Особенности экзистенциальных мотиваций у пациентов с ожирением после бариатрических операций

Автор: Гарданова Ж.Р., Зинченко Д.О., Елтуновский В.В., Нектаревская А.Д., Сидоренко И.А., Тюльков Е.В., Ушмугина С.В.

Журнал: Психология. Психофизиология @jpps-susu

Рубрика: Медицинская психология, клиническая психология

Статья в выпуске: 1 т.17, 2024 года.

Бесплатный доступ

Обоснование. Рост числа пациентов, страдающих ожирением, и стремительное увеличение количества проведенных бариатрических операций обуславливает актуальность темы. Исследование направлено на изучение психологических особенностей пациентов с ожирением 2-й и 3-й степени, перенесших бариатрические операции. Это позволит выявить взаимосвязь фундаментальных мотиваций, компонентов самооценки и таких ситуативных компонентов, как депрессия и тревога.

Экзистенциальные мотивации, бариатрические операции, женщины с ожирением, компоненты самооценки, тревожное и депрессивное состояние

Короткий адрес: https://sciup.org/147243291

IDR: 147243291   |   DOI: 10.14529/jpps240105

Текст научной статьи Особенности экзистенциальных мотиваций у пациентов с ожирением после бариатрических операций

Обзор литературы

В структуре полимотивационных теорий Э. Фромма, А. Маслоу, А.Н. Леонтьева и других исследователей разработано отдельное направление в изучении мотиваций при принятии решений – экзистенциальное2. Оно отражает субъективное переживание качества собственной жизни. Для описания этого феномена используется термин «исполнен-ность» – чувство согласия с важнейшими ас- пектами бытия3. С позиции экзистенциальной психологии, нарушения пищевого поведения рассматриваются как утрата базового чувства безопасности в мире. Это, в свою очередь, приводит к ощущению того, что человек не справляется со своей жизнью, формируется низкая самооценка и ряд потребностей личности игнорируется [8, 9]. Так формируется компенсаторная мысль о том, что человеку ничего не нужно, он не просит о помощи и не стремится принимать ее от других, в ряде случаев обрекая себя на изоляцию [10]. Доверие к миру может быть разрушено по разным причинам: те, кто был любим, предали или не оказали поддержки в кризисные периоды жизни [11]. Человек может винить себя за болезненный жизненный опыт, со временем может формироваться ненависть к своему телу и нарушение пищевого поведения [12]. Расстройства пищевого поведения часто протекают вместе с социальным тревожным расстройством. Основной симптом – повышение тревоги по поводу своей внешности4.

С позиции экзистенциального анализа, неопределенность, равно как и тревога – неотъемлемые части человеческого бытия, которые актуализируют экзистенциальные проблемы. Главным критерием исполненности жизни является смысл [13]. Переживание проблем смерти, одиночества, свободы, смысла жизни – это источники личностных трансформаций, которые оказывают влияние на принятие важных решений в жизни, к коим можно отнести и бариатрические операции [14]. Такие личностные особенности, как оптимизм, осмысленность жизни, жизнестойкость, формируют толерантность к ситуациям неопределенности [15, 16].

Исходя из множества концепций экзистенциальной психологии и психотерапии, на процесс принятия важных решений оказывают влияние не только интеллектуальные способности, но и личностные, которые базируются на фундаментальных мотивациях, разработанных А. Лэнгле. Четыре фундаменталь- ные мотивации (ФМ) измеряют экзистенциальную исполненность жизни [9, 10].

Первая ФМ – фундаментальное доверие – для того, чтобы прожить «свободное бытие», человек стремится иметь различные возможности для выбора. Для этого нужно не только физическое пространство для жизни, но и психологическое – в семье, на работе, и некоторая степень дистанцирования по отношению к самому себе, чтобы создавать пространство свободы применительно к своим эмоциям, желаниям, мыслям [17]. Безусловно, для чувства психологической защищенности важны отношения с обществом, в частности то, насколько человек принят социумом, эффективен ли он в межличностном общении5 [18]. В связи с этим возникает принципиальный вопрос первой ФМ: «Могу ли я быть тем, кто осуществляет свободный выбор?».

Исходя из второй ФМ – фундаментальная ценность, – человек стремится сделать так, чтобы ему нравилось жить, для этого важны время и близость с другими значимыми людьми. Отношения с другими людьми, с идеями, ценностями, переживание времени – все это дает человеку определенные эмоциональные волны радости, боли, страдания, удовольствия, что характеризует в конечном итоге субъективное качество переживания своей жизни. Ведущий вопрос во второй ФМ: «Нравится ли мне жить?».

Третья ФМ – самоценность. Для реализации этой фундаментальной мотивации важны три аспекта: справедливое отношение, заинтересованное внимание и признание ценности. Способность различать «правильное» и «неправильное» позволяет человеку предъявлять свои действия другим как нормативные и ненормативные. Заинтересованное внимание основывается на заботливом взгляде на собственную индивидуальность, что зависит от самоуважения, самооценки и признания ценности бытия [19]. Принципиальный вопрос третьей ФМ: «Имею ли я право быть самим собой?».

Четвертая ФМ – смысл жизни – понимается через ценность будущего и включенность в систему взаимосвязей. Жизнь приобретает ценность благодаря системе межличностных взаимосвязей, постановке новых задач, которые открывают поле деятельности, где человек раскрывает свой потенциал и таким образом ориентируется на будущее, определяя в нем ценность [20]. Главный вопрос четвертой ФМ: «В чем я вижу смысл?». Более подробно теория фундаментальных мотиваций представлена в работах А. Лэнгле.

Цель: выявить особенности экзистенциальных мотиваций у пациентов, перенесших бариатрические операции.

Материалы и методы

В тестировании приняла участие 61 пациентка с диагнозами: «ожирение 2-й степени» и «ожирение 3-й степени», перенесшая бариатрическое оперативное лечение, средний возраст испытуемых 45,8 ± 7,4 года, все участники тестирования подписали информированное согласие.

Использованные психологические методики: тест экзистенциальных мотиваций (В.Б. Шумский, Е.М. Уколова, Е.Н. Осин, Я.Д. Лупандина), опросник самоотношения/ самооценки (В.В. Столин, С.Р. Пантилеев), госпитальная шкала тревоги и депрессии HADS (А. Зигмонд, Р. Снайт, адаптация М.Ю. Дробижева).

Методы математико-статистической обработки данных: выборка была проверена на нормальность распределения с помощью критерия Колмогорова-Смирнова: р = 0,03. В связи с тем, что данные выборки распределены ненормально, применен непараметрический коэффициент корреляции Спирмена. Обработка данных в программе IBM SPSS Statistics 23.

Результаты и их обсуждение

По шкалам «Фундаментальное доверие», «Ожидаемое отношение от других», «Самоуважение», «Аутосимпатия» выявлено наибольшее количество низких значений, что подчеркивает необходимость коррекции базовых убеждений и стратегий поведения в трудных жизненных ситуациях (табл. 1–3). Базовое недоверие к миру, ожидание негативного отношения со стороны окружающих, неверие в свои силы, способности, в собственную состоятельность развивают дисфункциональные способы межличностного взаимодействия. Коррекция данных составляющих приводит к более осмысленному бытию, изменению смысловой регуляции через другие личностные ценности, направленные на иные варианты

Таблица 1

Table 1

Распределение обследованных лиц с различным уровнем проявления экзистенциальных мотиваций Distribution of the surveyed persons with different levels of existential motivations

Шкала Scale

Высокий уровень High level

Средний уровень Average level

Низкий уровень Low level

Экзистенциальная исполнен-ность

Existential fulfilment

16 (26,2 %)

35 (57,4 %)

10 (16,4 %)

Фундаментальное доверие Fundamental trust

8 (13,1 %)

31 (50,8 %)

22 (36,1 %)

Фундаментальная ценность Value of life

9 (14,8 %)

41 (67,2 %)

11 (18,0%)

Самоценность Authenticity

10 (16,4 %)

41 (67,2 %)

10 (16,4 %)

Смысл жизни Meaning

7 (11,5 %)

40 (65,5 %)

14 (23,0 %)

Таблица 2

Table 2

Распределение обследованных лиц с различнойвыраженностьюпризнаковсамоотношения и самооценки Distribution of the surveyed persons with different levels of self-attitude and self-esteem

Шкала Scale

Признак ярко выражен (более 74 %) Severe (over 74 %)

Признак выражен (от 50 до 74 %) Moderate (50–74 %)

Признак не выражен (менее 50 %) Mild (under 50 %)

Глобальное самоотношение Global self-attitude

36 (59,0 %)

11 (18,0 %)

14 (23,0 %)

Самоуважение Self-esteem

24 (39,3 %)

15 (24,6 %)

22 (36,1 %)

Аутосимпатия Autosympathy

31 (50,8 %)

9 (14,8 %)

21 (34,4 %)

Самоинтерес Self-interest

22 (36,0 %)

22 (36,0 %)

17 (28,0 %)

Ожидаемое отношение от других Expected attitude from others

15 (24,6 %)

14 (23,0 %)

32 (52,4 %)

Таблица 3

Table 3

Распределение обследованных лиц с различной выраженностью тревоги и депрессии

Distribution of the surveyed persons with different levels of anxiety and depression

Шкала Scale Норма Norm Субклинически выражена Subclinical Клинически выражена Clinical Тревога Anxiety 35 (57,4 %) 13 (21,3 %) 13 (21,3 %) Депрессия Depression 23 (37,7 %) 15 (24,6 %) 23 (37,7 %) получения удовольствия, кроме избыточного приема пищи.

В результате корреляционного анализа выявлены следующие взаимосвязи: Шкала «Фундаментальное доверие» коррелирует со шкалами «Самоуважение» (r = 0,254; p = 0,048), «Депрессия» (r = –0,547; p < 0,001), «Тревога» (r = –0,357; p = 0,005). «Фундаментальная ценность» – со шкалами «Депрессия» (r = –0,551 при p < 0,001), «Самоинтерес» 56

(r = 0,368; p = 0,003); «Тревога» (r = –0,282; p = 0,027). Шкала «Самоценность» имеет статистически значимые взаимосвязи со шкалами «Самоинтерес» (r = 0,330; p = 0,010), «Депрессия» (r = –0,391; p = 0,002). «Смысл жизни» – с рядом шкал, в частности с «Глобальное самоотношение» (r = 0,305 p = 0,017), «Аутосимпатия» (r = 0,289; p = 0,024), «Самоуважение» (r = 0,293; p = 0,022), «Депрессия» (r = –0,576; p < 0,001), «Тревога» (r = –0,295;

p = 0,021). «Глобальное самоотношение» коррелирует со шкалой «Депрессия» (r = –0,277; p = 0,031), а «Депрессия» – с «Аутосимпатия» (r = –0,293; p = 0,022).

Выявлены отрицательные корреляции между фундаментальным доверием, фундаментальной ценностью, смыслом жизни и депрессией, тревогой. Также депрессия отрицательно коррелирует c компонентами самооценки, в частности, с глобальным самоотно-шением, аутосимпатией. В результате проведенного исследования депрессия (субклинически выраженная и клинически выраженная) наблюдается у 62,3 % тестируемых, а тревога (субклинически выраженная и клинически выраженная) у 42,6 % респондентов, что также указывает не необходимость учета данных параметров при коррекции нарушений пищевого поведения в послеоперационном периоде.

Полученные данные свидетельствуют о значимом влиянии таких ситуативных компонентов, как депрессия и тревога, на более устойчивые личностные структуры, что может находить свое отражение и в структуре принятия важных решений в ситуации неопределенности. Вследствие этого может формироваться искаженное восприятие ситуации и доминирование аффективных компонентов в структуре принятия решений. Полученные данные указывают на необходимость проведения психологической диагностики перед бариатрической операцией. При выявлении субклинически и клинически выраженных депрессии и тревоги необходимо учитывать их влияние на принятие решения, а также на протекание послеоперационного периода.

Выявлены положительные корреляции между компонентами самооценки и экзистен- циальными мотивациями, в частности, фундаментальной ценностью и самоинтересом, смыслом жизни и аутосимпатией, глобальным самоотношением, самоуважением и фундаментальным доверием, смыслом жизни. На реализацию фундаментальных мотиваций оказывают влияние следующие аспекты иерархической модели самоотношения: внутренне недифференцированное чувство «за» и «против» самого себя, дружественность и враждебность по отношению к собственному «Я», мера близости к самому себе, к собственным чувствам, мыслям, уверенность в том, что человек представляет интерес для других.

Таким образом, коррекция патологических составляющих «Я образа» и самоотно-шения может привести и к изменению фундаментальных мотиваций личности, а значит, и к компенсации базового недоверия к миру, которое, с позиции экзистенциальной психологии, лежит в основе расстройств пищевого поведения.

Заключение

В основе нарушений пищевого поведения, с точки зрения экзистенциальной психологии, лежит утрата базового чувства безопасности в мире. В ходе нашего исследования установлена связь между экзистенциальными мотивациями, компонентами самооценки и самоотношения, депрессией и тревогой. А значит, необходим учет экзистенциальных дефицитов при разработке программы по коррекции метаболического синдрома, а также проведения диагностики фундаментальных мотиваций человека при выборе способа снижения веса и определении приверженности к соблюдению рекомендаций.

Список литературы Особенности экзистенциальных мотиваций у пациентов с ожирением после бариатрических операций

  • Clinical performance and health equity implications of the American Diabetes Association’s 2023 screening recommendation for prediabetes and diabetes / M.J. O’Brien, Y. Zhang, S.C. Bailey et al. // Frontiers in Endocrinology. 2023. Vol. 14. P. 1279348. DOI: 10.3389/fendo.2023.1279348
  • Бариатрический пациент: основные аспекты подготовки к хирургическому лечению ожирения и ведения после него. Лекция для практических врачей / Е.В. Ершова, К.А. Комшилова, Н.В. Мазурина, Е.А. Трошина // Consilium Medicum. 2021. Т. 23 (4). С. 339–346. DOI: 10.26442/20751753.2021.4.200831
  • Arterburn D.E., Courcoulas A.P. Bariatric surgery for obesity and metabolic conditions in adults // BMJ. 2014. Vol. 349. ID art. g3961. DOI: 10.1136/bmj.g3961
  • Лечение морбидного ожирения у взрослых / И.И. Дедов, Г.А. Мельниченко, М.В. Шестакова и др. // Ожирение и метаболизм. 2018. Т. 15, № 1. С. 53–70. DOI: 10.14341/OMET2018153-70
  • Гаранина Е.Ю. Психологическая коррекция при терапии ожирения: влияние на показатели тревожности // Проблемы современного педагогического образования. 2019. № 62-2. С. 280–282.
  • Re-embodying eating: patients' experiences 5 years after bariatric surgery / E. Natvik, E. Gjen-gedal, C. Moltu, M. Råheim // Qualitative Health Research. 2014 Vol. 24(12). P. 1700–1710. DOI: 10.1177/1049732314548687
  • Living a successful weight loss after severe obesity / E. Natvik, M. Råheim, J.R. Andersen, C. Moltu // International Journal of Qualitative Studies on Health and Well-being. 2018. Vol. 13(1). ID art. 1487762. DOI: 10.1080/17482631.2018.1487762
  • Особенности пищевого поведения и социальной тревожности у женщин, негативно оценивающих свою внешность / Ж.Р. Гарданова, С.А. Калина, Д.Ф. Хритинин и др. // Вестник неврологии, психиатрии и нейрохирургии. 2021. № 3. С. 172–181. DOI: 10.33920/med-01-2103-01
  • Мохов В.А., Бабушкина С.Л. Роль экзистенциального опыта в переживании ситуации неопределенности // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. Серия «Психология. Педагогика. Образование». 2022. № 2. С. 26–46. DOI: 10.28995/2073-6398-2022-2-26-46
  • Корякина Ю.М. Условия исполненной жизни: описание и измерение экзистенциальных мотиваций // Национальный психологический журнал. 2015. № 4 (20). С. 49–65.
  • Зудова Е.А., Веденеева Е.В. Взаимосвязь психологической травмы и временной перспективы личности // Инновационная наука. 2024. № 1-2. С. 181–185
  • Living with obesity – existential experiences / V. Ueland, B. Furnes, E. Dysvik, K. Rørtveit // International Journal of Qualitative Studies on Health and Well-being. 2019. Vol. 14 (1). ID art. 1651171. DOI: 10.1080/17482631.2019.1651171
  • Благополучие личности и экзистенциальная исполненность: теоретико-философский аспект / Т.Г. Дулинец, О.А. Бенькова, Т.Г. Савельева и др. // Философия и культура. 2022. № 10. DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.39033.
  • Мохов В.А., Бабушкина С.Л. Роль экзистенциального опыта в переживании ситуации неопределенности // Вестник РГГУ. Серия «Психология. Педагогика. Образование». 2022. № 2. С. 26–46. DOI: 10.28995/2073-6398-2022-2-26-46
  • Злобина М.В. Адаптация методики отношения к неопределенности Р. Нортона MAT-50: анализ внутренней структуры // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 19, № 3. С. 433–453. DOI: 10.17323/1813-8918-2022-3-433-453
  • Шиповская В.В., Гусейнов А.Ш. Флуктуации субъектности личности в контексте феноменов беспомощности и преодоления // Южно-российский журнал социальных наук. 2022. № 1. С. 114–132.
  • Метакогнитивный мониторинг и контроль в ситуации распределенного познания / Н.В. Морошкина, И.В. Зверев, Л.А. Нездоймышапко, Р.В. Тихонов // Вестник Санкт-Петербургского университета. Психология. 2023. Т. 13, Вып. 3. С. 324–346. DOI: 10.21638/spbu16.2023.303
  • Алонцева А.И. Представление о безопасности у современных россиян // Теория и практика социогуманитарных наук. 2022. № 4 (20). С. 48–57.
  • Self-worth and developmental outcomes in young adults after pediatric bariatric surgery / J. Rei-ter-Purtill, K.M. Decker, T.M. Jenkins, M.H. Zeller // Health Psychology. 2023. Vol. 42(2). P. 92–102. DOI: 10.1037/hea0001257.
  • Абдулгалимова С.А. Понятие смысла жизни и смысложизненных парадигм // Вестник социально-педагогического института. 2011. № 2(3). С. 83–92
Еще
Статья научная