"Демонический индивидуализм" Макса Штирнера против позитивизма и марксизма (русские споры о фигуре философа "конца века")

Актуальность одного из «вечных» вопросов отечественной умственной жизни - вокруг творцов каких новых ценностей «вращается мир» (так полемически обозначенный С. Франком) - определена была остротой самого исторического момента: революционная ситуация (в соответствии с марксистской ее формулировкой) вызревала в недрах еще великой, но уже «больной» страны, верховная власть которой, политические элиты, интеллигенция никоим образом не справлялись со своими свыше начертанными задачами. Необходимость переоценки ценностей одними понималась как установка на революционный радикализм, другими - как признание «теоретического первенства» духовных аксиом над «внешними формами общежития»; одни противопоставляли идее внутреннего самосовершенствования «соборность», другие же абсолютизировали роль личности в истории, в буквальном смысле слова «создавали себе кумиров». В статье рассматривается проблема радикальной переоценки взаимоотношений человека с миром в «эгоистической» философии Макса Штирнера, чьи идеи послужили основой ницшеанского бунта против общественных устоев, традиционных ценностей и христианской морали, социального, анархического бунта против основ общественного устройства и государства. Утверждается, что «религия человека» как критическое переосмысление идей Фейербаха оказалась адекватной содержанию и форме новой философской («антропологической») парадигмы. В работе доказывается, что на благодатной русской культурной почве эти весьма экстравагантные по форме представления (презентации когнитивных смыслов), однако основывающиеся на справедливых критических умозаключениях, нашли самобытный отклик по целому ряду причин (объективных и субъективных факторов общественного развития накануне первой русской революции). Делается закономерный вывод о том, что в социокультурном контексте «конца века» (в ситуации общего кризиса знания, дискредитации «классической рациональности», крушения гуманизма и смены культурной парадигмы) эта колоритная фигура очередного «властителя дум» наиболее соответствовала ожиданиям заинтересованных сторон (как «слева» и «справа», так и в центре, а также на периферии этого противостояния новейших идей и мнений).