Поземельно-хозяйственная функция общины крестьян Коми края в XVIII в.

Вопросы хозяйственного освоения Европейского Севера России и входящих в него регионов в прошлом и настоящем стоят в ряду крупномасштабных проблем истории, в том числе таких как развитие сельскохозяйственного производства, вклад крестьянства в хозяйственное освоение территорий, земельная обеспеченность населения и др.

Актуальность изучения поземельной общины крестьян Коми края и ее хозяйственной функции не вызывает сомнений. Поземельные отношения на протяжении ряда столетий определяли жизнь и мироустройство каждой крестьянской семьи, деревни и волости и в конечном счете создавали прочную основу развития государства, где крестьянство являлось главным производителем сельскохозяйственной продукции.

До настоящего времени нет специальных работ по истории общины крестьян Коми края в эпоху позднего феодализма. Цель статьи – рассмотреть поземельно-хозяйственную функцию крестьянской общины Коми края на протяжении XVIII в. Для ее достижения решались следующие задачи: изучались роль и место крестьянского мира при решении поземельных споров и конфликтов как внутри волости, так и за ее пределами.

Обзор литературы

Изучение истории крестьянских поземельных союзов Европейского Севера занимает особое место в историографии. По

(^jl ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ нашим данным, только истории северной общины досоветского периода посвящено 113 работ, в том числе монографий, статей, очерков и др.¹

Первой в рассматриваемом направлении была статья А. Лалоша «Сельская община в Олонецкой губернии», опубликованная в 1874 г., где автор пытался выявить специфические отличия крестьянских общин Севера и Юга России [18]. В 1877 г. П. А. Соколовский в работе «Очерки истории сельской общины на Севере России» открыл новый этап в исследовании вопроса. Он утверждал, что в северной общине не было экономического неравенства и принуждения, а господствовали равные права ее членов [25, 39–52 ]. А. Я. Ефименко вступила в полемику с П. А. Соколовским и выдвинула интересную теорию, согласно которой на Севере колонизация и освоение незаселенных пространств происходили семейными союзами – задругами или печищами. Создавалось нераздельное владение большой родовой семьи [9]. Печищное землевладение было основано на принципе «долевой организации». Каждый двор имел право на долю земельного владения деревни. В результате эволюции семейно-долевого землевладения и в силу определенных исторических условий общинное землевладение в течение XVII в. превратилось в подворное, которое сохранялось и в последующие периоды. При этом община на Севере являлась не только поземельной, но и общественной организацией, имевшей выборное общинное управление и аппарат [8, 149, 170 ].

На рубеже XIX–XX вв. внимание исследователей привлекала и община крестьян Коми края. И. Красноперов в статье «Зырянская община на Севере России» показал особенности поземельных отношений в крае и поддержал концепцию А. Я. Ефименко [17]. Аналогичной точки зрения придерживался и М. Большаков, описывая крестьянскую общину у зырян начала XX в. [6]. Особо следует сказать о работе М. М. Богословского «Земское самоуправление на Русском Севере в XVII в.» [5]. Написанная на основе большого количества исторических источников, в том числе писцовых и переписных книг, впервые введенных в научный оборот, она была посвящена заселению и самоуправлению крестьянских миров Поморья и Европейского Севера. Автор считал, что крестьянские общины, сформированные в XVII в., были самостоятельными самоуправляющимися единицами, которые решали самые разнообразные вопросы крестьянской жизни, в том числе поземельные.

В XX – начале XXI в. исследование функций крестьянской организации вышло на новый этап [1–3; 7; 15; 16; 24]. Изучались история общины досоветского периода у финно-угорских народов [13; 14; 19; 22; 24], крестьян Центральной России [1; 23], Русского Севера [2; 15; 16], Сибири [20]. Интересным представляется исследование Л. Н. Никитиной, посвященное удмуртской соседской общине, где впервые была дана характеристика поземельной организации, а также показана специфика ее деятельности в пореформенный период2.

В то же время в региональной историографии появились работы по истории землепользования в Коми крае в XVIII в. В первую очередь речь идет о статьях Д. Д. Балуевой [3; 4]. К сожалению, история крестьянской общины не входила в круг ее исследовательских задач. В фундаментальных трудах по истории Республики Коми основное внимание было уделено землепользованию и землевладению, истории сельскохозяйственного производства, агротехнике и т. д. [10–12; 21]. Об общине как крестьянском поземельном союзе практически нечего не говорилось.

Материалы и методы

Основой методики исследования стал системный подход, а базовыми методами – системно-структурный, исторический, формально-юридический и некоторые другие. С их помощью были проанализированы опубликованные и неопубликованные документы. Последние традиционно делились на директивные (постановления и реше- ния), организационные (протоколы заседаний), коммуникативные (переписка), учетно-отчетные (отчеты). Архивные источники были представлены архивными фондами, отложившимися в различных архивохранилищах страны: Российского государственного архива древних актов (РГАДА)3; Государственного архива Вологодской области (ГА ВО)4; Научного архива Коми научного центра Уральского отделения РАН (НА КНЦ УрО РАН)5. Были изучены постановления воеводской канцелярии и уездного суда, документы волостных органов управления, отчеты и донесения представителей волостной и уездной администраций по вопросам землевладения и землепользования. Для решения задач исследования также был привлечен массив опубликованных источников – нормативные и законодательные акты, отраженные в Полном собрании законов Российской империи6.

Необходимо признать, что исследователям, которые занимались и сегодня занимаются проблемами феодализма, представленные исторические источники хорошо известны. Тем не менее для изучения поземельно-хозяйственной функции крестьянской общины Коми края в XVIII в. они привлечены впервые.

Результаты исследования и их обсуждение

Коми край – термин условный. Он включает территории бассейнов текущих в разных направлениях рек: Печоры, Вычегды, Сысолы и их притоков. Этот обширный регион начиная с первой половины XVIII в. испытывал постоянные трансформации в сфере управления, которые сопровождались изменениями в административном устройстве. К 1750 г. исследуемая территория входила в Яренский и Пустозерский уезды Архангелогородской и Сибирской губерний. Спустя 30 лет, в связи с образованием Вологодского наместничества, она была включена в различные уезды и губернии: Пустозерский уезд и Пысская волость – в

Мезенский уезд Архангелогородского наместничества (с 1796 г. – в Архангелогородскую губернию); район рек Лузы и Летки – в Лальский уезд Великоустюжской области (с 1796 г. – в Усть-Сысольский уезд).

В 1780 г. Яренский уезд был разделен на Яренский и Усть-Сысольский с населением более 67 тыс. чел. [12, 218–224 ]. В большинстве своем оно относилось к категории черносошных, с начала XVIII в. – государственных крестьян, которые не знали крепостной зависимости, платили налоги и исполняли государственные повинности в пользу государства. Они издавна были объединены в крестьянские общины – волости. Собственником всей земли в крае, включая удобные и неудобные для хлебопашества земли, было государство, передававшее право пользования землей крестьянским организациям, за что последние должны были выплачивать налоги и исполнять повинности.

Как показывают исторические источники, волости, где проживало крестьянское население, являлись административными и поземельными единицами. Сложившаяся здесь крестьянская община по структуре и функциям напоминала общину Европейского Севера, но имела особенности, прежде всего в вопросах распоряжения землей. Все земли сами крестьяне делили на мирские, находящиеся в общем пользовании всех крестьян волости, и личные, причем пашня и сенокос в большинстве случаев состояла в бессрочном условном индивидуальном крестьянском пользовании.

Несмотря на то что с 1766 г. правительство запрещало обращение с землей внутри волости, крестьяне края на протяжении исследуемого периода продолжали активно и свободно продавать, покупать, передавать по наследству, обменивать свои участки7. Иногда на этой почве возникали споры и конфликты. Для их разрешения существовали мирской сход и выборное крестьянское управление. Если земля не выходила из тягла и поземельная сделка не затрагивала интересов односельчан, то пози-

(^jl ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ция общества была нейтральной. Должны были быть соблюдены все формальности: подготовлены документы и заплачены по-шлины⁸. Если же возникали споры и было обращение к представителям крестьянского управления, то для их разрешения собирался мирской сход. В 1772 г. в Палевицкой волости на «мирском» сходе разбиралась челобитная Ивана Шуктомова о разделе между братьями сенокосных и пашенных земель. В документе отмечалось, что отец разделил землю между братьями, но Ивану достался «худший участок… и его [Ивана] изобидели». Он просил пересмотреть раздел и дать ему более удобные участки⁹. Аналогичная жалоба рассматривалась в Часовской волости в 1765 г.¹⁰. Ни в том ни в другом случае община не встала на сторону истцов, так как земля была передана и разделена по наследству, о чем имелись подтверждающие документы и свидетели.

Количество подобного рода дел, обсуждаемых на «мирских» сходах, постоянно возрастало. Этому способствовало и Генеральное межевание земель, проведенное в крае в 1784–1786 гг. По его итогам крестьянское землепользование получило юридическое оформление и ограничение. Каждой волости были отведены так называемые дачи (усадебные, сенокосные земли, выгон, лес, неудобные земли) из расчета 15 дес. на одну ревизскую душу. Расчищенные ранее земельные участки, находящиеся в 15 верстах от селений, не попадали в крестьянский земельный фонд волости11. Они были отмежеваны в казну и превращены в казенные оброчные статьи. Крестьяне теряли землю и пытались доказать свое право на владение участками на мирских сходах, а если этого не получалось, то обращались к уездным властям. В этом случае мир всегда защищал интересы односельчан.

Кроме индивидуальных в каждой общине существовали мирские земли: участки под улицами, лежащие «впусте» (не введенные в сельскохозяйственный оборот), пастбища, реки, леса и др.12 За них необходимо было выплачивать налоги, которые собирались со всех крестьян волости, что было обременительно. Довольно часто решением мирского схода часть этих земель отдавалась на откуп односельчанам. Источники показывают, что получить их можно было на разных основаниях: посредством аренды, покупки, выкупа и т. д.)13. При сделке оформлялись следующие документы: письменное решение мирского схода, крепость на владение землей, квитанции об уплате пошлин. В документе оговаривалось, что, если участок не содержался «в культурном состоянии», т. е. зарастал кустарниками и травой, он должен был вернуться в разряд мирских. Например, так поступили в 1776 г. с арендованной у мира землей крестьянина Визингской волости Дикоева, который «землю запустил, причитающие деньги не платит и все пропил»14.

Для выплаты постоянно растущих денежных налогов община на изучаемой территории сдавала в аренду земли купцам, мещанам, промышленникам. В основном это были земли, смытые в одном месте и нанесенные в другом, сенокосы, промысловые угодья и др. На протяжении всего изучаемого периода число таких сделок постоянно росло. Если одна из сторон не выполняла взятые на себя обязательства, то окончательное решение оставалось за уездной администрацией.

Поземельно-хозяйственная функция крестьянской общины в крае наиболее ярко проявилась при защите мирских земель от посягательств частных лиц: заводовладель-цев, купцов и мещан. Об этом неоднократно упоминалось в работах исследователей. Крестьянские организации активно отстаивали свои права на пользование землей. Судебные тяжбы длились годами, и довольно часто крестьянские миры выходили из них победителями [20, 52 ].

Аналогичную позицию занимали крестьянские организации, когда наблюдались злоупотребления со стороны правитель- ственных чиновников, – при проведении межевания те нередко шли на поводу у посадских людей и записывали крестьянские земли в их владение. Так, в общее владение усть-сысольских купцов было замежевано более 350 дес. земли, которыми пользовались крестьяне деревень Озел, Сейты и других населенных пунктов [12, 238]. В результате судебных разбирательств купцам и мещанам пришлось заплатить штраф.

Рассматривая поземельно-хозяйственную функцию крестьянской организации, нельзя не сказать о земельных переделах. Известно, что сразу же после проведения межевания правительство стало вводить в практику общегосударственное санкционирование уравнения всех земельных владений государственных крестьян. Этому были посвящены Инструкция землемерам, к Генеральному всей империи земель размежеванию 1766 г. и законы 1797–1798 и 1800 гг.15 Переделы становились обязательными. Они поддерживались государственной властью и должны были, по мнению верховного собственника земли, помочь тем, кто не имел 15-десятинной нормы. Законом 1798 г. казенным палатам предписывалось учинить «разверстку земель между казенными крестьянами совершенно уравнительную по всей губернии единожды»16. Разверстку должны были проводить чиновники администраций совместно с мирским управлением и с согласия мирского схода.

Как показывают исторические источники, классических валовых переделов в волостях края не проводилось. Однако о частных переделах существуют некоторые косвенные упоминания. Например, в окладной книге земского целовальника Гамской волости Яренского уезда Михаила Авакумова за 1764 г. при раскладке оброчного сбора между крестьянами для определения их состоятельности была учтена вся волостная земля, включая личные и мирские земли. В результате пересмотра норм надельной земли из 50 домохозяев у 34 изменилось земельное обеспечение17. Такая же переверстка-передел, по свидетельству источника, наблюдалась в Ленской волости в 1774 г., когда «сотские и мирские люди учинили уравнительную разверстку, которой с 1770 г. не было»18. Разверстка земли в том и другом случае проходила прежде всего с учетом изменений в хозяйственном состоянии крестьянина.

Крестьянский мир поддерживал переделы, так как это позволяло снизить налоговую нагрузку для отдельных категорий крестьян и перераспределить ее в пользу более крепких в экономическом плане.

Заключение

Как и в предыдущий период, в XVIII в. на территории Коми края господствовала территориальная соседская община, границы которой совпадали с административной единицей – волостью. По структуре и задачам она напоминала вотчинную общину центра России и имела общие черты с подобными организациями финно-угорских народов: наличие «мирских», т. е. общих для всех крестьян, земель, солидарность при отстаивании земельного фонда волости и др.

Вместе с тем на территории Коми края поземельная функция общины на протяжении XVIII столетия приобрела ряд специфических черт. Во-первых, здесь наряду с мирским землепользованием активно развивалось индивидуальное. Крестьянский мир контролировал количество земли в каждом хозяйстве, поддерживал и сохранял взгляды крестьян на землю как на собственную. Он разрешал поземельные споры и не прибегал при этом к помощи уездной администрации. Во-вторых, к концу изучаемого периода община сама стала активным участником поземельных операций. Она заключала договоры аренды с заводчиками и купцами на пользование теми или иными участками из мирского земельного фонда. При любой форме соблюдалось одно условие – исправная выплата поземельного денежного налога. В-третьих, к концу XVIII в. задачи по урегулированию поземельно-хозяйственных отношений в общине усложнились, что было

связано с рядом правительственных мероприятий, которые привели к усилению крестьянского малоземелья и нищеты. Пе- ределы, которые представлялись власти выходом из сложившейся ситуации, на изучаемой территории не стали массовыми.

Original article

DOI: 10.15507/2076-2577.014.2022.04.445-452

ISSN 2076-2577 (Print), 2541-982X (Online)