Теоретико-методологические аспекты анализа исторической памяти российской молодежи

Вопросы анализа и управления исторической памятью молодежи становятся важным аспектом государственного строительства, развития в современном мире. Они определяют особенности исторической политики государств. С помощью управления исторической памятью молодежи можно менять вектор развития стран, создавая приоритет государственно ориентированных или диссидентско-оппозиционных типов личностей в стране.

Впервые феномен исторической памяти стал разрабатываться в трудах М. Хальбвакса в 20-е гг. ХХ в. [1]. В русле его идей проходил анализ истории в работах В.А. Ачкасова, В.А. Белокрыловой, В. Болибера, Х. Вельцера, С.В. Дорониной, Т.А. Капитоновой, Ю.Ф. Малиновой, М. Найдорфа, Ю.Ф. Никитиной и других [2].

Трактовки феномена исторической памяти менялись с течением времени. В Средние века под ней понималось воображение, творчество индивида. В эпоху европейского Возрождения историческая память – это магический метод раскрытия тайной гармонии земной и трансцендентных сфер. Канадский психолог Э. Тулвинг выделил 256 видов памяти, включив в нее культурную, политическую. Местом хранения исторической памяти социума, по мнению ученого, является коллективная психика общества [3].

Историческая память молодежи представляет собой языковые репрезентации и интерпретации образов прошлого в сознании индивидов. Коллективная историческая память метафорична. Для формирования и существования моделей исторической памяти каждого конкретного общества важен социальный контекст бытования воспоминаний, коллективно разделяемые языковые репрезентации прошлого.

Важным аспектом формирования моделей исторической памяти в социуме является исто-ризация событий прошлого. Под данным процессом следует понимать переход исторической вещи, события, личности из актуального реального состояния в исторический образ. Исторический образ подвергается изменениям во времени. Он складывается из-за трансформации я восприятия, и интерпретации конкретных исторических предметов, личностей или явлений [4].

Историчность мира – это его базовое качество. Человеческая история изменчива, временна, преходяща. В ходе формирования автобиографической исторической памяти процессу историзации подвергается конкретное событие, а при формировании коллективной – текст, нарратив. И если говорить об исторической памяти студенческой молодежи, то речь идет об истори-зации коллективного, семейного, группового нарратива. В данном процессе молодые люди отождествляют себя с тем или иным нарративом и принимают тот или иной смысл [5].

Особенно семантически сильна историческая память об антропогенных катастрофах, потрясающих общество. Следствием исторических катастроф становится специфический социальный процесс, который отражает травматизацию общества. Историческую травму в этом случае получают и жертвы, и палачи. Ее результат выражается в формировании чувства коллективной вины, совокупной ответственности социума.

На возникновение исторической памяти оказывает также влияние феномен ложных воспоминаний, который отражает избирательность форм воспоминания и забывания, феномен сверхобобщения, феномен волюнтаристского устранения неясностей и противоречий в памяти.

Кроме того, для исторической памяти значение имеет и процесс коммеморации, состоящий в реализации публичных актов вспоминания, интерпретации, переосмысления исторических событий. Коммеморация имеет разные модальности и может выражать торжество, скорбь, радость. Особенно она важна на государственном уровне, когда требуется увязывание исторического события с современными идеологическими конструкциями, направленными на легитимацию политического режима. Коммеморация является процессом отбора того, что следует «помнить», а что – «забыть». Как правило, вспоминается то, что является важным и актуальным с позиций современности, а забываются – события и личности, которые интерпретируются социумом как случайные или нежелательные.

Факт коммеморации исторического события всегда опирается на менталитет, лингвокон-цептосферу, социокультурные ценности и предполагает определённую семантическую достройку в новых исторических и идеологических условиях.

Формой существования коллективной исторической памяти является языковая модель. Она представляет собой языковое образование, состоящее из постоянных семантических элементов, объединенных закономерной связью, которые могут быть выражены символами. Это мысленное устройство, представляющие базовые социальные смыслы в упрощенном виде. Языковое моделирование – это основополагающая когнитивная способность, способ знаниево-поня-тийного взаимодействия человека со средой [6].

В языковую модель входят семантические конструкты, которые могут в силу своей семантики находиться в ситуации интертекстуальной связи с другими конструктами. Интертекстуальность формирует сильную и слабую позицию семантических конструктов, выражающих те или иные социокультурные ценности. Отличительной чертой сильной позиции исторического нарратива, его смысла является ее разделяемость большинством членов социума, представителями одного социального архетипа. Сильная позиция нарратива, выражающего те или иные исторические ценности и смыслы, предполагает нахождение его на базовом глубинном уровне человеческого сознания и выступает условием и причиной формирования закрытой системы ценностей. Чем больше в историческом нарративе таких ценностей, тем закрытее и неконгруэнтнее нарратив об исторической памяти, тем труднее он разделяется носителями альтернативных исторических нарративов. Открытая система ценностей состоит из слабых ценностей малого количества. Это является важной предпосылкой успешной ментальной коммуникации и диалога культур, предпосылкой разделяемости исторического нарратива представителями других культур.

Языковая модель исторической памяти – это модель, состоящая из готовых смыслов; это компонентная модель; модель структуры; модель, построенная с помощью анализа текстов. В лингвистике различают диахронические (исторические) и синхронические модели. В языковых моделях исторической памяти функционируют диахронические модели [7, с. 102].

Смыслы, нарративы языковой модели исторической памяти формируют интертекстуальные связи, которые являются связующим звеном смыслов в модели. Так, исторический нарратив, включенный в дискурс, становится субъектом истории, а нарратив, не включенный в дискурс, – памятником эпохи. Ценности и смыслы в языковой модели исторической памяти интериоризиру-ются через ритуалы. Они формируют мифы, которые являются упрощенным эмоционально окрашенным нарративом. Он сводит сложные и противоречивые исторические процессы к удобным для восприятия простым схемам и воспринимается членами группы как нечто бесспорное.

В языковой модели исторической памяти происходит актуализация отдельных воспоминаний, связанных с определенными историческими событиями. В процессе ее формируется актуализированное прошлое, которое понимается как своеобразный набор исторических событий, образов личностей деятелей, наделяемых особыми смыслами, значимыми для современных политических и культурных практик. Ядро этого набора составляют состоявшиеся самоочевидные мифы, в содержании которых выражается однозначная эмоционально-семантическая оценка, интерпретация исторического факта.

Актуализация воспоминаний происходит через эмоционализацию исторического события. При этом отдельными социальными группами может навязываться степень выраженности данного процесса в социуме. Благодаря эмоционализации возможно усилить акцентирование деталей в исторических событиях для их закрепления в коллективной памяти.

Первичная актуализация воспоминаний, травматизация и эмоционализация происходят в семье. Семейный исторический дискурс идентифицирует картину мира ребенка с жизненной историей предков, биографией одного из родителей, так как дети подсознательно идентифицируют себя с кем-нибудь из них. В некоторых случаях данный процесс может быть навязан подрастающему поколению родителями, дедушками, бабушками, другими ближайшими родственниками. У ребенка формируется своя языковая модель исторической памяти, от другой он может дистанцироваться.

Таким образом, историческая память – это языковые модели, дискурсы о прошлом, параметры которых задаются современностью, современными политическими, идеологическими потребностями социума. В языковых моделях исторической памяти исторические нарративы согласуются друг с другом семантически – на основе принципа интертекстуальности. Для продвижения языковых моделей исторической памяти, нормативных для того или иного социума, необходимо использовать дискурсивное управление историческими смыслами, которые должны лежать в основе формирования исторической политики государства. В процессе формирования нормативных моделей исторической памяти отдельные исторические события подвергаются историзации, которая представляет собой актуализацию и интерпретацию отдельных исторических событий и личностей. В основе данного процесса лежит коммеморация исторического события, то есть семиотическая актуализация смысла исторического нарратива. При этом необходим отбор триггеров памяти, которые представлены в форме звуков, изображений, запахов, слов. Триггеры являются основой появления нарратива, который может быть выражен в форме фильмов, книг, спектаклей, выставок об историческом событии.