Текст как психолингвистический феномен

Люди приобретают знания не только эмпирически. Значительный объём информации приходит к человеку в языковой форме. Через тексты (научные, учебные, художественные) мы приобщаемся к знаниям, специальным ценностям и нормам, к разнообразным сведениям, накопленным людьми в ходе практической и теоретической деятельности. Предпринятая нами в рамках исследования процесса понимания текстов детьми попытка разобраться в феномене «текст» показала, что в обширнейшем перечне теоретических и практических исследований в этой области рассматриваются вопросы, касающиеся: 1) текста как такового (что можно считать текстом, какие типы и виды текстов следует разграничивать, каковы специфические характеристики текстов разных видов в отношении трудностей их понимания и т.д.); 2) читателя как субъекта деятельности понимания текста (его возрастных, профессиональных, личностных характеристик, установок на чтение текста и т.д.); 3) самого процесса чтения текста как сложной многоуровневой деятельности, продукт которой - понимание текста - недоступен прямому наблюдению и потому вызывает бесконечные споры и неоднозначные трактовки [11, с. 393].

Сложность, многомерность феномена «текст» обеспечивает раз-норакурсность подходов к его анализу, что определяет предмет исследования не только филологов, литературоведов и лингвистов, но и психологов, социологов, культурологов. Глубокий анализ научной литературы по вопросам текста и текстовой деятельности представлен в работах Н.В. Рафиковой (Мохамед) [21; 22], отмечающей направленность психолингвистических исследований на изучение взаимодействия про-дуцента/реципиента и текста, т.е. на исследование жизни текста в инди- видуальном сознании, что находит отражение в изучении читательской проекции текста, её мощности и глубины, которые зависят от особенностей тезауруса носителя языка. Различные вопросы психолингвистического исследования текста и процессов его понимания реципиентами обсуждаются в книгах [2; 4; 5; 9; 17; 23], где специально выделены соответствующие главы. Новый подход к исследованию текста и его проекции реализован в работах A.A. Залевской, которая рассматривает текст с позиций разработанных ею концепций внутреннего лексикона человека и специфики индивидуального знания [6–11 ].

В ходе чтения текста осуществляется взаимодействие между автором и читателем, поэтому, по мнению Ю.А. Сорокина, важно исследовать триаду «автор – реципиент – текст» [24, с. 2]. В отличие от этого А.А. Залевская [6] предлагает рассматривать систему из пяти составляющих: «автор – авторская проекция текста – тело текста – реципиент – проекция текста у реципиента»; подчёркивается, что только одна из этих составляющих (тело текста) является константной, поскольку даже автор, физически оставаясь одним и тем же лицом, может, тем не менее, по-иному воспринимать и осмысливать свой собственный текст.

Можно разграничить специфику лингвистического и психолингвистического подходов к тексту. Лингвистика интересуется текстом, который изучается как продукт деятельности автора. Для психолингвиста текст как таковой выступает в качестве взаимодействия между «телом текста» и человеком. Психолингвистика изучает проекции текста у автора и читателя, т.е. психическую форму текста («образ содержания текста» [17, c. 142]), которая существует лишь в сознании человека. Для создания проекции текста используется всё богатство индивидуального опыта человека в разнообразных формах и проявлениях (в том числе – в формах, описываемых как эмоционально-оценочные переживания, эстетические чувства, фреймы, схемы ситуаций, денотаты, образы разных модальностей, прагматические знания и т.д.).

Текст-знак является стимулом, который, воздействуя на сознание человека, возбуждает поля знаний, ассоциируемых с данным материальным знаком и используемых человеком для создания проекции текста. Текст-знак мы, вслед за Н.В. Рафиковой, рассматриваем с позиций теории лексикона человека [7], трактующей слово как средство доступа к многообразным знаниям индивида, его информационному тезаурусу как сложному продукту перцептивных, когнитивных и аффективных процессов, протекающих по законам психической жизни индивида, но под контролем социально выработанных систем значений, норм и оценок.

Интерес исследователей к проблемам взаимодействия слова и текста в русле идей A.A. Залевской проявляется в ряде интересных работ, посвященных различным аспектам этой проблемы. Н.В. Рафикова исследует специфику опор для доступа к знаниям индивида и для построения с их использованием проекции текста [22]. Е.Ю. Мягкова [19] исследует структурные опоры при обучении пониманию и переводу иностранного текста. Э.Е. Каминская [13] изучает динамику смыслового взаимодействия слова и текста, прослеживая особенности проекции слова в системе расширяющихся контекстов (от нулевого до всего текста). М.Л. Корытная [14] рассматривает роль заголовка и ключевых слов в понимании художественного текста, предлагая вихревую модель его понимания. Влияние авторского предтекстового комплекса на формирование проекции специального текста исследуется В.А. Балдовой [1]. Проблемы восприятия текста на неизвестном языке и характер опор, используемых читателем, интересуют И.Л. Медведеву [18], которая исследует психолингвистические аспекты функционирования иноязычного слова. Вопросы соотношения слова и текста рассматриваются и в лингвистических исследованиях (см., например, [20; 25]), но, к сожалению, в исследованиях, направленных на изучение и описание языка и продуктов речевой деятельности в виде устных и письменных текстов, нередко нехватает самого человека, того, кто создает эти тексты, их воспринимает и понимает.

Особый подход к изучению роли слова как опорного элемента понимания текста реализуется в исследованиях ключевого слова в рамках текста-примитива (см. публикации Л.В. Сахарного и его учеников). Ведётся рассмотрение набора ключевых слов как инвариантного ядра, за счёт которого осуществляется взаимопонимание. Исследуется связность текстов-примитивов через изучение образуемых ключевыми словами семантических связей, при этом признаётся, что последовательность ключевых слов характеризует «скрипт», а их совокупность – фрейм данного текста. Такие аспекты рассматривают Н.Г. Бойкова, Н.С. Болотнова, Т.Ю. Дроздова, Л.А. Дубровская, Е.Ф. Кузичева, Е.Ю. Мягкова, И.Г. Овчинникова, С.А. Сиротко-Сибирский и др.

Различные подходы к проблеме понимания текста определяются сложностью феномена под названием «текст». Как отмечает А.А. Залев-ская, текст и особенности его понимания – это две стороны одной медали: понимание текста зависит от его специфики, а особенности текста выявляются через его понимание [10]. Разные аспекты и грани понимания исследованы в рамках междисциплинарных направлений, сформировавшихся на стыке различных наук гуманитарного профиля: социолингвистического (Л.В. Щерба, Л.П. Якубинский); лингвистического (В.М. Алпатов, Н.Д. Арутюнова, Ф.М. Березин, Т.И. Вендина, Б.М. Гаспаров, В.А. Звегинцев, В.В. Иванов, Е.Д. Поливанов, А.А. Реформатский, Ю.С. Степанов, В.Н. Топоров, Ю. Эделынтейн); психолингвистического (А.А. Леонтьев, Ю.А. Сорокин, А.А. Залевская, Н.В. Рафикова, Е.Ю.Мягкова); психологического (Н.И. Жинкин, И.А. Зимняя, Л.П.

Доблаев, А.А. Брудный, А. Бодалев, Б. Ломов, Б. Парыгин, Ю.К. Корнилов, В.В. Знаков ); культурологического (М.С. Каган, В.Ю Борев, Ю.М. Шор); семиотического (А.А. Аверинцев, М.М. Бахтин, Т.М. Дридзе, М.С. Каган, Ю.М. Лотман). Значительный гносеологический потенциал содержат современные герменевтические концепции, в частности – филологическая герменевтика, в разработку которой весомый вклад внесли такие исследователи, как Г.И. Богин, Г.П. Гайденко, Ю.Б. Борев, В. Лашкевич.

Нас интересует психолингвистический подход к проблеме понимания текста и моделированию понимания. По мере развития психолингвистики (далее – ПЛ) взгляды исследователей на проблему понимания речи и текста менялись.

Ранний период развития психолингвистики характеризуется акцентированием внимания на синтаксической проблематике, связанной с моделированием путей перехода от «поверхностной структуры» к «глубинной структуре»; при этом анализ по непосредственно составляющим, исчисление «глубины» фразы и т.п. велись на уровне предложе-ния/высказывания. Задача ПЛ исследований виделась в то время в проверке «психологической реальности» лингвистических или логических построений [16].

Параллельно с усилением роли когнитивного направления в развитии мировой науки и переносом фокуса внимания с синтаксиса на семантику, а также с формированием лингвистики текста и машинного моделирования работы интеллекта как специфических областей исследования имела место переориентация ПЛ экспериментов на поиск факторов, направляющих понимание текста, на выявление стратегий воспринимающего текст субъекта, изучение коммуникативных затруднений и путей их преодоления и т.п. Иначе говоря, произошёл переход от синтаксических моделей к моделям стратегическим, от интерпретативных теорий к теориям конструктивным. С последней точки зрения «высказывание – это скорее ключ к конструированию модели, чем чертёж, по которому она могла бы быть построена» [9, с. 248: ссылка на высказывание Ф. Джонсона-Лэрда].

Накоплен обширный массив результатов наблюдений и экспериментальных данных, свидетельствующих о том, что в соответствии с общими закономерностями психической деятельности индивид видит в тексте в первую очередь то, что он ожидает или хочет видеть, на что его нацеливают мотивы, ситуация, акцентирование внимания, личностные ориентиры и многое другое. Установлено, что особую роль в понимании текста играет способность человека опираться на схемы знаний о мире (фреймы, сценарии, когнитивные карты и т.п.), позволяющие ориентироваться в ситуации, достраивать её, судить о правдоподобности или нереальности описываемого в тексте. Широко распространено так- же представление о том, что понимание текста, как и его описание, должно воплощаться в пропозициях [10].

Широкое признание получил механизм смыслового восприятия в трактовке И.А. Зимней [12]. Согласно этой теории, на основе отождествления слова принимается решение о смысловом звене (синтагме, двусловном сочетании), т.е. о пропозиции, а затем о связях между смысловыми звеньями, после чего осуществляется фаза «смыслоформулирова-ния», которая «заключается для слушающего в обобщении результата всей этой перцептивно-мыслительной работы и переводе его на одну целую, нерасчленённую единицу понимания «общий смысл воспринятого сообщения» [цит. раб., с. 32–33]. В нашем понимании это – внутренняя программа речевого высказывания, которая в то же время может являться константным (инвариантным) звеном при переводе высказывания с одного языка на другой.

Некоторые авторы подчёркивают, что должны разграничиваться объект восприятия (текст), субъект восприятия (реципиент) и сам процесс восприятия [15, с. 8], точнее, необходимо исследовать понимание текста с учётом специфических особенностей каждого из них при взаимодействии ряда факторов в разных условиях. Внимание исследователей привлекает также роль прецедентных феноменов (ситуаций, имён, высказываний, текстов) в понимании текста. Данные аспекты рассматривают Н.Д. Бурвикова, Д.Б. Гудков, Г.Ф. Ковалев, В.Г. Костомаров, В.В. Красных, Т.В. Постнова, Г.Г. Слышкин и др.

Рассуждая о процессе понимания речи или текста вне рамок какой-либо определённой модели, можно сделать следующий вывод: в ПЛ по-прежнему не существует единого взгляда на проблему понимания речи, но в целом современные исследования всё больше продвигаются в область экстралингвистических знаний индивида и в сферу психических процессов.

Детерминированность понимания текста прошлым опытом индивида, знанием предметной области описания отмечается практически всеми исследователями, в частности, И.А. Зимней, А.А. Брудным, А.И. Новиковым, Е.Ф. Тарасовым. Отмечается, что главная суть понимания – это познавательное взаимодействие системы наших знаний и поступающей информации. Эта теория находит своё отражение также в исследованиях процессов понимания в онтогенезе. Полученные в целом ряде работ данные подтверждают положение о том, что в основе обработки речевой информации ребёнком лежит его довербальный, общепознавательный опыт, приобретаемый при взаимодействии с предметным миром. Совершенно очевидно, что язык используется только для выражения того, что ребёнок уже знает.

Экспериментальное исследование процесса понимания текстов детьми дошкольного возраста, проведённое Е.Г. Биевой [3], позволило выявить ряд особенностей смыслового восприятия текста в онтогенезе. Деятельность понимания содержания текста ребёнком определяется особенностями его предметно-познавательной деятельности. На ранних ступенях развития ребёнка, когда его предметный и речевой опыт весьма ограничен, в основе понимания текста лежат механизмы декодирования значения отдельных лексико-грамматических конструкций. В результате этого текст не воспринимается как смысловое и содержательное единство, а образ его содержания распадается на отдельные несвязанные денотаты. Причина непонимания текста ребёнком младшего возраста заключается не в непонимании им значений отдельных слов или грамматических форм, а в несформированности механизмов преобразования внешней формы текста в содержательную структуру. Наиболее правильно и легко дошкольник понимает содержание тех фрагментов текста, которые включают описание предметных ситуаций, знакомых ребёнку данного возраста по его практической и игровой деятельности. В этих случаях модель ситуации как часть индивидуальной системы знаний полностью совпадает с содержательной структурой текстового фрагмента, обеспечивая адекватность понимания.

Можно сделать вывод, что онтогенетическая перспектива овладения пониманием содержания текста характеризуется включением в этот процесс когнитивного и языкового опыта, обеспечивающего ребёнку возможность при восприятии текста опираться на систему языковых и предметных знаний, соотносимую по своему составу и внутренним отношениям с языковой формой и содержательной структурой текста. Нами запланировано психолингвистическое исследование процесса понимания текста дошкольниками в свете последних статистических данных о речевых нарушениях у детей.