Роль вкладов в формировании казны Иосифо-Волоколамского монастыря в разгар смутного времени (1607-1608 гг.)

Иосифо-Волоколамский монастырь к периоду Смутного времени подошел в качестве одной из крупнейших обителей Московского государства. На первом месте стоял Троице-Сергиев монастырь, а второе делили Кирилло-Белозерский и Иосифо-Волоколамс-кий (имели по 35,5 тыс. десятин пашни для второй четверти XVII в.) [3, с. 43]. Монастырь в середине XVI в. обзавелся кирпичной окружной стеной, что наряду с географическим расположением (в Центральной части Русского государства) обусловило его важную роль в военных событиях Смуты. Особо отметим его осаду казачьими войсками И.И. Болотникова в 1606 г., осаду войсками Лжедмитрия II под командованием полковника П. Руцкого 1608 г. и взятие монастыря гетманом Р. Рожинским в 1609 г., содержание плененного царя Василия Шуйского и пленных польских солдат в 1610 г., осада польскими войсками под командованием короля Сигизмунда III в 1612–1614 гг. [1].

В этой связи особый интерес вызывает изучение источников экономических поступлений обители, которые позволили ей после разрушительных военных действий сохранить свое высокое место среди других монастырей-вотчинников. Вклады, наряду с торговлей и сборами, служили основными статьями прихода монастыря. Исследователи традиционно отводят вкладам особую роль среди монастырских поступлений. Е.И. Колычева называла пожертвования и вклады «мощным источником доходов» и «очень важным подспорьем» для обителей. [5, с. 106]. Например, в Троице-Сергиевом монастыре большинство земель, присоединенных в конце XVI – начале XVII вв., были приобретены по вкладам и земельным завещаниям [4, с. 40]. Мы обладаем достаточными сведениями о роли вкладов в монастырском хозяйстве Волоцкой обители в XVI в., но начало XVII в. остается плохо изученным в этом аспекте. В архивах сохранились делопроизводственные документы монастыря, в которых содержится информация в том числе и о поступлениях вкладного характера. Все это позволяет подробно рассмотреть значение вкладов в формировании казны.

В Иосифо-Волоколамский монастырь за указанный период вклады поступали деньгами, дворами, «рухлядью». Сведения о подобных поступлениях в начале XVII в. фиксировались наряду с другими доходами в приходных книгах, но исследователям известны более традиционные для таких записей вкладные и записные книги (последняя за XVI в. датируется 1599 годом).

Вклады можно разделить на две категории: к первой отнесем вклады умерших монастырских людей (иноков, слуг и пр.), так как после их смерти накопленные собственность и сбережения переходили в казну монастыря в качестве вклада. Например, после смерти монастырского слуги Ивана Клементеева сына Купреянова остались «рухлядь» и книги, которые тут же были проданы за 10 рублей, и личные накопления, в итоге во вклад были взяты 32 рубля 25 алтын [7, Л. 39 об.].

Другую категорию составили вклады добровольные, которые монастырь получал от священнослужителей или мирян, по себе либо по умершим родственникам. Семантический анализ вкладных записей позволяет предположить, что данный текст был переписан в приходные книги с грамот. Об этом можно судить, исходя из следующего отрывка приходной книги за 1606/07 г.: «...такова ему и вкладная дана а в укладнай печат[ь] игуменская Иосифова монастыря» [6, Л. 11]. Можно предположить, что имелась ввиду именно вкладная грамота, которая выдавалась вкладчику (светскому лицу) с печатью монастыря. Но необходимо отметить, что, скорее всего, такие грамоты в начале XVII в. давались лишь тем, кто жертвовали значительные суммы, как в данном случае – 100 рублей. Историки пришли к выводу, что вкладные грамоты по формуляру совпадали с записями вкладных книг [9], поэтому наличие в грамоте важных для вкладчика условий – запись в синодики и кормовые книги, – говорит о том, что и вкладные грамоты переписывались в приходные книги также как раньше во вкладные и записные. Это позволяет использовать метод формулярного анализа.

Условный формуляр состоял из: 1) даты; 2) наррации; 3) диспозиции. Наличие позиции конечного протокола (даты) в начале записи было необходимо для соблюдения формы строгой отчетности, характерной для делопроизводственных документов Иосифо-Воло-коламского монастыря – в приходных книгах всегда вначале указывалась дата поступления денег.

Наррация содержит в себе несколько компонентов. Обычно сначала использовалась формулировка действия – «дал вкладу», затем место назначения – чаще всего, « в дом Пр[е]ч[ис]тые Б[огоро]ицы и къ Чюдот-ворцу Иосифу». Только после этого следовала запись о вкладчике – в документе были зафиксированы его социальный статус, либо должность, имя, по ком вносился (в том случае, если дача производилась по родственникам) и сумма вклада. Также существовала часть, которая фиксировала соборных старцев, присутствующих при даче: «при игумене Арсене, да при келаре старце Леониде, да при казначее старце Гавриле Ржевитине и при всех соборных старцах». Состав называемых старцев чаще всего оставался неизменным, здесь фиксировались лица, входящие в состав собора, кроме игумена это были келарь (первый соборный старец) [8, с. 107] Леонид Маркелов и казначей Гаврила Ржевитин, реже в их число входил старец Моисей Неплюев.

Диспозиция заключает обязательства монастыря по отношению к вкладчику или лицу, за которого вклад был внесен, при этом от лица монастыря действовал игумен, именно он и брал на себя ответственность за исполнение оговоренных работ – «и мне игумену Арсению з братиею» (см. таблицу).

Также к вкладным записям можно отнести сведения о продаже вкладного имущества. В эту категорию попадали вещи, которые остались после смерти иноков, – монастырь их присваивал и продавал другим людям не только на своей территории, но и за ее пределами, они назывались «рухлядью». Среди них были одежда, кони, реже конское снаряжение и оружие. Интересен тот факт, что продаваемые вкладные товары подробно описывались: «вкладная плат[ь]я келаря старца Леонида Маркелова ... сукно багрец пуговицы серебрены да летникъ тафта широкая са-

Условный формуляр вкладной записи в приходной книге Иосифо-Волоколамского монастыря за 7116 (1607/08) г.

Составлено по: [7, Л. 25 об.].

харнай цветъ во швы участьковые да летникъ желтъ тафта широкая во швы отлас цветной...» [7, Л. 23 об.]. Вкладное имущество, таким образом, заполняло нишу ремесленных товаров в монастырской торговле, так как обитель не владела собственным производством и постоянно закупала соответствующие товары из других регионов [2]. В итоге нам удалось выяснить, что торговля вкладным имуществом занимала 46 % от всех продаж в рассматриваемом году.

По сравнению с XVI в. доля вкладов в общем приходе оставалась значительной. По подсчетам К.Н. Щепетова в 1573 г. вклады составили 74 % всех поступлений, в 1581 г. – 57 % [11, с. 95–96], в 1607/08 г. – около 61 %.

Известно, что для XVI в. было характерно использование вкладных денег в крупных предприятиях, например, на покупку сел или строение окружной каменной стены [11, с. 96]. Для 1607/08 г. таких сведений нет, вклады не записывались отдельно, не отмечалось, что потрачены были именно деньги, поступившие от вкладов, за исключением единственной записи, где на вкладных 3 рубля 20 алтын 2 деньги было куплено 4 пуда меда [7, Л. 179 об.]. Такое явление можно объяснить общим снижением сумм вкладов, произошедшим в начале XVII в. по сравнению с концом XVI в., связанным с растущим экономическим и социальным кризисом Смутного времени [10, 2018].

Таким образом, мы видим, что в начале XVII в. вклады продолжали составлять более половины от всех поступлений в казну, но не играли прежней особой роли. Вкладные или специальные записные книги исчезли, сведения о вкладах вносились в простую приходную книгу. Но частичное сохранение актового формуляра для вкладных записей в приходных книгах говорит о большем значении вкладов по сравнению с другими категориями доходов. Вкладные деньги уже не могли, как в XVI в., тратить на крупные вложения, это объяснялось малыми суммами (они редко превышали 30 рублей), а также военными событиями, которые требовали больших расходов – деньги шли на продовольствие и жизненно необходимые товары для монастырских людей. При этом в категории торговли именно продажа вкладного имущества обеспечивала высокие доходы монастыря. То есть, несмотря на снижение роли вкладов по сравнению с XVI в., они все еще продолжали приносить монастырю значительные доходы, в то время как уменьшение размеров вложенных денег было обусловлено объективными реалиями Смутного времени и отразилось также и на других статьях прихода.