Прагматические характеристики текстов выступлений политиков в России и Германии на тему «Пандемия коронавируса»: ритуальный аспект

В настоящее время в разных сферах общественной жизни наблюдаются разноплановые тенденции, вызванные изменениями привычного уклада жизни из-за распространения новой коронавирусной инфекции. «Ковидное» время охарактеризовалось формированием новой реальности и нарушением существующих устоев. Многие явления происходили в первый раз за многие годы, например: переход образовательных учреждений на дистанционное обучение и перевод сотрудников на дистанционную работу, ограничение свободы передвижения и введение QR-кодов, виртуальные посещения музеев, концертов, массовое использование онлайн-трансляций и онлайн-сервисов, проведение многочисленных мероприятий, совещаний, заседаний в онлайн-формате, проведение спортивных и культурных мероприятий без зрителей и т. д.

В соответствии с изменением мира идет процесс языкового осмысления новой реальности. Пандемия COVID-19 дала объемный языковой материал лингвистам, анализирующим изменения в языке в связи с возникновением новых явлений (В.С. Носова, С.А. Волкова, Е.К. Сергеева, М. Бхатнагар, И.И. Мишуткина, О.Н. Селезнева, Ю.М. Шемчук), столк-

новение языковой и узуальной норм в интер-нет-коммуникации, целесообразность заимствований из английского языка, коммуникативные стратегии и тактики в разножанровых текстах по теме «COVID-19» (О.С. Макарова, О.Н. Тютюнова), проблемы перевода лексических новообразований (Т.Ю. Махортова) и т. д. [2, с. 136].

Кроме того, меняется прагматика общения, формируются новые коммуникативные нормы в различных ситуациях общения. Наряду со стихийным и неконтролируемым развитием ситуации существуют институциональные механизмы реагирования на новую реальность, в частности, к таким возможностям относится ритуал.

Как известно, ритуал призван сплачивать людей в моменты серьезных потрясений. Многие исследователи связывают само возникновение ритуала и ритуализации с реакцией на ситуацию неопределенности, порождающую страх, тревогу, неуверенность. В ритуалах снимается эмоциональное напряжение, дается выход накопившейся психической энергии, агрессии [1, с. 31–32]. Э. Дюркгейм одним из первых обратился к исследованию ритуалов, отдельно выделял функцию, связанную с психотерапевтическим эффектом, обеспечивающую психологический комфорт индивида и коллектива в кризисных ситуациях, что впоследствии стало аксиомой и для других исследователей ритуала (цит. по: [1]).

Ранее ритуалы проводили люди, занимающие особое положение в обществе, наделенные особыми полномочиями (шаманы, старейшины племени и т. п.). В настоящее время данную функцию выполняет государство. Власть и государство должны оперативно реагировать на сложившуюся ситуацию с целью консолидировать членов сообщества, создать или сохранить материальные и духовные ценности, обеспечить безопасность и гарантировать развитие возможностей для своих граждан.

В данной связи в фокусе внимания находятся официальные обращения представителей власти в России и Германии, в частности В.В. Путина и Ангелы Меркель. Диалог с общественностью осуществляется посредством СМИ, транслирующих обращения властных структур к населению. Таким образом, в данной статье рассматривается коммуникация на стыке политического, медийного и ритуального видов дискурса. Анализ проводится в рамках социального и прагматического подходов, предложенных и разработанных В.И. Карасиком, и учитывает типовых участников, хроно- топ, цели, ценности, стратегии и тактики, дискурсивные формулы выступления [3].

Что касается типовых участников, то ими является типичная для политического дискурса пара «политик – народ»; в кризисной ситуации к гражданам России и Германии обращается глава государства и федеральный канцлер. Отметим, что для ритуального дискурса важен хронотоп обращения. Поскольку коммуникация осуществляется опосредованно через СМИ, то в телевизионном вещании выбирается наиболее подходящее время, чтобы обращение посмотрело максимальное количество человек. Задействуются различные технические возможности, в том числе Интернет и социальные сети. Акцент делается на символах власти: обращение транслируется из ведомства федерального канцлера Германии на фоне бундестага и из рабочего кабинета президента РФ на фоне государственного флага и герба.

Ключевыми стратегиями выступления А. Меркель в самом начале пандемии в ее обращении от 14 марта 2020 г. являются информирование и разъяснение. В своей речи она объясняет, что такое коронавирус, чем опасно заболевание, что предпринимает правительство в сложившейся ситуации. Соответственно, в обращении А. Меркель преобладает рациональная аргументация с ссылкой на конкретное положение вещей: Die Bundesregierung hat ihre Arbeitsstrukturen geändert; Uns leitet der wissenschaftliche Sachverhalt. Wir verfügen über ein hervorragendes Institut, das Robert-Koch-In-stitut, das uns die fachliche Bewertung der Situation geben kann (Федеральное правительство изменило свои рабочие структуры; Мы руководствуемся научным положением дел. У нас есть выдающийся институт, Институт Роберта Коха, который может дать профессиональную оценку ситуации) [8].

Еще одной стратегией в обращении немецкого политика является призыв и убеждение, которые выражаются в основном глаголами с соответствующей семантикой: Wir rufen alle auf, alle nicht notwendigen Veranstaltungen nicht zu besuchen; Dies ist eine Zeit, in der wir si-cherlich zeigen können, wie wir auch füreinander sorgen und aneinander denken. Jeder und jede ist dazu aufgerufen [Ibid.]. А. Меркель призывает принять информацию о новой коронавирусной инфекции всерьез, сократить контакты, оставаться дома. В данном случае присутствует эмоциональность высказываний, которая проявляется через использование эмоционально окрашенных слов: riesige Herausforderung; ein herausragendes Institut; herausragende Viro- logen; tiefe wirtschaftliche Spuren hinterlassen; in Rekordzeit (колоссальный вызов, выдающийся институт, выдающиеся вирусологи, серьезные экономические последствия, в рекордное время). В качестве еще одного средства эмоциональности можно назвать превосходную степень прилагательных: Und genauso wie es uns geht, geht es vielen Ländern, den allermei-sten Ländern auf der Welt; möglichst schnell… Impfstoffe entwickeln (Так же, как у нас, обстоит ситуация в других странах, в подавляющем большинстве стран в мире; как можно быстрее разработать вакцины) [8]. Средством убеждения становятся также повторы, в том числе синтаксический параллелизм. Приведем примеры: Deshalb wird es auch zur Schlie-ßung von vielen Einrichtungen kommen. Deshalb wird es keine Veranstaltungen über 1.000 Men-schen geben, und deshalb rufen wir alle auf, alle nicht notwendigen Veranstaltungen nicht zu be-suchen (Поэтому будут закрываться многие учреждения. Поэтому не будет мероприятий численностью больше 1000 человек, и поэтому мы призываем всех не посещать мероприятия, не являющиеся необходимыми) [Ibid.].

Кроме того, в обращении А. Меркель была обнаружена также воодушевляющая стратегия, направленная на объединение и сплочение нации. В данном случае транслируются также ключевые ценности. В языке это выражается через лексемы совместности и инклюзивные местоимения wir , unser: Wir wollen unsere Wirtschaftsstruktur erhalten. Wir müssen na-türlich alle staatlichen Strukturen erhalten, damit unser Land auch weiter funktioniert (Мы хотим сохранить нашу структуру экономики. Естественно, мы должны сохранить все государственные структуры, чтобы наша страна и дальше функционировала ) [Ibid.].

Кроме того, можно выделить еще одну ценность, которая выражается через прямой призыв думать и заботиться друг о друге: Deshalb ist dies eine Zeit, in der wir sicher-lich zeigen können, wie wir auch für einander sor-gen und aneinander denken (Поэтому это также время, когда мы можем показать, что мы заботимся друг о друге и думаем о других) [Ibid.]. А. Меркель проявляет себя как политик, понимающий сложность создавшегося положения и сочувствующий согражданам: Diese Betroffenheit schränkt natürlich auch den Lebensraum ein. Aber das tun wir für die eige-ne Gesundheit und wir tun es dafür, dass ande-ren Menschen geholfen wird (Данная ситуация касается всех и, естественно, ограничивает жизненное пространство. Но мы это сделаем для собственного здоровья и для того, чтобы помочь другим людям) [8].

Таким образом, цель выступления Ангелы Меркель – не только информирование, но и призыв оставаться дома, понять и принять сложность ситуации, заботиться о своем здоровье и здоровье окружающих, а также сплочение членов общества перед неизвестной на то время угрозой.

Далее обратимся к обращению к гражданам В.В. Путина от 25 марта 2020 г. В речи российского политика можно обнаружить схожие стратегии убеждения и аргументации: «Обращаюсь ко всем гражданам страны. Давайте не будем поступать, полагаясь на наше русское “авось”. Не думайте, пожалуйста, как у нас бывает: “А, меня это не коснется!” Это может коснуться каждого. Все рекомендации необходимо обязательно соблюдать. Надо поберечь и себя, и своих близких, проявить дисциплину и ответственность» [4].

Обращение В.В. Путина характеризуется высокой степенью эмоционального воздействия, что выражается через метафоры и эпитеты: остро развивается ситуация; под ударом оказалась вся мировая экономика; вы сейчас на переднем крае защиты страны; широкое, стремительное распространение болезни; страны, серьезно пораженные эпидемией . Многократно повторяются лексемы совместности: страна, здоровье, жизнь, безопасность людей [Там же].

Следовательно, можно выделить такие ценности, как жизнь и здоровье граждан как главный приоритет для государства, необходимость работать профессионально, развернуть систему современной медицинской помощи, особенно для наиболее уязвимых групп населения. Данные ценности присутствуют и в речи канцлера А. Меркель.

Кроме информирования и убеждения, касающихся медицинской стороны вопроса, В.В. Путин представляет свое видение новой реальности и роли государства в создавшемся положении. Поэтому в речи российского лидера присутствуют многочисленные перформативы, что отличает данную речь от речи его немецкой коллеги. В данном случае высказывание приравнивается поступку: «Сердечно благодарю всех вас за самоотверженный труд»; «Объявляю следующую неделю нерабочей, с сохранением заработной платы» [4]. Были также выявлены имплицитные перформативы, представленные в обращении как предложения от лица президента, однако на самом деле являющиеся фактом, обязательным к исполнению: «Предлагаю устано- вить норму: выплаты по больничному должны рассчитываться исходя из суммы не менее 1 МРОТ в месяц»; «Предлагаю предусмотреть каникулы как по потребительским, так и по ипотечным кредитам» [4].

Обращение В.В. Путина по ситуации с коронавирусом превращается в программное заявление о текущей социально-экономической ситуации в стране, содержащее информацию о выплатах различным категориям граждан, поддержке бизнеса и предприятий. Данное выступление сопровождается цифрами и статистикой: Предлагаю выплачивать всем семьям, имеющим право на материнский капитал, дополнительно по пятьтысяч рублей ежемесячно на каждого ребенка в возрасте до трех лет включительно; Выплаты по больничному должны рассчитываться исходя из суммы не менее 1 МРОТ в месяц; Увеличить пособие по безработице до уровня минимального размера оплаты труда, то есть до 12 130 рублей и т. д. [Там же].

Таким образом, оценивая и сравнивая позиции коммуникантов в обращениях двух рассматриваемых политиков, можно отметить, что обращение В.В. Путина строится с позиции главного, более опытного и компетентного участника общения. С другой стороны, как и в речи А. Меркель, еще одной важной ценностью является сплочение, объединение нации, что реализуется посредством употребления местоимения мы: Все меры, которые принимаются и еще будут приняты, сработают, дадут результат, если мы проявим сплоченность, понимание сложности текущей ситуации. Если государство, общество, граждане будут действовать вместе, если сделаем все, что зависит от каждого из нас [Там же].

Если сравнивать по длительности обращение А. Меркель и В.В. Путина, то российский политик говорит дольше. Речь А. Меркель длится 5 минут, обращение В.В. Путина дольше в три раза и составляет 17 минут. Однако федеральный канцлер чаще обращается к гражданам (14 марта, 28 марта, 25 марта, 2 мая, 9 мая 2020 г.). Следующее после ситуации с коронавирусом официальное обращение российского президента к гражданам прозвучало 19 апреля 2020 г. и было связано с празднованием Пасхи в новых условиях распространения коронавирусной инфекции.

Что касается дискурсивных формул и типичных лексем, то в анализируемых обращениях политиков можно выделить следующие базовые семантические группы: «медицина и болезнь» (das Coronavirus / das Virus, die Pandemie, der Impfstoff, die (Vor) Erkrankung, die medizinische Versorgung – эпидемия коронавируса, число заболевших, распространение болезни; те, кто страдает хроническими заболеваниями, угроза быстрого распространения болезни); возможные негативные последствия (das medizinische System überfordern, die Schließung von Einrichtungen, sehr einschneidende Maßnahmen, tiefe wirtschaftliche Spuren hinter-lassen, die Arbeit verlieren – мировая экономика оказалась под ударом, прогнозируется ее спад, семьи, которые оказались сейчас в сложном положении), принимаемые меры по борьбе с инфекцией (die richtigen Entscheidungen für die Sicherheit und die Gesundheit der Menschen treffen, Kurzarbeitergeld beziehen, die notwen-digen Geldmittel bekommen, unsere Wirtschafts-struktur erhalten – финансирование мер поддержки семей с детьми, помощь людям, столкнувшимся с безработицей или оказавшимся на больничном; вести постоянный мониторинг ситуации, расширять и корректировать перечень отраслей, которые нуждаются в поддержке). Как можно заметить, в обращениях присутствует общеупотребительная лексика; неологизмы не были обнаружены, кроме самого названия новой инфекции (das Coronavirus, эпидемия коронавируса). Однако в дальнейшем новая коронавирусная инфекция и связанные с ней реалии получили развернутую и во многом схожую номинацию, тщательный анализ которой, несомненно, представляет большой интерес для лингвистов.

В дальнейшем ситуация с коронавирусом становилась более контролируемой и предсказуемой. Появились различные вакцины, с их помощью ученые и медики научились эффективно бороться с инфекцией. Соответственно, отпали моменты «хаоса и нарушения привычного порядка вещей», которые предшествуют ритуалу и сопровождают совершение ритуального поступка. «Новая коронавирусная инфекция» не стала требовать внимания первых лиц государства, ей стали заниматься медики, политики и чиновники на местах. Их высказывания становились все более предсказуемыми, избыточными с точки зрения выражения информации. Фраза «ситуация по коронавирусу остается напряженной, но контролируемой», призыв соблюдать социальную дистанцию и носить индивидуальные средства защиты стали малоинформативными, перестали вызывать сильный резонанс.

Что касается ритуальной тональности, то из символически значимых действий, из снятия неопределенности в критической ситуации ритуал превращается в свою полную противоположность. На наш взгляд, в данном случае можно говорить о деритуализации коммуникации, а также об оппозиции, известной в научной литературе как «ритуальный дискурс – неритуальный дискурс». Данная оппозиция базируется на действии двух противонаправленных тенденций: к тотальной сакрализации и ритуализации поведения, с одной стороны, и к десакрализации поведения и его «материализации» и, соответственно, к повышению степени профаничности ритуализованных форм поведения и самого ритуала, с другой стороны. В первом случае ритуал максимально близок к священному образу миропорядка; во втором случае ритуал начинает утрачивать свою самоценность и самодостаточность, начинает «подстраиваться» под быт [7, с. 53].

Такое профанное значение ритуала также фиксируется в словарях: «Ритуал – одна из форм символического действия, выражающая связь субъекта с системой социальных отношений и ценностей и лишенная какого-либо утилитарного или самоценного значения» [6]; «Ритуал – это форма неинстинктивного предсказуемого, социально санкционированного упорядоченного символического поведения» [5].

Подводя итог, можно отметить, что как в синхронии, так и в диахронии ритуал особенно релевантен для общества в критические моменты его существования. Благодаря эффекту сплочения посредством ритуала члены общества успешно преодолевают наиболее напряженные точки сценария жизни. После прохождения критических моментов ритуал теряет свою актуальность, превращаясь в обычную модель поведения. В качестве примера коммуникативной ситуации с выраженной ритуальной тональностью были рассмотрены обращения лидеров России и Германии к населению. Если в самом начале пандемии COVID-19 данные выступления характеризовались высокой тональностью, важностью сказанной информации, а также, как в случае с российским лидером, перформативным характером высказываний, то по мере выработки механизмов по преодолению кризисной ситуации происходило снижение значимости ритуального компонента. На его место выходит повседневный дискурс массмедиа.