Специфика реализации фразеологических трансформ в публицистическом дискурсе

инновация.

Просматривая названия статей, осмысляя их значение и предвосхищая дальнейшее содержание материалов, читатель соотносит полученные результаты со своим тезаурусом личности как фоновыми знаниями. Информация, озаглавленная узуальной ФЕ, осознается им уже как известная, потому что каждый фразеологизм манифестирует стандартную ситуацию, стандартный образ, стандартную характеристику. Формируется представление, что подобное сообщение реципиенту уже знакомо, так как узуальная ФЕ, активно апеллируя к воображению читателя, его подсознательным глубинным мыслительным структурам посредством фонетических, образных, фреймовых и прочих ассоциаций, направляет внимание индивидуума в весьма конкретное смысловое русло. Иначе говоря, заголовок-ФЕ не оставляет читателю вариантов для выстраивания персональной содержательной линии, а лишь только той, которая задана традиционной формой ФЕ и продуцентом. В результате наблюдается тот факт, что подобного рода газетный материал, ограничивающий воображение читателя и в некоторой мере манипулирующий его личностным восприятием того или иного фрагмента действительности (то есть, по сути, автор навязывает свою позицию), перестает быть привлекательным для реципиента: угнетает его когнитивный интерес, не активизирует, а, наоборот, раздражает и даже подавляет процессы, формирующие мыслительную деятельность. Таким образом, становится очевидным, что заголовок – узуальная ФЕ, рассматриваемая реципиентом как известная информация, способствует потере его заинтересованности в данном публицистическом материале и снижению верификационной активности, по причине его высокой антиципации как предвосхищения событий.

С другой стороны, неизвестная информация в качестве заголовочной конструкции также может оттолкнуть читателя, так как на освоение абсолютно новых знаний ему необходимо за- тратить некоторые мыслительные усилия и время. Совершенно незнакомый (ничего не говорящий) заголовок, а следовательно, и материал, не раскрывает, не анонсирует (и даже никак не намекает) никакие сведения, которые бы могли свидетельствовать о характере содержания статьи. Таким образом, для того чтобы понять, о чем рассказывается в заметке, ее необходимо прочитать, так как опора на заголовочную конструкцию отсутствует. Часто оказывается, что такая информация читателю была не нужна и ей незаслуженно уделено внимание.

Трансляция направленного информационного потока продуцент - реципиент совершается на основе заранее заданных имплицитных связей, инкорпорированных в как в лингвистическую, так и паралингвистическую систему знаков. Имплицитные связи позиционируются в качестве наиболее сложных связей, прежде всего с позиций коммуникативной обусловленности мыслительной картинки. В подобной ситуации речь идет о механизмах детерминации и дифференциации коммуникантами (независимо от их статуса: социального, пространственновременного и пр.) информационного потока в дискурсе. Речевая стратегия журналиста, определяемая условиями трансляции материала, формирует представления о вероятной (будущей) заголовочной конструкции, когда в виде трансформированной ФЕ, а значит, кодировано отображается основное содержание последующей статьи. Декодирование (обратная раскрутка) примененных имплицитных связей содействует существенному увеличению дискурсивного пространства, что в свою очередь дистрибутивно повторяется в газетном материале посредством лингвистических знаков информационно поискового языка. В ситуации дескрипции основного содержания газетного материала концептуализируется проблема трансформации ФЕ в свете живой (подвижной) коммуникации.

Лингвистическая природа креативности позволяет матрицу ФЕ накладывать на тождественные или подобные ситуации, что не исключает (прием буквализации) и даже поощряет (различные трансформации) корректировку исходной основы узуального выражения. Полученная таким образом конструкция, применяемая в качестве заголовка газетного материала, обеспечивает успешные причинно-следственные связи между элементами структуры дискурса: заголовком и последующим материалом. Логическая конъенктура (то есть догадка, предположение) фразеологической трансформы детерминирует «привлекательность» для читательского внимания больше, чем какая-либо другая лингвистическая структура. Специфика дискурсивной реализации трансформ узуальных ФЕ позволяет манифестировать любое (в том числе и незначительное) отклонение от нормы как конкретизацию, корректировку содержания газетного материала, актуализируя направление заголовка, при этом выделяя его из типичного, матричного, понимания. В концептуальной системе читателя, которому знаком смысл узуальной ФЕ и условия ее применения, между привычной фразеологической единицей и введенным изменением репрезентируется активно формирующийся в сознании конфликт, характеризуемый как пассионарный [см. о данном термине: 2]. Детерминированные таким образом тема-рематические отношения генерируют квантитативную информацию, являющуюся результатом того, что продуцент, трансформируя ФЕ, одновременно касается пресуппозитивных знаний, которыми реципиент располагает на момент восприятия трансформы. Данная ситуация в воображении читателя способствует образованию сложного представления об описываемом явлении действительности и помогает осваивать с помощью инновации новые реалии. «Люди понимают друг друга не потому, что передают собеседнику знаки предметов... а потому, что взаимно затрагивают друг в друге одно и то же звено в цепи чувственных представлений и начатков внутренних понятий... благодаря чему у каждого вспыхивают в сознании соответствующие смыслы» [1, с. 165].

Верификация представлений, разворачиваемая в последующем дискурсивном материале, дает основание полагать, что язык позволяет продуценту: «… брать понятия, находящиеся в его собственном сознании, и вызывать эти понятия в сознании своего слушателя. Звуки, которые передаются от него к слушателю, как правило, не порождают новых понятийных единиц в сознании последнего. Они активизируют уже имеющиеся там понятия, которые являются общими для говорящего и слушающего. Они могут и часто действительно вводят новые конфигурации этих знакомых понятий в той мере, в которой говорящий сообщает что-то новое» [6, с. 93]. Следовательно, трансформация позиционируется как эвристическое оперирование с уже готовыми языковыми блоками, посредством которых можно формировать новые ситуативнопонятийные строения. Возникающая в результате антиципация (путь от заголовочной конструкции к дискурсу) становится неким связующим компонентом, скрепой между журналистом и читателем.

Продуцент, по сути, декларируя на страницах газеты фразеологическую трансформу как персональный эвристический потенциал, уже располагает определенными сведениями о вероятном реципиенте - коллективном, групповом, индивидуальном - на основе совокупной информации, полученной в результате: а) последовательного исследования массовой аудитории; б)

интуитивного восприятия социума. Таким образом, индивидуально-авторское преобразование как эргономичная реализация позиционируется в качестве целенаправленного транспарентного (непосредственного, прозрачного) влияния на читателя посредством коммуникативного акта, при этом решение задачи и продуцентом, и реципиентом осознается как побудительный мотив к коммуникативной деятельности. Подобного рода побуждения формируются в сознании читающего в виде соответствующего концепта, то есть коммуникативного вектора. Началом образования коммуникативного вектора является сознание реципиента, в котором осуществляется программирование целенаправленной деятельности. Концептуальная система человека также влияет на формирование коммуникативного вектора, определяя его знание об окружающем мире, речевую структурную модель индивида, влияющие на его самосознание (то есть представление о себе, о своем месте в мире в рамках программируемой им деятельности).

Коммуникативная интенция продуцента фразеологической трансформы, не ограничиваясь отвлеченным порождением дискурса вообще, коррелируется с определенной целью что-либо кому-либо сообщить. Иными словами, автор делает ставку на конкретного читателя, предполагая, предвосхищая облик вероятного реципиента, в том числе его коммуникативный портрет (квазипортрет), включающий представление автора о его индивидуальности, концептуальной системе и тезаурусе личности. Происходит мыслительная переработка информации, почерпнутой из текста, который трактуется широко. «Восприятие» как понятие обладает двойственным значением: во-первых, речь идет об образе предмета, формирующемся в результате процесса восприятия, во-вторых, сам процесс восприятия, следовательно, для адекватной трактовки понятия «восприятие» необходимо взаимодействие данных сторон.

Толчок или побуждение к осмыслению фразеологической трансформы детерминируется как определение самооценки, самопроверки реципиента. Переработанная в сознании читателя узуальная ФЕ соизмеряется с узуальной формой, затем определяется «разница» между общепринятым выражением и трансформой, то есть отмечается «коммуникативный шок – осознание резкого расхождения в нормах и традициях…, возникающее в условиях непосредственной межкультурной коммуникации…» [4, с. 208]. Далее формируется (или восстанавливается) исходная ситуация, стоящая за привычной ФЕ. опираясь на смысловую направленность трансформы, выражающейся в авторской регулировке, стандартная ситуация корректируется в сторону индивидуализации ФЕ. После этого реципиент делает для себя вывод по заголовку – о чем же сказано в статье (схоже с принципом загадки) – и только потом переходит к чтению текста. В ходе ознакомления с газетным материалом подтверждается или не подтверждается «догадка» читателя. В большинстве случаев реципиент бывает прав в определении содержания статьи по заголовку, а это ведет к удовлетворению информационных потребностей самого реципиента, то есть восприятие текста с трансформированным фразеологизмом определяется как необходимость заполнения информационного вакуума. Данное положение основано на внезапном озарении, содействующем «реорганизации существующих структур знаний. Подобное озарение может произойти вследствие овладения новой важной информацией или осмысления опыта» [ 5, с. 216].

Семантический анализ текста, его постижение начинается сразу же после прочтения заголовка, а результат определяется реципиентом как антиципация пока еще не известного материала. Содержательным аспектом антиципации рассматриваемой модели восприятия текста является извлечение из долговременной памяти (и соответственно трансляция в кратковременной памяти) некоторого фрейма, отвечающего содержанию текста. Следовательно, осознание, осмысление публицистического дискурса способствует означиванию символов, в соответствии с информацией, транслируемой в линейном процессе восприятия текста [3, с. 136-138]. Трансформации ФЕ свойственны такие категориальные признаки, как взаимообусловленность узуса и трансформы, взаимоопределяющая причинно-следственная связь, а также переход одного материального явления в другое.

Трансформация традиционных оборотов детерминирована, с одной стороны, внутриязыковыми причинами, с другой – психологическими. Возникновение новых именований (в качестве неких фреймов) предметов, действий и т.д., хотя и понимается как перманентный процесс, все же не может быть стихийным, произвольным, с различной степенью интенсивности, потому что непосредственно зависит от мыслительного и интеллектуального потенциала индивидуума как члена социума. Обоснованным и наиболее целесообразным в связи с этим представляется пересмотр прошлого опыта, в результате чего новые понятия могут именоваться уже имеющимися, хотя и усовершенствованными, наилучшим образом приспособленными к новым реалиям лингвистическими знаками (фреймами), к тому же, как показал анализ языка современной газеты, организация новых фреймов нуждается в существенных эвристических усилиях читателя. В процессе формирования фразеологических трансформ применяется такой важный принцип передачи информации, как построение тема-рематических отношений, что детерминировано основной трудностью в восприятии текста, которая находится в пропорциональной зависимости от его новизны. Следовательно, создатель фразеологической трансформы, как инновационного преобразования узуальной ФЕ, опираясь на известное, манифестирует возможность освоения новой информации путем генерации вторичных образований на базе существующих в языке устойчивых выражений.

Конечно же, публицист не ставит перед собой задачи систематически трансформировать все ФЕ и только так озаглавливать свои материалы. К трансформации журналист прибегает лишь в том случае, когда не удается ярко и образно дать название описываемому им явлению или ситуации с учетом требований коммуникации, стиля газеты, информативной привлекательности и т.д. Только тогда модернизируется какой-либо один из наиболее подходящих фреймов, то есть устойчивых словесных комплексов, из числа тех, которыми располагает реципиент в своей концептуальной системе. К тому же удачная трансформация готовых фразеологических единиц представляет собой заметное интеллектуальное свершение.

Таким образом, творческое раскрытие фраземообразующего воздействия в его динамичности и системности позволяет выявить способы транспозиции, синтеза и анализа элементов исходных форм устойчивых словесных комплексов в модернизированное, более конкретное фразеологическое целое.