Выявление и пресечение административных правонарушений: анализ криминалистических аспектов

Существующие методологические подходы к выявлению и пресечению административных правонарушений в настоящее время преимущественно базируются на достижениях в сфере науки административного права (административистики)1.

Учитывая те либо иные особенности ад министративно-правового регулирования в разных областях государственного управления, в самом общем виде такие исследования можно сгруппировать следующим образом:

• 1)    административные правонарушения и административная ответственность в определенной сфере – исследования материальноправового характера [14; 17 и др.];

• 2)    возбуждение дела об административном правонарушении и административное расследование, производство по делам об административных правонарушениях (как в качестве самостоятельных тем, так и применительно к отдельным видам правонарушений) – исследования процессуально-правового характера [1; 10 и др.];

• 3)    доказывание и доказательства по делу об административном правонарушении [15; 23 и др.];

• 4)    специализированные исследования по отдельным мерам выявления и пресечения административных правонарушений [11; 13 и др.].

Детальное изучение первого направления показывает, что вопросы организационно-тактического или тактико-методического характера крайне редко становятся предметом отдельного внимания в рамках таких работ. В связи с этим в указанных работах уделяется внимание вопросам административной юрисдикции, иногда порядку и последовательности производства по делам об административных правонарушениях. При этом чаще происходит обращение к теоретико-практическим аспектам различных стадий административного процесса, чем к конкретным мерам, позволяющим выявить тот либо иной вид административных правонарушений [2, с. 114-132; 18, с. 98-115]. Редким исключением является обращение к использованию специальных знаний, средств фиксации следов административных правонарушений [2, с. 130; 17, с. 20]. Есть и такие исключительные по своему характеру предложения, как проведение оперативно-розыскных мероприятий в ходе административного расследования [21, с. 11]. Вместе с тем криминалистически значимые аспекты могут находить отражение, к примеру, в источниках получения информации о совершенном административном правонарушении данного вида [18, с. 99-104], следовой картине, обстоятельствах, подлежащих доказыванию по данной категории дел об административных правонарушениях, что в некоторой степени соответствует элементам криминалистической методики расследования преступлений. Иногда в сферу интереса авторов исследований попадают и контрольно-надзорные меры, посредством которых выявляются и пресекаются те либо иные виды административных правонарушений [17, с. 20].

Такие направления исследований и практической деятельности, как возбуждение дела об административном правонарушении и административное расследование, представляются более близкими по своей сути к криминалистическому обеспечению административного процесса, прежде всего потому, что во главу угла здесь ставятся процедурные, а не материально-правовые аспекты. А там, где есть процедура, иногда находится место организационно-тактическим особенностям производства по делам об административных правонарушениях (административного процесса). Так, среди целей и задач этой группы исследований указываются: выявление организационных основ и особенностей возбуждения и административного расследования соответствующей категории дел об административных правонарушениях [1, с. 7, 10, с. 7-8; 22, с. 5], а в самих исследованиях проводится выделение организационно-правовых этапов стадий возбуждения дела об административных правонарушениях и административного расследования [10, с. 11; 22, с. 7]. Результатами такого подхода являются обращение научно-практического внимания на некоторые особенности возбуждения и доказывания по делам об административных правонарушениях, указание на особенности применения мер административного пресечения при выявлении события административного правонарушения.

Также ряд организационных аспектов рассматриваются авторами применительно к стадии административного расследования (это касается прежде всего этапов данной стадии), но вопросы тактики процессуальных действий или методики ведения административного расследования не затрагиваются [22, с. 17-18]. К примеру, сущность этапа установления обстоятельств дела раскрывается через перечисление действий процессуального и непроцессуального характера, которые могут быть проведены при осуществлении доказывания (в том числе и вопросы назначения и проведения экспертизы, ревизии). Прослеживаются, хоть и бессистемные, попытки авторов структурировать указанные действия применительно к задачам административного расследования правонарушений определенного вида [10, с. 12; 22, с. 18].

К этому направлению исследований примыкает группа работ, посвященных особенностям доказывания по делам об административных правонарушениях, поскольку, как правило, процесс доказывания в указанных работах не ограничивается одной стадией административного процесса [7]. Методология таких работ имеет выраженный процессуальный характер и мало учитывает криминалистические рекомендации [4; 12]. Так, само доказывание, к примеру, структурируется на фазы: сбор, оценка, использование доказательств [7, с. 12-14]. Очевидно, что уже в этом вопросе усматривается расхождение с криминалистическим взглядом на работу с доказательствами. Важной является попытка в рамках данного подхода рассмотреть предмет доказывания в контексте его связи с конкретным видом административных правонарушений [7, с. 21-22]. Здесь прослеживается определенная связь со структурой частной методики раскрытия и расследования преступлений. Однако в конечном итоге рассмотрение видов доказательств по делу об административном правонарушении конкретного вида заведомо проигрывает положениям криминалистической тактики и методики, поскольку не содержит системных рекомендаций по организации и тактике работы с доказательствами.

В целом следует отметить, что обозначение связи вопросов доказывания с конкретной категорией административных правонарушений является чрезвычайно значимым аспектом ориентированного на практику исследования, но использование лишь процессуального инструментария в таких работах делает эффективный результат труднодости- жимым. Так, указание М.Ю. Мурашовым на специфику досмотра и задержания транспортного средства имеет мало конкретики тактического характера, что не позволяет оценить эффективность этих рекомендаций [12, с. 8-9]. Им же делаются попытки рассмотрения связей способа, орудия и средства совершения преступления со следовой картиной и обращения к определенному порядку собирания доказательств, детерминированному сложившейся ситуацией [12, с. 9]. С.И. Чушкин, говоря об особенностях проверки объяснений, указывает на возможность соотнесения их с реальной дорожной обстановкой на месте совершения административного правонарушения, не обходит стороной и использование в доказывании специальных знаний [23, с. 21-22, 25]. Повышение значимости указанных рекомендаций может быть осуществлено посредством системного использования методологии и категориального аппарата криминалистики. Так, следовая картина, будучи рассмотренной в качестве элемента криминалистической характеристики административного правонарушения, детерминирует криминалистическую ситуацию на этапе административного процесса. Это с необходимостью предопределяет набор криминалистических рекомендаций по собиранию и проверке доказательств.

В отношении третьей категории исследований можно сказать, что они по своей сути и содержанию достаточно близки к аналогичным исследованиям в науке уголовного процесса, с той лишь разницей, что для уголовного процесса не столь свойственно изучение особенностей доказывания и доказательств по отдельным категориям преступлений и уголовных дел. Но рассмотрение организационно-тактических основ проведения процессуальных и непроцессуальных действий как системообразующей основы доказывания по делам об административных правонарушениях отсутствует и в этой группе исследований. Системное использование криминалистических знаний игнорируется. Тем удивительнее звучат выражения отдельных авторов: «исследуются тактика и методика собирания доказательств по делам об административных правонарушениях в виде информации, хра- нящейся на электронных носителях», используются результаты компьютерно-технической экспертизы и т.п. А предлагаемая последовательность доказывания на поверку ничем не отличается от планирования расследования по отдельным категориям дел [12, с. 16-17]; то есть, используя криминалистические по сути категории, авторы не желают признавать использование и криминалистической методологии. К этой же позиции, как видится, стоит отнести и разработку стандартов допросов в административном процессе [5, с. 9].

В русле четвертого направления научных исследований, с одной стороны, наличествует достаточное количество работ, посвященных мерам административного пресечения или мерам обеспечения административного процесса, с другой же стороны, лишь немногие из них претендуют на то, чтобы продемонстрировать свое криминалистическое содержание.

Так, М.В. Мосин обращает внимание на невысокий уровень научно-методического обеспечения организационно-тактических основ административного задержания [11, с. 5]. Это само по себе есть признание потребности в криминалистическом обеспечении данной проблематики, что и подтверждено в задачах исследования [11, с. 7]. Однако результаты данного исследования были практически предрешены используемой методологией – в исследовательском инструментарии не нашлось места методам криминалистической науки. Видимо, поэтому такой искусственной выглядит одна из новаций соискателя: дать «предложения о необходимости создания ведомственной нормативной правовой регламентации основ тактических действий сотрудников…» [11, с. 11]. Тактика начинается там, где заканчивается жесткая правовая регламентация. Одним из основных критериев тактического приема является его вариативность, то есть возможность его применения исходя из задач и складывающихся обстоятельств. Невозможно предусмотреть в законе все возможные варианты поведения лица, осуществляющего то либо иное процессуальное действие в целях доказывания. В силу этого наиболее эффективное поведение или способ действий разрабатывает именно криминалистическая наука.

Судя по содержанию автореферата, гл. 3 исследования М.В. Мосина во многом имеет криминалистический характер, на что указывает прежде всего применяемая терминология: «ситуационность», «тактические приемы», «использование специальных знаний», «подготовительный, рабочий и заключительный этапы административного задержания» и др. [11, с. 20-21]. Следует отметить, что термин «тактика использования фотосъемки и видеозаписи» использует и О.Н. Гапонов [6, с. 9]. Глава 3 его диссертации называется «Организационно-тактические проблемы реализации мер обеспечения» [6, с. 21]. Однако в отношении применения мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях этот автор в русле методологических подходов использует термин «порядок действий сотрудников милиции», а не сложившиеся в криминалистике тактические подходы [6, с. 9]. Избегая обращения к криминалистическому инструментарию, он вместе с тем фактически использует криминалистическую ситуалогию в контексте порядка проведения досмотра [6, с. 19]. Возможно, на несколько схожих позициях по применению криминалистических рекомендаций находится и Ю.Ф. Решетник, подменяя тактику алгоритмом действий сотрудников милиции при осуществлении задержания [16, с. 10].

Всю вариативность в использовании методологии и категориального аппарата можно объяснить следующим образом. Полагаем, что, с одной стороны, ученые-администра-тивисты, встречаясь с необходимостью решать вопросы организационно-тактического характера при ведении административного процесса (производства по делам об административных правонарушениях), с недостаточным успехом пытаются использовать методологию административного права, и тогда возникают такие категории, как «порядок деятельности», «алгоритм действий», «перечень мероприятий, проводимых…» и т.п. С другой стороны, может иметь место ситуация, когда исподволь, не называя вслух, дабы не попасть со своим исследованием в русло другой научной специальности, используется (где по на- итию, а где вполне умышленно) методология и категориальный аппарат криминалистический науки, что справедливо считается более удобным и уместным в контексте проводимых исследований.

Однако ни одно научное исследование, проводимое в рамках административистики (не будем перегружать работу их перечислениями), не содержит сколь-нибудь значимых ссылок на использование методологии или достижений криминалистической науки. Общей практикой является указание широкого перечня методов: от диалектического материализма до статистических, социологических, исторических и т.п. Также широко представлено использование достижений материнских (административное право, административно-деликтное право, административный процесс), фундаментальных (теория государства и права), отраслевых юридических (уголовное право, уголовный процесс, гражданское право, гражданский процесс) и даже весьма специфических (например, де-ликтологии) юридических наук.

Боязнь официального и научно обоснованного введения в теорию и практику административного процесса достижений криминалистики, как представляется, уже породило и продолжает стимулировать к развитию следующие негативные тенденции:

• 1)    попытка административистами (да и представителями иных научных направлений) придумать собственную методологию и категориальный аппарат, которые, будучи схожими с криминалистическими, «якобы» имеют административно-правовую или административно-процессуальную природу;

• 2)    попытка «протаскивания» в доктрину административистики очевидно криминалистического инструментария, не свойственного отраслевой юридической науке («тактический», «организационно-тактический» и др.), и объявление его достоянием данной науки;

• 3)    инертное наблюдение за этим криминалистами (или даже игнорирование этого), «блюдущими чистоту науки».

Но, как ни странно, эти тенденции неудобны всем. Административисты, не используя открыто и в полной мере криминалистический инструментарий, довольствуются весьма ограниченными результатами своих исследований. Это иногда и не позволяет решать встречающиеся на их пути проблемы. К примеру, наука административного права так и не выработала в своих недрах ни полноценной тактики ведения процессуальных действий, ни методики ведения административного процесса (либо хотя бы общепринятых алгоритмов). Это обусловлено лишь тем, что применяемый научный аппарат не приспособлен к решению этих задач. И это не укор административистам, а объективные пределы предмета и метода любой отраслевой науки. Так, невозможность решения проблем организационно-тактического и методического характера в русле науки уголовного процесса привело в свое время к отделению от нее науки криминалистики. В настоящее время, как видится, криминалистическая наука в состоянии успешно обеспечивать эффективными рекомендациями не только уголовный процесс, но и административный, гражданский, хозяйственный процессы. И если декларировать несогласие на включение таких исследований в предмет криминалистической науки (в целях обеспечения ее «чистоты»), то такие работы, не имея методологической базы криминалистики, закономерно попытаются восполнить методологический вакуум за счет других наук. К чему это ведет – уже было указано выше.

Кроме того, нельзя не сказать и о том, что с изучением тенденций иных наук криминалистика, как это часто бывает, значительно обогатит свое содержание и инструментарий. Так, ряд публикаций в сфере пограничного контроля и таможенного дела имеют достаточное количество интересных рекомендаций, позволяющих с небольшими доработками включить их в криминалистическое обеспечение административного процесса [19; 20 и др.].

Учитывая это, следует однозначно определить, что разработку организационнотактических, тактических, методических рекомендаций по выявлению и пресечению административных правонарушений как в стадии начала административного процесса, так и в стадии подготовки дела об административном правонарушении к рассмотрению необходимо осуществлять преимущественно в контексте криминалистической науки. Это не исключает, а даже, наоборот, способствует выкристаллизации собственно административно-правовых средств и методов борьбы с административными правонарушениями. А криминалистические средства и методы выявления и пресечения административных правонарушений получат целенаправленное развитие и продвижение в русле адекватных методологических подходов.

И в завершение следует указать еще на одну существенную особенность. Юридическое познание в настоящее время представляет собой самостоятельную сферу познавательной деятельности и имеет, по мнению российского исследователя Ю.П. Боруленкова, процессуальное направление [3]. Но если вопрос об уголовно-процессуальном познании еще только подверга- ется серьезному теоретическому осмыслению, то криминалистическое познание уже достаточно давно и прочно заняло свое место как направление юридического познания и имеет свою уже достаточно разветвленную структуру, базирующуюся на изучении криминалистически значимых объектов и процессов [8; 9 и др.]. Вопрос же о самостоятельном значении административно-правового (или административно-процессуального) познания в отечественном юридическом пространстве должного научного внимания еще не удостаивался. Имея в основе развитый методологический потенциал криминалистического познания, выявление и пресечение административных правонарушений, без сомнения, сможет сделать качественный прорыв и сформироваться в самостоятельное направление криминалистической деятельности.