Сущность и содержание коммуникативной функции правовой культуры

Актуальным направлением современной юридической науки является исследование функций правовой культуры, в особенности коммуникативной. Только через интеллектуальное осмысление и ценностную интерпретацию правовые тексты получают правовую легитимацию и превращаются в правовые нормы, оказывающие влияние на мотивы и действия субъектов. Право возникает именно как информатор, а затем и как регулятор общественных отношений. Законодатель, объединяя определенную жизненную информацию, методом правовых установлений доводит ее до субъектов регулируемых общественных отношений. Именно таким образом право приобретает информационные качества. В этом проявляется его психологическая природа, способность влиять на волю, сознание и психику человека, реализовываться через его восприятие людьми.

Коммуникация всегда протекает в рамках конкретного социокультурного, в том числе языкового, контекста, что обусловливает общность понимания субъектами правового регулирования смысла получаемой правовой информации. Следовательно, познание в данном случае - это деятельность субъектов права, направленная на получение новых сведений (информации), которые выражаются в знаковой форме, используемой для осуществления правовой коммуникации. Общество, являющееся объектом социально-гуманитарного познания, создается самим человеком в процессе межсубъектного взаимодействия в юридической практике и существует благодаря постоянному воспроизводству актов правовой коммуникации. Вместе с тем в процессе межсубъектного взаимодействия социально значимые акты коммуникации порождают социальные институты (примером такого института являются нормы права), которые, будучи результатом человеческой деятельности, начинают восприниматься человеком как обладающие свойством объективности, то есть независимости от него.

Право - это одно из основных средств социальной информации, которое применяет государство, сообщая необходимую информацию всем субъектам права. Эта информация не только рассчитана на пассивное поведение, но и предполагает активные действия граждан, приводит к достижению положительного результата, удовлетворению интересов участников правоотношений: граждан, должностных лиц, организаций.

Проблема анализа такого правового феномена, как правовая культура, традиционно актуальна и значима для юриспруденции. Важность данной проблемы обусловлена во многом тем, что право как социальное явление вызывает то или иное отношение к нему людей, которое может быть положительным или отрицательным. При этом правовая культура как многообразный феномен имеет сложную структуру, выделяют ее различные уровни: правовую культуру общества, социальной группы, отдельного человека.

Правовая культура в ее официальном качестве, то есть как явление материально-духовного порядка, необходима для формирования и развития политического и правового сознания людей, а также регулирования поведения и деятельности в тех сферах, которые являются правовыми. Совершенствование уровня профессиональной правовой культуры непосредственно отражается на массовой правовой культуре всего общества. Повышение правовой культуры граждан путем пропаганды права, правового просвещения, правового воспитания должно стать основным направлением деятельности каждого практического работника в сфере юриспруденции.

Наряду с зарекомендовавшими себя формами пропаганды права, успешное участие способны обеспечить новые организационные формы правового просвещения, связанные с использованием современных информационных технологий. Современные технические и организационные технологии дают возможность более эффективно и образно донести до рядового гражданина содержание законодательства [1, с. 326]. Необходимо подчеркнуть, что правотворческая и правоприменительная деятельность становится результативной только тогда, когда наряду с точным выполнением процессуальных норм большое внимание уделяется и существующим в данном обществе правовым и моральным ценностям.

Под функциями правовой культуры чаще всего понимают основные направления ее воздействия на сознание и действия людей, на всю общественную жизнь в целом, в которых проявляется сущность правовой культуры, ее свойства, элементы содержания и формы, общесоциальная и субстанциональная роли, специально-юридическое назначение в правовом регулировании и саморегулировании общественных отношений, как внутри страны, так и за ее пределами [2, с. 180].

Сущность коммуникативной функции правовой культуры заключается в качественном и эффективном обеспечении связей между субъектами правоотношений. Ее специфика проявляется в диалогичности, насыщенности, объемности, разнообразии направлений юридической информации и асимметричности статусов «передающей» и «принимающей» сторон. В качестве коммуникатора выступают законодатель, представительные, исполнительные, судебные, контрольнонадзорные, правоохранительные и иные органы и должностные лица, граждане (подданные), их коллективы и т. д. В то же время стороной, которая принимает информацию, является, как правило, гражданин, которого можно считать реципиентом. Но реципиентами могут быть и нижестоящие органы власти, должностные лица, коллективы граждан. Вместе с тем встречаются ситуации, когда нельзя четко определить, кто в системе правовой коммуникации является коммуникатором, а кто реципиентом. Это актуально, например, для отношений между органами власти федерации и субъектов федерации.

Содержание коммуникативной функции правовой культуры составляют следующие элементы: субъекты правовой коммуникации, объекты (предметы), средства, способы и результат.

Понятие субъекта правовой коммуникации тесно связано с понятием субъекта права и субъекта правоотношений. Субъекты - это участники правовой коммуникации, а именно отдельные индивиды, вступающие в общение между собой, которые в соответствии с нормами права являются носителями субъективных юридических прав и обязанностей [3, с. 201]. Объектами коммуникативной функции являются любые предметы объективной и субъективной реальности, подлежащие юридическому воздействию и находящиеся в правовом пространстве. Придерживаясь плюралистической концепции, согласно которой под объектами правовой коммуникации понимают разнообразные материальные и нематериальные блага, на которые направлен интерес субъектов права, можно сказать, что объектом правовой коммуникации является содержательная основа общения в профессиональной юридической деятельности, то есть информация, передаваемая в межиндивидуальных контактах от одного субъекта к другому, и / или определенные фрагменты объективной действительности, по поводу которых формируется и передается то или иное сообщение и которые подпадают под правовое регулирование или же связаны с правовой сферой.

Средства правовой коммуникации можно разделить на общесоциальные (этические, религиозные, политические), технические, специально-юридические (нормативно-правовые, правоприменительные, интерпретационные акты, доктринальные и легальные дефиниции, принципы и иные предписания).

К методам реализации коммуникативной функции относят поощрения, убеждения, рекомендации, запреты; императивный и диспозитивный приемы и их сочетание.

Коммуникативная функция правовой культуры реализуется через коммуникативные формы. Можно выделить три основных информационных канала: органы государственной власти, организации, неформальные контакты.

Таким образом, коммуникативная функция правовой культуры представляет собой основное направление более или менее однородного воздействия на общественные отношения, которое по своей структуре включает в себя такие элементы, как субъекты правовой коммуникации, объекты (предметы), средства, способы и результат.

Ссылки:

• 1.    Петров А.В., Котрикова Т.Ю. Профессиональная правовая культура в системе правовой культуры общества // Вест ник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2013. № 3–1. С. 326–331.

• 2.  Усманова Е.Ф. Проблемы выявления функций правовой культуры // Казанская наука. 2014. № 2. С. 180–182.

• 3.  Усманова Е.Ф. Речевой коммуникативный процесс в профессиональной юридической деятельности // Исторические,

  философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 2–1. С. 201–203.