Туристско-рекреационные кластеры в развитии туризма и индустрии гостеприимства в Российской Федерации

To view a copy of this license, visit

Актуальность работы. Туризм и индустрия гостеприимства является тем сектором отечественной экономики, который способен одновременно решать несколько разнообразных задач: роста регионального валового внутреннего продукта, сокращения безработицы и закрепление экономически активного населения в депрессивных регионах, формирования новых точек роста в благополучных регионах, поддержка тренда на здоровый образ жизни и воспитательно-патриотической функции от поездок по родной стране у россиян, а также выступать в качестве мягкой силы для туристов из других стран. Соответственно, актуализируется анализ инструментов регионального развития туризма, в т.ч. кластеров отраслевой направленности.

Ключевым показателем Национального проекта «Туризм и индустрия гостеприимства» является увеличение количества внутренних туристских поездок по России до 140 млн к 2030 г. Для быстрого и финансово успешного запуска этих дестинаций важно правильно определить их организационную структуру – или в форме особой экономической зоны туристско-рекреационного типа (далее ОЭЗ ТРТ) или в форме туристско-рекреационного кластера. Представляется, что второй вариант более приоритетный для законодателя, исходя из того, что в утверждённом в августе 2022 г. Правительством РФ Плане по реализации «Стратегии развития туризма в России до 2035 года» перечислены 65 мероприятий по господдержке отрасли, а в их числе – финансирование развития туристических (туристских) кластеров в регионах.

Цель работы: проанализировать деятельность действующих туристско-рекреационных кластеров и разработать направления по их дальнейшему развитию.

Методологической базой работы являются системный подход, количественный и качественный анализ объектов исследования, сравнительный анализ и синтез, классификация и обобщение.

Информационной базой исследования являются нормативные правовые акты федеральных и региональных органов власти РФ, материалы отечественных и зарубежных изданий, публикации периодической печати и данные официальной статистики Министерства экономического развития РФ и акционерного общество «КАВКАЗ.РФ», база данных Российской кластерной обсерватории.

В качестве теоретической основы исследования использованы труды отечественных и зарубежных учёных по региональной экономике, экономике туризма, кластерной политике.

Терминологическое уточнение. В настоящей работе термины «туристско-рекреационный», «туристический», «туристский» в отношении кластера применяются как синонимы ввиду того, что и в нормативных актах, и в научной литературе упоминаются все три определения.

Анализ публикаций по проблематике исследования

В Федеральном законе от 24.11.1996 г. №132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации» кластеризация не была упомянута, но с 2010 г. Министерство экономического развития РФ в рамках программы государственной поддержки для малого и среднего предпринимательства субсидировало центры кластерного развития на региональном уровне, в т.ч. был создан туристический кластер в Северо-Кавказском федеральном округе, состоящий из туристско-рекреационных особых экономических зон. В Распоряжении Совета министров Республики Крым от 28.07.2019 №774-р «Об утверждении стратегии развития туристического кластера Республики Крым» приведено следующее определение туристического кластера как «совокупности организаций, взаимодействующих в развитии туристского продукта в определённых географических границах».

Помимо нормативно-правовой базы, в научном обороте представлены исследования отечественных и зарубежных учёных по проблематике развития туристско-рекреационных кластеров.

Концепция «туристского кластера» предложена М. Монфортом в 2000 г. как «локализованный комплекс взаимосвязанных туристских аттракций, интегрированный в систему отраслевых компаний, связанных с производством рассматриваемого типа услуг. Такая формация опирается, как правило, на развитую транспортную сеть, единые стандарты оказания услуг и комплекс социально-политических связей» [16].

В монографии Д.А Кощеева, О.Ю. Исопес-куль [6] проведена разработка методологического подхода к формированию устойчивых региональных туристских кластеров на основе естественно сложившихся структур как инструмента развития туризма на территории. Кроме того, Д.А Кощеев, О.Ю. Исопескуль в соавторстве с Е.А. Третьяковой исследовали теоретические и практические аспекты региональной кластерной политики в туризме с акцентом на российскую модель; ими структурировано развитие кластерного концепта во времени и «выделены ключевые системы научных взглядов, определившие его современный дизайн: классическая политическая экономия, немецкая социально-географическая школа, теория институционализма, идеи советской научной школы» [5, c. 609].

К.С. Бенидзе даёт определение туристического кластера как «как взаимосвязанной группы туристских и инфраструктурных компаний, имеющих модульную структуру и территориальную организацию, осуществляющая рекреационные функции и обеспечивающая конкурентоспособность туристских услуг» [3, с. 900].

А.Ю. Александрова справедливо отметив, что именно кластеры помогают каждому их участнику осознать себя частью целого, что особенно актуально для туриндустрии, дала следующее определение регионального туристского кластера – «… складывающуюся в рамках зон систему взаимосвязанных фирм, организаций и учреждений в сфере путешествий и отдыха населения» [1, c. 52, 61].

Исследование Е.С. Голомидовой опирается на две научные концепции в географии туризма и рекреации – туристских кластеров и трансграничных туристско-рекреационных регионов. Ею туристские кластеры классифицированы по 9 признакам (по количеству видов туризма, по числу ядер внутри туристского кластера, в зависимости от видов туризма, по масштабу территории и политико-административной привязке, их расположение относительно государственной границы, по генетическим признакам, по типу географического каркаса, в зависимости от роли власти) [4, c. 102]; подробно изучен опыт трансграничных туристско-рекреационных регионов (ТТРР) Псковской области с входящими в их состав туристскими кластерами (т.е. в этом исследовании понятие «туристско-рекреационный регион» шире понятия «туристский кластер») [4, c. 104-106].

Теории и практике формирования и развития трансграничных туристско-рекреационных регионов посвящена докторская диссертация Е.Г. Кропиновой, в ней чётко представлена иерархия дефиниций «регион», «кластер», «комплекс», «туристско-рекреационная система», «туристско-рекреационный регион» [7, c. 13]. Для кластера характерны следующие характеристики: наиболее сильное влияние – кооперирование, сетизация, сильное влияние – специализация, концентрация, конгломерация, агломерация; слабое влияние комбинирование, диверсификация; при этом «в комплексах преобладают вертикальные связи между хозяйствующими субъектами, а в кластерах – горизонтальные» [6, c. 17].

Проблематика моделирования туристских кластеров дестинации раскрыта в трудах М.А. Морозова [9].

Вопросами туристических кластеров занимаются учёные ФГБОУ ВО «Сочинский государственный университет» и ФГБУ науки «ФИЦ Субтропический научный центр Российской Академии наук»: В.Н. Шарафутдинов и Е.В. Онищенко [12]; Е.С. Цепилова (например, изучены «перспективы интеграционной политики на основе формирования кластеров на региональном уровне» [14, c. 99]). Позднее Е.С. Цепиловой было выявлено, что «на современном этапе цели создания отечественных особых экономических зон туристско-рекреационного типа не достигнуты, а туристско-рекреационные кластеры являются более гибким инструментом развития территории, нежели особые экономические зоны туристско-рекреационного типа (ОЭЗ ТРТ)» [15, c.88].

Принимая во внимание дискуссионность данной проблематики, туристским кластерам был посвящён отдельный тематический выпуск авторитетного отраслевого журнала «Современные проблемы сервиса и туризма» (т.10 №1 за 2016 г.).

Сущность туристско-рекреационных кластеров

Концепция Федеральной целевой программы «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2019–2025 годы)» предусматривает использование кластерного подхода в качестве инструмента стратегического развития туризма.

Не вызывает сомнения тезис, что «к потенциальным участникам туркластера могут быть отнесены: туроператоры (турфирмы, турагентства), гостиницы и рестораны, фестивали и развлекательные шоу, транспортные компании, осуществляющие перевозку туристов и грузоперевозку, морские и аэропорты (аэродромы), санаторно-курортные и медицинские организации, производители сопутствующих туризму товаров (продуктов, сувениров, лечебной косметики, включая гильдии ремесленников и т.д.)» 1 .

Таким образом, для формирования туристско-рекреационного кластера недостаточно построить место размещения туристов, необходимо создать точки притяжения их спроса, обеспечить логистику и всю необходимую для приёма и обслуживания инфраструктуру и досуг, включая эффективное управление и маркетинговое продвижение.

Основное отличие туристских кластеров от производственных в том, что он имеет «маршрутную территориальную организацию, которые связаны воедино как элементы системы, а не как конкурирующие объекты, благодаря чему и формируется кластерная интегрированная структура. Ресурсный потенциал структурных элементов туристского кластера в любом территориальном образовании можно представить комплексом природных и антропогенных территорий» [3, с. 900].

В.Н. Рудченко полагает, что факторами создания кластеров в туризме являются следующие [11]:

• •    «специфика формирования и реализации туристского продукта, связанные с техническими особенностями производства туристического продукта;

• •    географическое расположения туристского продукта;

• •    доступ к использованию уникальных туристско-рекреационных ресурсов;

• •    при создании туристического продукта принимают участие значительная доля малого и среднего бизнеса».

Этот же автор подчёркивает, что в туризме «кластеры – это всегда проект, создаваемый на уровне государства, т.е. это в основном искусственные кластеры» [11].

Примеры искусственной кластеризации в зарубежной практике: «на основе метода кластерного анализа проведена дифференциация регионов Казахстана по уровню инфраструктурного потенциала туризма – в результате многомерной классификации 14 регионов Республики Казахстан (города Нур-Султан/Астана и Алматы были исключены из анализа, так как являются «мегарынками» развития туризма) образовали пять кластеров, которые сгруппировались по «схожести» показателей или условий» [8, c. 193].

Практически все регионы страны имеют предпосылки для развития туризма, но

1Туристический кластер. [Электронный ресурс] – URL: (дата обращения: 25.06.2023)

основное ограничение – это доступность туристско-рекреационных ресурсов, создаваемая местной инфраструктурой, транспортной и ценовой составляющей, информационной активностью и продвижением. Исследование Е.С. Цепиловой показало, что «наиболее успешные туристские кластеры функционируют в традиционных туристских дестинациях, обладающих транспортной доступностью и развитой инфраструктурой» [15, c. 89].

Некоторые российские регионы уже к 2010–2012 гг. разработали системы туристских кластеров, однако целый ряд факторов внешней и внутренней среды привели к тому, что созданные кластеры существенно отличались по эффективности. Д.А. Кощеев, О.Ю. Исопес-куль отмечают, что «проектированию эффективных кластерных систем препятствует отсутствие универсального подхода, основанного на концептуальных проблемах в теории» [6, c. 3].

В результате поиска новых государственных мер, благоприятных для развития туристской индустрии, в ФЦП «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2011–2018 годы)» были обозначены туристско-рекреационные и автотуристские кластеры. Их типология по оригинальной авторской методике на основе 7 классификационных показателей была проведена О.Е. Афанасьевым [2]. Фактически за этот период «было построено 45 кластеров в 35 субъектах РФ, из них 38 – туристско-рекреационных и 7 автотуристских; географически они сосредоточены в Центральноевропейской части, на Северном Кавказе, на юге Восточной Сибири»2.

Стоит отметить, что кластерные инициативы возможны и в климатически неблагоприятной Арктической зоне – например, существует туристско-рекреационный кластер Мурманской области3.

Анализ показателей деятельности туристско-рекреационных кластеров в РФ

Основные характеристики туристско-рекреационных кластеров в РФ (на 01.07.2023 г.) представлены в табл. 1. Согласно этим данным, все 9 кластеров, созданных в разные годы с 2011 по 2020 гг., находятся на начальной стадии оргразвития даже несмотря на то, что 7 из них поддерживается центром кластерного развития в рамках программы Минэкономразвития России по поддержке малого и среднего предпринимательства.

Основным направлением государственной поддержки внутреннего и въездного туризма, начиная с 2011 г., стало предоставление межбюджетных трансфертов регионам на создание туристских кластеров. Согласно отчёту Счётной палаты РФ, «основная поддержка в 2019–2021 гг. – 20654,4 млн руб. (47,1% от всего объёма финансирования) направлялась субъектам РФ в виде межбюджетных трансфертов на софинансирование строительства (реконструкции) объектов обеспечивающей инфраструктуры в рамках создания в регионах туристских кластеров. В 2019 г. около 33% указанных средств были использованы без достижения результата, в 2020 г. – 45%. В 2021 г. почти половина субъектов РФ не выполнили взятые на себя обязательства по привлечению в кластеры внебюджетных средств на создание туристской инфраструктуры»4.

Национальный проект «Туризм и индустрия гостеприимства» в финансовом аспекте целиком входит в Государственную программу «Развитие туризма», утверждённую Постановлением Правительства РФ от 24.12.2021 г. №2439.

В рамках этого проекта, согласно распоряжению Правительства РФ от 31.05.2022 г. №1369-р на 2022–2024 гг. запланировано выделение 24,2 млрд руб. на создание инже- нерной и транспортной инфраструктуры для развития туристических кластеров: 3,4 млрд руб. в 2022 г., 10,6 млрд руб. – в 2023 г., 10,2 млрд руб. – в 2024 г. для 16 регионов РФ (табл. 2).

Исходя из плановой динамики распределения средств можно сделать вывод, что наиболее финансово поддерживаемыми будут туристические кластеры Республики Адыгея («Лаго-Наки»), Камчатского края, Кемеровской и Тверской областей. Это обусловлено тем, что туркластер в Адыгее нацелен на разгрузку Черноморского побережья Краснодарского края, где наблюдается овертуризм (избыточное число отдыхающих), Камчатский край и Кемеровская область требуют государственного финансирования логистики туристов, Тверская область будет масштабировать успех особой экономической зоны туристско-рекреационного типа «Завидово», которая уже по итогам 2021 г. вышла на полную эффективность функционирования.

По предварительным данным (по состоянию на 1.07.2023 г.) исполнение расходов федерального бюджета на реализацию национального проекта «Туризм и индустрия гостеприимства» проходит медленнее остальных нацпроектов (исполнено только 28%)5.

Отдельно проанализируем показатели развития туристско-рекреационных кластеров в Северо-Кавказском федеральном округе согласно документу «Отчёт о ходе реализации государственной программы Российской Федерации «Развитие Северо-Кавказского федерального округа» за 2022 год» (табл. 3).

Таблица 1 – Основные характеристики туристско-рекреационных кластеров в РФ по состоянию на 01.07.2023 г.⁶

Название кластера	Субъект РФ	Число участников	Численность работников	Год создания	Уровень развития	Статус
Кластер Туристической отрасли	Ростовская обл.	10	89	2017	го го т	Нет данных
Туристско-рекреационный кластер «Рязанский»	Рязанская обл.	12	413	2011
Туристический кластер Брянской области	Брянская обл.	20	307	2020		Поддерживается центром кластерного развития в рамках программы Минэкономразвития России по поддержке малого и среднего предпринимательства
Туристский кластер Вологодской области	Вологодская обл.	32	655	2014
Туристский кластер Новгородской области	Новгородская обл.	27	1199	2014
Туристский кластер Орловской области	Орловская обл.	21	21	2016
Туристский кластер Смоленской области	Смоленская обл.	13	688	2017
Туристско-рекреационный кластер «Северная мозаика»	Респ. Саха (Якутия)	13	88	2011
Туристско-рекреационный кластер Мурманской области	Мурманская обл.	12	59	2015

ЖУРНАЛ

Таблица 2 – Распределение субсидий, предоставляемых в 2022 – 2024 гг.

из федерального бюджета бюджетам субъектов РФ в рамках государственной программы «Развитие туризма», тыс. руб.7

	Субъекты РФ   \   годы	2022	2023	2024
1	Респ. Адыгея	204740,2	4963572,8	1041939,8
2	Респ. Алтай	–	839053,7	541487,1
3	Респ. Бурятия	–	98094,2	48681,1
4	Респ. Карелия	–	15429,9	170504,8
5	Алтайский край	–	206475,5	259841,8
6	Камчатский край	2726240,3	672848	2135115,2
7	Краснодарский край	–		7105,5
8	Пермский край	–	243818,7	329823,2
9	Приморский край	–	11523,7	9014,9
10	Воронежская обл.	–	290450,4	89133,6
11	Иркутская обл.	–	84536,8	753975,7
12	Кемеровская обл. – Кузбасс	60617,5	1850043,8	877174,5
13	Пензенская обл.	–	208300,5	166503
14	Тверская обл.	436112,5	169858,5	2091241,4
15	Челябинская обл.	–	355786,7	184230,4
16	Ярославская обл.	–	64514,9	451387,2
Нераспределённые средства		–	530226,8	1017462,2
Итого		3427710,5	10604534,9	10174621,4

Таблица 3 – Показатели развития туристско-рекреационных кластеров в Северо-Кавказском федеральном округе за 2022г.8

Показатель	Базовое значение	Значение на конец отчётного периода		Динамика показателя
		плановое	фактическое
Кол-во туристов, посетивших курорты туркластера, чел.	873300	1036679	1316700	возрастающая
Объём вложений, направленных резидентами на создание инвестиционных объектов туркластера, млн руб.	375,4	1456,5	2225,2
Кол-во рабочих мест, созданных резидентами на территории туркластера (нарастающим итогом), ед.	876	993	1078
Протяжённость введённых в эксплуатацию горнолыжных трасс на территории курортов туркластера, м	2073,5	0 в авг. 2022 н	0 . перенесли ф а будущие пер	инансирование иоды
Созданы объекты инфраструктуры        ед.	0	6	7	возрастающая
особых экономических зон туркластера   тыс. руб.	9451731,7	9451731,7	9451731,7	плановое значение достигнуто
Реализован комплекс мероприятий по управлению особыми экономическими зонами туркластера, тыс. руб.	709041,00	709041,00	709041,00

Справочно:

Число ночёвок в КСР на территории СКФО, нарастающим итогом, тыс. чел.	12195	13049	13821	возрастающая
Разработаны мастер-планы, концепции и планы развития туртерриторий субъектов РФ в составе СКФО	36077,40	36077,40	20000,00	исполнение на 55%

7 Распоряж. Прав-ва РФ от 31.05.2022 №1369-р «Распределение субсидий, предоставляемых в 2022–2024 годах из федерального бюджета бюджетам субъектов Российской Федерации в целях софинансирования расходных обязательств субъектов Российской Федерации по финансовому обеспечению создания инженерной и транспортной инфраструктуры в целях развития туристских кластеров в рамках государственной программы Российской Федерации "Развитие туризма"», тыс. руб. URL: (Дата обращения: 01.07.2023).

8 Уточнённый годовой отчёт о ходе реализации государственной программы Российской Федерации «Развитие Северо-Кавказского  федерального округа» за 2022   год.   URL:    aee5b63b1f5b1d63b2171b5761183f2c/ (Дата обращения: 05.07.2023).

Как видно из табл. 3, практически все показатели развития туристско-рекреационных кластеров в Северо-Кавказском федеральном округе за 2022 г. имеют возрастающую динамику. Отрицательный показатель только один – по разработке мастер-планов, концепций и планов развития туристских территорий, и это свидетельствует об отсутствии стратегического взгляда на перспективы этих дестинаций.

Туристско-рекреационные особые экономические зоны

Согласно мировой и отечественной практике, как ОЭЗ могут входить в кластер, так и кластеры могут входить в экономические зоны; более того, на одной территории могут быть размещены и ОЭЗ, и кластер, работающие как в одном, так и в разных секторах экономики: например, в Алтайском крае это ОЭЗ ТРТ «Бирюзовая Катунь» (туризм) и кластер «Алтайский биофармацевтический кластер» (фармацевтика).

Другой пример – туристский кластер в Северо-Кавказском федеральном округе, состоящий из туристско-рекреационных особых экономических зон, управляемый АО Акционерное общество «КАВКАЗ.РФ». Его формирование началось с 9 зон в 2010–2013 гг.; но так как в 7 зонах не было зарегистрировано ни одного резидента, то в 2016 г. досрочно ликвидированы 4 зоны. В настоящее время кластер включает всесезонные туристско-рекреационные комплексы: шесть ОЭЗ и один всесезонный туристско-рекреационный «Каспийский прибрежный кластер», который пока находится в начальной стадии развития9.

По состоянию на 1.07.2022 г. на территории РФ действовали 44 ОЭЗ, из них 10 ОЭЗ туристско-рекреационного типа (на 1 больше, чем годом ранее)10. Надо отметить, что отчёты по деятельности ОЭЗ публикуются ежегодно, а показатели в целом по всем ОЭЗ и ОЭЗ ТРТ рассчитываются отдельно от 6 зон, включённых в туристический кластер, что обусловлено низкой эффективностью последнего и желанием не учитывать этот отрицательный результат в показателях по всем остальным 38 ОЭЗ. При этом у ОЭЗ ТРТ наблюдается самая низкая эффективность с самого начала их создания, а лучше всего из них развиваются зоны с развитой транспортной инфраструктурой и близостью к аэропортам (ОЭЗ ТРТ «Архыз», ОЭЗ ТРТ «Завидово»). Проведённый ранее в работе Е.С. Цепиловой анализ результатов деятельности отечественных ОЭЗ туристско-рекреационного типа выявил, что на современном этапе цели создания таких зон не достигнуты [13].

Для примера приведём показатели деятельности туристического кластера «Курорты Северного Кавказа» по состоянию на 31.12.2022 г. (табл. 4). Показатели в табл. 4 размещены нарастающим итогом на конец 2019, 2020, 2021, 2022 гг. и по отдельным показателям за каждый отчётный год. За 2022 г. среди ОЭЗ туркластера лидерами по эффективности признаны «Архыз» (95%), «Ведучи» (80,8%); самый низкий показатель за 2021 год у кластера «Мамисон» 18,6% (годом ранее 2,4%), но она была воссоздана только в 2019 г. и пока это самая депрессивная из зон.

Многолетний мониторинг деятельности ОЭЗ, в т.ч. ОЭЗ ТРТ, проводимый Е.С. Цепи-ловой, позволил сформировать предложения по развитию ОЭЗ ТРТ (табл. 5).

Направления по развитию туристско-рекреационных кластеров Основная проблематика развития туристско-рекреационных кластеров связана с эффективностью – административного управления, хозяйственной деятельности резидентов и бюджетной эффективностью для региона и страны в целом (с учётом того, что зачастую дорогостоящие объекты инфраструктуры строятся на федеральные субвенции или субсидии).

Соответственно, в первую очередь администрации региона необходимо сформировать концепцию его туристского имиджа, которая

ЖУРНАЛ

Таблица 4 – Характеристика туристического кластера «Курорты Северного Кавказа» по состоянию на 31.12.2022 г. и за период с начала функционирования11

5 § E О го О О С Название зоны, год создания, расположение, площадь территории (га)	1. Кол-во резидентов на конец года с начала функционирования, ед. 2. Кол-во резидентов с участием иностранных инвесторов с начала функциони рования, ед. 3.    Выручка за вычетом НДС за период с начала функционирования, млн. руб. 4.    Объём собственных средств управляющей компании, вложенных в инфраструктуру за период с начала функционирования, млн. руб. 5.    Объём инвестиций резидентов за период с начала функционирования, млн. руб. 6.    Объём израсходованных средств бюджетов на инфраструктуру за период с начала функционирования, нарастающим итогом, млн руб. 7. Кол-во новых рабочих мест с начала функционирования, ед. 8.    Объём налогов, уплаченных в бюджеты за вычетом НДС с начала функционирования, за год, млн. руб. 9.    Сводный показатель эффективности (eоэз) за период с начала функционирования ОЭЗ, % 10.    Сводный показатель эффективности (eоэз) за отчётный год
	1	2	3	4	5	6	7	8	9	10
Итого на 31.12.2022 г.	45	1	3197,70	11459	8856,20	8802,00	1655	7728/101	76,7	56,6
Справочно      31.12.2021	40	1	2386,90	11077	4700,80	5334,90	1506	574,4 / 78,0	78,1	56,3
нарастающим   31.12.2020	39	1	1645,64	0	3125,19	22616,05	996	385,79/ 86,75	47,0	55,0
итогом на:       31.12.2019	35	0	1288,71	10603,79	2332,93	528,15	1131	567,93/ 197,9	94,0	85,0
ОЭЗ ТРТ «Архыз», 2010, Карачаево-Черкесская Респ., 9544 га									95,0	95,0
ОЭЗ ТРТ «Ведучи», 2011, Чеченская Респ., 1513 га									78,0	80,8
ОЭЗ ТРТ «Эльбрус», 2010, Кабардино-Балкарская Респ., 2682 га									28,6	28,1
ОЭЗ ТРТ «Армхи» и «Цори», 2011, Респ. Ингушетия, 20751 га									72,1	66,5
ОЭЗ ТРТ «Мамисон», 2010, 2019, Респ. Сев. Осетия – Алания, 6870 га									12,0	18,6
ОЭЗ ТРТ «Матлас», 2010, Респ. Дагестан, 2309 га									11,4	45,0

Таблица 5 – Предложения по внедрению лучших практик по развитию ОЭЗ ТРТ12

для привлечения участников ОЭЗ ТРТ и для повышения эффективности их функционирования	по применению      по установлению критерия отбора территорий для ОЭЗ ТРТ		по формированию органов управления ОЭЗ ТРТ
•    установление более длительного периода налоговых льгот; •    установление размера субсидии в зависимости от типа реализуемого туристского проекта; •    предоставление льгот по социальным взносам в зависимости от количества созданных рабочих мест; •    переработка методики оценки отдельно для новых и «зрелых» зон	•    ограничение размера зоны как определённой части региона; •    государственное финансирование инфраструктуры; •    предоставление льгот в натуральном измерении (земельные участки, здания, оборудование)	•    установление минимального порога рабочих мест; •    установление минимального порога частных инвестиций для работы в зоне; •    приоритетное рассмотрение заявок от малого бизнеса на депрессивных территориях	•    создание смешанных органов управления с представителями государства, бизнеса и науки; •    использование форм государственно-частного партнёрства при создании управляющих компаний; •    привлечение эффективных управляющих компаний к управлению зонами

• ¹¹    Сост. Е.С. Цепиловой на основе «Отчёта о результатах функционирования особых экономических зон за 2022 г. и за период с начала функционирования ОЭЗ». С. 44.

• ¹²    Сост. на осн. «Отчёт о результатах экспертно-аналитического мероприятия «Анализ механизма установления и функционирования преференциальных режимов как инструмента социально-экономического развития и внешнеэкономической политики». М.: Счётная палата РФ, 2022. С. 42-43.

объединит все региональные туристские кластеры в единую систему, позволит получать всем участникам синергетический эффект.

Из нерешённых административных методических проблем отметим, что оценить эффект программы кластеризации отрасли довольно сложно, поскольку нет чётких критериев, насколько именно создание кластеров влияет на рост и качество турпотока.

Е.С. Цепиловой и О.И. Беляевой ранее разработана система показателей для оценки последствий реализации региональной интеграционной политики по формированию кластеров любого профиля [14, c. 105]:

• •    число созданных кластеров в регионе;

• •    объем     привлечённых     частных

инвестиций в компании кластера;

• •    динамика численности работников в кластерных образованиях;

• •    рост объёма работ и проектов в сфере НИОКР;

• •    рост средней заработной платы работников компаний-участников;

• •    положительная динамика прибыли компаний после налогообложения,

• •    рост налоговых поступлений в бюджет региона в средне- и долгосрочной перспективе.

Как в секторе экономики с преобладанием частного бизнеса повышению эффективности будет способствовать автоматизация и использование цифровых технологий и сервисов, однако, как и в любом секторе сферы услуг, существенную роль играет подготовка профессиональных кадров.

С позиции бюджетной эффективности, формирование кластеров, как правило, увеличивает налоговые поступления бюджета, но для того, чтобы он успешно развивался, необходимы налоговые преференции, что снижает в краткосрочном периоде доходы регионального бюджета (в основном речь идёт о региональной части налога на прибыль, налоге на имущество организаций, земельном налоге) [10].

Отраслевую методику оценки можно создать на примере Постановления Правитель- ства РФ от 7.07.2016 № 643 «О порядке оценки эффективности функционирования особых экономических зон», которая применяется Министерством экономического развития РФ в т.ч. для оценки деятельности ОЭЗ ТРТ. Причём установить в ней, что в первые 3 года необходимо оценивать эффективность и сроки создания инфраструктуры туристско-рекреационного кластера, в следующие 3 – на работу его резидентов с положительным финансовым результатом, а на 7–10 года – на бюджетную эффективность (размер фискальных поступлений).

Заключение

Подводя итоги проведённого исследования, отметим, что самые успешные по финансовым показателям туристско-рекреационные кластеры действуют в тех регионах, где уже был накоплен необходимый опыт управления в туристской отрасли, создана необходимая инфраструктура и сформирован региональный бренд.

Для поддержки индустрии туризма и гостеприимства в РФ уже более 12 лет создаются туристско-рекреационные кластеры. Из нерешённых методических проблем отметим, что оценить эффект программы кластеризации отрасли довольно сложно, поскольку нет чётких критериев, насколько именно создание кластеров влияет на рост, сезонность и финансовые показатели турпотока. Для преодоления фактора сезонности как основной проблемы экономической устойчивости курортной территории, требуется предложение всесезонных турпродуктов в таких перспективных направлениях, как научно-образовательный, гастрономический, культурно-познавательный, сельский и экологический туризм. При этом кластеризация туристско-рекреационных территорий не должна нарушать баланс окружающей природной среды, которая является базисом туристской привлекательности.

Эффективность развития закладывается уже с момента отбора резидентов кластера, границ его территории, формирования органов управления, наличия и характера предоставляемых льгот и преференций. Создание отраслевой методики оценки позволит оценивать в первые 3 года эффективность и сроки создания инфраструктуры туристско-рекреационного кластера, в следующие три – прибыльную работу его резидентов, позднее – размер фискальных поступлений в бюджет.

Повышение эффективности в туристско-рекреационных кластерах возможно за счёт внедрения автоматизации, использования цифровых технологий, новых методов управления, качественной подготовки и повышения квалификации профессиональных кадров.