяется самим человеком, его разумом и ограничено достаточно абстрактными законами, регулирующими поведение в экстремальных ситуациях. право человека на рациональное поведение, определяемое его разумом, это и есть свобода. доверие общества разуму человека ведёт к постепенному ослаблению соц иаль ног о ко нтро ля над ег о по в едени е м, невмешательству в его личную жизнь, внешний имидж и прочие индивидуальные проявления, не представляющие опасности для окру жаю щих.

итак, на протяжении человеческой истории мы можем наблюдать смену программ социального поведения homo sapiens, воплощаемых и выражаемых в культуре. Эволюция идёт от популяционного инстинкта, преобладавшего на стадии антропогенеза, к этническому обычаю, регулировавшему поведение людей на первобытной и аграрной стадиях, и далее к свободному рациональному поведению членов гражданского общества на индустриальной и начинающейся постиндустриальной стадиях социальной эволюции. и это прямое следствие социального развития, которое проходит общество в ходе сво ей ис то рии.

приведённый перечень, конечно, не исчер- делённой компенсации снижения значимо- пывает все закономерности, регулирующие социокультурное развитие, но он позволяет спрогнозировать некоторые тенденции обозримого культурного будущего. в нём можно ожидать, во-первых, ускорение темпа перемен культурных форм, стилей, порядков, во-вторых, понижение актуальной значимости национальной самобытности культуры, постепенно превращающейся в специфическую субкультуру традиционалистской части населения. и, в-третьих, в качестве опре- сти национального начала следует ожидать повышения роли и значимости индивидуального начала в культуре, уже не только в художественной, что фактически наблюдается с времён ренессанса, но теперь и в социальной куль ту ре.

Этот прогноз касается обозримых культурных перспектив развитых постиндустриальных стран. актуальность этого прогноза для россии будет зависеть от темпов и особенностей её постиндустриального развития.

М. И. Козь я ко ва выс шее те ат раль ное учи ли ще (ин сти тут) име ни М. с. Щеп ки на при Го су дар ст вен ном ака де ми че ском Ма лом те ат ре рос сии (вту им. Щеп ки на)

Глобальные вызовы современности, этноконфессиональные, национальные, региональные конфликты с неизбежностью выдвигают на первый план вопросы национальной, конфессиональной специфики. автор рассматривает в данной статье проблемы национальной идентичности, анализируя их в контексте доминантных событий русской истории. «национальный проект» не од но крат но «пе ре пи сы вал ся», ме нял ся век тор, оп ре де ляв ший на прав ле ние даль ней ше го раз-ви тия, од на ко ци ви ли за ци он ный код, цен но сти и смыс лы глу бин но го уров ня ос та ва лись не изменными. проходя «огонь и воду» исторических трансформаций, они сохранялись, подобно апокрифам, в народном сознании, запечатлеваясь в культурной традиции.

клю че вые сло ва: гло ба ли за ция, на цио наль ная иден тич ность, «на цио наль ный про ект», цен но-сти и смыслы, цивилизационный код, палимпсест, апокриф.

M . I . Kozyakova higher theatre school (Institute) named after M. S. Shchepkin under the State academic Maly theatre of Russia, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), neglinnaya str., 6/2, bldg. 1, 2, 109012, Moscow, Russian Federation

the valueS anD MeanInGS oF the "natIonal pRojeCt": palIMpSeSt anD the apoCRypha