О попытке введения следственного судьи в ткань современного уголовно-процессуального законодательства: подведение итогов дискуссии

Уголовно-процессуальная    деятель ность, и особенно стадия предварительного расследования, обуславливается возможностью государственных органов и должностных лиц при наличии оснований, предусмотренных в законе, ограничивать конституционные права и законные интересы личности, проводя следственные действия и осуществляя меры процессуального принуждения. Не исключены случаи, что при принятии ряда решений, лицами ведущими производство по уголовному делу, ограничения могут выходить за рамки допустимости. В целях недопущения указанных действий, а также их минимизации теория уголовно-процессуального права выделяет процессуальный контроль и надзор как усиленные гарантии прав личности в уголовном судопроизводстве. [10, с. 57]

Особое место в системе механизмов, гарантирующих соблюдение прав участников уголовного судопроизводства в досудебных стадиях, занимает судебный контроль, введенный Законом РФ от 23 мая 1992 г. N№ 2825-1, предусматривающий механизм обжалования в суд и судебную проверку законности и обоснованности меры пресечения в виде содержания под стражей и срока его продления (ст. 2201, 2202 УПК РСФСР 1960 г.). Данный вид контроля представляет собой форму реализации судебной власти, цель которой – гарантировать участникам процесса эффективную защиту их прав и свобод путем незамедлительного доступа к правосудию.

Исследователи выделяют признаки судебного контроля как формы реализации судебной власти в уголовном судопроизводстве:

• 1)    строгая регламентация уголовно-процессуальным законом соответствующих полномочий суда, которые в своей совокупности образуют самостоятельное направление уголовно-процессуальной деятельности;

• 2)    форма осуществления судебного контроля, которая является элементом правосудия в широком понимании данного термина – как совокупности приемов и способов осуществления судебной деятельности;

• 3)    цель судебного контроля – защита конституционных прав, свобод и законных интересов участников уголовного процесса в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования;

• 4)    механизм судебного контроля, приводимый в действие не по инициативе суда, а по инициативе заинтересованных субъектов уголовного судопроизводства и иных лиц, вовлеченных в его орбиту;

• 5)    результат судебного контроля – вынесение судом общеобязательного решения, исполнение которого обеспечивается принудительной силой государства. [7 с. 10]

В отличие от иных форм контроля и надзора судебный контроль имеет ряд преимуществ. Во-первых, суд позволяет устранить субъективизм при принятии соответствующих процессуальных решений, поскольку не связан с ведомственными интересами, не несет ответственности за раскрытие преступлений, не отвечает ни за количественные, ни за качественные показатели досудебного производства. Судебная власть заинтересована в устранении каждого нарушения, ведь законность и обоснованность стадии предварительного расследования есть основа правосудия по уголовным делам.

Во-вторых, это единственный орган, где осуществляется судебная процедура, особенностями которой не обладает ни одна форма государственной деятельности (она наиболее детально регламентирована законом, в ней главным образом реализуются принципы уго- ловного судопроизводства, которые создают благоприятные условия для выяснения обстоятельств дела и установления истины). Таким образом, принципиальное отличие процессуального контроля руководителя следственного органа, прокурорского надзора и судебного контроля заключается именно в методах осуществления такового.

Рассмотрим дискуссию, которая развернулась в 2014-2015 гг. на многих научных площадках, среди ученых и практиков, занимающихся поиском наиболее эффективных форм предварительного расследования. В данный период оживленно обсуждался вопрос о необходимости введения самостоятельного субъекта – следственного судьи, осуществляющего активный судебный контроль в досудебном производстве, но без принятия на себя функций уголовного преследования. [9, с. 55-59]

Согласно данной идее корпус следственных судей должен способствовать обеспечению принципа состязательности и равноправия сторон, в том числе и на досудебном производстве, поскольку судьи, рассматривающие дела в первой инстанции, не будут связаны своими же собственными решениями, принятыми по тому же делу в стадии предварительного расследования.

Напомним, в первой редакции закона уже была закреплена норма, запрещающая рассматривать дело по существу судье, если он ранее принимал в досудебном производстве по этому делу решение (ч. 2 ст. 63 УПК РФ – исключена Федеральным законом от 29 мая 2002 г. N№ 58-ФЗ). Данное правило распространялось на заключение под стражу, продление ее срока, а также на проверку законности и обоснованности применения задержания, стражи и срока ее продления. Сущность упраздненной нормы – всячески исключить влияние на суд предыдущего судебного решения, принятого в стадии предварительного расследования.

Не заостряя внимание на данной проблеме, считаем необходимым лишь обозначить основные позиции приверженцев этой инициативы, а также их оппонентов.

Поводом к научной дискуссии стало поручение главы государства В.В. Путина, данное

Верховному Суду РФ 14 октября 2014 г. по итогам заседания Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека: изучить до 15 марта 2015 г. предложения по воссозданию в России института следственных судей.

Идею поддержали многие ведущие ученые и правоприменители. Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин высказывался, что данный институт может решить ряд системных проблем уголовного про-цесса. Бывший заместитель Председателя Конституционного Суда РФ в отставке Т.Г. Морщакова, проректор Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова С.М. Шахрай, полномочный представитель Правительства РФ в высших судебных инстанциях М.Ю. Барщевский отмечали, что этот участник должен стать центральной фигурой в процессе судебного контроля на предварительном следствии. Председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, правовым и судебным вопросам гражданского общества А.А. Клишас, председатель Совета при Президенте РФ развитию гражданского общества и правам человека, советник Президента РФ М.А. Федотов рассматривают следственного судью как гарантию состязательности процесса и реальную возможность для защиты прав обвиняемых.

Уже через год существовали три теоретические концепции, в которых авторы сходились во мнении о целесообразности введения в уголовный процесс следственного судьи: «О компетенции и порядке формирования института следственных судей в Российской Федерации», разработанная Постоянной комиссией по гражданскому участию и правовой реформе Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека под руководством Т.Г. Морщаковой; «Возрождение института следственных судей в российском уголовном процессе», разработанная советником Конституционного Суда РФ А.В. Смирновым (а вскоре и сам проект федерального закона «О следственных судьях в Российской Федерации»); «Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права РФ», разработанная под руководством А.С. Александрова.

М.В. Парфенова, рассматривая вопрос о возможности (невозможности) участия судьи в рассмотрении уголовного дела в случае осуществления им судебного контроля, пишет о введении в судебную систему следственных судей, отделенных от судов общей юрисдикции, как об идеальном варианте. [11, с. 77-78]

Наиболее приемлемым и эффективным средством состязательного типа судопроизводства, в том числе и на досудебных стадиях, – полагает В.Ю. Мельников, – является введение института следственных судей, которому целесообразно посвятить отдельную главу в УПК РФ. Современное состояние полномочий судей, где одновременно осуществляется правосудие и судебный контроль, недопустимо. Данные функции должны быть разделены. В качестве аргумента автор приводит пример законодательства США. Там по тяжким преступлениям судебное решение на арест, а также обыск выдает магистрат, при этом запрещается судье, выдававшему ордер на арест, в последующем осуществлять правосудие. [8, с. 26-27]

Схожую позицию в части разделения полномочий судей (судья следственный – исключительно для контроля в стадии предварительного расследования и предания суду, а также судья для осуществления правосудия) разделяют и другие авторы. И.С. Федотов, в частности, убежден, что в районных (городских) судах сразу снизится нагрузка на судей, осуществляющих правосудие. В течение «дежурной» недели судья рассматривает около ста ходатайств органов предварительного расследования, что с учетом подготовки, проведения судебного заседания и выдачи копий процессуальных документов занимает весьма значительное время. [15, с. 96] В.И. Руднев полагает, что судья, освобожденный от обязанности рассматривать дела по существу, будет объективнее выносить решения по ходатайствам следователей. [14, с. 110]

Суждения о целесообразности введения следственного судьи в целях осуществления контроля за процессуальными решениями органов предварительного расследования, ограничивающими права граждан в уголовном процессе (а также с иными полномочиями, но различными в их объеме), можно обнаружить и в работах других авторов [6, с. 26-28; 18, с. 15].

Вместе с тем нельзя не отметить тот факт, что на страницах юридической печати идея введения должности следственного судьи была воспринята отдельными учеными достаточно критично.

Так, В.М. Быков, Н.С. Манова, Ю.П. Си-нельщиков, настаивая на возращении утраченных функций прокурора, сомневаются, что следственный судья обеспечит в полной мере процессуальные гарантии прав и законных интересов участников процесса в досудебном производстве. Авторы убеждены, что предложения в данном виде декларативны, оторваны от действительности, от законодательных реалий. Они лишь утяжелят уголовный процесс и потребуют огромных финансовых вливаний со стороны федерального бюджета. [2, с. 44, 46; 14, с. 56]

Ю.А. Цветков видит в новой фигуре обычного «дежурного судью», работающего в режиме «нон-стоп», эффект от которого будет практически нулевым. Революционных изменений в судебном контроле на досудебном производстве не произойдет. Перераспределение полномочий приведет к запредельной нагрузке на следственного судью, что, безусловно, отразится на качестве принятия решения. [17, с. 76] О введении нового субъекта автор высказался как об «угрозе национальному суверенитету в уголовном процессе» [16, с. 11].

В эмоциональной форме критикует создателей концепции возрождения института следственных судей Л.В. Головко – указывая на ее нелогичность, выдуманные идеи, американизированную направленность и бю-ро-кратичность. [3, с. 9-15]

Отдельные исследователи, изучив рассматриваемого участника процесса в государствах ближнего зарубежья (Литва, Эстония, Латвия, Грузия, Казахстан, Молдова, Украина), констатируют, что данный институт «ограниченно вплетен в структуру иных институтов и норм УПК этих стран и согласован с законодательством о судоустройстве», существующая модель УПК РФ пока не готова включать следственного судью в ткань уго- ловно-процессуального законодательства. [4, с. 15]

Рассматривая следственного судью через призму судебного контроля, М.Л. Поздняков считает, что новый участник уголовнопроцессуальных отношений кардинально не изменит ситуацию в данном виде контроля. [12, с. 23] Более того, он своими полномочиями автоматически подменит следователя, – считают А.М. Багмет и Т.И. Розовская. Это существенного ограничит полномочия последнего и в итоге не будет эффективнее влиять на защиту прав и законных интересов граждан. [1, с. 58] В том же ключе высказываются и другие исследователи.

Следует обозначить, что Генеральная прокуратура Российской Федерации также высказалась против создания института следственных судей. Активный судебный контроль за расследованием преступлений, по их мнению, приведет к вторжению суда в сферу деятельности государственного обвинения, тем самым усматривается посягательство на принцип осуществления правосудия – отделения функции разрешения дела от иных функций. [5]

Спустя два года после поручения Президента РФ столь острая полемика в отношении возрождения следственного судьи стала постепенно угасать. Результаты активной дискуссии так и не нашли законодательного отражения. Многие предложения, особенно касающиеся стадии предварительного расследования, были трудно выполнимы (по крайней мере, в том виде, в которых обозначены в концепциях): реализация идеи требовала больших финансовых затрат; следственный судья отдельными полномочиями заменяет следователя, что существенно ограничивает и без того его усеченную самостоятельность и независимость; отдельные институты уголовно-процессуального законодательства, как оказалось, еще не готовы для «вливания» данного участника в «ткань» современного процесса; в окончании – новый участник революционно не изменит ситуацию в предварительном судебном контроле и не поднимет его эффективность на достаточно высокий уровень.