Синтаксическое лицо как многоаспектная категория

Категория синтаксического лица – это одна из центральных грамматических категорий предложения, которая кажется прозрачной и непротиворечивой, но это только на первый взгляд. В лингвистике имеются работы, в которых анализу подвергаются отдельные аспекты синтаксического лица, однако эта категория трактуется неоднозначно: одни лингвисты сужают средства выражения лица в предложении, сводят его к лицу глагола или местоимения; другие, напротив, трактуют лицо макси- мально расширенно; в некоторых работах нет четкой дифференциации лица морфологического и синтаксического, это приводит к тому, что лицо определяют в формах прошедшего времени и сослагательного наклонения глагола [13, с. 191 – 192], в то же время ученые не раз обращали внимание на то, что «лицо» является многозначным лингвистическим термином, что «за соответствующей звуковой оболочкой стоят омонимичные термины» [8, с. 107], поэтому необходимо разграничивать одноименные понятия. Таким образом, проблема синтаксического лица является актуальной.

Под синтаксическим лицом понимают «соответствие субъекта-носителя действия, состояния, признака, о котором сообщается в предложении, одному из трех лиц участников-неучастников общения» [5, с. 158]; «отнесенность содержания предложения к самому говорящему, к собеседнику или к третьему лицу» [9, с. 44]; «объединение трех структурных элементов: 1) лица говорящего, 2) лица познающего и 3) лица определяемого» [1, с. 186]; составную часть категории предикативности, указывающей «на отношение высказывания или его элементов к говорящему», обозначающую «отношение субъекта предложения к участникам речевого акта: соответствием его 1, 2 или 3-му лицу» и проявляющуюся «в различных формах» [2, с. 42].

Мы считаем, что синтаксическое лицо – это объективно-субъективная грамматическая категория (а не семантическая, как пер-сональность), имеющая полевое строение, соотносящая содержание предложения (высказывания) с говорящим, собеседником или третьим лицом. Категория синтаксического лица является обязательным, а не факультативным компонентом предложения, т.е. лицо (положительно или отрицательно) выражено в каждом предложении. Синтаксическое лицо относится к числу фундаментальных категорий, поскольку вместе с модальностью и синтаксическим временем формирует основной признак предложения – предикативность. Причем «лицо в виноградовской концепции предикативности предстает отнюдь не как категория периферийная, а напротив, скорее как центральная» [10, с. 108]; об этом пишет и С.Г. Ильенко: «…понятие предикативности мыслилось В.В. Виноградовым как понятие комплексное, как сложное единство категорий времени, модальности и лица, при этом последняя из них, категория лица, …должна рассматриваться в качестве цементообразующей основы названного выше комплекса» [6, с. 21]. Однако некоторые ученые не включают лицо в круг предикативных категорий [14].

Синтаксическое лицо – это категория многоаспектная, поэтому ее сущность, так же как синтаксического времени и модальности, не сводится только к выражению предикативности. В связи с этим считаем вполне обоснованным выделение внутри этой категории предикативного и непредикативного лица [12]. Предикативное лицо – это обязательная часть грамматической основы предложения. Оно зависит от способа представления в основе предложения грамматического субъекта – словесно выраженного, словесно не выраженного или устраненного из грамматической основы. Под грамматическим субъектом понимается синтаксически независимый компонент, который координируется (согласуется) с предикатом.

При словесно выраженном грамматическом субъекте лицо представляется конкретно как 1, 2 или 3-е (в зависимости от способа выражения подлежащего): Я их (часы. – В.Л. ) только на дело беру; Только ты скажи, чего ты хочешь? Потом он (Татарский. – В.Л. ) стал врать друзьям, что отец назвал его так потому, что увлекался восточной мистикой и имел в виду древний город Вавилон… (весь иллюстративный материал, который используется в статье, взят из произведений В. Пелевина), или только как 3-е (в односоставных именных конструкциях): Вот он, вход . При невербализованном грамматическом субъекте (на «идею субъекта» указывает глагольный предикат) лицо представляется определенно (1-е или 2-е): Про «Парламент» ничего не скаж-у – хорошо; Вед-и себя естественно. Но не говор-и лишнего ; неопределенно (3-е): Это из кавказского землячества звон-ят ; Если бы в те далекие годы ему сказал-и , что он, когда вырастет, станет копирайтером, он бы, наверно, выронил от изумления бутылку «Пепси-колы» прямо на горячую гальку пионерского пляжа; или обобщенно (т.е. любое): …в бизнесе никогда не следует проявлять поспешности, иначе сильно сбавляешь цену, а это глупо ; А потому что в Нью-Йорке это понимаешь, а в Москве нет …

При полном устранении грамматического субъекта (негативное выражение синтаксического лица) возникает грамматическая безличность [12]: Но трудно было не поразиться их глубокому знанию жизни; По телевизору между тем показывали те же самые хари, от которых всех тошнило последние двадцать лет; Нет сейчас жизни русскому человеку. Таким образом, именно предикативное лицо является обязательным компонентом предложения любого типа. Предикативное значение лица может дополняться непредикативными, «в результате чего формируется целостное персональное содержание высказывания» [12].

«Синтаксическая интерпретация категории лица предполагает признание определенных форм косвенных падежей средствами обозначения субъекта» [4, с. 34]. С этим трудно не согласиться, однако в этом случае следует различать грамматический и семантический субъекты. Семантический субъект может выражаться как именительным (в этом случае он совпадает с грамматическим субъектом), так и косвенными падежами, т.е. может занимать и зависимую синтаксическую позицию. Благодаря наличию в структуре многих безличных и инфинитивных предложений семантического субъекта их содержание также может быть соотнесено с говорящим, собеседником или 3-м лицом: Так я тебе скажу, что мне и перестраиваться не надо было ; И если тебе удается загипнотизировать клиента, ты берешь десять процентов от общей стоимости ролика; …разработчик как бы объяснял очень богатым людям, как им жить дальше, и просил дать ему за это немного денег; …так ему хочется увидеть свой ло-готипчик по первому каналу, где-нибудь между «БМВ» и «Кока-колой», что хоть в петлю . Нередко указание на лицо (определенное, неопределенное или обобщенное) содержится в контексте или ясно из ситуации. В связи с этим безличные и инфинитивные предложения можно разделить на определенно-субъектные: Крутанись, не мне тебя учить ; Степа понял, что прокололся, и вывернуться будет тяжело – придется рассказывать про Лебедкина, и непонятно, как обернется дело... ; неопределенно-субъектные: Ты чего, в Нью-Йорке полжизни кладут, чтобы только с правильными людьми встретиться за обедом, а у нас …; обобщенно-субъектные: Костров не жечь ! Лишь небольшая часть безличных предложений, которые выражают семантику состояния или изменения состояния природы, связанные со сменой дня и ночи, температуры, атмосферно-метеорологические явления, являются абсолютно бессубъектными: В ларьке было полутемно и прохладно, как в танке… и т.п.

Учитывая характер категории синтаксического лица, считаем необходимым разграничение объективного и субъективного планов, как и в категориях модальности и синтаксического времени. В объективном плане основным значением синтаксического лица является дейктиче-ское. Абсолютно всем предложениям русского языка присуще дейктическое значение синтак- сического лица, т.к. оно зиждется на противопоставлении в высказывании (предложении) говорящего и собеседника или на отсутствии этого противопоставления [3, с. 246]. Средствами выражения этого аспекта синтаксического лица являются личные и притяжательные местоимения (независимо от падежной формы), имена существительные (в любых падежных формах со значением субъекта или в функции обращения) и личные глагольные формы: …в час двадцать я тебе на этот пейджер позвоню. Когда он запищит, снимешь его с пояса и со значением на него посмотришь. Все время, пока клиент будет говорить, делай пометки в блокноте. В этих предложениях выделены предикативные значения дейктического аспекта синтаксического лица. Однако в некоторых предложениях наряду с предикативными показателями могут иметься и непредикативные формы со значением лица: Я их (часы. – В.Л.) только на дело беру; Он, конечно, коммерсант, базара нет, но это все-таки мой коммерсант. В предложении может быть указание на все три лица: Я тебе его клиента после покажу, однако только одно значение может быть предикативным, или, по терминологии В.В. Востокова, категориальным (в приведенном примере это 1-е лицо).

В объективном плане как особое следует выделить агентивное значение. Его суть «состоит в том, что говорящий специальными средствами обозначает в сообщаемом деятеля, который может быть представлен как определенный, неопределенный, обобщенный» (Там же, с. 15). Однако об этом аспекте синтаксического лица можно говорить только тогда, когда в предложении глагольной формой обозначено действие (акциональное или статическое) или состояние: Потом ты пишешь сценарий; Он поступил в технический институт – не потому, понятное дело, что любил технику (его специальностью были какие-то электроплавильные печи), а потому, что не хотел идти в армию . Следовательно, в предложениях типа Поэтому для студии… ты самый важный персонаж ; Так что «Пепси-кола» здесь совершенно ни при чем ; Морковин сказал, что этот пиджак – клубный содержится дезагенсное значение синтаксического лица. Формальное выражение агентивного значения лица в двусоставных конструкциях представлено подлежащим (активные конструкции): Татарский часто представлял себе Германию сорок шестого года, где доктор Геббельс истерически орет по радио о пропасти, в которую фашизм увлек нацию, бывший комендант Освенцима возглавляет комиссию по отлову нацистских преступников, генералы

СС просто и доходчиво говорят о либеральных ценностях… или дополнением (пассивные конструкции): Последние строки, созданные им сразу после этого события, были навеяны песней группы ДДТ («Что такое осень – это листья…») и аллюзиями из позднего Достоевского , а в односоставных – в форме предиката (в личных предложениях): Отдашь , когда раскрутишься ; А ей (продавщице. – В.Л. ), точно так же, как ему самому, эту сомнительную вечность просто вставляли в голову в одном контейнере с природоведением и неорганической химией или дополнения (в безличных и инфинитивных предложениях): В те далекие дни детям положено было стремиться к сияющему шлему пожарного или белому халату врача ; Татарскому достаточно было коротко глянуть на руки клиента, чтобы понять, можно ли его обсчитать и на сколько именно, можно ли ему нахамить или нет…

Субъективный план предложения передается вводными и вставными конструкциями, частицами, междометиями, словопорядком, специальными синтаксическими конструкциями [3; 7]. Назначение этого аспекта синтаксического лица – выразить отношение говорящего к сообщаемому, отметить авторство: Ах ты… Точно. У него там «Житан»; По-моему, … как раз из-за всех этих пиджаков и пейджеров у него могут возникнуть сомнения ; Кстати, может, тебе одолжить, а?

Как было показано, синтаксическое лицо выражается различными средствами, которые можно представить в виде поля, имеющего ядро и периферию. Ядерными являются личные глагольные формы и местоимения, обладающие категорией морфологического лица. Однако в глаголе категория лица выражается системой личных окончаний в сочетании с производной или непроизводной основой (формами глагола), а в местоимении – особыми лексемами – личными и притяжательными местоимениями ( я, ты, он, мой, твой, его и т.п.), т.е. глагольная категория лица является словоизменительной, а местоименная – лексико-грамматической, поэтому мы не можем согласиться с точкой зрения, что «формы лица глаголов и местоимений, образующие центр поля персональности, представляют не разные грамматические категории, а одну и ту же грамматическую категорию лица» [11, с. 19]. Все остальные средства выражения синтаксического лица относятся к периферийным. В одном предложении могут находиться сразу несколько показателей различных аспектов синтаксического лица: Кажется , к его бокам были прижаты крылья .

Все сказанное выше подчеркивает много-аспектность категории синтаксического лица, доказывает ее объективно-субъективный характер и на поставленный Н.Ю. Шведовой вопрос «Входит ли лицо в круг синтаксических категорий, формирующих предикативность?» [14] позволяет дать положительный ответ. Очевидно, что в рамках статьи невозможно охватить все вопросы, связанные с проблемой категории синтаксического лица, поэтому мы обозначили лишь моменты, которые, по нашему мнению, являются ключевыми.