Генез артикуляционного праксиса от рождения до трёх лет

Речь является высшей психической функцией, тесно связана с другими психическими функциями: мышлением, вниманием, памятью, воображением и т.д. Появление речи — это важный показатель правильного развития ребенка. Она выводит его на новый уровень, качественно меняет взаимодействие с окружающими его людьми, дает возможность получать новые знания посредством слова, сообщать о своем состоянии и своих потребностях. Устная речь невозможна без артикуляционного праксиса, слаженной работы центрального и переферического речевых аппаратов. Поэтому задержка формирования артикуляционного праксиса задерживает и появление речи. Ранний возраст это сензитивный период (для становления речи), создание специальных условий и оказание корректирующего воздействия имеют благоприятный прогноз. Очень часто на задержку речевого развития до трех лет не обращают внимания ни родители, ни специалисты, работающие с ребенком. Предполагаем, это может быть связано с отсутствием информации об онтнгене-зе развития. Целью нашего исследования ставим теоретический анализ научной литературы и исследований по данному вопросу, описание генеза артикуляционного праксиса в раннем возрасте.

Артикуляционный праксис — двигательные акты, сознательно регулируемые субъектом на основе имеющейся потребности и объединенные единой целью [15]. Это движения органов артикуляции коркового «символического» уровня, объединенные замыслом, координируемые (регулируемые) лобными долями коры головного мозга и производимые различными мышцами перефе-рического речевого аппарата.

Сформированность высших (корковых) отделов головного мозга в значительной степени, сохранность слухового, кинестетического, зрительного анализаторов, являются основой овладения артикуляционным праксисом [11, c. 20]. Все варианты проявлений деятельности мозга окончательно сводятся к одному явлению — мышечному движению [9].

Закономерности развития произношения — это закономерности II сигнальной системы, установленные для высшей нервной деятельности че- ловека — закономерности формирования динамических условнорефлекторных стереотипов [8, с. 7]. Иными словами артикуляционный праксис представляет собой движения, динамические стереотипы, доведенные до автоматизма или рефлексов.

Дети раннего возраста по мнению А. А. Леонтьева проходят две стадии формирования речевой деятельности: первая подготовительная, включает период с момента рождения до двенадцати месяцев и вторая преддошкольная, включает возраст от двенадцати до тридцати шести месяцев [4].

Артикуляция является символическим уровнем движений и функционально надстраивается над анатомо-физиологическим базисом, который обеспечивает осуществление витальных потребностей — дыхания, пищеварения и обоняния [14, с. 72].

В период подготовительного этапа артикуляционный праксис надстраивается над оральным в процессе крика (0–2 месяца), гуления (2–6 месяцев), лепета (6–9 месяцев) и первых слов (9–12 месяцев).

Первый звук, издаваемый новорожденным — крик. Он возникает непреднамеренно, в неразрывной связи с множеством инстинктивных движений, той «двигательной бурей», которой младенец отвечает на новое для него ощущение внеутроб-ной среды. Эта активность не минует и голосовые связки. Напрягаясь и сближаясь, они замыкают голосовую щель. Задерживается дыхание. Так рефлекторно возникают первые крики младенца [8, с. 38].

Каждый раз, когда ребёнок ощущает голод, холод, неудобство позы, боль и прочее, он издает всевозможные крики, которые уже являются динамическим стереотипом, координацией выдоха и работы голосовых связок. Младенческие крики никогда не бывают случайны. Они обусловлены врожденными нервно-мышечными связями, благодаря которым всякое внешнее или внутреннее раздражение оказывает рефлекторное воздействие преимущественно на определенную мышечную группу, систему мышц, в данном случае — на мышцы голосового аппарата [8, с. 38].

Гортань новорожденного выдается вперед и занимает носовой проход. Это создает анатомическую возможность обеспечения витальных потребностей пить и дышать одновременно [14, с. 72]. Ребенку присущи три рефлекса, которые помогают ему питаться: рефлекс захватывания, сосательный рефлекс, глотательный рефлекс. При захватывании принимают участие мышцы губ и жевательные мышцы. В процессе сосания у ребенка задействован язык. Язык прижимает сосок и ареолу к нёбу. Вдоль языка, от его кончика до корня, проходит волна, подобная перистальтике, движения спереди назад и сверху вниз. Эти движения способствуют развитию мышц языка, мышц дна ротовой полости, мимической мускулатуры и зубочелюстной системы. В глотании принимают участие мышцы челюстно-лицевой, подъязычной области и глотки, развивается подвижность небной занавески, и укрепляются мышцы корня языка. С фонетической точки зрения крики новорожденных представляют собой выдыхания при суженной голосовой щели. Полость рта раскрыта и ее объем непрерывно меняется, это влечет изменение качества звука. В результате получается гласноподобный звук, разной степени открытости, со скользящими переходами от более широких к более узким звукам, и наоборот. Смыкание и захлопывание рта создает впечатление смычных звуков [14, с. 73].

В период с рождения до пятнадцати месяцев активно развиваются стволовые структуры мозга. Основной задачей данного периода является обеспечение потребностей выживания т. е. питания, укрытия, защиты, безопасности. Происходит сенсорное развитие вестибулярного аппарата, слуха, тактильных ощущений, обоняния, вкуса, зрения. Данный период входит в первый этап развития коры больших полушарий после рождения [12].

Таким образом, ребёнок, обеспечивая свои витальные потребности, тренирует голосовые связки, мышцы переферического речевого аппарата и начинает готовить его к дальнейшему формированию артикуляционного праксиса.

После крика у ребенка появляется гуканье. Гуканье это короткие звуки, которые возникают в период с двух до четырех месяцев. За ним следует гуление. Гуление представляет собой певучие звуки, которые возникают в период с четырёх до шести месяцев. Возникновение гуления говорит о появившейся возможности удерживать голосовые связки в определенном положении длительное время. В основном первыми появляющимися в этот период гласными являются «а, э» [7, с. 4].

К пяти месяцам гортань опускается глубоко в горло, открывая полость позади языка (фарингс). Опускание гортани и возникновение протяженной глотки создает принципиально новую конфигурацию речевого такта: он приобретает вид согнутой двухрезонаторной трубы с потенциально разными соотношениями глоточного и ротового резонаторов в зависимости от положения языка. Речевой тракт с такими характеристиками уже имеет весьма значительный артикуляционный потенциал [14, с. 73]. Это подтверждается появлением согласных, т.е. возможности образовывать преграду воздуху,выходящему из легких и проходящему через гортань, голосовые связки, глотку и ротовую полость. В основном первыми возникают согласные [м], [п], [т], затем появляются слоги «ба, ма, та». Звуки, произносимые ребёнком в процессе гуления, ещё не обладают особенностями, присущими речевым звукам, т. е. лишены корелированности, «фиксированной» локализации, константности артикуляционных позиций и релевантности [5, с. 24]. Эти звуки ещё не имеют смыслового содержания и служат только для привлечения внимания взрослого, но уже имеют интонационный рисунок.

В основе устной речи лежат фонаторно-дыха-тельные механизмы, комплексная отработка которых идет на первой стадии развития артикуляции. Ребёнок этого возраста имеет возможность в дальнейшем овладеть фонетической системой любого языка благодаря «большой степени свободы» произнесения, т. е. отсутствию характеристик, присущих определенным звукам [14, с. 74].

Также в этот период ребёнок сам показывает необходимость ввода прикорма, начинается обильное слюнотечение, рука тянется в рот. Регулярная практика произнесения звуков гуления и ввод прикорма способствуют дальнешему развитию и укреплению мыщц артикуляционного аппарата.

С шести до девяти месяцев формируется лепет. Лепет выражается в произнесении сочетаний звуков, соответствующих слогу и продуцировании различных по объему и структуре слоговых рядов. Он надстраивается над процессом гуления. В лепете постепенно начинают проявляться нормативные особенности звукопроизношения (коррелированность, фиксированная локализация, константность артикуляционных позиций, релевантность). Ребёнок «играет» своим звукопроизносительным аппаратом точно так же, как он играет своими ногами, руками. Затем ребёнок начинает прислушиваться к собственному лепету, отбирает и повторяет одни и те же полюбившиеся ему вариации – сам себе подражает и явно этим процессом наслаждается [8, с. 38]. Характерно, что интенсивный период упражнения артикуляционного аппарата и накопления звукового запаса лепета совпадает с периодом миелени-зации таких важных для моторики регуляторов, как группа красного ядра и striatum. Миелениза-ция этих регуляторов движений заканчивается к шести месячному возрасту. Значение миелени-зации выражается в том, что с ее наступлением связан переход от генерализованных движений к более дифференцированным. К полугодовалому возрасту заканчивается миеленизация ствола, надстволья, подкорковых образований, а также формирование экстрапирамидной системы. Ребёнок самостоятельно садится, то есть принимает вертикальное положение по собственному усмотрению, что существенным образом перестраивает опорно-мышечную систему [14, с. 74].

В этом возрасте вводят новые виды прикорма, более густые, плотные по консистенции, что способствует укреплению мышц периферического речевого аппарата, совершенствованию оральной моторики. Развитая оральная моторика увеличивает возможность артикуляции большего количества звуков, делает слоговой лепет богаче, как следствие ребёнок научается дифференцировать звуки в речи взрослых и начинает осваивать фонетическую систему родного языка. Это является одним из факторов, способствущих более раннему появлению речи.

На девятом-десятом месяцах жизни начинает формироваться понимание речи взрослых [1, с. 119]. От бесконечного, игрового, вольного произношения не вполне четко дифференцированных звуковых комбинаций ребёнок переходит к подражанию звукам, воспринимаемым извне: стуку, лаю, мяуканью, речи окружающих. Всё чаще и чаще повторяются комплексы, заимствованные из речи взрослых — комплексы, свойственные родному языку, их многократное повторение (повторение определенного движения) ведёт к закреплению двигательного навыка. Вначале они бессодержательны. Но постепенно часто повторяясь, слуховые и кинестезические раздражения связываются с предметом, действием, ощущением, которое постоянно им сопутствовало, начинают его «обозначать», сигнализировать его согласно общим закономерностям высшей условно-рефлек- торной нервной деятельности [8, с. 40]. Появляются первые слова.

Специальные исследования показали, что в период формирования сложных движений, таких как ползанье (семь месяцев), переступание (девять месяцев), действия с игрушками (десять месяцев) у ребенка понижается активность голосовых реакций. Это происходит из-за возникновения конкуренции между двигательными и голосовыми формами активности [7, с. 5].

Также было выявлено, что организация моторного контроля нижней челюсти у девятимесячных детей при сосании, жевании и лепете напоминает ту, что наблюдается у детей старшего возраста, а паттерны, связанные с жеванием и лепетом в девять месяцев, по-видимому являются новыми формами тех, что наблюдаются при жевании и речи у взрослых [19].

Лепет играет огромную роль в последующем развитии детской речи. Это период становления и совершенствования самого механизма произношения, период выработки автоматической последовательности в работе отдельных звеньев функциональной системы речи,складывается «синтагматическая организация» речи [8, с. 39], формируется «структурация» слога (появление «протосогласного» и «протогласного»), отмечается разделение потока речи на слоговые кванты, что свидетельствует о формировании у ребенка физиологического механизма слогообразования [5, с. 24]. Лепет является базовой орально-моторной основой для дальнейшего формирования кинестетического и кинетического артикуляционного праксиса, и у нормально развивающегося ребенка постепенно переходит в речь [8, с. 40].

В возрасте пятнадцати месяцев начинается второй этап развития коры больших полушарий в постнатальный период. Он длится до четырёх с половиной лет. В это время активно развивается лимбическая система. Развиваются память, воображение, речевая и эмоциональная сферы, происходит овладение грубыми моторными навыками [12]. В полтора-два года наступает период усиленного развития понимания речи взрослых [1, с. 119].

В возрасте от года до полутора лет происходит резкое увеличение слов активного словаря. Это связанно с тренировкой артикуляционных возможностей, постоянным упражнением в произношении звукового материала[14, с. 74]. Из множества физически возможных и отработанных в стадии лепета речевых артикуляций ребёнок осваивает только те немногие, которые адекватны звукам речи окружающих. Установившаяся в стадии лепета рефлекторная взаимосвязь слуха и мышечного чувства позволяет ребенку отрабатывать эти уклады, меняя положение органов артикуляции до тех пор, пока не получится уклад, воспроизводящий искомый звук. Одновременно диапазон издаваемых ребенком звуков резко суживается. Весь речевой механизм приспособляется к произнесению небольшой группы звуков и притом преимущественно в их словесных сочетаниях, воспринимаемых ребенком из речи окружающих. Все остальные артикуляционные уклады затормаживаются.

Исследования выявили, что пища с высокой силой перелома (сухари, печенье) способствовали улучшению в контроле и координации жевательной моторики, повлияли на жевательную эффективность. В тоже время как хлопья (мягкая еда) привели к небольшому количеству возрастных различий (возрастные группы 9, 12, 18, 24, 36 месяцев) [17]. Это подтверждает, что скоординированность работы будущего артикуляционного аппарата зависит от характера пищи и питания ребенка. В этот период дети учатся есть ложкой, самостоятельно пить из чашки, тщательно пережевывать твердую пищу. Эти новые умения стимулируют развитие всех видов праксиса: общего, пальцевого, артикуляционного.

Второй год — это период неравномерного, скачкообразного становления всех сторон речи. Весь ход умственного развития ребенка находится под его влиянием [7, с. 18]. К концу второго года отработка произношения новых слов идет значительно быстрее [8, с. 42]. Этот период уже можно назвать периодом осмысленной речи. Главное место занимает слово, а не звук. Ребёнок воспринимает слово как единое звучащее целое, несущее информацию и не чувствует, что слова состоят из отдельных звуков. Появляются осмысленные звукоподражания, похожие на слова, от которых возникает понимание того, что слова состоят из отдельных речевых движений. Эти речевые движения ребёнок оттачивает в звукоподражаниях[1, с. 124].

Исследования, проведенные в США, показывают, что дети, которые плохо владеют оральными движениями до двух лет, также плохо владеют языковыми навыками в этом возрасте. Дети, которые хорошо владеют оральными двигательными навыками, могут, находиться где угодно в спектре использования языка. Это подразуме- вает, что оральные двигательные навыки являются необходимым, но недостаточным условием для хороших языковых навыков. Для последующего развития речи большое значение имеет сохранность не только кинестетического, но слухового и зрительного анализаторов [18].

На третьем году жизни формируются сложные третичные поля лобных долей мозга. Они обеспечивают связи со всеми отделами центральной нервной системы. Благодаря этим связям координируется и активизируется общая моторика, значительно улучшается артикуляция, обеспечивающая звукопроизнесение. С этого периода онтогенез артикуляционной моторики непосредственно связан с детским звукопроизнесением.

Таким образом, артикуляция, как символический уровень произвольного движения, формируется в определенной языковой среде под влиянием фонематического слуха и фонематического восприятия в такой последовательности: врожденные программы центральной нервной системы (крик, гуление, ранний лепет, связанные с филогенетической памятью речевой функциональной системы); поздний слоговой лепет (начало синергетического взаимодействия речедвигательного и речеслухового анализаторов); появление первых слов, фраз; тонкая дифференциация артикуляторных укладов и артикуляционных мелодий в различных фонетических вариантах [14, с. 76].

Необходимо отметить, что существуют исследования, ставящие под сомнение предположение о том, что речь возникает из ранее возникших орально-моторных форм поведения. Количественная оценка координационной организации мышц нижней челюсти у малышей во время речевого и неречевого поведения показала, что даже у детей на самых ранних стадиях истинного производства слов координация существенно отличалась от той, которая наблюдалась при других видах поведения. Производство настоящих слов преимущественно характеризовалось относительно более сильной связью между всеми мышцами нижней челюсти по сравнению с более ранним появлением жевания и сосания [20]. Впрочем, это не опровергает то, что артикуляционный праксис надстраивается над оральным праксисом, над анатомо-физиологическим базисом, осуществляющим витальные потребности организма в дыхании, пищеварении, обонянии.