Способы передачи лексических единиц с семантикой бытийности при переводе произведения Пола Каланити "When breath becomes air" с английского языка на русский

ляющим основу любого языкового сознания, категория бытийности является универсальной лингвокогнитивной категорией. Ее универсальность обусловливается внеязыковой действительностью, а также общими закономерностями ее отражения в языковом сознании людей. И все же, несмотря на универсальность категории бытийности и на неугасающий к ней интерес со стороны ученых и писателей, в лингвистике до сих пор отсутствует ее универсальное определение и системное, комплексное описание.

Одним из произведений на английском языке, в котором рассматриваются вопросы смысла бытия, является книга мемуарного жанра When Breath Becomes Air («Когда дыхание растворяется в воздухе») талантливого нейрохирурга и писателя Пола Калани-ти (1 апреля 1977 г. – 9 марта 2015 г.). Книга была опубликована после смерти автора в январе 2016 г. и вмиг стала мировым бестселлером. Она была переведена на несколько языков, включая русский. В нашем исследовании мы рассматриваем перевод К. Банникова [5].

Какие лексические единицы используются в английском и русском языках для обозначения семантики бытийности? Каким образом можно передать лексические единицы с семантикой бытийности при переводе с английского языка на русский? Поиску данного переводческого решения посвящено данное исследование.

Объектом исследования являются лексические единицы с семантикой бытийности в современной лингвистике. Предмет исследования – особенности передачи лексических единиц с семантикой бытийности с английского языка на русский в мемуарной литературе.

Целью исследования является выявление зависимости способа перевода лексических единиц (ЛЕ) с семантикой бытийности с английского языка на русский при переводе произведения Пола Каланити When Breath Becomes Air от их отнесенности к определенной модели ядра или центра семантического поля. Для достижения данной цели нами были использованы следующие методы: метод семантических полей, метод выборки, компонентный анализ, контекстуальный анализ, метод сопоставления текста оригинала и текста перевода, статистический анализ ЛЕ (n = 130) с семантикой бытийности в тексте оригинала и их перевод. Отбор ЛЕ производился методом выборки, критерием для которой была отнесенность к выявленным семантико-синтак- сическим моделям. Для каждой модели нужно было подобрать примеры из произведения. Подсчет моделей и их способов перевода производился в процентном соотношении.

Рассмотрим, как понятие «бытийность» определяется в гуманитарных науках и в лингвистике. Понятие бытия вошло в язык благодаря философии и восходит к рассуждениям таких древнегреческих философов досократи-ческой школы, как Парменид и Гераклит. Согласно философско-энциклопедическому словарю, бытие – это «философская категория, обозначающая реальность, существующую объективно, вне и независимо от сознания человека» [4, с. 69]. Оно является предметом изучения онтологии и центральным понятием философии, определяя решение основного вопроса философии в своем соотношении с сознанием. Философская категория бытия в лингвистике трансформируется в категорию бытийности, которая интерпретирует различные аспекты бытия посредством лексических и синтаксических единиц языка.

В лингвистической науке термин бытий-ность является предметом рассмотрения лексикологии и грамматики (синтаксиса), также с точки зрения лингвистики бытийность тесно связана с семантикой. Семантика изучает смысловое значение единиц языка и определенный круг значений и смыслов некоторого класса языковых единиц [11], например семантику глаголов бытия, что является частью исследования данной работы.

Согласно словарю лингвистических терминов, понятие «бытийность» определяется как «логико-синтаксический тип семантики простого предложения, дополняющий и уточняющий значения предикативности и предикативных отношений утверждением / отрицанием бытия предметов, явлений и т. п.» [1]. Например: Была зима. / Зима. / Не было времени.

Таким образом, мы приходим к необходимости изучения семантико-синтаксического поля бытийности, чтобы рассмотреть это понятие с позиции языкознания. Понятие семантического поля в языке впервые было рассмотрено в работах Й. Трира, Г. Ипсена. Согласно лингвистическому энциклопедическому словарю, семантическое поле определяется как «совокупность явлений или область действительности, имеющие в языке соответствие в виде тематически объединенной совокупности лексических единиц» [8]. Семантико-синтаксическое поле бытийности определяется «как система семантических моделей предложения, объединенных грамматическим значением бы-тийности – «выраженным средствами языка значением существования в действительности предметов, процессов, признаков, явлений» [3, с. 194].

Для определения структуры семантикосинтаксического поля бытийности нам необходимо выявить основные компоненты, которые его составляют. Каждый из компонентов семантико-синтаксического поля формирует определенная модель (набор моделей). Семантическое поле состоит из ядра, центральной части и периферии, которая, в свою очередь, подразделяется на ближнюю и дальнюю.

Мы в данном исследовании сосредоточились на рассмотрении моделей ядра и центра, поскольку в исследуемом произведении они превалируют. Ядро поля бытийности формируют модели, «содержащие в своем составе непосредственный конкретизатор экзистенциальной семантики» [Там же]. Наиболее часто в роли такой единицы выступают глагол быть и слова, близкие ему по значению. Основное значение моделей ядра ‒ «субъект и его экзистенциальный предикативный признак». Данное значение передается рядом «одно-, двух- и многокомпонентных моделей с предикативами, семантика которых опирается на семантику глагола быть ».

В ядре семантико-синтаксического поля бытийности, центром которого является глагол быть , выделяется шесть основных моделей (n = 81):

• 1.    Модель с чисто-экзистенциальным предикатным признаком, который конкретизируется глаголами есть, быть, существовать (to be, to exist, to breath, to live) (n = 22):

• •    The other thing I want you to know is this: I am your doctor now [12, p. 123] («Еще я хочу, чтобы вы поняли следующее: теперь я ваш лечащий врач, и, если у вас возникнут какие-либо вопросы, сразу же обращайтесь ко мне» [5, с. 127]);

• •    Had I been more religious in my youth, I might have become a pastor, for it was the pastoral role I’d sought [12, p. 84] (« Будь я в молодости более религиозен, я, возможно, стал бы пастором, так как именно в этом, как мне казалось, заключалась его роль» [5, с. 90]).

• 2.    Модель с экзистенциальным предикатом «нахождения», выраженным глаголами

Предложения, которые иллюстрируют данную модель, как правило, выполняют в тексте характерологическую и сюжетообразующую функции.

находиться, располагаться, стоять, лежать, жить и др. (to live, to lay, структура there is / are) (n = 14):

• •    I once spent an hour convincing a group of exchange students from Berlin that, yes, there was a particular species of coyote that lived inside cacti and could leap ten yards to attack its prey (like, well, unsuspecting Germans) [12, p. 25] («Однажды я целый час убеждал группу студентов по обмену из Берлина, что в кактусах действительно живет особый вид койота, который способен выпрыгивать на девять метров вперед, охотясь на добычу (такую, как ни о чем не подозревающие немцы)» [5, с. 36]);

• •    We sat together in a long wooden pew… [12, p. 160] («Мы сели на длинную деревянную скамью…» [5, с. 158]).

• 3.    Модель с экзистенциальным предикатом «событийности», глаголы типа происходить, случаться (to happen, to occur, to take place, to go on) (n = 10):

Модель «нахождения» выполняет в тексте структурную, композиционную и характерологическую функции.

• • “All you have to do,” I said, “is look me in the eye and say, ‘I’m sorry. What happened was my fault, and I won’t let it happen again’ [12, p. 75] («Все, что тебе нужно сделать, – ответил я, – просто посмотреть мне в глаза и сказать: “Извини. Все, что произошло, – моя вина. Такого больше не повторится”» [5, с. 83]).

• 4.    Модель с экзистенциальным предикатом «визитности» (конкретизаторы типа бывать, посещать ) (to visit, to attend, call in, go to) (n = 10):

• •    Senior year, in one of my last neuroscience classes, on neuroscience and ethics, we visited a home for people who had suffered severe brain injuries [12, p. 30] («На последнем курсе, во время одного из заключительных занятий по неврологии и этике, мы посетили интернат для детей с тяжелыми мозговыми повреждениями» [5, с. 47]);

• •    The next day, I attended her autopsy, watched the pathologists open her up and remove her organs [12, p. 72] («На следующий день я пошел на вскрытие» [5, с. 81]).

• 5.    Модели с экзистенциально-посессивным предикатом – глаголы типа иметь, владеть (to have, to own, to possess) (n = 11):

Предложения, иллюстрирующие эту и предыдущую модели, передают динамику действия, таким образом, выполняют сюжетообразующую функцию.

• •    But brain diseases have the additional strangeness of the esoteric [12, p. 86] («Заболевания мозга особенно полны эзотерических тайн» [5, с. 93]);

• •    When she asked us to specify what would happen to the sperm if one of us “were to die” – who would legally own them in the event of death – tears began rolling down Lucy’s face [12, p. 125] («Когда женщина попросила уточнить, что случится со сперматозоидами “в случае смерти” одного из нас и кому перейдет право собственности на них, Люси расплакалась» [5, с. 129]).

• 6.    Модели с абсентивными экзистенциальными предикатами – слова нет , отсутствовать, не иметься (no,not, have not ) (n = 14):

• •    My carefully planned and hard-won future no longer existed [12, p. 113] («В тот момент будущее, к которому я так долго стремился, которое я рисовал в своем воображении и которое вот-вот должно было стать настоящим, испарилось» [5, с. 118]);

• •    It’ s not just impossible , it’s insane [12, p. 164] («Это не просто невозможно , это абсурдно» [5, с. 161]).

Основная функция данной модели – характерологическая, изображает героев с позиции их качеств и свойств, а также характеризует по предмету обладания.

Центр семантико-синтаксического поля составляют еще два типа семантических моделей предложения (n = 31).

• 1.    Экзистенциально-квантитативная, в ней «субъект получает экзистенциально-количественную характеристику. Типовое значение моделей – отношение между субъектом и его предикативным признаком – существованием в некоем количестве» (n = 9):

• •    Endless books and authors followed , as we worked our way methodically down the list: The Count of Monte Cristo, Edgar Allan Poe, Robinson Crusoe, Ivanhoe, Gogol, The Last of the Mohicans, Dickens, Twain, Austen, Billy Budd [12, p. 21] («За ней последовало еще бесчисленное множество других: “Граф Монте-Кристо”, Эдгар Аллан По, “Робинзон Крузо”, “Айвенго”, Гоголь, “Последний из могикан”, Диккенс, Твен, Остин, “Билли Бадд”» [5, с. 39]);

• •    Few students went on to college, and certainly none to Harvard, my father’s standard of excellence [12, p. 20] («В университеты мало кто поступал, и уж точно в Гарвард (стандарт образования, по мнению моего отца) этим детям дорога была закрыта» [5, с. 38]).

• 2.    Экзистенциально-статуальная модель «имеет значение наличие бессубъектного или отнесенного к субъекту состояния» (n = 21):

• •    I sat, staring at a photo of Lucy and me from medical school, dancing and laughing; it was so sad , those two, planning a life together, unaware, never suspecting their own fragility [12, p. 118] («Я сел и уставился на фотографию нас с Люси, на которой мы, еще студенты, танцевали и смеялись. Это было так печально: тогда мы планировали совместную жизнь, не подозревая, насколько мы уязвимы» [5, с. 123]);

• •    I was surprised and flattered to be accepted [12, p. 27] (« К моей большой радости , меня приняли и туда, и туда» [5, с. 44]).

Две названные выше модели входят в центр семантического поля, но не ядра, поскольку несут значение существования предмета в некотором количестве либо состояния. Показателем указанного значения являются языковые единицы категории состояния, безличные глаголы, количественные существительные и количественно-именные сочетания, а не собственно глагол быть [3].

В основном категория бытия выражается посредством глаголов, однако немаловажную роль играют и существительные со значением бытийности. Мы проанализировали различные словарные статьи и выявили основные существительные, обладающие наибольшим количеством сем с семантикой бытий-ности: existence, being, breath, heartbeat , life . Эти существительные составляют отдельную группу лексем, обладающих семантикой бытия (n = 18):

• •    Few books I had read so directly and wholly addressed that fundamental fact of existence : all organisms, whether goldfish or grandchild, die [12, p. 47] («Лишь немногие книги из всех, что я читал, так прямо и полно говорили о фундаментальном факте существования: все живые организмы, будь то золотые рыбки или внуки, умирают» [5, с. 60]);

• •    I had thought that a life spent in the space between the two would grant me not merely a stage for compassionate action but an elevation of my own being : getting as far away from petty materialism, from self-important trivia, getting right there, to the heart of the matter, to truly life-and-death decisions and struggles… surely a kind of transcendence would be found there [12, p. 76] («Я полагал, что нахождение между жизнью и смертью не только сделает меня более сострадательным, но и поможет возвыситься духовно: отдалиться от мелочного материализма и всяческих пустяков, узнать то, что действи-

• тельно важно, научиться принимать правильные решения» [5, с. 85]);

• •    Words began to feel as weightless as the breath that carried them [12, p. 38] («Слова начинали казаться мне такими же невесомыми, как и дыхание, на котором я произносил их» [5, с. 53]);

• •    There must be a way, I thought, that the language of life as experienced – of passion, of hunger, of love – bore some relationship, however convoluted, to the language of neurons, digestive tracts, and heartbeats [12, p. 34] («Мне казалось, что язык жизни как таковой: страсти, голода, любви – связан, хоть и косвенно, с языком нейронов, пищеварительного тракта и сердцебиения» [5, с. 49–50]).

Какова же роль ЛЕ с семантикой бытий-ности для выражения авторского замысла в произведении Пола Каланити When Breath Becomes Air? Автор задается вопросом о смысле существования еще в юности. Изначально он думал, что литература поможет ему найти ответ, поэтому он начинает изучать ее в университете. Однако позднее он пришел к выводу, что жизнь зарождается в мозгу человека, поэтому обратился к медицине и стал нейрохирургом. Понимание смысла человеческого бытия эволюционирует в сознании П. Калани-ти от чисто филологического до медицинского и в конце концов, когда он заболевает раком, субъективного. Поскольку поиск смысла существования является центральной проблемой исследуемого произведения, он обуславливает важность перевода лексики с семантикой бытийности.

Проанализировав данное произведение, мы пришли к выводу, что для выражения своих мыслей, чувств и эмоций автор использует различную лексику с семантикой бытийности, однако преобладают глаголы, относящиеся к ядерным моделям семантико-синтаксического поля бытийности, и существительные, обладающие семантикой бытийности. Для выявления особенностей передачи лексики семантики бытийности при переводе произведения мемуарного жанра рассмотрим, какие жанровостилистические особенности нужно учесть. Словарь литературоведческих терминов определяет мемуары как «воспоминания автора о реальных событиях, в которых он принимал участие или был свидетелем» [10].

И.С. Алексеева, автор транслатологиче-ской классификации текстов [2, с. 264], полагает, что по составу информации текст мемуарного жанра находится на стыке примарно-когнитивных и примарно-эмоциональных тек- стов. Несмотря на важность когнитивной информации, эмоциональная зачастую превалирует: в текст вводится большое количество эпитетов и метафор, чтобы вызвать у читателя определенные эмоции, установить с ним связь, заставить сопереживать автору.

Таким образом, мы подходим к тому, что при переводе мемуарной литературы необходимо сохранять как когнитивную информацию, так и эмоциональную. В тексте мемуарного жанра преобладает коллективный реципиент, из этого следует, что информация должна быть максимально доступной и понятной на языке перевода. Поскольку ключевая информация в произведении When Breath Becomes Air передана лексикой с семантикой бы-тийности, к ее переводу необходимо подходить с особой осторожностью, т. к. автор вкладывает в нее особый для себя смысл.

В результате проведенного анализа, а также произведенного метода статистического подсчета мы пришли к следующим выводам.

• 1.    При переводе ядерных моделей превалируют вариантные соответствия, грамматические замены, опущения и лексико-семантические замены. Проиллюстрируем данный вывод примерами.

Модель с чисто-экзистенциальным предикатным признаком является одной из самых широко используемых (n = 22), поскольку выражается такими глаголами, как to be, to exist, to breath, to live . В большинстве случаев глаголы данной модели либо переводятся при помощи вариантного соответствия (n = 10, т. е. 45%), либо опускаются (n = 8, т. е. 36%), также используются лексико-семантические и грамматические замены. Например:

• •    The other thing I want you to know is this: I am your doctor now [12, p. 123] («Еще я хочу, чтобы вы поняли следующее: теперь я ваш лечащий врач, и, если у вас возникнут какие-либо вопросы, сразу же обращайтесь ко мне» [5, с. 127] – опущение, используется модель с имплицируемым глаголом-связкой;

• •    Yet somehow, this process existed in brains and bodies, subject to their own physiologic imperatives, prone to breaking and failing [12, p. 34] («Однако отношения формируются в наших мозгах и телах, работа которых часто нарушается» [5, с. 49]) – замена грамматической категории (время) и лексико-семантическая замена.

Модель с экзистенциальным предикатом «нахождения» (to live to lie, there is / are) (n = 14) в основном переводится подбором эквивален- та (n = 4, т. е. 29%), или же с лексико-семантической заменой (n = 4, т. е. 29%). Например:

• •    I stepped closer to peer over the counter, and there , on a blue mat in front of the television, in a plain flower-print dress, was a young woman, maybe twenty, her hands balled into fists pressed into her eyes, violently rocking back and forth, wailing and wailing [12, p. 31] («Я незаметно заглянул за стойку администратора: перед телевизором на голубом коврике сидела девушка лет двадцати. Сжатые в кулаки руки она плотно прижимала к глазам, качалась вперед-назад, плакала и плакала» [5, с. 47]) – лексикосемантическая замена.

• 2.    При переводе модели с экзистенциальным предикатом «событийности» (to happen, to occur, to take place, to go on) (n = 10) используются грамматические замены, опущение, вариантные соответствия, однако превалирует подбор эквивалента (n = 6, т. е. 60%):

• •    I was discovered by the caretaker – who happened to be a friend [12, p. 37] «Через несколько недель меня обнаружила комендант, но, к счастью, она оказалась моей знакомой» [5, с. 52]) – вариантное соответствие;

• •    “All you have to do,” I said, “is look me in the eye and say, ‘I’m sorry. What happened was my fault, and I won’t let it happen again» [12, p. 72] («Все, что тебе нужно сделать, – ответил я, – просто посмотреть мне в глаза и сказать: “Извини. Все, что произошло , – моя вина. Такого больше не повторится”» [5, с. 83]) – вариантное соответствие.

Модель с экзистенциальным предикатом «визитности» (to visit, to attend, call in, go to) (n = 10) переведена или подбором эквивалента (n = 3, т. е. 30%), или с использованием грамматической замены (n = 3, т. е. 30%), другими словами, с сохранением семантики слова:

• •    Senior year, in one of my last neuroscience classes, on neuroscience and ethics, we visited a home for people who had suffered severe brain injuries [12, p. 30] («На последнем курсе мы во время одного из заключительных занятий по неврологии и этике посетили интернат для детей с тяжелыми мозговыми повреждениями» [5, с. 47]) – вариантное соответствие.

• •    No longer was getting in and out of bed to go to the bathroom an automated subcortical motor program; it took effort and planning [12, p. 117] («Теперь поход от постели в ванную и обратно воспринимался не как автоматическое действие, а как поступок, требующий больших усилий и тщательного планирования» [5, с. 121]) – грамматическая замена части речи, глагол заменен на существительное (n = 22).

Модели с экзистенциально-посессивным предикатом (глаголы типа иметь, владеть (to have, to own, to possess) (n = 11) переводятся с помощью грамматической замены (n = 5, т. е. 45%) или опущения (n = 3, т. е. 33%):

• •    In terms of operative risk, it was the best kind of tumor to have , and the best place to have it; surgery would almost certainly eliminate her seizures [12, p. 86] («Это была идеальная со всех точек зрения опухоль для удаления: операция на сто процентов устранила бы обмороки» [5, с. 93]) – грамматическая замена, инфинитив заменен на глагол в прошедшем времени.

• •    We have a lot to talk about [12, p. 88] («Нам предстоит многое обсудить» [5, с. 94]) – замена грамматической категории (время), лексико-семантическая замена.

Модель с абсентивными экзистенциальными предикатами (no, not, have not) (n = 14) в большинстве случаев переведена с использованием грамматической замены (n = 7, т. е. 50%), также применяются лексико-семантические замены и опущения. Иными словами, в большинстве случаев семантика ЛЕ не меняется.

• •    If the unexamined life was not worth living, was the unlived life worth examining? [12, p. 26]) «Если неизученная жизнь не стоит того, чтобы ее проживать, стоит ли непрожитая жизнь ее изучения?» [5, с. 43–44]) – замена грамматической категории (время).

• 3.    При переводе моделей центра (n = 31) преобладают грамматические замены, подбор постоянного (эквивалент) либо контекстуально обусловленного (вариантное соответствие) соответствия. Рассмотрим примеры из оригинала и перевода.

Экзистенциально-статуальная модель (наличие бессубъектного или отнесенного к субъекту состояния) (n = 22) является одной из самых используемых моделей, наравне с моделью с чисто-экзистенциальным предикатным признаком. Она чаще всего переводится с использованием грамматической замены (n = 14, т. е. 64%):

• •    Yet I had just learned that macaques had a rudimentary form of culture, and I was eager to go to Yerkes and see what could be the natural origin of meaning itself [12, p. 27] («Тогда я только узнал, что у макак есть рудиментарная форма культуры, и мне было любопытно отправиться в Йеркс и узнать, как могла зародиться сама значимость» [5, с. 44]) – замена определенноличного предложения на безличное;

• •    My doubt, however, was short-lived [12, p. 27] « Конечно, я немного переживал, что

• свернул с жизненного пути, однако все мои сомнения вскоре рассеялись» [5, с. 44]) – объединение предложений, замена части речи, прилагательное заменено на глагол.

Группа существительных, обладающих семантикой бытия (existence, being, breath, heartbeat, life) (n = 18), также широко представлена в данном произведении. Она передается при помощи вариантного соответствия (n = 9, т. е. 50%), опущения (n = 6, т. е. 33%) и грамматических замен:

• •    Few books I had read so directly and wholly addressed that fundamental fact of existence : all organisms, whether goldfish or grandchild, die [12, p. 47] («Лишь немногие книги из всех, что я читал, так прямо и полно говорили о фундаментальном факте существования: все живые организмы, будь то злотые рыбки или внуки, умирают» [5, с. 60]) – вариантное соответствие;

• •    The twilight existence of unconscious metabolism becomes an unbearable burden, usually left to an institution, where the family, unable to attain closure, visits with increasing rarity, until the inevitable fatal bedsore or pneumonia sets in [12, p. 76] («Такой человек становится тяжкой ношей, оставленной, как правило, на попечение больничного персонала. Родственники, потерявшие надежду на выздоровление, посещают его все реже и реже, пока он в конце концов не умирает от смертельного пролежня или пневмонии» [5, с. 84]) – опущение;

• •    These days, time feels less like the ticking clock and more like a state of being [12, p. 190] («Теперь время воспринимается мной не как тиканье часов, а скорее как состояние» [5, с. 183]) – опущение.

Из приведенного анализа можно сделать вывод, что наиболее частыми способами перевода моделей ядра и центра семантического поля бытийности являются грамматические замены (30%), вариантное соответствие (26%), опущение (18%), лексико-семантические замены (9%) и подбор эквивалента (7%). Это означает, что семантика рассматриваемых ЛЕ чаще всего совпадает в русском и английском языках. Наибольшие расхождения наблюдаются в грамматических значениях. Выбор переводчиками трансформации опущение обусловлен особенностями употребления глагола быть в русском языке – в настоящем времени он, как правило, имплицируется. Наибольшее количество применяемых в переводе лексико-семантических замен (конкретизация, генерализация) наблюдалось в модели с экзи- стенциальным предикатом «нахождения», поскольку она служит не только для определения местонахождения, но и для описания способа осуществления действия (лежит, сидит, висит и т. д.).