Синтаксические средства выражения интенсивности признака

Проблема семантической структуры слова считается одной из самых актуальных семасиологических проблем в современном языкознании. В отличие от существовавшей до недавнего времени традиции рассматривать прилагательные прежде всего с грамматической точки зрения, сейчас одной из тенденций является изучение содержательной стороны слова, - задача, не получившая до сих пор всестороннего освещения в силу сложности и неоднородности класса адъективной лексики.

Рассматривая такой семантический параметр прилагательных, как количество проявленности признака, мы тем самым затрагиваем проблему интенсификации высказывания, которая тесно связана с категориями экспрессивности и оценочности. В настоящее время в лингвистической литературе представлены не только разные подходы к определению статуса категории интенсивности (ее рассматривают как языковую категорию, как категорию идиостиля, как текстовую категорию [1]), но и различные трактовки понятия интенсивности и ее взаимодействия с категорией экспрессивности. Одни авторы рассматривают экспрессивность и интенсивность с точки зрения причинно-следственных отношений [2], другие полагают, что интенсивность и экспрессивность выступают в качестве равнозначных самостоятельных категорий [3]. Существует также точка зрения, согласно которой категория интенсивности находится между категориями качественности и количественности [4].

В основе современного понимания категории интенсивности лежат работы Ш. Балли, который под категорией интенсивности понимал «все различия, сводящиеся к категориям количества, величины, ценности, силы и т.п., вне зависимости от того, идет ли речь о конкретных представлениях или абстрактных идеях» [5, c. 207]. Большинство лингвистов признают за интенсивностью статус семантической категории языка и рассматривают интенсивность как категорию языка (или как понятие экспрессивной стилистики) [6] и как категорию, указывающую на объективное количество признака. Принимая безусловную необходимость такого разграничения, определение категории интенсивности, сформулированное Е.И. Шейгал, можно считать верным, но не вполне точным. Она понимает под интенсивностью такую языковую понятийную категорию, которая отражает градации в степени проявленности признака [2, c. 4]. Интенсив- ность следует связывать не с любой количественной характеристикой предмета или явления, а только с характеристикой, демонстрирующей отклонение от зоны нормативности, в результате чего высказывание не воспринимается говорящим как обычное [7, c. 56]. В случае, когда отправитель речи констатирует объективную степень проявленности признака, высказывание лишено экспрессивности и, следовательно, не носит интенсифицирующего характера. Оно рассматривается как истинное или ложное только по оценке говорящего, так как оценка в данном случае обусловлена его субъективными взглядами, вкусами или интересами.

• -    "Oh, it is too cruel," cried Mrs. Barnard tearfully. "The cruelest thing that ever was, it is" [19, p. 48].

• -    "Of course, Thora was invaluable to my brother - he always said she was the best secretary he ever had …" [19, p. 106].

• -    "… and so I’ll go back to London. It’s gayer for a girl there" [19, p. 26].

• -    "Who are you? You don’t belong to the police?" "I am better than the police," said Poirot [19, p. 56].

В первом случае дается оценка происходящего события, во втором ‒ оценка профессиональных данных, в третьем говорится об оценке эмоционального состояния действующего лица в конкретной ситуации, наконец, в четвертом случае налицо самооценка главного героя произведения. Речь идет о субъективной неординарной оценке, которая воспринимается как интенсифицированная.

С одной стороны, интенсивность зависит непосредственно от экспрессивности. Она указывает на экспрессивность высказывания и определяет степень экспрессии. Чем эмоциональнее речь, тем выше степень интенсивности. По мнению И.И. Туранского, интенсивность ‒ это мера количества экспрессивности, интенсификация является сигналом того, что высказывание стилистически не нейтрально, то есть экспрессивно, интенсификаторы же помогают определить, в какой степени высказывание экспрессивно [6, c. 17].

В структуре прилагательного-интенсификатора, являющегося предметом исследования, можно выделить два компонента его значения. Во-первых, это оценочная сема и, во-вторых, сема экспрессивности. Следовательно, при изучении адъективной лексики, подверженной интенсификации, важна следующая оппозиция: объективная характеристика предмета // объективная характеристика предмета + эмоциональное к нему отношение, а не наличие-отсутствие того или иного качества, ибо для категории интенсивности значимым является именно прагматический аспект, то есть субъективная важность изменения количества признака для отправителя речи [8, c. 156].

Существенным фактором для нашего исследования является особенность смыслового содержания категории интенсивности, которая, как утверждает Н.Д. Арутюнова, начинается в области восприятия мира, затем через сферу общения находит свое отражение в лексике, словообразовании, синтаксисе и завершается в словесном творчестве [9]. Другими словами, интенсивность ‒ понятие, присущее разным уровням языка, поэтому нередко лексическим средствам выражения интенсивности могут сопутствовать фонетические, морфологические или синтаксические способы. Например:

• -    "Dr. Mallory claims that you and he spent the night together, and it was great!" "It was better than great," Kat said. "It was fantastic !" [20, p. 279].

Неординарная степень проявленности признака, обозначенного прилагательным fantastic , находит свое отражение, во-первых, в семантике слова (об этом свидетельствует семный анализ: fantastic - extremely good [10]. Во-вторых, на экспрессивность высказывания и эмоциональность речи указывает эмфатическое ударение (курсив), которое также приходится на прилагательное fantastic , и наконец, немаловажную роль в высказывании играет климакс. Использование этого стилистического приема подчеркивает количественные различия между фразами: It was great. - It was better than great. - It was fantastic.

Уровень слов бесспорно является одним из основных уровней языка, на котором реализуется категория интенсивности, однако именно синтаксис обладает возможностями, которые позволяют передавать многие оттенки значения [11, c. 781]. Отличие способов выражения интенсивности на лексическом уровне от ее репрезентации на фонетическом, морфологическом и синтаксическом уровнях состоит в том, что на уровне лексем интенсификации есть внутренний процесс [6, c. 80], что обусловлено наличием квантитативных сем в структуре значения прилагательного. В то время как реализация категории интенсивности на синтаксическом уровне становится возможной благодаря тому, что значение большинства слов контекстуально обусловлено.

Само предложение, будучи простым или сложным, полным или неполным, нераспространенным или распространенным, не обладает постоянством структуры, его состав и последовательность вариативны [12, c. 109]. Таким образом, на синтаксическом уровне степень проявленности признака определяется не только градуальной семой в значении прилагательного, но и синтаксическим строением всего высказывания. Особенно наглядно степень проявленности признака может передаваться посредством придаточных предложений, цель которых заключа- ется в передаче глубины содержания квалификативной характеристики, степени интенсивности состояния [6, c. 165].

• -    "Dr. Taft? She has the best recommendations I’ve ever seen" [20, p. 103].

• -    Just imagine that your Daddy is the smartest man who ever lived on Earth... [21, p. 11].

Очень высокая или максимальная (в зависимости от содержания придаточного предложения) степень проявленности признака достигается благодаря использованию в речи придаточных предложений типа I (he ...) knew (had ever known), I (he ...) ever had (can have), I (he ...) have (has) ever heard (seen), I (he ...) remembered, who ever lived , подчеркивающих разницу между характеристиками сравниваемого объекта и аналогичными чертами других объектов.

Кроме придаточных предложений в аналогичной функции могут использоваться сравнительные обороты as ... as, so ... (that), such ... that, too, enough .

• -    The inner office looked big enough to play killball in [22, p. 742].

• -    Babi went by his mistress through the fog and by her over the hill, when her step was too light to disturb the leaves [23, p. 229].

Дополнительным показателем экспрессивности в подобных конструкциях является инверсия.

• -    So desperate he was that he could imagine the smell of smoke [23, p. 58].

Перемещение предикатива, выраженного прилагательным, на первое место в предложении может, с одной стороны, сопровождаться обычным расположением подлежащего и глагола-связки, а с другой стороны, дополнительной инверсией подлежащего и связочного глагола. Ср.:

• -    Slender and tall she was in her white robe girt with silver, but strong she seemed and stern as steel, a daughter of kings [24, p. 537].

• -    I thought that surely the worst must have been the day he found his wife murdered [25, p. 80].

Особая экспрессивность высказывания может создаваться также передвижением имени прилагательного в функции определения в несвойственную для него постпозицию, что может придать высказыванию торжественность [13, c. 164]. Это касается и тех случаев, когда акцентируется само имя прилагательное путем постановки собственно интенсификатора (т.е. прилагательного, содержание лексического значения которого полностью сводится к выражению интенсивности [14]), определяющего степень проявленности признака, в постпозицию.

• -    "Hm-m-m," he said, "this is interesting - very" [26, p. 125].

Следующий не менее распространенный прием интенсификации высказывания ‒ обращение к восклицательным оборотам, начинающимся с вопросительных местоимений или наречий и включающим прилагательное неординарной семантики.

• -    Oh, God, what an ugly city Ilium is! [27, p. 22].

• -    "I want to hear more. You’ve had such a fascinating life!" [20, p. 212].

• -    ... he bitterly remembered Draga and how beautiful she had been [23, p. 345].

Обращает на себя внимание тот факт, что в синтаксических моделях, начинающихся словами what, such, how, прилагательным могут предшествовать собственно интенсификаторы, что свидетельствует о возможности сочетания лексического и синтаксического способов усиления признака, выраженного именем прилагательным.

• -    ... while he … murmured how cold she was and how he had lost all hope this morning, and how unspeakably happy he was now [23, p. 154].

Наряду с придаточными и восклицательными предложениями, к средствам передачи высокой степени проявленности признака принадлежит повтор.

• -    A hot, hot sun beat down from lemon-colored sky [26, p. 129].

• -    We’ve got to have a talk! It would be a very important thing in your life! … I’m not kidding you. This is a really important thing in your life. This is the most important thing ever [27, p. 103].

• -    The man behind the desk was a middle height and very black. So black that for a moment Richards was struck with unreality [22, p. 742].

В первом предложении встречается повторение одного и того же прилагательного hot , что не только привлекает внимание читателя к этому элементу высказывания, но и указывает на высокую степень проявленности признака. Второе высказывание является примером повтора с усилением. Это, с одной стороны, также подчеркивает важность информации, передаваемой отправителем речи, а с другой стороны, в усиленном (в данном случае ‒ трехкратном) повторе, каждое последующее употребление прилагательного important превосходит предыдущее количественным содержанием, что свидетельствует об интенсификации повторяемого отрезка речи. Третье предложение является примером подхвата, служащего для эмфатического выделения самой важной части высказывания. Подхват, состоящий из повторения слова black на стыке двух конструкций, поясняет насколько велика степень проявленности признака.

На большое количественное содержание признака может указывать как повторное употребление адъективных слов, так и удвоение вторичного интенсификатора, предшествующего имени прилагательному.

• -    He swallowed. "Are you really going to do the operation?!" "Yes." "You seem awfully ... awfully young" [20, p. 146].

Наряду с рассмотренными выше средствами усиления значения имени прилагательного, представляющими собой модели предложения, структура которых, количественный состав и расположение элементов свидетельствуют не о нейтральной форме изложения, большое значение для создания неординарной степени признака имеет и синтаксическая позиция имени прилагательного, его способность употребляться в функции атрибута или предикатива.

Кроме рассмотренных выше средств интенсификации адъективной лексики большое значение для создания неординарной степени признака имеет и синтаксическая позиция имени прилагательного, то есть его способность выступать в функции атрибута или предикатива.

Основная семантическая особенность адъективных слов заключается в том, что признак воспринимается не самостоятельно, а через те предметы, которые наделены соответствующим качеством, и именно способность прилагательного входить в сферу обозначения предметов через взаимодействие с именем существительным [15, p. 4] определяет атрибутивную функцию как основную. Лишь незначительная часть прилагательных обладает способностью выступать только в функции атрибута или только в предикативной функции. Для большинства прилагательных, способных выполнять в предложении обе функции, главной является функция определения (препозитивное или постпозитивное функционирование), а позиция предикативного члена ‒ вторичной.

• -    He damned Eveshka’s cold honesty [23, p. 367].

• -    Breath cold and foul as a swamp’s bottom gusted down on his face [23, p. 141].

• -    Ellie had warned me that the church would be painfully cold [25, p. 52].

Так как постпозитивное функционирование встречается значительно реже, то оно несет бόльшую семантическую нагрузку, ибо становится обособленным и имеет семантическое ударение. Деление прилагательных в соответствии с их синтаксической функцией в предложении на три группы пересекается с семантической категорией градуальности. Согласно мнению Я. Русецкого [16], прилагательные, выполняющие только функцию атрибута, в основном обозначают признаки, неподдающиеся градуированию ( mere, former) . Среди прилагательных, выполняющих только функцию предиката, большая часть является градуируемыми словами ( glad, afraid). Третья группа адъективных слов состоит как из градуируемых ( long, pretty) , так и негра-дуируемых прилагательных ( dead, octagonal) .

Взаимосвязь категории градуальности и классификации прилагательных по синтаксической роли в предложении может быть отражена следующей диаграммой (рис. 1).

Рисунок 1

– Прилагательные, выполняющие только функцию атрибута

– Прилагательные, выполняющие только функцию предикатива

– Градуируемые прилагательные в процессе интенсификации прилагательные, обозначающие неградуируемый признак, способны подвергаться градации, можно утверждать, что градуальность является ха- рактерной чертой не какой-то части прилагательных, а имеет тенденцию к охватыванию всего состава адъективной лексики.

• -    … a fantastic little country built on plywood, an island as perfectly rectangular as a township in Kansas [27, p. 50].

• -    … it was a bright fluorescent orange that looked almost alive in the weird lighting [22, p. 134].

В первом случае происходит усиление значения прилагательного rectangular , способного выступать и в атрибутивной, и в предикативной функциях. Интенсификация высказывания происходит на двух уровнях: на лексическом за счет употребления собственно интенсификатора, и на синтаксическом уровне за счет сравнительной конструкции. Во втором примере усилению подвергается прилагательное alive , выполняющее в предложении только предикативную функцию.

Анализ материала показал также, что усиление значения адъективных слов типа dead, rectangular может происходить независимо от того, в какой функции выступает прилагательное. Ср.:

• -    Embedded in the mud, … was a butterfly, very beautiful, and very dead [26, p. 78].

• -    The face was small and exhausted and very dead beneath the whipping mane of his hair [22, p. 331].

Рассматривая вопрос атрибутивного и предикативного функционирования адъективной лексики, следует затронуть вопрос влияния синтаксической функции на значение имени прилагательного.

В предложении субъект и предикат выполняют разные функции. Субъект выступает в функции денотата, в то время как предикат служит целям сообщения и имеет только сигнификативное значение [17, c. 10]. Это функциональное различие вызывает изменение значения слова, входящего в группу подлежащего или в группу сказуемого. Так, предикатные существительные в основном соединяются с определениями, указывающими на степень признака, его градацию или с определением оценочного характера.

• -    Whitecaps, riding triumphantly on the brilliant blue water, fanned and disintegrated … [25, p. 88].

• -    Your Mozart is as brilliant as your Haydn and Bach. Bravo! [25, p.60].

В первом предложении слово brilliant указывает на качество, присущее воде. Во втором случае прилагательное brilliant входит в состав предиката и указывает на высокую степень оценки говорящим качества игры на рояле героини произведения. Изменение значения имени прилагательного в приведенных примерах еще раз подтверждает тезис об отсутствии четких границ между различными группами или подгруппами прилагательных, и в зависимости от контекста о возможном преобладании предметного, оценочного или усилительного значения в структуре значения слова.

Кроме того, семантика существительного может определять прилагательное как выполняющее только атрибутивную функцию или как выступающее и в функции атрибута, и в функции предикатива, например, прилагательное old [18, c. 259]. В выражении that old man признак представлен как характеризующий лицо, поэтому возможна трансформация that man is old . С другой стороны, в an old friend of mine употребление прилагательного old ограничено атрибутивной позицией. Из-за отсутствия характеризующей функции (человек, о котором идет речь, не определяется как старый) приведенное прилагательное не может занять место предикатива *my friend is old .

Это положение справедливо и для собственно интенсификаторов [18, c. 260]. С одной стороны, они способны выполнять и атрибутивную, и предикативную функции, например , a complete victory ~ the victory was complete, great destruction ~ the destruction was great . В этих примерах собственно интенсификаторы указывают на высокую или максимальную степень проявленности признака. С другой стороны, собственно интенсификаторы в определенных ситуациях выполняют только атрибутивную функцию a complete fool ~ *the fool is complete. Трансформация высказывания невозможна из-за того, что прилагательное complete относится только к тому компоненту значения существительного, который причастен к сообщаемому, то есть к ассертивному признаку, а не к семантическим пресуппозициям [17, c. 350]. И, во-вторых, собственно интенсификаторы употребляются только атрибутивно, если они служат в б □ льшей мере целям эмфатизации, нежели для указания на степень проявленности признака. Например, total nonsense ~ *the nonsense was total, total destruction ~ the destruction was total .

Говоря о синтаксической функции прилагательных интенсифицирующего характера, следует особо отметить, что в ряде случаев коммуникативная функция имени обусловливает необходимость употребления имени прилагательного. Например, в предикате не всегда можно устранить определение. Существительное в таких словосочетаниях является основным компонентом лишь грамматически, его лексическое значение сильно ослаблено и становится практически несущественным. Ведущим в лексическом плане является имя прилагательное. Например:

• -    Father Sky was drinking last night and he’s in a rotten mood [23, p. 56].

• -    The sneer that curled his mouth gave him an evil expression [25, p. 134].

Представленный обзор синтаксических средств усиления значения прилагательных показывает, что описание одного лексического уровня не дает полного представления обо всех возможных вариантах реализации категории интенсивности у прилагательных. Синтаксическое строение высказывания может указывать на неординарную степень проявленности признака и подтверждает, что синтаксическая конструкция предложения выступает не только в качестве средства интенсификации, но и накладывает определенные ограничения на сочетаемость. Изменение коммуникативной функции имени может повлечь за собой изменения значения определяющего его прилагательного.

Проведенный анализ свидетельствует о том, что изменение значения прилагательного, расширение его содержания на синтаксическом уровне вызывается, с одной стороны, употреблением определенных синтаксических конструкций, а с другой ‒ той синтаксической функцией, которую имя прилагательное выполняет в предложении.