Особенности обеспечения прав участников следственных действий

СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Статья 6 УПК РФ основным назначением уголовного судопроизводства определяет защиту прав и свобод человека. Многие ученые отмечают обязанность органов уголовного судопроизводства охранять жизнь и здоровье каждого человека, защищать честь и достоинство, личную свободу и неприкосновенность личности [1]. Безусловным показателем правового государства является степень защищенности свободы и личной неприкосновенности, что позволяет определить основные ориентиры в политике государства [2].

Наиболее ощутимо права и свободы человека подвергаются ограничению в сфере уголовного судопроизводства, в рамках которого наиболее сложными с точки зрения правообеспечения являются следственные действия. Необходимым условием правообеспечения в уголовном процессе служит функционирование механизма обеспечения прав и свобод личности, включающего в себя основанные на действующем законодательстве рекомендации и меры обеспечения оптимального баланса правообеспечения и ограничения прав в рамках деятельности по раскрытию и расследованию преступлений [3].

Неприкосновенность личности как важнейшее требование определяется в научной литературе по-разному. Одни авторы трактуют ее как запрет незаконного лишения или ограничения свободы, другие включают в эту категорию помимо физической неприкосновенности лица еще и психическую, нравственную и духовную, а также его индивидуальную свободу и личную безопасность.

В.В. Демирчян рассматривает термины «личная жизнь» и «частная жизнь» как равнозначные [4]. Из 262 опрошенных нами практических работников, среди которых: 63 следователя, 56 судей, 68 прокурорских работников, 75 адвокатов, согласились с тем, что термины «личная жизнь» и «частная жизнь» равнозначны, 124 (47,3 %) респондента. Полагают, что данные термины отличаются по своему содержанию, 138 (52,7 %) респондентов. Представляется верным отличать исследуемые термины в аспекте обеспечения неприкосновенности личности.

Неприкосновенность личности – это принцип, в соответствии с которым лицо не может быть произвольно лишено свободы или ограничено в ней. Право на свободу означает, что человек может принимать решения и действовать по своему усмотрению, без каких-либо ограничений [5].

Ограничения прав в соответствии с ч. 2 ст. 22 Конституции РФ связаны с арестом и заключением под стражу. Получается, что предусмотренным законом случаем ограничения отмеченных прав является применение мер пресечения. Конституция РФ не рассматривает в качестве возможного ограничения права производство следственных действий. Между тем производство следственных действий зачастую связано с принуждением и ограничением прав.

Статья 23 Конституции РФ закрепляет «право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени». Здесь Конституция РФ не сводит случаи ограничения прав только к применению мер принуждения или производству следственных действий, а устанавливает гарантию от правоограничения посредством судебного контроля. В соответствии со ст. 25 Конституции РФ, жилище неприкосновенно.

УПК РФ в качестве принципов, имеющих непосредственное отношение к обеспечению прав при производстве следственных действий, закрепляет ряд фундаментальных положений (ст. 9, 10, 11, 12, 13, 16, 19). При производстве следственных действий данные принципы должны быть гарантированы и соответствующим образом обеспечены.

Уважение чести и достоинства личности приобретает особое значение при производстве следственных действий. Т.Н. Москалькова в связи с этим поднимает вопрос о «роли этических начал в деятельности следователя или дознавателя» [6]. Е.Л. Савчук справедливо отмечает, что первостепенное значение в деятельности следователя наряду с профессиональными качествами приобретают такие его нравственные качества, как гуманность, справедливость, совесть [7]. Закон регламентирует общую форму производства следственных действий, но не закрепляет приемов их производства и этических аспектов.

Как и в ст. 22 Конституции РФ, в ст. 10 УПК РФ неприкосновенность личности ограничена случаями применения мер процессуального принуждения. Между тем неприкосновенность личности может быть незаконно или необоснованно нарушена и при производстве следственных действий. К примеру, лицо, вызванное на допрос в назначенное время и явившееся к следователю или дознавателю, длительное время ожидает начала производства допроса. Если оно покинет место, где должен состояться допрос, то оно может быть подвергнуто принуждению. В конечном итоге предельно допустимое по закону время допроса с учетом неопределенного времени ожидания лица существенно отражается на неприкосновенности личности. Подобного рода примеры ограничения неприкосновенности личности можно привести и в отношении других следственных действий.

Предлагаем дополнить ст. 10 УПК РФ частью 4 следующего содержания: «4. Следователь (дознаватель), привлекая к участию в следственных действиях участников уголовного судопроизводства, указанных в главах 6–8 настоящего Кодекса, и иных участников, обязан произвести следственные действия незамедлительно после явки участников следственных действий в назначенное время».

При ограничении права на неприкосновенность личности, по мнению В.В. Демирчян, «необходимо руководствоваться такими правилами, как: 1) уважение чести и достоинства личности; оскорблять, унижать, угрожать расправой и осуществлять иные незаконные действия запрещено; 2) безопасность жизни и здоровья участников уголовного судопроизводства; запрещается применять насилие, пытки, жестокое обращение, создавать опасность для жизни и здоровья» [8].

Между тем указанными выше правилами необходимо руководствоваться при соблюдении принципа уважения чести и достоинства личности, поскольку в тексте ст. 9 УПК РФ, закрепляющей данный принцип, зафиксированы практически дословно указанные правила. Принципы уголовного судопроизводства, безусловно, связаны между собой и образуют единую систему. Но все же каждый принцип имеет свои содержание, назначение и форму реализации.

Под честью понимается «категория морали» [9]. Достоинство в «Толковом словаре русского языка» под редакцией С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой понимается как «совокупность индивидуальных ценностей конкретного человека, заключающихся в его духовных, нравственных качествах».

На наш взгляд, В.В. Демирчян смешивает содержание принципа неприкосновенности личности и иных принципов. В то же время мы разделяем позицию В.В. Демирчян о необходимости закрепления неприкосновенности частной жизни в качестве принципа уголовного судопроизводства [10].

Между тем нарушение принципа «тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений», закрепленного в ст. 13 УПК РФ, не всегда приводит к разглашению «личных и семейных тайн», а также «информации личного характера». То же можно сказать и о «проникновении в жилое помещение без воли лиц, в нем проживающих». Другими словами, все перечисленное – разные принципы, имеющие разное содержание.

В уголовном судопроизводстве применяются правовые ограничения прав лиц, участвующих в процессе. Подозреваемый, обвиняемый претерпевают ограничения прав с появления у них соответствующего процессуального статуса. Иные участники следственных действий, вовлекаемые в их производство, также претерпевают ограничения прав, поскольку любое следственное действие имеет принудительный характер.

Ограничение прав человека при производстве следственного действия представляет собой принудительное воздействие, применяемое в отношении участников следственных действий уполномоченными органами и лицами в целях обеспечения процессуального порядка, осуществления уголовно-процессуального доказывания.

Возможность ограничения прав участников следственных действий должна иметь строгую процессуальную регламентацию: формально определенные пределы круга органов и лиц, правомочных применять ограничение, и круга лиц, в отношении которых могут применяться право-ограничения; определенный законом срок ограничения; возможность применения альтернативы.

В системе обязанностей соответствующих органов и лиц, осуществляющих уголовный процесс, важное место принадлежит таким обязанностям, которые направлены на правообеспече-ние и получили название «корреспондирующих» [11]. Эти обязанности необходимо рассматривать в качестве важнейших правовых гарантий, представляющих собой процессуальные средства, основным предназначением которых являются реализация, охрана, защита и восстановление прав, свобод и законных интересов участников уголовного судопроизводства и участников следственных действий [12].

Соглашаясь с указанными авторами, следует отметить, что права участников следственных действий могут быть обеспечены только при наличии соответствующих этим правам нормативно закрепленных обязанностей. Это в полной мере относится и к правам участников следственных действий, возведенным в статус принципов уголовного судопроизводства, в том числе предлагаемых нами принципов, или отдельных его составляющих. К примеру, право на неприкосновенность личности при производстве следственного действия влечет обязанность следователя (дознавателя), привлекающего к участию в следственных действиях участников следственных действий, произвести следственные действия незамедлительно после явки участников в назначенное время.

Обеспечение прав зависит от множества факторов (условий). Совокупность этих факторов, условий можно определить как гарантии прав участников следственных действий. В аспекте обеспечения прав участников следственных действий большое значение имеет применение технических средств [13].

Согласно «Словарю русского языка» С.И. Ожегова термин «гарантия» (в пер. с фр., англ. – ‘обеспечение’, ‘исполнение предписаний’, ‘обязательство’) выражает условия существования общества, а также средства реализации прав и законных интересов граждан. Можно выделить общие и особенные (специальные) гарантии [14]. Подобный подход применим и к участникам следственных действий.

Ссылки:

• 1.    Семенцов В.А., Гладышева О.В., Лукожев Х.М. Гарантии прав участников уголовного судопроизводства: проблемы и возможные пути их решения : монография / под общ. и науч. ред. проф. В.А. Семенцова. М., 2013. С. 7, 20.

• 2.    Лебедев В.М. Судебная защита свободы и личной неприкосновенности граждан на предварительном следствии. М., 2001. С. 5. (Библиотека российского судьи).

• 3.    Гаврилов Б.Я. Реализация органами предварительного следствия правовых норм о защите конституционных прав и свобод человека и гражданина // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2001. № 1. С. 24.

• 4.    Демирчян В.В. Ограничение права подозреваемого, обвиняемого на неприкосновенность личности и частной жизни в досудебном производстве : дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2010. С. 14, 17, 18.

• 5.    Хужокова И.М. Конституционное право человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни в Российской Федерации : дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2007. С. 3.

• 6.    Москалькова Т.Н. Этика уголовно-процессуального доказывания. М., 1996. С. 21.

• 7.    Савчук Е.Л. Честь и достоинство личности как объекты уголовно-процессуальных отношений // Российский следователь. 2008. № 17. С. 8–9.

• 8.    Демирчян В.В. Указ. соч.

• 9.    Семенцов В.А., Гладышева О.В., Лукожев Х.М. Указ. соч.

• 10.    Демирчян В.В. Указ. соч.

• 11.    Володина Л.М. Проблемы уголовного процесса: закон, теория, практика : монография. М., 2006. С. 265 ; Курс советского уголовного процесса. Общая часть / под ред. А.Д. Бойкова, И.И. Карпеца. М., 1989. С. 113 ; Ларин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс России. Лекции, очерки. М., 1997. С. 180 ; Мельников В.Ю. Структурная характеристика механизма обеспечения и реализации защиты прав личности в уголовном судопроизводстве // Российский судья. 2012. № 7. С. 32.

• 12.    Семенцов В.А., Гладышева О.В., Лукожев Х.М. Указ. соч.

• 13.    Sementsov V.A., Gladysheva O.V. Polygraph and Its Application in the Russian Criminal Legal Proceedings // Science and Education : materials of the international research and practice conference. Wiesbaden, 2012. P. 344–352.

• 14.    Хороший Н.Н. Конституционные гарантии личности обвиняемого // Проблемы охраны прав и интересов обвиняемого : сб. науч. тр. Кемерово, 1983. С. 10.