Реализация народных обычаев: уголовно-правовой компромисс и профилактика

Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет им. С.М. Кирова, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация

Тюменский государственный университет, г. Тюмень, Российская Федерация

Petersburg State Forestry University named after. S.M. Kirova, Petersburg, Russian Federation

Tyumen State University, Tyumen, Russian Federation

Активная миграция и ассимиляция народностей в современном мире способствует распространению национальных (народных) обычаев, в том числе не только социально полезных, но и социально вредных (опасных). И здесь предлагаем проанализировать значение норм обычного права с позиций профилактики правонарушений мигрантов.

Традиционно обычаи принято определять как исторически сложившиеся правила поведения, вошедшие в привычку в результате воспитания или многократного повторения одних и тех же действий [1, с. 442]. Обычаи это не только определенные правила поведения, но и последовательность совершения каких-либо действий. Обычаи передаются из поколения в поколение, многие из них «живут» веками и ты- сячелетиями, при этом они не изменяются, считается, что необходимо делать так, как завещали предки. Немало из них носят религиозный или полурелигиозный характер (например, воздержание от приема пищи «соблюдение поста») [2, с. 177].

Описание исследования

Первоначально акцентируем внимание на социально вредных (опасных) народных обычаях, реализуемых, в частности, в Российской Федерации.

Нельзя не вспомнить, что советскому уголовному праву была знакома практика закрепления запретов на соблюдение вредных обычаев. В частности, Уголовный кодекс РСФСР 1922 года в 1928 г. был дополнен главой 10 «Преступления, составляющие пережитки родового быта». Позже уже Уголовный кодекс РСФСР 1961 года содержал главу о преступлениях, составляющих пережитки местных обычаев (глава 11). Данные нормативные правовые акты устанавливали санкции за такие деяния, как:

• -    похищение и приравненное к нему принуждение женщины к вступлению в брак;

• -    уплату и получение брачного выкупа;

• -    многоженство;

• -    брак с несовершеннолетними и малолетними;

• -    уклонение от примирения.

Действующий Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года (далее УК РФ) не устанавливает прямой запрет на совершение социально опасных деяний, составляющих пережитки местных обычаев. Обыватель может предположить, что такие деяния, как похищение и приравненное к нему принуждение женщины к вступлению в брак, уплата и получение брачного выкупа, многоженство и другие им подобные, были декриминализированы. Однако это не совсем так. Ответственность за исполнение отдельных обычаев может наступать по общим нормам УК РФ.

Так, обычай уплаты выкупа за невесту (калыма) имеет формальное сходство с со- ставом преступления, предусмотренного ст. 127-1 УК РФ «Торговля людьми». Установление уголовной ответственности за уплату выкупа за невесту обосновано только в тех случаях, когда посредством выкупа невеста принуждается к браку.

В свою очередь, «кража» («умыкание») невесты женихом можно признавать специальным случаем похищения человека, ответственность за которое предусмотрена ст. 126 УК РФ.

Обычай (обряд) жертвоприношения издревле использовался у многих народов и по сегодняшний день применяется во время празднования различных религиозных праздников. Принося животное в жертву, люди просят что-то «взамен»: это могут быть просьбы о хорошем урожае, о благоприятном исходе для воинов или охотников, ушедших за добычей, и даже просьбы о пополнении рода или семейства. Как правило, эти действия сопровождаются ритуальными песнопениями, танцами, используется определенный вид оружия, которым забивается животное, а также для благоприятного исхода, действия выполняются определенными людьми и при большом скоплении народа [3, с. 43]. В настоящее время жертвоприношение имеет несколько другой характер. Например, у мусульман животное забивают по праздникам на Курбан-Байрам, на похоронах, обязательно, как правило, перед свадьбой, да и просто так, когда кто-то решит, что по какому-то поводу надо совершить обряд. Это может быть по случаю рождения ребенка или когда кто-то излечился; тогда надо резать барана и раздавать мясо, для чего тут же перед домом животное и забивают у всех на виду.

Жители местностей, для которых это является обычным зрелищем, относятся к таким действиям спокойно, чего нельзя сказать о тех территориях, на которых проживают преимущественно славяне.

В России такие обряды проводятся в регионах с преимущественным проживанием лиц, исповедующих ислам: Татарстан, Башкирия, Дагестан, Чечня, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия и Адыгея. Помимо этих субъектов Российской Федерации, животных забивают на праздниках у малочисленных народов Крайнего Севера: на территории ЯмалоНенецкого автономного округа и Ханты-Мансийского автономного округа Югры. В связи с миграцией мусульман внутри страны масштабно праздники отмечаются и в крупнейших городах России: Москве и Санкт-Петербурге.

Жертвоприношение является кульминационной частью праздника, без него окончание немыслимо, это самое грубое неуважение к традициям закончить празднование без принесения жертвы и угощения гостей и всех присутствующих. Зрелище это не слишком приятное, учитывая то, что животное пытается вырваться и издает предсмертный рев. Дальше тушу разделывают у всех на виду, а например, коренные малочисленные народы Крайнего Севера (такие как ненцы, манси, селькупы) разливают свежую кровь забитого оленя по чашам и угощают ею всех желающих. Происходит это действо в присутствии большого количества людей, среди которых есть и малолетние дети. Именно последний факт обряда жертвоприношения присутствие малолетних «делает» схожим этот обряд с таким составом преступления, как «Жестокое обращение с животными» (ст. 245 УК РФ). Однако в настоящий момент уголовная ответственность за жертвоприношение не наступает.

Как отмечалось, в современном мире наблюдается активизация миграционных и ассимиляционных процессов. По свидетельству А.Е. Слука, «с начала 90-х годов основным фактором роста населения стран ЕС становится миграция. Так, например, в 1996 г. естественный прирост населения составлял здесь 280 тыс. человек, а миграционный почти 800 тысяч. Западная Европа стала главным мировым центром при- тяжения иммигрантов, превосходя США до недавнего времени лидера по этому показателю. Практически во всех остальных население растет за счет притока иностранцев, обгоняя естественный прирост» [4, с. 62].

По данным С.В. Рязанцева, основными странами расселения эмигрантов из России стали США, Германия, Израиль, Канада, Франция, Аргентина, Бразилия, Австралия, Испания и некоторые другие [5, с. 122]. Более того, как замечает С.В. Рязанцев, в настоящее время русский язык входит в первую десятку самых распространенных языков в США (конечно, не считая английского), в Израиле около 1 млн человек из 8 млн населения говорят по-русски, в Германии 6 млн человек из 82 млн понимают русский язык [5, с. 123].

Таким образом, полностью соглашаемся с выводом А.Е. Слука в том, что «миграция в ее нынешних масштабах заметно изменила национальный состав отдельных западноевропейских государств и всего региона в целом» [4, с. 62]. Соответственно, не исключены факты реализации мигрантами социально вредных (опасных) обычаев.

Нет сомнений в том, что социально полезные обычаи (уважение старших, послушание родителям, уважение женщин, народный промысел и т.п.) способствуют формированию законопослушного поведения мигрантов, Однако соблюдение и реализация социально вредных (опасных) обычаев, наоборот, способствует распространению («обыденности») правонарушающего поведения. И здесь с позиций профилактики усматриваются два основных направления: правого и организационного плана.

В части реализации правого направления профилактики, как представляется, следует разрабатывать соответствующие положения национального уголовного законодательства в части правового реагирования на факты реализации социально вредных (опасных) обычаев. В частности, как отмечалось, обычай уплаты калыма за невесту формально схож с таким преступ- лением, как «Торговля людьми» (ст. 127-1 УК РФ). И грань между преступным и непреступным здесь достаточно «тонкая». В целях устранения возможных проблем в правоприменительной практике представляется целесообразным дополнить примечание к статье 127-1 УК РФ «Торговля людьми» следующим положением:

«3. Действия по уплате выкупа (калыма) за невесту не признаются куплей-продажей человека или иной сделкой в отношении человека в случае, если есть добровольное, взаимное согласие невесты на вступление в брак с лицом, уплачивающим выкуп (калым)».

«Кража» («умыкание») невесты женихом, например, для отдельных республик Северного Кавказа является если не рядовым, то достаточно распространенным явлением1. Разрешение ситуации в части соотношения «кражи» («умыкания») невесты женихом и похищением человека, ответственность за которое предусмотрено ст. 126 УК РФ, на наш взгляд, возможно в трех вариантах:

• 1)    радикальный путь «кражу» («умыкание») невесты женихом следует считать специальным случаем похищения человека, ответственность за которое предусмотрено ст. 126 УК РФ, со всеми вытекающими отсюда уголовно-правовыми последствиями для похитителя;

• 2)    также радикальный путь «кражу» («умыкание») невесты женихом следует считать обстоятельством, исключающим преступность деяния, предусмотренного ст. 126 УК РФ, и закрепить данное правило в самом уголовном законе (например, в примечании к ст. 126 УК РФ) либо в соответствующих разъяснениях высших судебных инстанций Российской Федерации;

• 3)    компромиссный путь «кражу» («умыкание») невесты женихом признать специальным обстоятельством освобождения от

наказания и закрепить данное правило в примечании к ст. 126 УК РФ (по аналогии с примечанием к ст. 134 УК РФ: «Лицо, впервые совершившее преступление, предусмотренное частью первой настоящей статьи, освобождается судом от наказания, если будет установлено, что это лицо и совершившее им преступление перестало быть общественно опасным в связи со вступлением в брак с потерпевшей»). Более справедливым, на наш взгляд, представляется компромиссный путь решения указанной проблемы.

Как отмечалось выше, в настоящее время уголовная ответственность за жертвоприношение не наступает, хотя вполне возможно общественное порицание такого рода публичных деяний. Так, например, мэр г. Москвы Сергей Семенович Собянин призвал мусульман на праздновании Курбан-Байрама обходиться без вызывающих зрелищ. Таким образом, С.С. Собянин отреагировал на обращение защитников животных и некоторых общественных деятелей, недовольных проведением публичных жертвоприношений, которые выступили с просьбой запретить забой животных на улицах столицы. «Я думаю и самим мусульманам не нужны кровавые зрелища, отметил мэр г. Москвы С.С. Собянин, нужно все организовывать так, чтобы не было вызывающих зрелищ»2. В целях цивилизации обрядов жертвоприношения было предложено выделить специальные места для отправления таких обрядов. Эту идею поддержали ряд деятелей культуры, в том числе и представители мусульманских общин. Таким образом, из данной ситуации можно сделать два вывода:

• 1)    публичное жертвоприношение, а именно забивание животного в общественных местах, следует признавать случаем

жестокого обращения с животными и квалифицировать по ст. 245 УК РФ «Жестокое обращение с животными»;

• 2)    ввиду традиционности проведения обряда жертвоприношения для отдельных народностей целесообразно статью 245 УК РФ «Жестокое обращение с животными» дополнить примечанием следующего содержания:

«Примечание. Действие настоящей статьи не распространяется на случаи проведения обрядов жертвоприношения за исключением случаев публичного жертвоприношения, то есть забивания животного в общественных местах».

Таковы основные пути реализации правого направления профилактики возможных правонарушений в части реализации социально вредных (опасных) обычаев.

В части реализации организационных мер профилактики правонарушений мигрантов стоит указать опыт зарубежных стран. Условно его можно определить как американский (реализуемый в Соединенных Штатах Америки) и германский (реализуемый в Федеративной Республике Германия). Так, в США допускается практически неконтролируемое расселение мигрантов, свидетельством чему является компактное проживание определенных групп мигрантов, например, Брайтон-Бич (Brighton Beach) район, расположенный в Нью-Йорке, на самом юге Бруклина, на берегу Атлантического океана3; китайский квартал Чайна-таун (Chinatown «китайский город») район Сан-Франциско (штат Калифорния, США)4 и др. В Юго-Восточной Азии возникли и успешно функционируют ярко выраженные «русские поселки»: в Таиланде; в Вунгтау и Нячанге во Вьетнаме; в Суак-нуквиле в Камбодже5. В частности, недалеко от Паттайи (Тайланд) есть поселок, в котором русскоговорящее население проживает компактно. Он называется «Baan Dustin Pattaya Lake», расположен в южной части курорта и включает несколько типов вилл от 100 до 300 квадратных метров. Здесь приобрели недвижимость около 250 русских семей. Обслуживанием поселка также занимаются «русскоязычные» бизнесмены [5, с. 131-132].

В свою очередь, германский опыт характеризует контролируемое расселение мигрантов. Так, в личных беседах с мигрантами из России, а равно с представителями силовых структур ФРГ говорилось, что в миграционной политике существует ориентир на ограничение (исключение) возможного компактного проживания определенных групп мигрантов по признаку страны эмиграции, национальности или иным критериям. В частности, переезд из России на постоянное место жительство к своим родственникам в Германию совсем не означает, что вы будете проживать именно в непосредственной близости (и даже в пределах одного населенного пункта) со своими родственниками. С одной стороны, это правило можно признать нарушением права человека на выбор места проживания; с другой данная мера способствует профилактике правонарушений мигрантов на специально-криминологическом уровне.

Кроме того, как представляется, контролируемое расселение мигрантов может способствовать их ассимиляции с коренным населением страны и тем самым формированию правопослушного поведения, принятого в стране- приемнике мигранта. В процессе ассимиляции происходит прежде всего смена групповой самоидентификации, утрачивается ощущение своей самобытности, специфичности. Иными словами, ассимиляция мигрантов проявляется в том, что группы людей, принадлежащих к уже сформировавшимся этносам, оказавшись в тесном контакте с другим народом или в его среде, воспринимают его язык, культуру, обычаи. В последующих поколениях происходит полная смена национальной самоидентификации (причисление себя к данному народу)6.

Более того, пользуясь выражениями С.В. Рязанцева, заметим, что интеграция в иное (например, американское) общество в большинстве своем «стартует» именно через институты экономики, но в конечном счете успешность процесса будет зависеть от многих факторов, в том числе от возможности вовремя вырваться из круга русскоязычной экономики и перейти в национальные (неэтнические) сегменты рынка труда [5, с. 128].

Заключение

• 1.    Активизация миграционных процессов в современном мире способствует распространению национальных (народных) обычаев, при этом не только социально полезных, но и социально вредных (опасных) с точки зрения менталитета принимающего общества (государства). Соответственно, разработка направлений (мер) профилакти-

• ки правонарушений мигрантов задача не только важная и своевременная. И здесь сложно недооценить значение норм обычного права в системе профилактики такого рода правонарушений.

• 2.    С точки зрения анализа значимости норм обычного права можно выделить направления правого и организационного плана по профилактике правонарушений мигрантов.

  • 2.1.    Реализация правого направления профилактики предполагает разработку соответствующих положений национального уголовного законодательства в части правового реагирования на факты реализации социально вредных (опасных) обычаев. Применительно к уголовному законодательству России следует урегулировать вопросы уголовно-правовой оценки исполнения таких обычаев, как: уплата калыма за невесту; «кражи» («умыкания») невесты женихом; публичного жертвоприношения.

  • 2.2.    При реализации организационных мер профилактики правонарушений мигрантов целесообразно учесть германский (реализуемый в Федеративной Республике Германия) опыт контролируемого расселения мигрантов. Данная мера может способствовать ускоренной ассимиляции мигрантов с коренным населением страны и формированию его правопослушного поведения.

И в завершение отметим, что исследование и разработка направлений профилактики правонарушений мигрантов с точки зрения значения норм обычного права достаточно актуальна и еще ждет своих исследователей.