Гендерный потенциал правовых терминов (на примере англо-американской юридической терминологии)

Перед современным терминоведением стоит множество задач, при этом одной из важнейших справедливо признается изучение особенностей образования и развития терми-носистем. Понимание основополагающих системных свойств терминосистем позволит выработать подробные рекомендации по их совершенствованию и дальнейшему использованию [8; 13].

Описывая область терминологии права, следует подчеркнуть, что это прежде всего система единиц, используемых для выражения понятий, связанных с общественной и частной жизнью человека, правилами и нормами регулирования отношений между людьми, между человеком и обществом [31]. В то время как слова общеупотребительные, как правило, многозначны и эмоционально окрашены, область употребления терминологических единиц ограничена. Так, правовые термины закреплены за юридической отраслью знаний и кодифицированы в текстах законов.

В современном английском языке категория рода не представлена как грамматическая система, для обозначения гендера используются либо лексические средства, либо методы словообразования или словосложения. Родовая классификация связана с указанием на принадлежность к тому или иному биологическому полу. Тот или иной субъект/объект наделяется маскулинными или фемининными признаками в сознании людей, что дает возмож- ность как употреблять референциальные части речи – местоимения – в отношении упомянутых предметов, так и согласовывать их форму с формой глагола-сказуемого. В древнеанглийском языке наличие формальных признаков рода выражалось в согласовании с прилагательным и причастием, однако в ходе развития английского языка категория рода все более нивелировалась.

Развитие английского языка от синтеза к аналитическому строю является примером того, как происходит трансформация категории рода: она переосмысляется, приобретает дополнительные признаки. Указание на гендерные отличия является, тем не менее, необходимым для любого языка, и стирание формальных отличий приводит к необходимости сохранить и закрепить такую категорию, как противопоставление полов, иным способом: при отсутствии морфологического критерия распределения лексических единиц по родам в силу вступает семантический критерий. В центре внимания исследователей находится принцип гендерного деления, определение мужественности и женственности и указание на их иерархизацию. Несмотря на то, что в последние годы отмечается тенденция к внедрению новых норм языковой практики для нивелирования гендерной маркированности в официально-деловом и научном стилях речи [2; 6; 9], в правовой терминологии существуют гендерно маркированные единицы, которые и являются материалом данного научного исследования.

Тот факт, что правовая терминология является надстроечной социальной терминоси-стемой, делает особенно актуальным вопрос о том, с помощью каких языковых средств происходит гендерное маркирование терминов [10; 11; 16; 23]. Целью данной статьи является исследование и описание гендерных отличий в семантической структуре англо-американских правовых терминов. Англо-американская правовая семья объединяет около 50 правовых систем (Великобритания, США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Индия, Нигерия и др.). Материалом данного исследования послужили терминологические единицы британского и американского законодательства.

Многие исследователи приравнивают значение термина понятию. Мы согласны с точкой зрения профессора А.В. Суперанской, которая указывает на то, что понятие становится

доступным для восприятия с помощью термина – словесной номинативной единицы или с помощью дефиниции – определенным образом построенной фразы. Термин именует понятие и конституируется с помощью дефиниции [15, c. 161], что позволяет говорить о дефиниции понятия и дефиниции термина. Именно дефиниция как неотъемлемая черта термина играет важную роль в выделении терминологической лексики из словарного состава языка [4; 14; 17]. Таким образом, эффективность специальной коммуникации во многом обеспечивается за счет употребления терминов, которые, с одной стороны, точно отображают результаты опыта и практической деятельности людей и фиксируют профессионально-научные знания о свойствах терминируемых предметов или явлений, с другой – через дефиницию раскрывают их существенные признаки.

Взаимодействие социальной действительности и правовых терминосистем является двусторонним: общественная практика непосредственно влияет на формирование и интерпретацию правовых норм, в свою очередь, и общественная жизнь подвергается прямому или опосредованному воздействию этих норм. Проведенное нами исследование, в результате которого методом сплошной выборки из английских юридических текстов, а также английских юридических словарей нами были отобраны гендерно маркированные единицы английской и американской правовых терминосистем, показало тесную взаимосвязь терминов с культурной составляющей, а также способность правовых терминов отражать все изменения, происходящие в политико-правовой культуре общества. Для анализа правовых терминов с целью выявления гендерного компонента значения нами используется метод компонентного анализа с опорой на дефиниции правовых терминов, дополненный методом контекстного анализа, анализа терминов по непосредственно составляющим, а также интерпретационного анализа экстралинг-вистической информации.

Отличительной особенностью юридической терминологии является то, что языковые значения терминов, определяемые установками и ценностями доминантной социальной культуры, первоначально могут быть гендерно нейтральными, но под влиянием экстралинг-вистических факторов способны менять вложенное в них значение [5]. В качестве основного способа экспликации гендерного компонента значения терминов выступает специали- зация значения терминов через дефиницию. Под гендерным компонентом мы понимаем элемент значения термина, который связан с социокультурной интерпретацией различий, существующих между людьми разного пола, и который эксплицируется в дефиниции термина. Компонентный анализ позволяет провести анализ составляющих семантических компонентов – сем, а наличие гендерной семы будет указывать на то, что термин является гендерно маркированным, другими словами, понятие, обозначаемое данным термином, интерпретируется по-разному в зависимости от гендерного фактора.

В рамках рассматриваемой группы терминов мы выделяем гендерно нейтральные единицы, структура которых не содержит указаний на гендер, но которые связаны с обозначениями гендера упоминанием принадлежности к определенной сфере деятельности, роду занятий и т. п., и гендерно маркированные единицы, содержащие указание на фемининные или маскулинные признаки. Как правило, гендерная специфика выражается в правовой терминологии через дефиницию.

Специализация значения терминов выражается в сужении объема дефиниции терминируемого понятия. Процесс сужения значения осуществляется несколькими способами. Наиболее частотным способом является использование слов-маркеров.

При указании на пол лексические значения терминов раскрываются в дефинициях, содержащих слова-маркеры типа: man, woman, male, female. Ср.: coverture – “(of a woman) a state of being married” [20, p. 78] (статус замужней женщины), где определение содержит указание на гендер и сужает значение термина; indirect sexual discrimination – “an instance of sexual discrimination that is covert… An example would be where promotion is based on continuous employment, meaning that a woman taking maternity leave be less likely to get promoted than a man where all else is equal” [Ibid., p. 152] (косвенная сексуальная дискриминация), где в определении указано, что именно женщины чаще всего лишены возможности продвижения по службе; molestation – “the act of threatening violent behavior towards a child or a woman, especially a spouse” [Ibid., p. 194] (домогательства), где определение указывает на угрозу насилием в отношении несовершеннолетних или женщин; palimony – “the money that court orders to pay regularly to a woman with whom he has been living and from whom he has separated” [Ibid., p. 213] (алименты), где определение содержит указание, что сумма подлежит выплате женщине при разводе; procurer – “someone who procures women” [20, p. 236] (сутенер), где в определении уточняются, что действия совершаются в отношении женщин.

Рассмотрим подробнее термин prostitute . Уголовный кодекс Калифорнии дает гендерно нейтральное определение данному понятию: “offering to pay or accept money or something of value in exchange for a sexual act” [26]. Тем не менее обращают на себя внимание принятые обозначение клиентов “johns” и обозначение сутенера middleman : “The law applies to both prostitutes and their customers (also known as “johns”). Some prostitutes also have middlemen, known generally as “pimps” [Ibid.].

Денотативная соотнесенность термина prostitute именно с женщиной, а johns и middlemen ‒ с мужчиной также подтверждается существованием в английском языке гораздо большего количества слов для обозначения неразборчивой в сексуальных связях женщины, чем слов, связанных с аналогичным поведением мужчины. А.А. Григорян приводит в своей работе исследования зарубежных авторов, посвященные данной проблеме. Например, по свидетельству Дж. Стенли, существует примерно 220 слов для обозначения женщин легкого поведения, и лишь около 20 – для обозначения мужчин [3].

Английское законодательство полностью нивелирует гендерную асимметрию в определении терминов, обозначающих преступления на сексуальной почве. Об этом свидетельствует, в частности, определение термина prostitute , в котором отсутствуют указания на признаки маскулинности и фемининности. Ср.: “Prostitute” is defined in Section 51(2) as: “a person (A) who, on at least one occasion and whether or not compelled to do so, offers or provides sexual services to another person in return for payment or a promise of payment to A or a third person; «prostitution» is to be interpreted accordingly.» Whilst historically, case-law and legislation detailed below used the female gender when setting out offences, for present-day purposes it should be noted that the law encompasses everyone” [27].

Сужение значения гендерно нейтрального термина может также происходить за счет использования родовых местоимений и экспликации соотнесенности с мужским или женским родом. Так, категория рода в английском языке может выражаться через соотношение слов, не имеющих формального выражения рода, с другими словами, имеющими формальные показатели.

В профессиональной сфере женский родовой признак содержат существительные, обозначающие определенные профессии, связанные общими прототипическими чертами, редуцированными от концепта женского рода. Данные прототипические признаки отчетливо прослеживаются в контексте предложений [12, c. 179].

Соответствующая тенденция обнаруживается в словарных дефинициях, а также дефинициях, содержащихся в правовых актах, в судебном делопроизводстве. Обращает на себя внимание термин nanny . Закон Великобритании о детях 1989 г. (Child Act 1989) дает следующее пояснение к данному термину: “Where a person is employed as a nanny for a child, she does not act as a child minder when looking after that child wholly or mainly in the home of the person so employing her” [19]. Это женская гендерная роль, и в тексте закона данное положение зафиксировано при помощи местоимения женского рода she .

Еще одним примером является термин solicitation: “the crime of encouraging or inducing another to commit a crime or join in the commission of a crime. Solicitation may refer to a prostitute’s (or her pimp’s) offer of sexual pleasures for pay” [28] (курсив наш. – Е.В., Е.И. ). Обращает на себя внимание местоименная соотнесенность термина prostitute с местоимением her.

В законодательстве следует отметить исключительное доминирование личных местоимений единственного числа мужского рода. Некоторые лингвисты считают это признаком того, что законы написаны исключительно для граждан мужского пола [1, c. 225].

Для того чтобы избежать гендерной асимметрии, в предисловиях юридических терминологических словарей даются следующие комментарии: “the use of the pronoun ‘he’ (rather than ‘he or she’) in entries has been adopted to simplify the constructions of sentences; it does not imply that the subject matter relates exclusively to males” [22]; “Gender: A serious effort was made to provide nonsexist terminology. In the event that masculine nouns and pronouns have been used, they are intended to refer to both men and women and should be so read. Many terms, however, are of feudal origin and remain masculine in standard modern language. For example, the term “and his heirs” is a basic one in property law and thus has not been altered” [24]. Таким образом, местоимение мужского рода используется обобщенно, никоим образом не подчеркивая доминирование мужчин над женщинами. Следует подчеркнуть правоту тех авторов, которые указывают на то, что использование сочетания ‘he or she’ (он или она) часто затрудняет понимание, умаляет ясность документа и отвлекает читателя.

Отсутствие сигналов обратной связи не дает возможности адресанту контролировать понимание адресатом сообщаемой информации, соответственно, для обеспечения доступности юридического текста следует употреблять наиболее простые для восприятия единицы [7]. Мы предполагаем, что гендерно нейтральным стиль правового документа может сделать отсутствие каких бы то ни было местоимений, например: The trustee who makes that kind of investment is in breach of a duty to the beneficiary (Доверенное лицо, осуществляющее такие инвестиции, нарушает обязательства перед бенефициаром) .

Третий способ сужения термина – это лексический способ выражения идеи женского или мужского пола, и он является наименее распространенным, поскольку число терминов, лексическое значение которых включает семы женского/мужского пола, незначительно. Тем не менее рассмотрение семантического признака рода представляется важным для выявления гендерно релевантных терминов, обозначающих лиц женского и мужского пола.

Следует отметить, что некоторые термины могут быть гендерно нейтральными на формальном уровне, но иметь гендерно маркированное содержание. В качестве примера приведем термин parental responsibility . Английское законодательство гласит: “A mother automatically has parental responsibility for her child from birth” [25], т. е. сам факт рождения ребенка возлагает на мать обязанности родителя, в то время как для отца устанавливаются определенные условия для установления такой ответственности. Ср.: “A father usually has parental responsibility if he’s either: married to the child’s mother; listed on the birth certificate (after a certain date, depending on which part of the UK the child was born in)” [Ibid.].

В данную группу терминов входят также понятия responsibility order (приказ об обязан-ностях/ответственности), который используется только в следующем значении: “An order made by a court conferring parental responsibility on the father” (приказ о возложении обязанностей родителя на отца); а также parental responsibility agreement (соглашение об ответственности родителей): “These Regulations prescribe the form for, and manner of recording of, an agreement between the parents of a child that the father is to have parental responsibility for the child, within the meaning of section 3 of the Children Act 1989) [29], где согласие матери взять на себя ответственность за выполнение родительских обязанностей, по всей видимости, считается автоматическим и поэтому не упоминается, в то время как отец должен выразить свое согласие в явной форме, следуя букве закона.

Гендерно нейтральный на формальном уровне термин retirement age (возраст ухода на пенсию) включает гендерный компонент на содержательном уровне: “the state retirement age for men in the UK is 65 and for women 60” [22, p. 434], в то время, как формально нейтральные термины retirement pension (пенсия по возрасту) – “payable when 60 (65 men)” [18, p. 506] и bereavement payment (выплаты в случае потери кормильца) – “payable to spouse aged under 60 (65 men) at death of spouse” [Ibid.] содержат указание на гендер в своем определении.

В дефиниции может конкретизироваться объект действия: white-slave traffic (торговля белыми рабынями) – “the transportation of a woman or girl in interstate or foreign commerce for the purpose of prostitution”; субъект действия: age of consent (возраст согласия) – “the age at which a girl can legally consent to sexual intercourse, or to an act that would otherwise constitute an indecent assault” [22, p. 20]; palimony (выплата алиментов при отсутствии брачных отношений) – “a substitute for alimony in cases in which the couple were not married but lived together for a long period and then terminated their relationship. Written palimony contracts are rare, but the courts have found «implied» contracts, when a woman has given up her career, managed the household or assisted in the man’s business for a lengthy period of time” [30] (курсив наш. – Е.В., Е.И. ).

Наряду с широким или гендерно нейтральным значением, имеет место узкое (гендерное) понимание одного и того же термина. Примером широкого (а) и узкого (б) понимания может служить термин abduction: а) “Broadly, the criminal and tortuous act of taking and carrying away by force” [24, p. 1]; б) In respect of the taking away of a girl under the age of 16, it is a statutory offence” [21]; “the criminal taking away of a person by persuasion (convincing someone-particularly a minor or a woman-he/she is better off leaving with the persuader). Originally abduction applied only to protect women and children as victims” [30]. Как следует из дефиниций данного термина, наряду с похищением человека, существует особое преступление, а именно похищение женщины. Тем не менее во многих штатах данное понятие стало включать и мужчину как объект преступления. Ср.: “Currently in most states it can also apply to an adult male” [30].

Термин kidnapping в широком значении гендерно нейтрален: “the notifiable offence of taking away a person by force” [20, p. 170]; “carrying a person away, without his consent, by means of force, threats, or fraud” [22, p. 277]. Тем не менее он может иметь гендерно обусловленное значение: “a man may be guilty of kidnapping his wife” [Ibid.]. Данное определение не только указывает на то, что объектом преступления может быть женщина, но и конкретизирует гендерные роли участников данного вида преступления – мужчина может быть обвинен в похищении своей жены.

Дефиниция термина safety at work включает наряду с широким узкое толкование данного термина, которое выражается в протекционистской политике трудового законодательства Великобритании в отношении женщин: “The Employment Act 1989 contains legislation for the protection of female workers. It is prohibited to employ women in a factory within four weeks of childbirth; to employ women in a range of processes involving lead or lead compounds; and to employ women in a range of processes in the pottery industry. There are also restrictions on women working on ships and aeroplanes during pregnancy” [Ibid., p. 443].

В рассматриваемую категорию терминологических единиц входит и термин violent disorder, который имеет следующее значение: “An offence committed when three or more persons, present together, use or threaten unlawful violence” [Ibid., p. 527]. В узком значении появляется сема, указывающая на пол объекта действия и его гендерный статус: “It is also an offence... to use violence towards or intimidate a person, his wife or children” [Ibid.] (курсив наш. – Е.В., Е.И.). Этот пример демонстрирует интересный факт: слово person в приведенном контексте подразумевает не только мужчину (man), но также и мужа (husband). Таким образом, нередко даже такие слова, которые не предполагают дифференциации по поло- вому признаку (person), приобретают «маскулинную коннотацию».

Специализация значений терминов говорит о том, что учет гендерной проблематики актуален для ряда правовых явлений, связанных с трудовым, уголовным и семейным законодательством. Наличие гендерно маркированного значения термина наряду с широким или гендерно нейтральным является результатом влияния экстралингвистических факторов: многие преступления совершаются чаще против женщин (abduction) , репродуктивная функция женщин определяет их права в трудовом законодательстве (protection of female workers) , и закон отражает эти различия. Феномен полисемии, используемый в юридической терминологии, способствует формированию широкого (без гендерной маркировки) и узкого (с гендерной маркировкой) значения одного и того же термина.

Таким образом, гендер может рассматриваться как системообразующий для терминологии права фактор на следующих основаниях, т. к. он обусловливает семантическое варьирование терминологической единицы (полисемия) и использование лингвистических ресурсов английского языка для экспликации гендерных сем термина.