Специфика использования диалекта в австрийской художественной литературе

ми и получить признание за пределами Австрии. Отечественные [1, с. 35] и зарубежные [9, S. 640] лингвисты разграничивают диалектную литературу (Mundartliteratur) и диалектно окрашенную литературу (dialektgeprägte Literatur), которая, в свою очередь, подразделяется на два типа: литературу с так называемым симулированным (искусственным) диалектом, когда диалектная окрашенность исходит из определенных эстетических и поэтических причин, а также литературу с back-ground-dialekt (термин background-dialekt обозначает включение писателем родного диалекта в текст произведения, написанного на литературном немецком языке).

Цель данной статьи – исследование специфики использования австрийских территориальных диалектов в художественных произведениях с так называемым background-di-alekt . Материалом для анализа послужили произведения современных австрийских писателей [2–4; 6; 8; 10; 12–14; 16], а также диалектные словари [5; 7; 11; 15; 17].

Отметим, что функциональный потенциал диалекта в австрийском художественном дискурсе довольно обширен, что делает диалект неотъемлемым атрибутом многих австрийских художественных произведений, написанных на немецком литературном языке.

• I.    Диалект как средство идентификации персонажа. В произведении Р. Ноймана «Дети Вены» описывается жизнь венских подростков после Второй мировой войны. Внимание читателя привлекает речь этих детей:

«Was is los», sagt Jid leise. «Was is los? Was wol-len sie? Mit blonden Krausen oder Curls oder wie sagt man, blonde Locken mein Ehrenwort daβ man lachen muβ, du bist wie ein Mädel » [12, S. 9, 11];

«Ich hab Freischnaps gekriegt», sagt Jid, leise. «Prima». «Ich brauch Schnaps. A Flasche Schnaps is im kleinen Keller ganz hinten. Tschik mindestens [Ibid., S. 31].

Наличие венской диалектной субстанции is ‘ist’, Mädel ‘Mädchen’, nix ‘nichts’, a Flas-che ‘eine Flasche’, Tschik ‘Zigarette’ в приведенных выше диалогах свидетельствует о венском происхождении героев романа.

В произведении Э. фон Хорвата описывается строительство горной дороги в австрийских Альпах. Автор прибегает к использованию тирольского диалекта ( san ‘sind’; is ‘ist’; net / nit g’wohnt ‘nicht gewohnt’; Bua ‘Kerl’; a ‘eine’; i ‘ich’) для создания реалистичного речевого портрета героев – тирольских рабочих:

• 1.    SCHULZ. Dies ist doch Baracke Nummer 4?

• 2.    VERONIKA. Nit vor der Nacht. Du trauriger Bua.

KARL. Wer san den Sie?

SCHULZ. Ich möchte den Herrn Ingenieur spre-chen.

KARL. Der is jetzt net hier [8, S. 91].

KARL. Tu nur net so! Was brauchst? A Mehl und a Marmelade.

VERONIKA. Die Schnitzel da san für an hohn Herrn, an Direktor. Der is d’Bergluft nit gwohnt , drum muss er fest essn.

SCHULZ. Eigentlich bin ich Friseur.

VERONIKA. I glaub, Sie habn no nit viel gearbe-itet. Sie san a komischer Mensch! [Ibid., S. 92–93].

• II.    Диалект как средство социальной типизации. Рассказывая о жизни и быте австрийских крестьян в деревне Ульрихсберг, австрийский писатель Г. Эрнст ярко и многофункционально использует в романе «Девушка из Ульрихсберга» диалектную лексику. В качестве примеров рассмотрим фрагменты описания повседневной жизни героев:

• 1.    «Still sein jetzt», flüstert sie, «bis er im Bett ist». «Wenn er aber dann nicht schlaft »? «Er wird bald schlafen. Hab ihm Schlaftabletten in den Kaffee getan». «Du bist doch ein ganz g’scheites Dirndl [6, S. 31, 36].

• 2.    Martha wäscht ihm das Gesicht und flöβt ihm scharfen Zwetschkenschnaps ein [Ibid., S. 167].

• 3.    Luzian ist wieder unterwegs. Da ein nettes Buckerl und dort einen Händedruck. Der dürre Schep-permaier iβt Ripperl mit Kraut [Ibid., S. 186].

Вплетая в текст художественного произведения грамматический диалектизм er schlaft (в литературном немецком языке глагол schla-fen имеет в 3 л. ед. ч. форму schläft ), диалектные слова Dirndl ‘Mädchen’; Buckerl ‘Verbeu-gung’; Ripperl ‘Schweinerippchen’, а также этнографизм Zwetschkenschnaps ‘Pflaumenschnaps’, автор подчеркивает деревенское происхождение героев и передает неповторимый колорит австрийской деревни.

• III.    Диалект как язык семейного общения. Нередко в произведениях австрийской художественной литературы диалект выступает как средство семейного общения. Приведем в качестве примера диалог на венском диалекте ( Groβmutterle ‘Groβmutter’; i ‘ich’; herst ‘hören’; wüll ‘wollen’) девочки Тони и ее бабушки, госпожи Гильц, из пьесы Э. Канетти «Свадьба»:

TONI. Groβmutterle! Groβmutterle!

DIE GILZ. Bist du es, Kind?

TONI. Ja, i bins. I bin so glaufn.

DIE GILZ. In mein Haus kann i redn wiar i wüll.

TONI. Groβmutterle, herst was? Na, du herst ja nimmer nix [4, S. 9–10].

В романе «Вена» австрийская писательница Е. Менассе, которая родилась и выросла в Вене, включает диалектную лексику в речь героя для придания общению доверительного характера и создания уютной и непринужденной ситуации общения. Приведем в качестве примера разговор отца писательницы (бывшего футболиста) и его родственника Ф. Хальса:

Mein Vater legte später immer Wert darauf, zu betonen, daβ zu «seiner» Zeit jeder Sportler einen Beruf gehabt habe, ganz anders als heute. Er sagte auch: «Die österreichischen Fuβballer san die schlimmsten. Das gibt’s net , daβ in Deutschland aner net einmal reden kann. Zu meiner Zeit haben in der Nationalelf a paar Doktoren g’spielt» [10, S. 181].

Как видно из приведенного выше примера, на доверительный характер беседы двух героев указывают вкрапленные в речь отца героини романа типичные венские слова и формы слов: aner ‘einer’, san ‘sind’, net ‘nicht’ , a paar ‘ein paar’.

• IV.    Диалект как средство передачи эмоций. В криминальном романе К. Остбана «Кровожадность» встречается эпизод, в котором один из героев романа - молодой человек по имени Курт – приревновал свою возлюбленную к другому мужчине:

«Das ist der Gily», sagt Donna und zeigt auf den Billa-Sackneben mir. «Dein-wie sagt man? Tanzpartner? Der schwarzhaarige Feschak ? » « Feschak! Der Gilly ist der schönste Mann, den ich je gesehen hab. Der Gilly ist mein Dream Lover», sagt Donna [14, S. 136].

Видя симпатию Донны к своему новому другу, Курт, не в состоянии справиться с приступом ревности, пренебрежительно называет его венским диалектным словом Feschak ‘fe-scher, selbstgefälliger Mann’. В данном эпизоде диалектизм Feschak выражает негативное отношение Курта к своему сопернику.

В ситуации сильного стресса героиня романа Х. Андерле «Красивые похороны. Смертельные истории», пережившая нападение маньяка, переходит в разговоре со своей подругой Анной на свой родной диалект Нижней Австрии ( I ‘ich’; nix ‘nicht/nichts’; amal ‘einmal’; is ‘ist’; Bluat ‘Blut’):

«Manuela, ich bin’s, die Anna. Brauchst du Hil-fe?» «Anna?», wiederholte sie und sah mich mit einem Blick des Jammers an. I hab’s kaum erwarten können, dass er fertig ist und mir das Zeug gibt. Aber hat er nix g’habt. Nur seine leeren Händ’ hat mir der Scheiβkerl hingehalten. Da war auf amal so ein Knacks in mein Kopf, und dann is er plötzlich daglegn und war voller Bluat [2, S. 152].

• V.    Диалектная лексика как средство передачи локального колорита. Диалектная лексика нередко служит для создания локального колорита. Так, с помощью различных диалектизмов, обозначающих исконно австрийские продукты питания и напитки, австрийским писателям удается реалистично описать место действия произведения.

Описывая в романе «Лексикон» завтрак одной венской семьи, австрийский писатель А. Окопенко использует этнографизм Kaiser-schmarrn ‘императорский омлет’. С помощью данной лексемы, обозначающей одно из самых известных австрийских блюд, писатель стремится передать национально-культурную специфику австрийской кулинарии:

Neben echt orientalischen Honig-und Mandel-kuchen erhielt Maryja auch den echten Wiener Kaiser-schmarrn [13, S. 169].

При описании одного из венских теннисных клубов австрийская писательница E. Ме-нассе в романе «Вена» использует этнографизм G’spritzte ‘исконно австрийский алкогольный напиток, представляющий собой смесь белого вина и ситро’:

Von zu Hause aus hieβ es, man gehe «runter», wenn man in den Tennisclub ging. Wenn sie alle noch einträchtig an den Tischen vor dem Clubhaus saβen und weiβe G’spritzte tranken [10, S. 209].

Автор сознательно включает во фрагмент романа слово G’spritzte , т. к. его наличие в тексте позволяет читателю понять, что действие происходит именно в Вене.

Рассмотрим также примеры со словообразовательными особенностями диалектной лексики:

• 1.    Im Saal saβen ein grauhaariger Mann und eine Frau mit derselben Frisur wie Sabine vor groβen Kaffeetassen. Jetzt hatten sie ein Gesprächsthema. Auch der Vater, der zu seinem Kafeehäferl zurückgekehrt war, breitete aus, was er über Füchse wusste [3, S. 96].

• 2.    Er kommt mit dem groβen Gulasch und einem Körberl Gebäck genau in dem Augenblick an unseren Tisch [14, S. 32].

• 3.    Der Dezember hatte es überhaupt in sich. Weihnachten ohne Kipferl wäre für die liebe Mama wie Ostern ohne Eier [2, S. 72].

• 4.    Der Willibald macht natürlich sofort eine Flasche Rotwein auf, und während des edlen Tröpferls , dekantiert in eine schwere Kristallkaraffe [16, S. 209].

Диалектные слова, образованные при помощи исконно австрийского суффикса -erl ( Kafeehäferl ‘gröβere Kaffeetasse’; Körberl Ge-bäck ‘Korb mit Gebäck’; Kipferl ‘kleines ge-bogenes Weiβbrotgebäck’; Tröpferl ‘Alkohol, Wein’), выступают как яркие средства передачи австрийского национального и регионального колорита: c их помощью писатели показывают особенности австрийской национальной кухни в австрийском ресторане (см. пример 1), кафе (пример 2), доме австрийца / австрийки (примеры 3–4).

VI. Диалект как средство выразительной речи персонажа. Элементы территориальных диалектов могут употребляться в австрийской художественной литературе в составе фразеологических единиц. Героиня рассказа Х. Андерле «Красивые похороны. Смертельные истории» фрау Вайнпрехт попадает в психиатрическую больницу. Чтобы передать негативную атмосферу этой клиники и описать душевные терзания героини, автор использует фразеологический оборот aufpassen wie ein Haftelmacher ‘внимательно наблюдать, следить за кем-либо’, ядром которого выступает устаревший диалектизм Haftelmacher ‘изготовитель застежек для старинных платьев’:

«So, jetzt machen wir schön brav den Mund auf», sagt die Schwester und hebt meinen Kopf hoch. Sie wügt mir drei Tabeletten rein, halt mir ein Glas Wasser an die Lippen und passt auf wie ein Haftelmacher , dass ich sie schlucke [2, S. 70].

Таким образом, анализ произведений австрийской художественной литературы показал многофункциональность диалекта, который используется австрийскими писателями как важное художественное средство: 1) идентификации персонажа; 2) социальной типизации героя; 3) языка семейного общения; 4) передачи эмоций; 5) передачи локального колорита; 6) выразительной речи персонажа.

Австрийская художественная литература с диалектными вкраплениями является частью австрийского этнокультурного пространства, стремится отразить особенности австрийского самосознания, а также отчетливо сформулировать черты австрийской ментальности и самобытности.