Риски здоровью и профессиональная патология при добыче топливно-энергетических ископаемых в Арктической зоне России

OCCUPATIONAL PATHOLOGY AND RISKS OF ITS DEVELOPMENT IN THE EXTRACTION OF FUEL AND ENERGY MINERALS IN THE RUSSIAN ARCTIC

S. A. Gorbanev, S.A. Syurin

North-West Public Health Research Center, St. Petersburg, Russia

Introduction. The combination of the harsh climate of the Arctic with harmful working conditions negatively affects the course of many occupational diseases (OD). The purpose of the study was to assess working conditions and occupational pathology of workers involved in the extraction of oil, gas and coal in the Arctic. Materials and methods. The data of socio-hygienic monitoring “Working conditions and occupational morbidity” in the Arctic zone of Russia in 2007-2017 were studied. Results. It has been established that coal mining does not have jobs with satisfactory working conditions, and in more than 90% of miners they are extremely unsatisfactory. On the contrary, 51.8% of workers in the oil and gas industry have satisfactory working conditions and in less than 4% of them they are extremely unsatisfactory. The most common OD among miners were radiculopathy (32.1%), chronic bronchitis (27.7%), and mono-polyneuropathy (15.4%). Sensory hearing loss (48.8%), radiculopathy (20.9%) and vibration disease (18.6%) predominated in the structure of occupational pathology in oil and gas industry workers. In 2017, in the Arctic, the level of occupational morbidity of miners exceeded the national indicator by 2.82 times, while in oil and gas industry it was by 1.75 times lower than the national indicator. The risk of developing OD during coal mining was significantly higher than that of employees of oil and gas companies (OR = 331.1; CI 242.2-452.5). Conclusion. Improving comprehensive measures to preserve the health of coal miners is a priority for specialists in occupational safety and health in the Arctic.

Введение. Огромные минеральносырьевые ресурсы Арктической зоны России обусловили создание на этой территории с экстремальными природно-климатическими условиями крупнейших в стране производственных комплексов. К их числу относятся предприятия по добыче топливноэнергетических полезных ископаемых. Крупнейшие нефтегазодобывающие предприятия расположены в Ямало-Ненецком и Ненецком автономных округах (ЯНАО и НАО). В значительно меньших объемах нефть и газ добываются в Таймырском Долгано-Ненецком муниципальном районе Красноярского края и Чукотском автономном округе (ЧАО). Добыча угля осуществляется в основном в городе Воркута и в существенно меньшем количестве – в ЧАО и Таймырском Долгано-Ненецком муниципальном районе [1, 2, 3, 4].

Известно, что сочетание суровых природноклиматических условий Арктических районов с вредными условиями труда ускоряют формирование и утяжеляют течение многих профессиональных заболеваний (ПЗ) [5, 6, 7]. Специфическим вредным производственным фактором при добыче угля считаются аэрозоли фиброгенного действия [8, 9, 10, 11], а при добыче углеводородов – серосодержащие соединения (сероводород, меркаптаны, сероуглерод, серный ангидрид, сернистый ангидрид, серная пыль), относящиеся к веществам второго - четвертого классов опасности [12, 13, 14, 15]. Возникающие при добыче полезных ископаемых болезни, прежде всего, костномышечной и нервной систем, органов дыхания, нейросенсорная тугоухость (шумовые эффекты внутреннего уха) являются основной причиной преждевременного снижения или утраты профессиональной трудоспособности [16, 17, 18, 19]. При этом самый высокий уровень профессиональной заболеваемости в России отмечается у горняков угольных шахт, составивший в 2017 году 103,11 случаев на 10000 работников [20]. В условиях ограниченных человеческих ресурсов преждевременное прекращение трудовой деятельности квалифицированными специалистами является серьезным препятствием для социальноэкономического развития арктического региона [21].

В «Основах государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» [22] поставлена задача достижения надежного функционирования систем жизнеобеспечения и производственной деятельности в этом важнейшем регионе. Частью этой задачи является разработка комплекса мероприятий, направленных на сохранение здоровья и трудоспособности населения Арктики.

Цель исследования заключалась в сравнительной оценке условий труда и профессиональной патологии работников, осуществляющих добычу нефти, газа и угля в 56

Арктической зоне России.

Материалы и методы. Изучены данные социально-гигиенического мониторинга по разделу «Условия труда и профессиональная заболеваемость» населения Арктической зоны России в 2007-2017 годах. Сведения предоставлены ФБУЗ «Федеральный центр гигиеныиэпидемиологии»Федеральнойслужбы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, г. Москва. Они включали данные о ежегодном числе первично выявленных больных профессиональными заболеваниями (ПЗ) и их нозологической форме, числе лиц, имеющих контакт с ВПФ и их характере, видах экономической деятельности заболевших лиц, типе хозяйственных объектов, находящихся под контролем Роспотребнадзора.

Результаты исследований обработаны с применением программного обеспечения Microsoft Excel 2010 и программы Epi Info, v. 6.04d. Определялись t-критерий Стьюдента для независимых выборок, критерий согласия χ2 , относительный риск (ОР) и 95% доверительный интервал (ДИ). Числовые данные представлены в виде среднего арифметического и стандартной ошибки (M±m). Различия показателей считались значимыми при р<0,05.

Результаты исследования. Изучены данные 1891 работника, у которых в течение 2007-2017 годов были впервые диагностированы 2339 ПЗ. Из них шахтной добычей каменного угля были заняты 1851 человек, в том числе в г. Воркута -1777 человек, в ЧАО – 73 человека и в Таймырском Долгано-Ненецком районе Красноярского края – один человек. На предприятиях нефтегазодобывающей промышленности работали 40 человек, в том числе в ЯНАО - 34 человек, в НАО – 4 человека, в Таймырском Долгано-Ненецком районе – 2 человека. Средний возраст и продолжительность стажа работников угледобывающей промышленности были меньше, чем нефтегазодобывающей, составляя соответственно 50,9±0,1 и 54,2±0,8 лет (р<0,001) и 24,5±0,1 и 26,9±1,2 лет (р<0,05). Среди работников угольных шахт было 56 (3,0%) женщин, в то время как все работники нефтегазодобывающих предприятий были мужчинами.

Проведено сравнение условий труда при добыче полезных ископаемых по среднегодовому числу рабочих мест на объектах надзора различных групп санитарноэпидемиологического благополучия в 2007-2017 годах. Установлено, что при добыче угля нет объектов надзора первой группы санитарноэпидемиологического благополучия (рабочие места с удовлетворительными условиями труда), а более 90% шахтеров трудоустроены на объектах надзора третьей группы (с крайне неблагоприятными условиями труда). В отличие от шахтеров более половины работников нефтегазодобывающей промышленности были заняты на объектах надзора первой группы с удовлетворительными условиями труда и только 4% из них - на предприятиях третьей группы

Таблица 1

Среднегодовое число работников (абс., %) на объектах трех групп надзора, занятых добычей угля, газа и нефти в Арктике в 2007-2017 гг.

Группа объектов надзора Добываемое сырье р Уголь Газ и нефть Первая - 41873 (51,8) <0,001 Вторая 909 (9,8) 35782 (44,3) <0,001 Третья 8331 (90,2) 3182 (3,9) <0,001 Всего 9240 80837 санитарно-эпидемиологического благополучия с крайне неблагоприятными условиями труда. По числу работников на объектах каждой из трех групп надзора различия между шахтерами угольных шахт и лицами, занятыми на нефтегазодобывающих предприятиях, были статистически значимыми. В целом, работников нефтегазодобывающей отрасли в Арктической зоне России было почти в 9 раз больше, чем горняков угледобывающих предприятий (табл. 1).

Сравнение условий труда при добыче полезных ископаемых по среднегодовому числу лиц, имевших контакт с тем или иным вредным производственным фактором, также выявило существенные различия между двумя группами работников. При добыче угля горняки в большей

Мониторинг окружающей среды АЗРФ степени подвергаются влиянию аэрозолей преимущественно фиброгенного действия, чаще имеют недостаточную освещенность рабочего места, а также для них характерно сочетанное действие нескольких вредных факторов. В структуре вредных производственных факторов работников нефтегазодобывающих предприятий бóльшую долю имеют химические и биологические факторы, тяжесть труда, шум, инфразвук, неионизирующие электромагнитные поля и излучения, ионизирующее излучение (табл. 2).

У шахтеров угольных шахт ПЗ чаще формируются при условиях труда, соответствующих классам вредности 3.3 и 3.4. Вредными производственными факторами, определяющими развитие ПЗ, являются, главным образом, тяжесть труда, аэрозоли преимущественно фиброгенного действия и локальная вибрация. На долю всех остальных факторов приходится только 13,4% ПЗ. В подавляющем большинстве случаев (92,6%) наличие вредных производственных факторов обусловлено конструктивными недостатками машин, механизмов и другого оборудования, а также несовершенством рабочих мест.

У работников нефтегазодобывающих предприятий ПЗ чаще выявляются при условиях труда, соответствующих классу вредности 3.1. В отличие от шахтеров, в развитии профессиональной патологии основное значение имеют экспозиция к шуму и общей вибрации. Общим фактором риска ПЗ в обеих группах работников является тяжесть труда.

Таблица 2

Среднегодовое число работников (абс., %), подвергающихся воздействию вредных производственных факторов при добыче угля, нефти и газа в Арктике в 2007-2017 гг.

Вредный производственный фактор	Добываемое сырье		р
	Уголь	Газ и нефть
Аэрозоли преимущественно фиброгенного действия	3509 (21,3)	707 (1,4)	<0,001
Химические факторы	60 (0,4)	2372 (4,8)	<0,001
Тяжесть труда	171 (1,0)	2717 (5,5)	<0,001
Напряженность труда	210 (1,3)	626 (1,3)	-
Шум	688 (4,2)	16844(33,8)	<0,001
Инфразвук	83 (0,5)	298 (0,6)	>0,1
Вибрация общая	488 (3,0)	2214 (4,4)	<0,001
Вибрация локальная	148 (0,9)	292 (0,6)
Неионизирующие электро-магнитные поля и излучения	304 (1,8)	3638 (7,3)	<0,001
Ионизирующее излучение	11 (0,1)	464 (0,9)	<0,001
Освещенность	2705 (16,4)	476 (0,9)	<0,001
Микроклимат	332 (2,0)	4779 (9,6)	<0,001
Биологические факторы	-	379 (0,8)	<0,001
Сочетанное действие	7762 (47,1)	14022(28,1)	<0,001

Таблица 3

Число профессиональных заболеваний, возникающих при различных условиях труда при добыче угля, нефти и газа в Арктике в 2007-2017 гг. (абс., %)

Показатель	Добываемое сырье		р
	Уголь	Газ и нефть
Классы условий труда:
класс 2	7 (0,3)	1 (2,3)	>0,2
класс 3.1	273 (11,4)	18 (41,9)	<0,001
класс 3.2	838 (36,4)	18 (41,9)	>0,2
класс 3.3	625 (27,5)	6 (14,0)	<0,02
класс 3.4	502 (22,0)	-	<0,001
класс 4	51 (2,3)	-	>0,2
Факторы, вызывающие развитие профессиональных болезней:
тяжесть труда (класс 3.1 и более)	948 (42,7)	10 (23,3)	<0,001
аэрозоли фиброгенного действия	581 (24,4)	1 (2,3)	<0,001
вибрация локальная	444 (19,5)	2 (4,7)	<0,01
шум	199 (8,0)	21 (48,8)	<0,001
вещества I-IV классов опасности	90 (4,1)	1 (2,3)	>0,5
вибрация общая	25 (1,0)	7 (16,3)	<0,01
микроклимат (охлаждающий)	7 (0,2)	-	>0,5
напряженность труда	2 (0,1)	1 (2,3)	>0,5
Обстоятельства, определяющие развитие профессиональных заболеваний:
конструктивные недостатки машин, механизмов, оборудования, приспособлений и инструментов	1620 (73,1)	52 (12,1)	<0,001
несовершенство рабочих мест	428 (19,5)	117 (27,1)	>0,1
несовершенство технологических процессов	214 (6,6)	255 (59,2)	<0,001
неисправность машин и механизмов	32 (0,8)	-	>0,5
отступление от технологического регламента	-	5 (1,2)	>0,5
несовершенство санитарно-технических установок	2 (0,1)	2 (0,5)	>0,5
нарушение правил техники безопасности	-	2 (0,5)	>0,5

В нефтегазодобывающей промышленности 80,6% случаев воздействия вредных производственных факторов связано с несовершенством технологических процессов и рабочих мест (табл. 3).

Число ПЗ у одного шахтера было выше, чем у одного работника нефтегазодобывающих предприятий: 1,24±0,01 и 1,08±0,04 случаев соответственно (р<0,001). Характер нарушений здоровья в двух сравниваемых группах работников имел выраженные различия (табл. 4). Так, в структуре профессиональной патологии шахтеров более значимая доля принадлежала болезням костно-мышечной системы, органов дыхания и нервной системы, а в структуре патологии работников нефтегазодобывающих предприятий – болезням уха и сосцевидного отростка, а также травмам, отравлениям и некоторым другим последствиям воздействия внешних причин. У шахтеров в числе трех наиболее распространенных нозологических единиц ПЗ были радикулопатия, хронический бронхит и моно-полинейропатия. У лиц, занятых добычей газа и нефти, чаще всего диагностировались нейросенсорная тугоухость (шумовые эффекты внутреннего уха), радикулопатия и вибрационная болезнь. У горняков выявление профессиональной патологии чаще происходило по результатам периодических медицинских осмотров (56,7%), а у персонала нефтегазодобывающих предприятий – вследствие самостоятельного обращения работника за медицинской помощью в связи с ухудшением состояния здоровья (62,8%).

В Арктической зоне России ежегодное количество горняков угольных шахт, у которых были впервые установлены ПЗ, колебалось от 108 (2007 год) до 223 (2013 год) человек. Уровень профессиональной заболеваемости в течение

Таблица 3

Нозологическая структура профессиональной патологии работников при добыче угля, нефти и газа в Арктике в 2007-2017 гг. (абс., %)

Показатель	Добываемое сырье		р
	Уголь	Газ и нефть
Классы профессиональных заболеваний:
костно-мышечной системы	831 (36,2)	9 (20,9)	<0,02
органов дыхания	664 (28,9)	1 (2,3)	<0,001
нервной системы	516 (22,5)	3 (7,0)	<0,001
уха и сосцевидного отростка	199 (8,7)	21 (48,8)	<0,001
травмы, отравления и некоторые другие последствия воздействия внешних причин	77 (3,4)	8 (18,6)	<0,02
Новообразования	6 (0,3)		>0,5
системы кровообращения	3 (0,1)	-	>0,5
кожи и подкожной клетчатки	-	1 (2,3)	>0,5
Наиболее распространенные заболевания:
Радикулопатия	737 (32,1)	9 (20,9)	>0,05
хронический бронхит	637 (27,7)	-	<0,001
моно-полинейропатия	354 (15,4)	3 (7,0)	<0,05
нейросенсорная тугоухость	199 (8,0)	21 (48,8)	<0,001
вегетосенсорная полинейропатия	162 (7,1)	-
вибрационная болезнь	75 (3,3)	8 (18,6)	<0,02
Миофиброз	52 (2,3)	-	>0,5
деформирующий остеоартроз	32 (1,4)		>0,5

одиннадцати лет имел выраженную тенденцию к повышению. Все годы он существенно превышал аналогичные показатели при добыче нефти и газа в Арктической зоне России, а также при всех видах экономической деятельности в Арктической зоне России и в России в целом (рис). В 2017 году уровень профессиональной заболеваемости при добыче угля в Арктике превысил аналогичный общенациональный показатель (103,11 на 10000 работников) в 2,82 раза. Риск формирования ПЗ у шахтеров Воркуты и ЧАО существенно не отличался (ОР=1,12; ДИ 0,90-1,40; χ2 =1,11; р=0,2919).

Ежегодное число работников нефтегазодобывающих предприятий с впервые установленными ПЗ колебалось от 0 до 7 человек. Уровень профессиональной заболеваемости при нефтегазодобыче в течение всего периода наблюдения был ниже аналогичных показателей при добыче угля, а также при всех видах экономической деятельности в Арктической зоне России и в России в целом. В 2017 году эти различия составили соответственно 240,1 раза, 9,28 раза и 1,08 раза (рис.1). В 2017 году уровень профессиональной заболеваемости при добыче нефти и газа в Арктике был ниже аналогичного общенационального показателя (2,12 на 10000 работников) в 1,75 раза. Риск развития ПЗ у работников основных нефтегазодобывающих регионов - ЯНАО и НАО – не имел значимых различий: ОР=2,50; ДИ 0,89-7,05; χ2=3,23; р=0,0724.

Сравнение вероятности формирования профессиональной патологии при добыче различных топливно-энергетических ископаемых показало, что при добыче угля она выше, чем нефти и газа (ОР=331,1; ДИ 242,2-452,5; χ2 =1637,8; р<0,001), всех видов экономической деятельности в Арктике (ОР=15,1; ДИ 15,0-16,5; χ2 =20009,5; р<0,001) и в России в целом (ОР=224,6; ДИ 195,8-257,5; χ2 =44275,4; р<0,001). При добыче нефти и газа риск развития ПЗ был меньше, чем при всех видах экономической деятельности в Арктике (ОР=0,05; ДИ 0,03-0,06; χ2 =767,0; р<0,001) и был близок к общероссийскому уровню профессиональной заболеваемости (ОР=1,08; ДИ 0,52-2,27; χ2 =0,04; р=0,8334).

Анализируя результаты проведенного исследования, можно с полным основанием утверждать, что условия труда работников, осуществляющих добычу угля, газа и нефти в Арктической зоне России, имеют существенные отличия. Тот факт, что на момент выявления ПЗ возраст и продолжительность стажа работников нефтегазодобывающих предприятий были выше, чем у шахтеров, свидетельствует об увеличении периода трудоспособности при более благоприятных условиях труда.

У двух групп работников, помимо разной интенсивности воздействия вредных производственных факторов, выявлены

Рис. 1. Ежегодные уровни профессиональной заболеваемости при добыче угля, нефти и газа в Арктике, всех видов экономической деятельности в Арктике и в России (на 10 000 работников).

и значительные различия в их структуре, что, вероятно, и определяет специфику формирующихся нарушений здоровья. При этом обращает на себя внимание факт, что доля тех или иных вредных факторов в их общей структуре часто не соответствует этиологической значимости фактора в развитии профессиональной патологии. Так, если у горняков в общей структуре вредных факторов доли повышенной тяжести труда и локальной вибрации составляют соответственно 1% и 0,9%, то среди воздействий, с которыми было связано развитие ПЗ – 42,7% и 19,5% соответственно. Схожая ситуация отмечается и у работников нефтегазодобывающих предприятий. При долях повышенной тяжести труда и общей вибрации 5,5% и 4,4% в общей структуре вредных факторов соответственно, с их воздействием было связано возникновение 23,3% и 16,3% ПЗ.

Так как исследование проводилось в арктической зоне страны, особое внимание уделялось частоте выявления охлаждающего микроклимата рабочих мест. Хорошо известно, что хронический холодовой стресс способствует снижению физической и умственной работоспособности, хроническому болевому синдрому, заболеваниям органов дыхания, повышению риска производственных травм [23, 24, 25]. В структуре вредных факторов на предприятиях нефтегазодобывающей отрасли охлаждающий микроклимат был одним из наиболее распространенных (9,6%). Однако ни в одном случае он не был признан этиологическим фактором в развитии ПЗ. Сходная ситуация отмечалась и у горняков угольных шахт, в структуре вредных факторов которых доля охлаждающего микроклимата составляла 2,0%, а причиной развития ПЗ он был признан в 0,2% ПЗ. Полученные данные позволяют предполагать, что при проведении экспертной оценки случаев ПЗ, значимость одних вредных производственных факторов не 60

вполне обоснованно усиливается (например, тяжесть труда), а других – занижается (например, охлаждающий микроклимат).

Полученные данные об относительно благоприятных условиях труда и низком уровне профессиональной патологии разрушают стереотипные представления об экстремальном характере труда работников нефтегазодобывающих предприятий в Арктике [26]. Конечно, факторами, искажающими истинное состояние дел, могут быть неквалифицированные специальная оценка условий труда и периодические медицинские осмотры работников [27, 28]. Нельзя исключить, что низкий уровень профессиональной заболеваемости работников нефтегазовой отрасли может быть в определенной мере связан с широким использованием вахтового метода труда, при котором затруднена регистрация всех заболеваний [29, 30]. Также может иметь большое значение стремление части работников скрыть истинное состояние своего здоровья для сохранения высоко оплачиваемой работы в газодобывающей промышленности [31].

Заключение. В 2007-2017 годах не отмечено существенного улучшения условий труда на предприятиях угледобывающей промышленности в Арктической зоне России. Уровень профессиональной заболеваемости шахтеров Арктики в 2,82 раза превышает общенациональные показатели при добыче угля и не имеет тенденции к снижению. По сравнению с шахтерами работники нефтегазодобывающих предприятий имеют значительно менее вредные условия труда и низкий уровень профессиональной заболеваемости. С учетом сказанного, проведение комплексных мер по сохранению здоровья шахтеров угольных шахт в Арктике является приоритетным направлением работы для специалистов по охране и медицине труда.