Второй съезд заграничных организаций Партии социалистов-революционеров (Париж, 1928 г.)

Современные исследования «первой волны» российской эмиграции, в том числе ее партийного спектра, получили в последние 20 лет значительное развитие [7; 9; 14; 17; 18; 19], в том числе и в плане документальных публикаций [6; 12; 13]. Однако до сих пор научная история социалистов-революционеров в эмигрантский период существования партии не создана. По большому счету остаются неизвестными основной массе исследователей материалы партийных съездов и конференций социалистов-революционеров за границей, переписка с российскими эсерами, протоколы и иные материалы Заграничной Делегации и Областного Комитета ПСР, богатейшее эпистолярное и публицистическое наследие видных деятелей партии. Без внимательного анализа этих документов невозможно как создание научной истории российской многопартийности, так и адекватное представление о деятельности российской социалистической эмиграции в 1920-50-е гг., ее связях с международным социалистическим движением, воздействием на внешнюю политику Советского Союза.

Сформировалось несколько центров эсеровской эмиграции. Относительно многочисленные группы ПСР функционировали в Праге и Париже, более мелкие – в Белграде, Лондоне, Нью-Йорке и Харбине. Был налажен выпуск целого ряда печатных изданий [2, с. 56-84]. Вокруг журнала «Современные записки» сложилась группа Н.Д. Авксентьева, Бунакова, М.В. Вишняка и В.В. Руднева; пражская «Воля России» объединяла В.И. Лебедева, Е.А. Сталинского, М.Л. Слонима, В.В. Сухомлина; газета «Дни» находилась в руках А.Ф. Керенского, В.М. Зензинова и большинства с.-р. группы пражского Земгора. Наконец, вокруг журнала «Революционная Россия оформилась группа В.М. Чернова, Г.И. Шрейдера, В.Я. Гуревича, Н.С. Русанова.

С 16 по 24 ноября 1923 г. социалисты-революционеры провели в Праге первый съезд заграничных организаций ПСР. На нем для руководства партийной работой в эмиграции был избран Областной Комитет заграничных организаций ПСР в составе В.Я. Гуревича, В.И. Лебедева, Ф.Е. Махина, О.С. Минора, И.П. Нестерова и Е.Ф. Роговского. Различные эсеровские группировки сумели договориться о создании единой заграничной партийной организации. Задачей Областного Комитета являлось создание партийных групп на местах, установление связи между ними, объединение и развитие партийной работы за границей. Заграничная Делегация сохраняла за собой функции связи с Советской Россией и взаимодействие с Социалистическим Интернационалом. В апреле 1925 г. Центральное Бюро ПСР утвердило следующий состав Заграничной Делегации: В.Я. Гуревич, С.П. Постников, М.С. Слоним, Е.А. Сталинский, В.В. Сухомлин, В.М. Чернов и Г.И. Шрейдер [12, с. 648]. Однако уже в 1926 г. Заграничная делегация ПСР раскололась, В.М. Чернов и его группа (Гуревич и Шрейдер) стали контролировать центральный орган партии, «Революционную Россию», Сухомлин был исключен из редакции и создал в 1927 г. в Париже журнал «Социалист-революционер».

Причины раскола Заграничной Делегации до конца не ясны. М.Янсен писал о том, что это столкновение носило «…скорее личный, чем деловой характер» [12, с. 738]. По мнению А.И. Авруса и А.П. Новикова, в Заграничной Делегации «сепаратистские тенденции особенно усилились после того, как в мае 1925 г. ОГПУ разгромило последний состав ЦБ ПСР. В России перестал существовать руководящий эсеровский центр, на поддержку которого опирался Чернов. Это развязало руки тем силам среди зарубежных эсеров, которые хотели освободиться от черновского руководства» [1, с. 217]. Во многом солидарен с этой позицией финский историк Ханну Иммонен, подчеркивающий фактор прекращения связей с эсерами в России, а также «разрыв между поколениями» как наиболее важные причины раскола социалистов-революционеров в эмиграции [5, с. 318-323].

Наиболее категорична оценка Д.А. Местковского, прямо обвиняющего В.М. Чернова в распаде Заграничной Делегации ввиду его претензий на обладание «чрезвычайными полномочиями» [8, с. 119]. В любом случае, конфликт резко ослабил эсеровскую эмиграцию, и без того не отличавшуюся внутренним единством [16].

Летом 1927 г. В.М. Чернов принимает активное участие в создании «Лиги Нового Востока», пытавшейся объединить российских, украинских, белорусских и армянских социали- стически-ориентированных политиков (в 1928-1929 гг. в Праге вышло два номера «Вестника Социалистической Лиги Нового Востока»), а в марте 1928 г. группа Чернова порвала с заграничной организацией ПСР и образовала Заграничный Союз ПСР.

В такой ситуации созыв съезда заграничных эсеров являлся попыткой восстановить единство партии. Подготовка съезда шла весьма сложно.

Две крупнейшие эмигрантские группы - пражская и парижская - неоднократно обсуждали этот вопрос. В мае 1927 г. в Париже прошло совещание, на котором присутствовали представители парижских эсеров и группа «Воли России». Целью совещания являлась подготовка к проведению второго заграничного съезда партии. Четкого решения принято не было, переговоры и обсуждения продолжались. Так, В.М. Зензинов отмечал в письме В.В.Рудневу от 22 сентября 1927 г.: «…третьего дня состоялось многочисленное собрание парижской группы, на котором специально обсуждался вопрос о съезде (…) В субботу должны приехать сюда Брушвит и Николаев (...) - решено с ними также обсудить этот вопрос. Во всяком случае, срок созыва съезда - дело неопределенное, а может быть, и самый съезд. Во всяком случае, ни одна из «группировок» на собрании не обнаружила особого энтузиазма в смысле скорейшего созыва съезда».

• 23    сентября 1927 г. в Праге собралась вторая согласительная комиссия в составе Чернова, Гуревича, Брушвита, Калюжного, Постникова, Слонима и Минахоряна. На этот раз совещание проходило при участии представителей всех эсеровских групп. Комиссия собралась для выработки тех условий, при которых черновская группа согласилась бы принимать участие в съезде. Согласительная комиссия работала до 16 декабря. В виду ее работ был отложен созыв второго заграничного съезда, первоначально предполагавшийся на декабрь или февраль.

• 2.    Съезд поручает Областному Комитету подготовить и созвать следующий Съезд Заграничной Организации Партии С.-Р

• 3.    Съезд единодушно осуждает поведение т.н. «Союза Социалистов-революционеров заграницей», возглавляемого В.М. Черновым.

• 4.    Констатируя, что «Революционная Россия», превращенная в орган отколовшейся группы, является орудием дальнейшего разложения и распада Партии, Съезд Заграничной Организации Партии с.-р. отказывается видеть в «Революционной России» центральный орган Партии.

• 5.    Съезд самым решительным образом осуждает В.М. Чернова и его группу за то, что они, нарушив партийные традиции и перешагнув пункт партийной программы о федерации, примкнули, без предварительного обсуждения вопроса Организацией Партии С.-Р., к «Социалистической Лиге Нового Востока», задачи и деятельность которой направлены на расчленение России, мыслимой Съездом, как федерация народов.

Однако работа и этой согласительной комиссии была прервана и не привела к желательному результату. Чернов и его последователи вышли из пражской группы и разорвали организационные связи с заграничной эсеровской организацией [17, с. 147-149]. Остальные члены партии решили провести съезд даже при отсутствии на нем группы Чернова.

В итоге II съезд заграничных организаций ПСР состоялся в Париже 29 апреля - 6 мая 1928 г. На нем присутствовали 22 делегата, представлявшие 119 членов местных групп (без В.М. Чернова и членов Заграничного Союза П.С.-Р.). В работе съезда участвовали такие известные деятели партии как А.Ф. Керенский, Н.Д. Авксентьев, В.М. Зензинов, В.В. Руднев, О.С. Минор, Е.Е. Лазарев, С.П. Постников. Единогласно был избран президиум в составе О.С. Минора, И.М. Брушвита, В.В. Руднева, С.П. Постникова и секретариат в составе С.Н. Николаева и М.В. Кобякова [3]. Удалось заслушать отчёт Областного Комитета (докладчик С.Н. Николаев); сообщение Заграничной Делегации (С.П. Постников) - причем докладчику пришлось оговориться, что оно делается не от Заграничной Делегации как органа, а ввиду острого конфликта только от группы членов этого органа; о партийной работе заграничных организаций - докладчик Н.Д. Авксентьев.

После этого съезд погрузился в дебаты, неоднократно прерываясь на частные совещания и работу согласительной комиссии. Достичь реального соглашения заграничным эсерам в Париже не удалось. Фактически съезд увяз в решении организационных вопросов - запланированные доклады Е.А. Сталинского, В.В. Руднева, В.В. Сухомлина, посвященные важнейшим проблемам: социально-экономической политике ПСР, земельному вопросу, а также основным пунктам партийной платформы и тактики - так и не были заслушаны. Делегаты, представлявшие различные партийные группировки, несмотря на декларируемые заявления о единстве, погрязли во взаимных претензиях. Как пражских, так и парижских эсеров объединяло лишь неприятие деятельности В.М. Чернова.

Резолюции съезда были опубликованы в газете «Дни» 9 мая 1928 г. Они сводились к следующему: «1. Съезд постановляет продлить полномочия Областного Комитета, избранного на первом (Пражском) Съезде Заграничной Организации Партии С.-Р. На срок до следую- щего съезда. Заявление В.Я. Гуревича о его выбытии из состава Комитета принимается к сведению.

Съезд не усматривает оснований партийно-общественного характера для откола от Заграничной Партийной Организации 10 человек в особый «Заграничный Союз Партии с.-р.», самым категорическим образом протестует против попытки этой группы внести раскол и разложение в ряды единой Заграничной Организации Партии с.-р. и проходит мимо недопустимой кампании тех систематических искажений истины, которым эта группа пытается оправдать свой откол от Заграничной Организации П.-С.-р.

Съезд солидаризируется с постановлением Исполнительно Комитета Рабочего Социалистического Интернационала, запрещающим Партиям Рабочего соц. Интернационала участвовать в Социалистической Лиге Нового Востока, равно как и с решением раб. Соц. Интернационала предложить Международному его Конгрессу запретить и персональное участие Членов Партий Раб. Соц. Интернационала в международных объединениях, направление коих находится в противоречии с программой и тактикой Раб. Соц. Интернационала.

В виду этого Съезд полагает, что участие Членов Партии С.-Р. в подобном объединении совместно с представителями Организаций, враждебных Рабочему Социалистическому Интернационалу и ведущих против него ожесточенную борьбу, является совершенно недопустимым» [4].

Фактически делегаты продлили полномочия областного Комитета, осудили деятельность В.М. Чернова, а также отказали журналу «Революционная Россия» вправе именоваться центральным органом партии. Несмотря на столь скромные результаты, И.И. Фондаминский (в съезде участие не принимавший) в письме М.В. Вишняку 16 мая 1928 г. оптимистично заключал: «философия съезда: несмотря на все наши «ереси», мы значительно усилились - наша фракция была в значительном большинстве и у нас новые сторонники (Жаба, Скобцова, Кроль)» [15, с. 433]. Количество и особенно качество «новых сторонников» вряд ли можно считать серьезным подспорьем парижским эсерам - и С.П. Жаба и особенно Е.Ю. Скобцова (в будущем монахиня Мария (известна как Мать Мария) стремительно эволюционировали в религиозную сферу.

Как отмечает И.В. Чубыкин, «итоги работы съезда продемонстрировали фактическое отсутствие за границей единой партийной организации. Составленный из представителей различных партийных течений, Областной комитет обнаружил полную недееспособность, не сумев наладить взаимодействие местных групп, большинство из которых, пройдя регистрацию в Заграничной делегации и Областном комитете, в дальнейшем ничем не проявили себя» [18]. Резолюции съезда были компромиссом, который фактически никого не устраивал и который не мог быть основой для дальнейшей работы.

Реакция В.М. Чернова на решения съезда была вполне предсказуема. В письме Н.С. Русанову из Праги 30 сентября 1928 г. он язвительно, но в целом вполне справедливо отмечал: «Вы уж, конечно, прочли в «Днях», какими громами, да не из тучи, разразились против нас «взволнованные лоботрясы» уездного городка Парижска с примыкающими к нему пригородами. Я считаю, что лучших резолюций нам, с нашей точки зрения и в виду наших интересов, нечего и желать. Четыре года люди сидели по своим углам, сколько за это время воды утекло, сколько перемен и в России и во всем мире, а они съехались - и если бы не наш «Союз», да не «Социалистическая] лига», им бы и говорить было не о чем. В четырех резолюциях с разных сторон ругали нас всех, ну, и меня, разумеется, в особицу, а больше из себя им и выжить было нечего» [11, с. 106]. Вплоть до 1933 г. в печати и личной переписке продолжалась ожесточенная полемика В.М. Чернова с оппонентами из различных эсеровских группировок.

Парижский съезд стал последним форумом в истории партии социалистов-революционеров, где были представлены, пусть и не в полном объеме, различные течения в партии социалистов-революционеров. Дальнейшие попытки собрать зарубежных эсеров и наладить общепартийную работу оказались безуспешны. На конференции пражской группы ПСР 1931 г. И.А. Якушев отмечал, что «...связь с Россией оборвалась, ЗД практически не существует, во всяком случае общепартийной работы не ведет, отсутствует и центральный орган» [6]. Угасает и издательская деятельность партии. Журнал «Революционная Россия» перестал выходить Праге в 1931 г. (на №77/78), «Воля России» и «Социалист-революционер» прекратили свое существование в 1932 г. Только в Париже в 1933 - 1936 гг. группе эсеров под редакцией В.В.Руднева удалось выпустить шесть номеров журнала «Свобода».

Расколы в среде послереволюционной эсеровской эмиграции имели российские корни. Речь идет как о самой природе партии социалистов-революционеров, отрицавшей жесткое организационное построение, так и о различном видении путей и методов построения социализма в России среди различных эсеровских группировок. В этой связи обоснованным представляется наблюдение К.Н. Морозова, что «...сложись обстоятельства иначе и существуй партия эсеров в России на свободе, уже вскоре было бы, как минимум, две новые партии, возникшие на базе ПСР. Одна часть эсеров создала бы реформистскую социалистическую партию и заседала в парламенте и правительстве, пропагандируя приоритет национальных интересов над классовыми (а одними из ее главных лидеров были бы Н.Д.Авксентьев, Е.К.Бреш-ко-Брешковская, А.А. Аргунов, И.И. Фондаминский, В.М. Зензинов). Другая, куда вошли бы левоцентристы и немало центристов (...), защищала бы интересы трудящихся всеми легальными способами» [10, с. 410]. Поэтому проблемой (а возможно, и трагедией) ПСР как политической партии стало то обстоятельство, что этот раскол произошел так поздно.

Во время революции и гражданской войны необходимость подпольной работы и тесная связь партийных активистов с народом в определенной мере сглаживали центробежные тенденции (тем не менее, в 1917 г. от ПСР откололись левые эсеры, а в 1919 г. группа «Народ»). В условиях же эмиграции и исчезновения связи с последними группами социалистов-революционеров в Советской России, когда главным видом деятельности заграничных эсеров -помимо элементарного выживания - стала литературно-критическая, груз старых противоречий дал о себе знать в полной мере.