Заимствования в чешских и русских геортонимах

жили 79 заимствований (это составляет 4,36% от общего количества анализируемых чешских названий праздников), а в русской – 12 (0,37% от общего числа русских геортони-мов). Несмотря на относительно низкие показатели, анализ результатов этого процесса важен, т.к. на его основании можно сделать выводы о влиянии других лингвокультур на чешскую и русскую. В таблице указано процентное соотношение заимствований в чешской и русской геортонимии.

Большинство заимствований в чешской геортонимии встречается в названиях христианских праздников. Поскольку чешская линг-вокультура развивалась под влиянием католической церкви, которая обращается к христианским текстам на латинском языке, то закономерно, что в чешском языке преобладают заимствования из латыни. Такие заимствования сосуществуют с названиями праздников на чешском языке, но встречаются обычно в католических литургических текстах [6, с. 11–21; 8, с. 7–30; 9, 13–25 и др.]. Их чешские эквиваленты бывают двух видов. Одни являются кальками латинских названий праздников (словообразовательные кальки – Triduum > Třídení; фразеологические кальки – Solemnitas nativitatis Domini > Slavnost Narození Páně, Magna Dominica > Velká neděle и др.), другие представлены чешскими словами с семантикой, близкой латинским названиям ( Dominica Passionis ‘Воскресенье страдания’ – Smrtelná / Smrtná neděle ‘Смертное воскресенье’, Palmarum ‘Пальмовое воскресенье’ – Květnice, Květná neděle ‘Цветочное воскресенье’ и др.).

Большинство латинских названий, используемых в чешской лингвокультуре, относится к периоду до и после праздника Пасхи ( Hebdomas sancta / Hebdomas magna ‘Святая седмица/ Великая седмица’; слово hebdomas заимствовано латинским из греческого языка [9, с. 18; 1, с. 359]; три главные дня Страстной недели – Великий четверг, Великая пятница и Великая суббота – называются словосочетанием velikonoční triduum (velikonoční třídení) ‘пасхальная трехдневка’ [9, с. 18; 10, с. 47]; пятьде-сять дней от праздника Воскресения Господня до праздника Святого Духа имеют одно наименование Magna dominica – Velká neděle ‘Великое воскресенье’ [6, с. 20]; Quinquagesima – Padesátnice ‘Пятидесятница’ и др.). Праздник Пятидесятницы в чешской лингвокуль-туре именуется не только Quinquagesima , но и Pentecostes . Последнее слово имеет также формы Pentacostes / Pentakosté / Pentekosté [5, с. 54; 6, с. 20; 9, с. 21; 10, с. 90], первые две из них ориентированы на латинское написание

(ср. лат. pentēcostēs, ēs, f. [1, с. 564]), а последние две – на греческий предшественник (ср. греч. πεντηκοστή).

Заимствованиями и кальками из латинского языка называются не только пасхальные, но другие праздники ( dies Domini seu Dominica ‘День Господень, или Воскресенье’ [6, с. 11]; Felicis et Adaucti – Šťastného a zbožného (30 августа) ‘Счастливого и богомольного’, Purificatio sanctae Mariae – Očištění Panny Marie (2 февраля) ‘Очищение Девы Марии’, Circumcisio Domini – Svátek Obřezání Páně ‘Обрезание Господне’ [5, с. 28, 22, 21]).

Влияние латинской лингвокультуры на чешскую обнаруживается также в том, что чехи для наименований праздников используют адаптированные латинские слова ( advent, vigilie, Pašijový týden, porciunkule, Apríl и др.). Период рождественского поста у чехов называется словом advent , образованным от лат. adventus, ūs, m . ‘приход’ [7, с. 34; 1, с. 30]. Словом vigilie – от лат. vigilia, ae, f . ‘ночное бдение, ночное богослужение’ – называется Svatvečer ‘святвечер’ [1, с. 823]. Svatý týden ‘Страстная неделя’ приобрел название Pašijový týden. Лексема pašije образована от лат. passiō, ōnis, f. (Christī) – ‘utrpení Kristovo – страдания Господни’ [7, с. 437; 1, с. 556].

Праздник, ежегодно отмечаемый 2 августа в францисканских церквах, называется porciunkule/porcinkule . Это слово заимствовано от лат. portiuncula, ae, f . – ‘частица, кусочек’, являющегося деминутивом от portiō, ōnis, f. – ‘часть, доля’ [1, с. 599]. Как объясняет В. Махек, имеются в виду индульгенции, выдаваемые во время торжества [7, с. 472].

Prvního dubna (первого апреля) чехи отмечают День смеха, который называется словом Apríl , образованным от латинского Aprīlis, is, m. ‘апрель’ [1, с. 68]. В данном слове сохранена долгота гласного и отброшено окончание. Встречаются и греческие названия праздников (записанные латиницей) и их чешские кальки ( Hypapanti – Setkání ‘встреча’, Epifanie – Zjevení ‘(Бого)явление’) [6, с. 13–15; 8, с. 16].

Другие межкультурные контакты чехов также наложили отпечаток на местные варианты некоторых названий праздников. В чешском языке встречаются наименования праздников, пришедшие из немецкой лингвокульту-ры. Эти слова в процессе функционирования в чешском языке приспосабливались к его нормам.

Название праздника Vánoce (в первоначальной форме *vęnocę ) является заимствованием др.-нем. wînnahten (сейчас Weihnachten ). Эту лексему можно считать полукалькой,

Заимствования в чешских и русских геортонимах

т.к. первая часть исконного слова приспособилась к чешской фонетике (использование долгого гласного -á- ), а вторая часть была переведена на чешский язык ( Nachten → noce ‘ночи’) [7, с. 677]. Последние дни праздника Masopust ‘Масленица’ называются fašang , fašank, fašanek, fašaněk, fašanky, fašankový úterek . Формы геортонима образованы от ср.-верх.-нем. (баварско-австрийского) vaschanc (теперь Fasching ), которое объясняется как „Ausschank des Fastentrunks” ( der Ausschank = ‘разлив’, fasten = ‘поститься’, der Trunk = ‘напиток’ > ‘разлив постных напитков’) (Там же, с. 140). Слово krmaš , имеющее также формы kermaš, karmaš , образовано от ср.-нем. kermesse = Kirmes (< Kirchmesse ) ‘храмовой праздник’ (Там же, с. 243). Обряд хлестания девушек вербовыми прутьями в понедельник после Пасхи в Моравии имеет название šmigrust (šmirgust, šmerkust) , которое образовано от нем. Schmeckostern ‘пасхальное колядование, хлестание прутиком’ [4, с. 448; 7, с. 617].

Кроме латинских и немецких названий праздников у чехов можно обнаружить и ге-ортонимы, пришедшие из польской и венгерской лингвокультур. Pobaba/pobava – пир во время щипки перьев; пир, устраиваемый прядильщицами перед каждым воскресеньем и праздником [4, с. 428]. Слово pobaba польского происхождения, оно образовано от глагола (po)wabić = вызвать [7, с. 465]. В польском языке этим существительным называли вид барщины, которую в разгаре работ (жатвы и т.п.) исполняли в имении помещика вызванные для этого безземельные и малоземельные крестьяне. Венгерское происхождение имеет лексема aldamáš , которая используется в Моравии как синоним слова dodírky ‘праздник, устраиваемый после окончания щипки перьев’ [4, с. 428]. Слово aldamáš обозначает ‘подарок, фруктовое вино, зарплата’ (Там же).

Итак, в названиях главных чешских католических праздников встречается большое количество латинских заимствований, которые сосуществуют с названиями праздников на чешском языке. Последние являются словообразовательными и фразеологическими каль- ками латинских номинативных единиц или чешскими названиями праздников с семантикой, близкой латинским словам. Влияние латыни на чешскую лингвокультуру подтверждают также чешские адаптации латинских слов, ставшие названиями праздников. Многие региональные варианты геортонимов являются чешскими адаптациями исконно немецких, польских и венгерских слов.

Русская лингвокультура, как известно, формировалась под непосредственным влиянием православия, ориентированного на религиозные тексты на греческом языке. Этим обстоятельством объясняется то, что названия главных православных праздников в русской лингвокультуре являются кальками соответствующих греческих номинативных единиц. Все такиекалькированные наименованиязаимство-ваны в русский язык из церковнославянского.

Название праздника Вознесение заимствовано из церковнославянского языка (< воз и нести ), где это слово было калькой греч. ἀνάληψις (τοῦ Σωτῆρος) [3, т. 1, с. 334]. В слове Воскресение (‘день воскресения (из мертвых)’ (άνάστασις)) имеется префикс вос- , что свидетельствует о его заимствовании из церковнославянского (Там же, с. 357). Благовещение – церковнославянская калька греч. εύαγγελισμός (Там же, с. 170). Преображение – от ц.-слав. прҍображение от глагола прҍобразити , кальки греч. μεταμόρφωοις (Там же, т. 3, с. 359). Слово Рождество – заимствование из церковнославянского языка (ср. др.-рус. рожь-ство ) (Там же, с. 493). Сретенье – ц.-слав. сърҍтениҍ господьне , букв. «встреча», калька греч. ή Υπαπαντή τοϋ Κυρίου (Там же, с. 740).

Среди русских геортонимов мы обнаружили незначительное количество названий, заимствованных из других языков. Название главного из православных праздников – Пасха – восходит к греч. πάσχα (Там же, с. 216). По народной этимологии, произошло фонетическое преобразование сх > ск (Паска), возможно, под влиянием русских суффиксальных образований ( краска, ласка, миска; ср. род. п. мн. ч. пасок ). Прилагательное пасхальный образовано под влиянием лат. paschālis (Там же, с. 216).

Греческое πάσχα, в свою очередь, заимствовано от др.-евр. pēsach [7, с. 437]. В древнерусском и церковнославянском языках встречается заимствование из греческого языка без перевода – пѧтикостии (ж. р.), пѧтикостие (с. р.) – от πεντηχοστή ‘Пятидесятница’ (Там же, с. 425).

Народное название дня памяти святых Бориса и Глеба имеет вариант Барыш-день/Ба-рышдень (15 мая). Этот геортоним, возможно, ассоциативно связан со словом барыш , означающим «прибыль, доход», слово восходит к турецкому, крымско-татарскому baryš ‘мир, примирение’, киргизскому baryš ‘поход, поездка’ (Там же, т. 1, с. 129).

Геортонимы коляда , русалии являются адаптациями заимствованных латинских слов calendae и rosālia , первое из которых выступает названием первого дня месяца (Там же, т. 2, с. 299–300), а второе – наименованием античного праздника роз, устраиваемого летом примерно в то же время, когда христианами позже стал отмечаться праздник Троицы (Там же, т. 3, с. 520).

В русской лингвокультуре среди заимствованных геортонимов преобладают заимствования из церковнославянского языка, литургического языка Русской православной церкви, которые, в свою очередь, являются кальками греческих названий. Единичны примеры заимствований из греческого, латинского и тюркских языков.