Проблема международного признания Горской республики

Горская республика была провозглашена в ноябре 1917 г. на территории Дагестана и горских округов Терской области Центральным комитетом Союза объединенных горцев Север ного Кавказа и Дагестана. Этим же решением ЦК Союза объединенных горцев был преобразован в Горское правительство.

Hа заседании ЦК Союза объединенных горцев 3 декабря 1917 г. новое правительство Северного Кавказа решило, что его власть будет распространяться на всей территории Дагестана и Терека, то есть на шесть административных округов, на общину караногаев Терека, на ногайские и туркменские территории Ставропольской губернии. Административные округа За-каталы и Сухуми, расположенные на юге Кавказа, правительство, управляя национальными, культурными и политическими делами, решило взять под свою юрисдикцию [1, с. 26]. 21 декабря 1917 г. правительство Северного Кавказа предприняло новый шаг к независимости от Российского государства. Оно объявило, что Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана отделяется от России, не будет принимать участия в работе Российского Учредительного Собрания и отказывается делегировать права решения дел Северного Кавказа в Российском Учредительном Собрании.

Признание великими державами независимости Горской республики стало одним из главных направлений внешнеполитической деятельности молодого государства.

Как же обстояло дело с признанием независимости Северного Кавказа?

В апреле 1918 г. «Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана» выступил с обращением к ряду государств Европы с просьбой о признании правительства Горской Республики. Это объявление было сообщено в Константинополь, Вену, Берлин и Софию. «Народы Кавказа и Дагестана в первые дни русской революции почувствовали необходимость образовать политический союз, чтобы добиться общими усилиями максимума политических и социальных благ», – сообщается в письме Сербского правительства генералу Фон-Лоссову, представителю германской делегации на Батумской конференции. В свою очередь немецкий генерал поставил вопрос перед «Союзом...» об образовании Горской республики для последующего признания ее участниками конференции [2, с. 47].

На Батумской международной конференции в мае 1918 г. были представлены делегации Закавказского представительства с одной стороны и с другой – делегации Германского и Оттоманского правительств. На конференцию были допущены представители Кавказа и Дагестана в составе:

• 1)    Абдул-Меджида Чермоева – президента правительства,

• 2)    Гайдарбека Бамматова – главы делегации, министра иностранных дел республики,

• 3)    Зубаира Темирханова – члена Горского правительства.

Переговоры о признании Горской республики проходили очень тяжело. 11 мая 1918 г. на конференции было объявлено о создании Горской Республики. К данному знаменательному событию кумык Гайдар Бамматов родом из Кафыр-Кумуха, выпускник Сарбонны и юридического факультета Санкт-Петербургского университета, находясь уже в эмиграции, вспоминает: «Hезависимость республики Северного Кавказа была официально провозглашена и подтверждена. … Кавказские патриоты приговаривались агентами Русского правительства к подневольному труду или смерти, и они, наконец добивались ощутимых результатов, когда Северный Кавказ принял участие в конференции в Батуми, и следуя примеру Закавказских республик, подписали договор о дружбе с Турцией 8 июня 1918 года» [3, с. 36].

Положительным итогом Батумской конференции было заключение Договора об установлении дружеских отношений между императорским Германским правительством и правительством Горской Республики, один из пунктов которого гласит:

«Императорское Германское правительство само признает независимость Республики Горских народов Кавказа и оказывает дипломатическое содействие к признанию этой независимости другими государствами» [4, с. 121].

Спустя день после провозглашения Декларации правительство Горской Республики направило правительству РСФСР ноту о создании Горской Республики и отделении ее от России. Она была доставлена в Народный Комиссариат Иностранных Дел РСФСР через германского посла в Москве графа Мирбаха. В своем протесте от 15 мая 1918 г. Советское правительство отказало в признании независимости Горской Республике.

Однако переговоры между Закавказской и Северокавказской делегациями с одной стороны, и делегацией Германии и Турции – с другой были сорваны. Германская делегация покинула переговоры под предлогом, что она не имеет авторитета для того, чтобы вести диалог с тремя вновь образованными Закавказскими и Северокавказскими республиками. Только турки возобновили переговоры с Азербайджаном, Грузией и Северным Кавказом, которые вскоре завершились подписанием договоров о дружбе с четырьмя государствами.

Каковы же были истинные причины столь резких изменений поведения Германского правительства? Германские политические верхи, согласно законам политических интриг и шантажа, добиваясь от России уступок иного характера, тотчас переиграли ситуацию на Батумских переговорах. Было заявлено, что «Германия не может признать независимости Закавказья до тех пор, пока Россия не признает этого государства независимым». Одновременно сообщалось, что «Германское правительство отнесется к вопросу о признании независимости Северного Кавказа и Дагестана совершенно так же, как и к независимости Закавказья» [5, с. 124-125].

Тем не менее, благодаря успешной дипломатической деятельности министра иностранных дел правительства Гайдара Бамматова, были сделаны первые шаги на пути к признанию независимости Горского правительства. К тому же в июле 1918 г. он отправляется в Константинополь, откуда сообщает Чермоеву новые подробности: У Германии состоялось тайное соглашение с Россией, Германия получает свободу действий в Закавказье, отделение которого признается большевиками взамен невмешательства Германии в вопросы Северного Кавказа.

Бамматову удалось встретиться с Великим Визирем, который заявил, что Султан обратил особое внимание на благоприятное решение нашего вопроса. Бамматов также встретился с лидером младотурецкой революции Энвер-Пашой, который пообещал, что Турция неофициально будет посылать в Дагестан оружие и инструкторов (около 3 тыс. человек), а также выделит 150 тыс. руб. для нужд Горской республики. Была установлена связь с европейской прессой: отправлены статьи и документы в берлинские газеты, установлены контакты с австрийскими журналистами, через турецкого посланника в Швейцарии установлены деловые отношения со швейцарской прессой [2, с. 51].

В ответ на протест Советского правительства о провозглашении независимости Северокавказского региона председатель правительства Горской Республики А-М. Чермоев обратился за помощью к Турции для борьбы с Советской властью на Северном Кавказе, которая была оказана незамедлительно.

В конце мая 1918 г. турецкий генерал Юсуф-Иззет-паша был назначен командующим войсками Горского правительства. Турецкое правительство обеспечивало войска Горской республики различными видами вооружения, техники, транспортом. Помощь Турции встретила резкий протест со стороны Hаркоминдела Советской России, представленный турецкому посланнику Халил-Кемаль-Бею. В нем сообщалось, что народный комиссариат обращает внима- ние на то, что «так называемое правительство Союза горцев не пользуется уважением и доверием большинства населения Северного Кавказа, которое решительно настроено против него» [4, с. 127-128].

Несмотря на протесты Советской России, на территорию Дагестана в июне-июле 1918 г. были введены турецкие войска.

К концу лета, после вступления турецких войск на территорию Северного Кавказа, представители правительства Горской Республики Пшемахо Коцев и Вассан-Гирей Джабагиев вернулись из Константинополя в Тифлис. Им удается организовать там военную экспедицию в Дагестан. Было решено оставить Гайдара Бамматова в Константинополе, чтобы он продолжал представлять интересы Северного Кавказа в Европе.

Как и было обещано Энвер-Пашой, военным министром Оттоманской империи, 10 октября 1918 г. турецкие войска во главе с Юсуф-Изет-Пашой заняли г. Дербент. А.М. Чермоев издал приказ, в котором населению разъяснялось, что помощь эта была обусловлена пунктом вторым Договора Дружбы Союза Горцев с Оттоманской империей.

24 ноября 1918 г. Гайдар Бамматов выехал в Берн (Швейцарию) для установления дипломатических отношений с ведущими европейскими странами. Здесь он установил контакты с миссиями Англии, Франции, Америки, Италии, Японии и др. Подал ряд меморандумов. Просил разрешения на поездку в Париж и Лондон. Hо Франция желала реставрации великой России, того же мнения придерживалась Англия, другие страны относились с платоническими сочувствием.

«Я абсолютно не знаю, - сообщал Гайдар Баммат из Берна, - что думать о том, что происходит у вас. Я знаю, что армянская и грузинская делегации приехали в Париж. Почему вы не послали делегацию в Париж, совместно с грузинскими и армянскими, каковы ваши сношения с англичанами, что делает наше правительство, каково наше внутреннее положение, вот вопросы, которые гнетут меня. Конечно, не имея точных сведений о том, что происходит у нас дома, и если там нет некоторого единства духа и настроений, мои декларации из Берна ни к чему не приведут.

Я склонен объяснить отсутствие ответа на мои обращения в Лондон тем, что у нас дома не все благополучно. Я случайно из турецкого источника узнал, что Юсуф-Иззет-паша вернулся в Константинополь, а Нури-паша остается в Азербайджане. Это дает мне основание полагать, что дело внутреннего строительства в Азербайджане обстоит сравнительно лучше, чем у нас» [5].

«Я позволю себе, - писал Гайдар Баммат, - дать приблизительную характеристику политического момента в Европе - положение Российского вопроса, и в частности, отношении к нам и к нашим кавказским соседям. Сущность отношений и состояние умов в Европе натурально разнится в зависимости от принадлежности к той или иной группировке - в то время, как в стране победителей, в частности главным образом, во Франции, правительство пользуется не только практической возможностью осуществления империалистической программы, но и опирается в своем шовинизме на общественное мнение, которое в общем упоении победы недостаточно оценивает сложность исторического момента и остроту социального вопроса у нас на дому - в Германии, Австрии и Венгрии замечается все возрастающая реакция против насилия и угнетения, которые несли с собой победители, состояние упадка духа и отчаяния, которые были ознаменованы недавно после поражения, сменяются пробуждением национальной гордости и воли защищаться. Нейтральных стран нет, так как нейтральные ныне на стороне победителей, конечно это фасад. Голландия, Швеция и Немецкая Швейцария в тайне души на стороне своих родственников по расе и культуре» [5].

Обособленное положение занимает Америка. Лидеры Горской республики рассчитывали, что они могут найти поддержку своих планов у ряда европейских стран, которые по итогам Первой мировой войны оказались в невыгодном положении, но рассчитывать на серьезную поддержку в данной ситуации было проблематично. В то же время они считали, что Америка, далекая от Европейских проблем, вполне могла бы вмешаться в процессы, происходившие на Кавказе как в связи со своими меркантильными интересами, так и с целью распространения своего влияния в Европейских делах.

«Америка, до мировой войны жившая за семью печатями доктрины, силой обстоятельств и безмерным честолюбием американского национального духа выдвинута на мировую арену. Америка мечтает не больше не меньше как о роли мессии в старом свете. Америка желает принести Европе новую скрижаль завета, реформировать не только политическое социальное установление в Европе, но воссоздать духовную и телесную культуру отжившего, обветшавшего европейского материка.

Европа молчала. Все знали, что большевики получили технику и инструкторов из Германии, а это не нравилось англичанам, на чем и решил сыграть Бамматов. Успех дела закреп- лялся еще тем, что Лондон 14 декабря ответил на запросы министра: вопрос будет изучен со вниманием. От своего правительства Бамматов настоятельно требовал внушить представителям Англии, что только при признании ею и ее союзниками независимости Горской Республики она предпримет меры для борьбы с большевизмом. «Если Английское Правительство этой помощи оказать нам не может, мы будем искать пути примирения с большевизмом, так как проливать кровь горцев для реставрации старой России мы считаем преступлением. Я принимаю меры для установления связи с большевиками» [4, с. 174].

«Hет сомнения, – докладывал Г. Бамматов из Берна, – что все враждебные большевизму элементы получат содействие держав согласия, вопрос в том, чтобы наше отделение от России было гарантировано в международном порядке. Только при этом условии мы можем бороться с большевиками. Если этой цели мы достигнуть не сможем, необходимо активно поддерживать большевиков и требовать от них всевозможный максимум политических вольностей. Во всех моих обращениях к державам согласия я поддерживаю идею Кавказской Федерации – эта платформа имеет шансы на успех» [Там же].

Г. Бамматов в своем послании рекомендовал правительству Горцев Кавказа пока не игнорировать большевиков. Для дальнейшей координации работы предлагал: предпринять шаги к сближению с Закавказьем; внушить представителям Англии о необходимости признания независимости Горской республики и ее союзниками, после чего принять помощь для борьбы с большевиками; войти в связь на всякий случай с большевиками; пока поддерживать дружеские отношения с Деникиным. Как видно, особой разборчивости в политике не было.

Однако большевистская карта, ловко используемая в разных обстоятельствах, не помогла. Горское правительство не получило признания в мировом сообществе. Характеризуя политическую деятельность представителей Горской республики, близко знавший их автор книги «Воспоминания о Кавказе» Мустафа Бутбай писал: «Лично я считаю кавказских интеллигентов виновными за упущенные ими возможности и осуждаю их за то, что они предались различного рода удовольствиям. Русская культура опьянила знать и интеллигентов Кавказа! Вся беда в том, что их беспутство тяжело переживает народ! Только 10 мл. лир, полученные от Энвер-Паши, Азиз-Мекер, Гайдар Бамматов и Акаев потратили в Швейцарии на печатание книг, газет и карт. Они дали знать европейцам и их политическим лидерам, что Кавказское правительство существует и действует. Только эти интеллигентные мужи потратили эти деньги с пользой [6, с. 64].

Горская республика, хотя и получила определенную поддержку от Турции и Германии, на самом деле не имела ни сил, ни средств для ведения самостоятельной политики и вынуждена была искать поддержку различных политических сил как внутри страны, так и за ее пределами. Но осуществиться мечтам Горской республики не было суждено. «Историческая общность, одинаковый бытовой уклад, одни и те же экономические и общественные навыки, общность религии» не помогли Союзу горцев осуществить их заветную мечту. Северный Кавказ оказался оккупированным Добровольческой Армией, которая была поддержана ведущими европейскими державами, для которых идея возрождения неделимой дореволюционной России была ближе [4, с. 162].