О некоторых тенденциях развития гражданского законодательства в условиях формирования цифровой экономики

Реализация стратегии перехода к цифровой экономике¹ должна обеспечиваться всеми отраслями российского права, среди которых одно из ведущих мест занимает гражданское право, призванное создать необходимую правовую среду, способствующую эффективности проводимых реформ. Значение гражданского права и законодательства обусловливается тем, что цифровизация экономики не означает отхода от курса формирования рыночной экономики, а является лишь корректировкой его, определяя, что ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности становятся «данные в цифровой форме», что должно существенно сказаться на обеспечении конкурентоспособности страны, качества жизни граждан, экономическом росте и национальном су веренитете.

Следовательно, говорить о цифровизации гражданского права в условиях перехода к цифровой экономике в принципе неверно. Однако это не означает, что цифровизация экономики не будет влиять на развитие гражданского права и законодательства, определяя тенденции его развития, которые, несомненно, должны учитываться при правовом обеспечении экономических реформ.

В очередной раз следует обратить внимание на то, что цифровизация экономики не только не противоречит стратегии национальной политики, закрепленной в различных долгосрочных государственных программах, ориентированных на переход к интенсивному инновационному, энергоэффективному, эколого- и социально направленному вектору развития эконо-мики1, но и является средством обеспечения их эффективности на более высоком технологическом уровне. Данная политика Российской Федерации подтверждает приверженность проводимых экономических реформ общему глобальному курсу устойчивого развития, взятому государством при присоединении к решениям Конференции ООН в Рио-де-Жанейро 1992 года, до настоящего времени определяющих ориентиры всемирного экологобезопасного формирования «модели будущего цивилизации»2.

Принятие Конференцией ООН по окружающей среде исторического решения об изменении курса общемирового развития было продиктовано стремительно ухудшающейся глобальной экологической ситуацией, способной привести к гибели планеты, спровоцированной обострением противоречий между растущими потребностями и невозможностью биосферы их обеспечения, а также научным прогнозом о возможной глобальной катастрофе уже в XXI веке3. Идеи концепции устойчивого развития, как альтернативы пути, основанного на неограниченном экономическом росте, учитывающие три главных фактора устойчивого прогресса (экономический, социальный, экологический), нацелены на изменение нерациональных моделей производства и потребления в направлении перехода к ресурсосберегающей и низкоуглеродистой экономике, получившей устойчивое и общепринятое название «зеленой»4. Учитывая взаимосвязь экономического, социального и экологического компонентов концепции устой- чивого развития, предполагается перестроить глобальную экономику в направлении ее «озеленения», увеличения инвестиций в человеческий капитал, безопасные технологии и «природную» инфраструктуру, при этом стимулировав экономизацию, социализацию и экологизацию всех сфер общественной жизни, включая право и законодательство.

Учитывая, что успех экономических реформ напрямую зависит от эффективности их правового обеспечения, то представляется, что устойчивый прогресс возможен лишь при эффективном гражданском законодательстве, которое так же, как и все сферы общественной жизни, подвергается воздействию правовой идеологии устойчивого развития. Этот процесс взаимосвязи социально-экономической политики устойчивого развития и права обусловлен тем, что данная политика оформляется в нормах права и реализуется через нормы права. Как справедливо отмечено Е.П. Губиным: «Поскольку экономическая политика осуществляется в значительной степени государством, а государство воздействует на экономику через право, последнее есть форма выражения и реализации соответствующей политики. Право связано с экономикой не непосредственно: оно определяется экономикой «в конечном счете». Политика же связана с экономическим базисом значительно теснее: через политику требования экономического базиса определяют содержание права»1.

В продолжение данного тезиса, с учетом идей устойчивого развития, возможно обратить внимание на то, что политика «устойчивого развития на всех уровнях и интеграции его экономической, социальной и экологической составляющих и учета их взаимосвязи, для достижения целей устойчивого развития на всех его направлениях»2, определяет тенденции развития современного права в целом, а также гражданского права в частности. Эти тенденции, соответственно, приобретают характер экономизации, социализации и экологизации гражданского права и законодательства.

Обращая внимание на экономизацию права как тенденцию его развития, обусловленного проявлением все большей взаимосвязи отдельных направлений, сфер жизнедеятельности, сегментов, отраслей, а также на комплексный характер их взаимодействия при решении конкретных задач (энергетика, энергосбережение, экологическая безопасность, медицина, инвестиции, инновации и т.д.) и комплексный характер регулирования соответствующих отношений, Е.П. Губин отмечал: «Как относиться к данному явлению — закрывать глаза, ругать экономистов, вычеркивать из проектов нормативных актов экономические категории? Бесполезно, уже пытались. Надо просто понять, что это объективное явление. Чистые ак- тивы, прибыль, дивиденды, курсовая и рыночная стоимость, цена, бухгалтерский баланс, уставный и складочный капитал и т.д., и т.д. — все это требует осмысления, придания правовой формы возникающим в связи с использованием этих категорий отношениям. Но только не надо бороться с этим»1. Несомненно, что стремительная цифровизация российской экономики устойчивого развития только ускорит дальнейшую комплексность и экономизацию гражданского законодательства.

К сожалению, по версии международного индекса сетевой готовности к цифровой экономике, представленной в докладе «Глобальные информационные технологии» Всемирного экономического форума за 2016 год, Российская Федерация занимала скромное 41-е место. Такое значительное отставание от десятки лидирующих стран, таких, как Сингапур, Финляндия, Швеция, Норвегия, Соединенные Штаты Америки, Нидерланды, Швейцария, Великобритания, Люксембург и Япония2, может катастрофически сказаться на реализации стратегических планов устойчивого развития и требует координации усилий государства, бизнеса и гражданского общества.

Цифровизация российской экономики — это новый вызов современного мира. Несомненно, что уровень нормативного регулирования должен соответствовать реформируемым отношениям, что подразумевает формирование новой регуляторной среды, обеспечивающей благоприятный правовой режим для возникновения и развития современных технологий, а также для осуществления экономической деятельности, связанной с их использованием (цифровой экономики). Законодательство и право должны быть готовы к появлению в нормативных актах не просто экономических категорий, а «цифровых» экономических категорий, соответствующих основным цифровым технологиям, таким как: большие данные; нейротехнологии и искусственный интеллект; системы распределенного реестра; квантовые технологии; новые производственные технологии; промышленный Интернет; компоненты робототехники и сенсорика; технологии беспроводной связи; технологии виртуальной и дополненной реально-стей3. При этом не исключено расширение данного перечня по мере появления и развития новых цифровых технологий.

Очевидно, что к переходу на постиндустриальный уровень устойчивого экономического развития должно соответствовать гражданское законодательство, направленное на обеспечение создания постоянно действую щего механизма управления изменениями и компетенциями (знаниями) в

• ¹    Губин Е.П. Правовая политика в сфере рыночной экономики // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 2012. № 6. С. 27–28.

• ²    Программа «Цифровая экономика Российской Федерации». Утверждена Распоряжением Правительства Российской Федерации от 28 июля 2017 г. № 1632-р // Портал «Правительство России» URL: http://government.ru/docs/ (дата обращения 20. 08. 2018).

• ³    Программа «Цифровая экономика Российской Федерации».

области регулирования цифровой экономики; снятие ключевых правовых ограничений и создание отдельных правовых институтов, направленных на решение первоочередных задач формирования цифровой экономики; формирование комплексного законодательного регулирования имущественных и лично неимущественных отношений, возникающих в связи с развитием цифровой экономики; принятие мер, направленных на стимулирование экономической деятельности, связанной с использованием современных технологий, сбором и использованием данных в различных сферах. В этой связи представляется, что процесс совершенствования гражданского законодательства будет, вне всякого сомнения, отмечен углублением его экономизации.

Вместе с тем представляется, что экономизация гражданского законодательства будет сопровождаться его дальнейшей социализацией. На доктринальном уровне на социализацию экономики и права как тенденцию их развития неоднократно обращалось внимание в научной литературе1. По мнению В.Ф. Яковлева и Э.В. Талапиной, тенденция развития права и законодательства в направлении его социализации обуславливается глобальными изменениями в современном мире, что «приводит к нарастанию комплексности в праве»2. Данная закономерность отражается на подвижности границ публичного и частного права путем взаимопроникновения публично-правовых элементов в отрасли частного права и наоборот3. В качестве новых тенденций в правовом регулировании экономики обращается внимание на характерные для публичного и частного права процессы: 1) «публицизацию» частного права (проникновение публичного права в область частного, в результате которого в частном праве образуется больше императивных норм) и 2) «цивилизацию», или «приватизацию», публичного права (усиливающееся регулирование нормами частного права отношений с участием властных субъектов)4.

Исследование эволюции конкурентных отношений в направлении их социализации неопровержимо свидетельствует о невозможности в современных условиях обеспечения конкурентных преимуществ в гонке за моментальной сверхприбылью за счет экономии на качестве и безопасности продукции, недо бросовестной конкуренции⁵. Если в индустриальном об-

• ¹    Яковлев В.Ф., Талапина Э.В. Роль публичного и частного права в регулировании экономики // Журнал российского права. 2012. № 2. С. 5–16.; Барков А.В. Проблемы социализации частного права и законодательства // Концепция частного и публичного права России: Азбука частного права: Монография / под ред. В.И. Иванова, Ю.С. Харитоновой. М., 2014. С. 91–115.

• ²    Яковлев В.Ф., Талапина Э.В. Роль публичного и частного права в регулировании экономики // Журнал российского права. 2012. № 2. С. 11.

• ³    Там же.

• ⁴    Яковлев В.Ф., Талапина Э.В. Роль публичного и частного права в регулировании экономики // Журнал российского права. 2012. № 2. С. 12.

• ⁵    Попов Ю.Н., Гришина Т.В. Конкуренция и социализация рыночной экономики // Труд и социальные отношения. 2012. № 11. С. 11–25.

ществе экономия на фонде оплаты труда, обеспечении достойными жилищно-бытовыми условиями и других социальных расходах еще могло способствовать достижению конкурентных преимуществ, то сегодня это невозможно, так как приведет к социальной напряженности и конфликтам.

В настоящих условиях конкурентоспособность субъекта предпринимательской деятельности достигается уже не средствами «ценовой» конкуренции, а развитием нематериальных (социальных, экологических, инновационных) факторов. При этом главное изменение заключается в том, что в социально и экологоориентированном обществе определяющим фактором производства становятся не финансовые или природные условия, а социальные – инвестиции в человеческий капитал1.

Доказано, что высокооплачиваемый и достойно обеспеченный сотрудник предприятия более компетентен и профессионален и, соответственно, способен более качественно оказать услугу, соответствующую возрастающим потребностям и ожиданиям потребителя. Конкурентными преимуществами будет обладать товар (работа, услуга), соответствующий социальным, экологическим стандартам безопасности, эффективности, качества, производимый социально и экологически ответственным предприятием. При этом инвестиции в повышение заработной платы, достойного уровня жизни, квалификации, то есть в повышение эффективности человеческого капитала, становятся не обременением, а нематериальным фактором обеспечения конкурентных преимуществ предприятия.

Осознание того, что социальные факторы в конкурентной борьбе постепенно начинают доминировать над экономическими, приводит к убеждению, что социально и экологически ответственным быть не только нравственно, но и прибыльно. Смещение акцентов в обеспечении конкурентных преимуществ предприятия, социально значимого товара или услуги, с экономических к социальным (экологическим) факторам представляется свидетельством социализации и экологизации конкурентного механизма и экономики. Опосредующие данные отношения нормы гражданского законодательства также социализируются и экологизируются.

В концепции устойчивого развития идея экологизации, озеленения экономики занимает центральное место. Необходимость эффективного нормативного обеспечения формирования социально и экологически ориентированной, ресурсосберегающей и низкоуглеродистой экономической модели обусловливает не только социализацию, но и экологизацию права. В целом под экологизацией, по мнению профессора С.А. Боголюбова, следует понимать «проявление природоохранного подхода ко всем без исключения событиям и явлениям общественного бытия как проникновение глобальной задачи охраны окружающей среды во все сферы общественных отношений, как регулируемые, так и не регулируемые до сих пор правом»1. Экологизация права происходит тогда, когда «экологические императивы используются в содержании правовых норм, обогащая их природоохранным фактором»2.

На необходимость учета экономизации, социализации и экологизации и влияние этих тенденций на совершенствование гражданского законодательства обращено внимание в феврале 2017 года в резолюции Парламента ЕС № 2015/2103(INL) «Нормы гражданского права о робототехнике» («Civil Law Rules on Robotics»)3. В решениях резолюции, состоящих из более чем сотни пунктов, содержатся разные аспекты гражданско-правового обеспечения робототехники и искусственного интеллекта как одной из областей цифровой экономики, символизирующей начало новой промышленной революции. С целью гарантированного контроля за умными машинами планируется их регистрация и учет специализированным Агентством ЕС по робототехнике и искусственному интеллекту, унифицированные требования к сертификации и тестированию.

Одним из центральных разделов представляется вопрос об обязательном страховании гражданской ответственности рисков, связанных с действиями роботов, которое планируется осуществлять по аналогии с ОСАГО. В целях обеспечения гарантированной компенсации за причиненный вред в случаях, которые не покрываются страховкой, рекомендуется формирование резервного компенсационного фонда за счет отчислений производителей робототехники. Очевидно, что законодательное определение технических понятий, таких как «робот», «искусственный интеллект», «киберфизические системы», «автономные системы», «умные автономные роботы» и других специальных универсальных дефиниций, способствующих развитию инноваций, в частности, повлияют на экономизацию страхового законодательства и гражданского законодательства – в целом.

В резолюции предусмотрен экологический раздел «Влияние на окружающую среду», в котором отмечается, что развитие робототехники должно быть организовано так, чтобы влияние на окружающую среду было сведено к минимуму за счет эффективного энергопотребления. Особое внимание уделено ответственности разработчиков робототехники за социальные и экологические последствия, последствия для здоровья людей, которые могут возникнуть в настоящем и будущем в результате использования роботов в таких приоритетныx социальных сферах, как медицина, социальное обслуживание, транспорт, энергетика. При разработке искусственного интеллекта рекомендовано учитывать вопро- сы безопасности, раскрывать всю информацию о возможных опасностях для общества и окружающей среды.

Таким образом, экономизация, социализация и экологизация всех сфер общественной жизни в условиях формирования цифровой экономики представляются общемировыми, глобальными тенденциями развития гражданского законодательства, что следует учитывать в процессе его совершенствования.