Новые формы отчуждения личности и пути их преодоления в современном демократическом обществе

В современной философской литературе понятие «отчуждение» не имеет строго очерченного содержательного наполнения, что влечет за собой соответствующие методологические трудности. Связано это прежде всего со сложностью и многообразием воплощений этого социального феномена. Уже латинское слово alienatio имело, по крайней мере, три значения: в правовой сфере – передачу прав или собственности; в общественной – отделение, отход или изоляцию индивида от других людей, своей страны или богов; в медико-психологической – нарушение умственных функций, психическое заболевание.

В XX столетии расширился состав типов отчуждения и их причин, как в результате появления новых видов, так и благодаря усилению внимания философов, психологов, социологов, культурологов к данной проблематике. Современность показала бессилие индивида перед массовым уничтожением людей в мировых войнах, государственным тоталитаризмом. Страх за жизнь человека и судьбу цивилизации сопровождали многочисленные (во второй половине столетия) испытания атомных бомб и неспособность руководства ведущих стран справиться с факторами, вызывающими экологическую катастрофу.

Одним словом, могущество человечества предопределило его же беспомощность. Собственная мощь противостоит ему как чуждая сила. В этом заключается ключевой момент парадоксальности нашей эпохи: потеря личностью собственных убеждений, традиций, ее одиночество (Х. Ортега-и-Гассет); отсутствие личной ответственности, самостоятельного мышления, его деятельность вне «Я» (К. Ясперс); трагедия самосознания превращенного в ничто человека (Ф. Кафка, Т. Манн); кризис культуры, бытия и сознания (экзистенциализм); эстетика художественного выражения духовной бесформенности и внутреннего разложения индивида (П. Пикассо); бессилие человека перед собственным развитием (Э. Кассирер); конформизм одномерного человека (Г. Маркузе); антипрактика – антицель – отчуждение (Ж.-П. Сартр); сытое счастье находящегося в опасности человека (Ж. Бо-дрийяр); буйство науки и техники (Г. Грин); превращение средств в цель и безудержное потребление (Э. Фромм); безнадежность ожидания (С. Беккет); сизифов труд бунтаря (А. Камю) и др.

Перечисление отчуждающих форм, объектов, факторов, состояний можно продолжать, так как все это «различные измерения одной и той же человеческой ситуации» [9, с. 44–45], характеризующейся разрывом между актуальным человеческим бытием и его желаниями и способностями. Необходимым представляется не бесконечное описание видов отчуждения, а раскрытие его социальнопсихологического механизма, реконструкция которого позволит найти новые теоретиче- ские подходы к проблеме его преодоления, как на социальном, так и индивидуальноличностном уровне (таблица).

В истории социально-философской мысли отчуждение рассматривалось в двух направлениях:

– в онтологическом – как объективное социальное явление, не зависящее в своем бытии от сознания людей;

– в экзистенциальном – как процесс переживания, восприятия своего социального положения.

Следует отметить, что отечественная философская традиция, базирующаяся на марксистской методологии, ориентируется в основном на онтологический аспект отчуждения. Здесь абсолютизируются такие социально-политические факторы, как разделение труда, частная собственность, эксплуатация, несправедливость, неравенство и т. п. В то время как западноевропейская – на экзистенциальный, выраженный в понятиях страха, отчаяния, обреченности, потери смысла жизни, тревожности, беспокойства и т. д.

Таблица

Виды и уровни отчуждения (социально-философский анализ)*

Уровень отчуждения	Конструктивное отчуждение, развивающее социальную систему	Деструктивное отчуждение, разрушающее целостность социальной системы
Индивидуально-личностный	Овнешнение, объективация, опредмечивание, институализация собственного сознания, духа (Г. Гегель, К. Маркс)	Овнешнение, объективация, опредмечивание, институализация чужого сознания, чужих целей и идей (Г. Гегель, К. Маркс)
Социальный (социальные формы и процессы)	Произведение собственного сознания (Г. Гегель); Gemeinschaft (Ф. Теннис); личностные вклады (В.А. Петровский)	Произведение, полученное в результате действования ради действования (Г. Гегель); продукт отчужденного труда, частная собственность (К. Маркс); запретные действия (З. Фрейд); враждебное общество (К. Хорни); Gesselschaft (Ф. Теннис); разделение труда, «независимый продукт» объективированная культура, деньги (Г. Зиммель); разделение труда (Э. Дюркгейм); бюрократический аппарат (М. Вебер); мертвый мир Оно (М. Бубер); потребительство, нетворческий труд (Э. Фромм); манипуляция потребностями (вожделениями) (Г. Маркузе)
Психологический (психологические процессы и состояния)	Процесс и состояние присвоения собственного произведения, счастливое сознание (Г. Гегель); «перетекание» субъекта через объект вновь в субъект (Г. Зиммель); диалог Я и Ты (М. Бубер, М. М. Бахтин); обособление как момент индивидуализации (В. С. Мухина, А. С. Горбушин, А. В. Абраменкова); идеальная репрезентированность в Другом (А. В. Петровский, В. А. Петровский)	Несчастное, противоречивое сознание (Г. Гегель); конфликт субъективной и объективной культуры (Г. Зиммель); потеря духовной родовой сущности (К. Маркс); конфликт между Сверх-Я и Оно (З. Фрейд); коренная тревога (К. Хорни); самоубийства, аномия (Э. Дюркгейм); чувство несвободы (М. Вебер); страх, тревога, бессмысленность и др. (А. Камю, С. Кьеркегор, К. Ясперс, М. Хайдеггер), нарушение диалога Я и Ты (М. Бубер, М.М. Бахтин); неосознаваемое слияние отчужденного человека со своим отчужденным бытием (Г. Маркузе); бессилие, бессмысленность, аномия, изоляция и самоотчуждение (М. Симен); сужение личностной жизни (С.Л. Рубинштейн, К.А. Абульханова-Славская), несовпадение значений и смыслов (А.Н. Леонтьев), неотраженность в Другом (А.В. Петровский, В.А. Петровский, М. В. Полевая), одиночество (Х. Ортега-и-Гассет, А. Е. Горбушин, В. А. Абраменкова)

* Таблица с авторскими дополнениями приводится по работе: Зиновьева Д.М. Методологические возможности категории отчуждения в изучении психологии личности [Электронный ресурс]. – Саранск, [2009]. – Режим доступа: http://psyjournals.ru/articles/d7049.shtml . – Загл. с экрана.

Исходя из особенностей понимания сущности отчуждения, предлагались и соответствующие пути его преодоления: в первом случае – посредством строительства системы всеобщего огосударствления в ходе социалистической революции, упраздняющей частную собственность и имущественное неравенство, во втором – так называемого самоуправления, постепенно вырождающегося в анархию. Однако исторический опыт показал, что приоритетное направление развития общества не определяется ни тоталитарной жестокостью, ни анархией охлократического беспорядка.

Отчуждение как социальный феномен пронизывает все сферы и уровни жизни человека и общества: экономическую, политическую, правовую, психологическую и т. д. – и включается в их структуру как неотъемлемый элемент.

Так, экономическое отчуждение представляет собой передачу имущества, принадлежащего одному лицу или какой-либо социальной группе, в собственность другого лица или группы (например, вынужденная продажа имущества – на личностном уровне, грабительская приватизация – на общественном уровне, вывоз капитала – на межгосударственном уровне и т. д.).

В политике отчуждение выражается в отторжении от индивида права на осуществление власти и управления собственным бытием, которое обусловлено фактом существования государства, правительства, представительского депутатства, чрезмерной бюрократизации и т. д.

В правовой сфере отчуждение заключается в передаче прав на имущество в собственность другого лица или выступает как один из способов осуществления правомочия распоряжения принадлежащим кому-либо имуществом.

Социально-психологическое отчуждение – проявление таких жизненных отношений субъекта с миром, при которых продукты его деятельности, он сам, а также другие индивиды и социальные группы, являясь носителями определенных норм, установок и ценностей, осознаются как противоположные ему самому (от несходства до неприятия и даже враждебности). Это выражается в соответствующих переживаниях: чувствах обособленности, одиночества, отверженности, потери своего «Я» и т. д.

В социально-философской литературе понятие «отчуждение» употребляется в трех главных значениях: во-первых, как социальный процесс или результат, в котором продукты деятельности человека превращаются в самостоятельную силу, господствующую над ним и враждебную ему; во-вторых, как овеществление субъекта, ограничение активно-творческого начала в человеке, его порабощение продуктами его же собственной деятельности; в-третьих, как превращение каких-либо общественных явлений и отношений в нечто иное, чем они являются сами по себе, искажение и извращение в сознании людей их реальных жизненных отношений [16].

Очевидно, что перечисленные формы отчуждения тесно взаимосвязаны между собой, взаимно влияют и часто переходят друг в друга и могут сосуществовать в одном социальном явлении или событии как его составные части.

Таким образом, содержательное пояснение искомого понятия уходит корнями в социальность и меняется в соответствии с тем, какой «социальный материал» включен в орбиту его действия. В связи с этим можно условно выделить три аспекта рассмотрения данного понятия:

– исторический (социальные институты носят временный характер, т. е. одни устаревают и сменяются другими (отчуждаются, меняются на новые, порождая тем самым новое отчуждение) в процессе развития общества. Из этого следует, что акт отчуждения обеспечивает дискретность становящихся форм социальности и, таким образом, выражает историчность развертывания общественных процессов во времени);

– структурный (отчуждение неразрывно связано со структурной организацией социального объекта, обусловленной спецификой взаимодействия двух уровней общественной реальности – социума и личностного мира индивида, вопрос об их сосуществовании решается через отчуждение, так как оно неизбежно там, где необходимо сохранить самобытность уникальных феноменов (личностей), нередуцируемых к системным проявлениям социальной действительности. Как это происходит, на примере товарного производства ярко продемонстрировал К. Маркс);

– феноменологический (отчуждение понимается как способ отношения человека к результатам своей деятельности, которые с неизбежностью отличаются от первоначального замысла. Сегодня перемены становятся настолько динамичными, что отрицание прежнего опыта происходит на глазах, а значит – и в мышлении одного поколения. Риск обессмысливания собственной жизни передает напряжение отношений современного индивида с историей, постоянно обнаруживающей увеличивающийся разрыв между устремлениями человечества и историческими формами их воплощения).

В свете сказанного становится понятным, как усложнился в наше время вопрос о происхождении, сущности и преодолении отчуждения. Кроме того, еще одно затруднение в объяснении этого феномена вызвано прямой зависимостью смысла искомого понятия от того, как трактуются субъект и объект отношений отчуждения. Так, сравнивая «метафизический» и «антропологический» способы истолкования отчуждения у Г. Гегеля и Л. Фейербаха, Ю. Н. Давыдов указывает на то, как новый взгляд на субстанцию обусловливает иную суть отчуждения и перспективы его снятия и, более того, всю историю его развития и углубления [4].

В представлениях большинства исследователей отчуждение есть универсальное негативное явление, аккумулирующее несовершенство общественного устройства, которое препятствует полноте самореализации индивида. Его снятие усматривается в достижении такой фазы социального развития, где совершенствование личности становится условием и целью развития общества на принципах гуманистической философии.

Подобный подход фиксирует отрицательную сторону условий человеческого существования. Однако он мало перспективен в смысле раскрытия механизма преодоления этого феномена. Дело в том, что сторонники традиционной линии встречаются с проблемой принципиальной неустранимости этого феномена – с парадоксом редукционизма. Им постоянно приходится решать, что требуется человечеству преодолеть в очередной раз на пути обретения свободы.

Так, критика рыночного хозяйствования, стимулирующая национализацию и обобществление средств производства, является шагом в устранении одной из форм отчуждения (эксплуатации труда наемного рабочего), однако индуцирует другой ее вид (чрезмерный рост бюрократического аппарата). Огосударствление собственности и связанная с ним бюрократизация отчуждают трудящихся от управления. Критика бюрократизма, побуждающая к ликвидации этого типа отчуждения при переходе к самоуправлению, порождает проблемы машинерии, нетворческого труда и т. д. и т. п.

Поэтому, на наш взгляд, более перспективна иная интерпретация, трактующая отчуждение через призму реального положения индивида в обществе, его способностей, творческих задатков и возможностей их актуализации в зависимости от обстоятельств. Такой подход изначально связывает отчуждение не с непреодолимой порочностью общества, обусловливающей утрату человеком своей сущности, а с понятием потенциала личности и социальных условий обеспечения его реализации.

Принимая во внимание всю сложность поставленной задачи – раскрыть сущность отчуждения как социального явления, сделаем следующие предварительные замечания: во-первых, необходимо не допускать смешения понятий «отчуждение» и «опредмечивание», ибо в противном случае упускается из виду тот факт, что лишь в определенных условиях опредмечивание оборачивается отчуждением, во-вторых, нужно быть осторожным при характеристике взаимосвязи отчуждения и эксплуатации, так как не всякое отчуждение обусловливает эксплуатацию человека человеком и их взаимосвязь не такая очевидная, как может показаться на первый взгляд.

Здесь необходимо сделать следующее пояснение. Дело в том, что отчуждение – процесс амбивалентный [4], т. е. несет в себе противоположность и при конкретных условиях оборачивается другой стороной) и необходимо сопровождается снятием. Например, во всяком продукте труда содержится труд в снятом виде. Однако то, что изначально чуждо, ни в каком снятии не нуждается, например, окружающая природа. Безусловно, предметный мир сам по себе социально нейтрален. Другое дело, что «в результате антагонистических отношений отсвоения – присвоения (опредмечивания – распредмечивания. – А. С.) он становится недосягаем для его созидателя, и трата сущностных сил, необходимая для производства мира вещей, с точки зрения непосредственного производителя, бесцельна и безрезультатна» [1, с. 35].

Материализация человеческой деятельности имеет следующие аспекты: а) соединение труда с материей, вещью, в результате чего он обретает свойства чуждой материи и объективного бытия (опредмечивание); б) только материализованный труд имеет значение для другого человека и общества в целом, поскольку через материальные вещи (или, иначе, отчужденный труд) образуются универсальные социальные связи и отношения (распредмечивание).

Как только человек произвел вещь (для себя или для другого человека), то в то же время он создал и отчуждение независимо от способа общественного производства, классовой структуры и фактора собственности. Никакой эксплуатации непосредственно в этом нет. Из всего сказанного следует, что «отчуждение – это необходимый момент общественного развития. Оно сыграло (и продолжает играть) большую роль в становлении общественных отношений, и эта роль непреходяща, поскольку отчужденный труд (капитал) выполняет функцию единения людей... Одно из диалектических противоречий здесь состоит в том, что отчужденный труд, осуществляя социальную интеграцию, снимает отчуждение между людьми, которые вне производственных отношений также чужды, как животные» [21].

Такое положение носит объективный характер и обусловливается техническими и экономическими факторами современного процесса производства, описанными еще М. Вебером, которые, по его мнению, действуют в тех случаях, когда: а) средства производства требуют для своего обслуживания многих рабочих, которые трудятся одновременно или последовательно; б) источники энергии одновременно используются для выполнения множества работ одних и тех же типов, но под единым контролем; в) рациональная, с технической точки зрения, организация трудового процесса требует комби- нирования многих дополняющих друг друга процессов под постоянным и общим надзором; г) для управления множеством разнообразных и сложно связанных между собою трудовых процессов требуются особые технические навыки; д) единый контроль над средствами производства и сырьем предполагает подчинение рабочих жесткой дисциплине, т. е. точному контролю скорости работы, стандартизации усилий и качества продукции [8].

Названные факторы отчуждения раскрывают достаточно простое явление: для успешного взаимодействия многих рабочих собственность одного из них может оказаться непреодолимым препятствием. Таким образом, отделение индивидуального рабочего от средств производства – рациональная, с технической точки зрения, предпосылка кооперации труда.

Другое дело, когда эти формы выходят из-под контроля человека и принимают деструктивный характер. Их количество в настоящее время постоянно увеличивается, угрожая самоуничтожением самой цивилизации. Каковы силы, позволяющие сдерживать рост негативных видов отчуждения и нейтрализовать их разрушительное влияние – коренной вопрос и главное противоречие современного общества. Пока не будет найдено решение этой задачи, человечество не сможет преодолеть то кризисное состояние, в котором оно оказалось.

Наступила пора осознать тот факт, что общество без отчуждения – утопия. Можно сказать, что отчуждение – своеобразная плата социума за существование. Каждый этап общественного развития несет в себе формы отчуждения и пути его преодоления, которые являются изначально исторически ограниченными. Отсюда необходимость поиска каждой эпохой собственных способов его снятия.

Мы будем трактовать отчуждение как объективный социальный процесс превращения деятельности человека в самостоятельную силу, господствующую над ним и враждебную ему. Это выражается в изменениях сущности социальных функций и ролей, в соответствующих личностных переживаниях, потери смысла деятельности, жизни и т. д.

Поскольку человек проявляется прежде всего в социально организованной деятельности, на наш взгляд, вполне обоснованно положение о том, что именно отчуждение труда является основой всех форм и видов отчуждения [2; 3; 5; 7; 20].

С этой точки зрения можно говорить о следующих его типах:

– отчуждение условий деятельности от деятельности – противостояние предпосылок труда (собственность на средства производства, управление, организация труда) субъекту труда (работнику);

– отчуждение результатов деятельности от субъекта деятельности;

– отчуждение теории от практики, порождающее отклонение в сознании и поведении членов общества;

– так называемое «машинное отчуждение», вызванное тем, что человек выступает как обслуживающий персонал (придаток машины).

Связано это в первую очередь с преобладанием рыночных отношений в трудовой сфере, определяющих его сущностные черты и направленность:

– предельное разделение труда (конвейер);

– абстрактный характер производимого продукта для рабочего;

– отношение к труду лишь как к средству заработка;

– принцип «технической возможности» (т. е. замена человеческого труда машинным);

– принцип «максимальной эффективности» – труд направлен на получение максимальной прибыли, а не на развитие человеческой сущности.

Очень эмоционально эту ситуацию еще полвека назад описал Г. Сводос, американский писатель и публицист: «Грубая правда заключается в том, что работа на заводе отупляет людей. Она отупляет любого, кто мечтает совершить в жизни что-нибудь стόящее, и это пора, наконец, открыто признать… Так относятся рабочие к своему труду. А к плодам его? С одной стороны, ими восхищаются и жаждут иметь их: ведь, скажем, автомобиль – это символ свободы… и не потому, что рабочий – один из его создателей, но потому, что в нашем обществе ца- рит убеждение, будто автомобиль украшает жизнь и обойтись без него невозможно. Но с другой стороны, дело рук своих… презирают настолько, что если, скажем… механик не может понять, почему тарахтит новая машина, предложите ему вскрыть картер заднего моста и выгрести гайки и болты, брошенные туда рабочими, ненавидящими собственное создание!» [17, с. 235].

Невозможность вырваться из замкнутого круга тяжелого изнуряющего труда в свою очередь порождает отчуждение в социальной сфере, которое проявляется:

• 1)    в отчуждении человека от общества, результатом которого являются индивидуализм и эгоизм;

• 2)    в отчуждении человека от человека, которое характеризуется кризисом отношений, нарушением коммуникативных связей и одиночеством;

• 3)    в отчуждении человека от политики, что приводит либо к пассивной позиции равнодушного наблюдателя, либо к политическому конформизму и соглашательству;

• 4)    в отчуждении социальных структур и институтов от трудящихся – противостояние государственно-бюрократической машины рядовым гражданам;

• 5)    в отчуждении человека от культуры, выражающееся в бездуховности, в замене подлинно культурных ценностей эрзацами «всеобщей массовой культуры» и контркультуры и т. д.;

• 6)    в отчуждении науки и техники и их превращении из средства в цель, в результате чего собственная мощь человека противостоит ему как чуждая сила;

• 7)    в отчуждении человека от экологии, нарушении естественного равновесия, сущность которого в наличии глубокого разрыва между человеком и природой, загрязнении биосферы и т. д.;

• 8)    в отчуждении человека от морали (аморализм). Высокие нравственные человеческие ценности (добро, любовь, дружба, солидарность) подчиняются вещественным взаимоотношениям, злу, насилию, безжалостности и эгоизму. Это ведет к мировоззренческому отчуждению в форме крайнего физикализма и рационализма, порождая скептицизм и индустриальный фетишизм.

Современное отчуждение как детерминанта соответствующего типа социокультурных связей на основе господства овеществленного труда над живым, где отношения между людьми сведены до отношений потребления, становится субъективным феноменом и сопровождается преобладанием в сознании индивида соответствующих доминант, определяющих его мировосприятие и мироощущение. Среди основных можно выделить следующие пять модальностей:

• а)    чувство бессилия – индивид считает, что его деятельность не может дать тех результатов, к которым он стремится;

• б)    бессмысленность – индивиду не ясно значение событий, в которых он участвует, он не знает, во что он должен верить, почему надо поступать так, а не иначе;

• в)    дезорганизация норм (аномия) – ситуация, в которой индивид сталкивается с противоречивыми ролевыми ожиданиями и вынужден для достижения поставленных целей прибегать к социально неодобряемому поведению;

• г)    изоляция, ощущение одиночества – отчуждение индивида от социальных целей и ценностей, неприятие им общепринятых в этом обществе целей и верований, его ис-ключенность из социальных связей;

• д)    самоотчуждение – отчуждение индивида от самого себя, разрушение аутентичности личности, ощущение себя и своих способностей как чего-то чужого, как средства или инструмента [21].

Безусловно, перечисленные проявления отчуждения связаны, прежде всего, с социальным характером современной эпохи, который имеет три основные черты (по А. В. Колядко):

– сведение всего к количеству и абстракциям (которое перерастает сферу экономического производства и распространяется на отношение человека к вещам, людям и к самому себе);

– преобладание анонимной власти (конформизм);

– принцип беспрепятственного удовлетворения (согласно которому счастье отождествляется с бездумным поглощением) [6, с. 21].

Преодоление отчуждения в нашей стране происходило в условиях мобилизацион- ной модели общественного строя (военный коммунизм). Устранение буржуазии как господствующего класса позволило провести мобилизацию страны. За короткий срок индустриализовать и кооперировать ее, ликвидировать неграмотность (три четверти населения не умели писать и читать), победить в тяжелейшей войне, стать в ряд сверхдержав и т. д. Вместе с тем ликвидация системы эксплуатации человека человеком привела к установлению господства государства над индивидом, сопровождавшегося институциональным произволом – лишением прав и свобод конкретной личности ради достижения общественных целей [18].

Современное состояние характеризуется высокой оппозиционностью различных социальных слоев внутри нашего социума [1; 2; 3]. Демократизация общества привела к существенному ослаблению эксплуатации человека социальными институтами (сужение деятельности КГБ (ФСБ), ликвидация ГУЛАГа, расширение прав и свобод личности, переход на рыночную экономику и др.), но увеличила отчуждение между людьми и группами, в первую очередь, экономическое. «Социальный откат» к капитализму углубил расслоение, усилив социальное отчуждение. «Население расходится во мнениях по одному из коренных вопросов социального существования человека – «как жить дальше?», причем примерно полстраны утверждает, что «так жить нельзя». Такая высокая социальная напряженность раскалывает общество на противостоящие страты, порождает отчуждение и конфликты» [12, с. 308].

Труд требует косвенного измерения и эквивалентного возмещения, т. е. объективно рассматривается индивидом как отношение личного обладания. Это положение в рамках категории отчуждения можно охарактеризовать как состояние «нейтрального отчуждения» (когда труд и заработная плата взаимно развивают друг друга – механизм повышения производительности, при этом заработная плата, равнодушная к человеческой индивидуальности чуждость). В настоящее время разрешение этого противоречия в России законодательно приведено в пользу работодателей (в частности, ликвидировано Министерство труда, призванное оказывать корректирующее воздействие на это проти- воречие). В таких условиях труд человека, как правило, меньше всего является выражением высшей потребности индивида – творчеством, он все больше оказывается лишь попыткой обеспечения выживания.

Таким образом, обнищание значительной части населения сопровождалось снижением экономической и правовой защищенности, а расширение правовой сферы привело к уменьшению возможности ее практической реализации.

Закономерным следствием ухудшения экономического положения стало усиление политического отчуждения (отчуждения от власти), носящего деструктивный, асоциальный характер. В своем поведении государство в целом выступает как «совокупный капиталист». Общественные группы различаются своими коренными интересами. Диспаритет закона (как единой меры наказания) к различным группам поддерживается государством силой правоохранительных органов, закрепляя реальное неравенство. Процедурный характер избирательной системы повышает вероятность манипуляции, формально уравнивая граждан. СМИ в таких условиях склоны формировать фальшивые образы, скрывая истинное лицо кандидата на выборную должность.

Поэтому путь преодоления политического отчуждения лежит в направлении развития и расширения институтов гражданского общества, как одной из форм самостоятельного взаимодействия народа и государства, способного вернуть изначально принадлежащие индивиду властные функции. Однако идея полного преодоления политического отчуждения как отчуждения властных функций и институтов от человека сомнительна в обозримом историческом будущем. Кроме того, массмедиа продуцируют существование в общественном сознании и действительными условиями субъекта жизни различного рода фетишей, социальных мифов и предрассудков, создает возможность для обоснования господства одних над другими. Доминирующее положение индивида в социальной жизни подкрепляется обладанием крупными денежными средствами ввиду их превращения в абсолютную ценность.

Происходит усиление самоотчуждения человека, «заставляя добровольно отказы- ваться от собственной личности, от возможности творческого самосовершенствования во имя идеально-метафизического сортира с видом на море, к которому согласно идеологии отчужденного от самого себя общества необходимо стремиться» [14]. Как следствие, девальвация идентичности личности с традиционными духовными ценностными установками.

К тому же люди привыкают к отчуждению, не видя его негативных сторон, принимают его за реальность. Важное наблюдение содержится в работе Г. Маркузе «Одномерный человек». Он констатирует: «Понятие отчуждения делается сомнительным, когда индивиды отождествляют себя со способом бытия, им навязываемым, и в нем находят пути своего развития и удовлетворения. Это отождествление – не иллюзия, а действительность, которая, однако, ведет к новым ступеням отчуждения. Последнее становится всецело объективным, и отчужденный субъект поглощается формой отчужденного бытия» [11].

Связано это с так называемым смысловым отчуждением (по Д. А. Леонтьеву), понимаемым как такое «состояние системы взаимоотношений человека с миром, при котором ценностные смысловые отношения не осуществляются человеком или не являются ведущими принципами регуляции его жизнедеятельности» [15].

Многие мыслители признают, что путь к развитию человека лежит через всестороннее развитие его способностей. Но как это понимать? Как одновременно можно обеспечить вызревание в нем многих и самых разных талантов, чтобы он, к примеру, был и хорошим ученым, и первоклассным водителем, и крупным военачальником и т. п.? Такая возможность в принципе не исключается. Но более эффективен другой подход, и он доступен обществу, его государственной и гражданской организации.

В этом плане задача полного снятия «отчуждения» совпадает с задачей создания таких условий непосредственного труда и образования, внутри которых каждый индивидуум – а не только некоторые – достигал бы подлинно современных высот духовнотеоретической, технической и моральной культуры. Ибо только в этом случае он становится реальным, а не формальным хозяи- ном всего созданного в рамках «отчужденного» социального мира [19].

Иначе говоря, общество должно всесторонне, особенно в нравственном отношении, развивать индивида. Во всех проявлениях оно должно стать по-настоящему гуманным. Деятельность и общества, и личности должна быть устремлены на созидание человечности. Еще К. Маркс писал о двух видах богатства – экономическом и выражающем истинную природу человека. «Богатый человек, – рассуждал он, – это в то же время человек, нуждающийся во всей полноте человеческих проявлений жизни, человек, в котором его собственное осуществление выступает как внутренняя необходимость, нужда». Человек должен «ощущать потребность в том величайшем богатстве, каким является другой человек» [10, с. 479–480]. Для этого необходима переоценка социальной ценностной системы в направлении признания приоритета общечеловеческих гуманистических ценностей.

Поэтому, если первопричина бед человеческих – сужение всего комплекса общественных отношений до единственного отношения обладания, то, следовательно, выход – в универсализации взаимосвязей человека с миром и самим собой в мире, во всестороннем и гармоничном развитии личности, в создании необходимых условий для такого развития. В преодолении факторов отчуждения, их последствий большую роль играют сам индивид, его воля и мужество, а этому способствует, на наш взгляд, вовлеченность его в творческий созидательный процесс.