Использование государственно-частного партнерства для решения социальных задач: опыт взаимодействия государства и бизнеса в условиях пандемии

Современная экономика находится под мощным воздействием пандемии коронавируса Covid-19. Изменения, которые произошли в экономике вследствие пандемии, обширны и многообразны: перевод части офисного персонала организаций на удаленный режим работы, вывод значительной части образовательной деятельности в дистанционный формат, полное или частичное закрытие границ и отмена (сокращение) транспортного сообщения между странами, приостановка некоторых видов деятельности (например, в сфере общественного питания) и др. [1-3 и др.].

ГРНТИ 04.21.41

Сардор Одилович Акобиров – научный стажер кафедры национальной экономики Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

Контактные данные для связи с автором: 191023, Санкт-Петербург, Садовая ул., д. 21 (Russia, St. Petersburg, Sadovaya str., 21). Тел.: +7 (812) 339-0425.

Эти изменения коснулись не только хозяйственных процессов, но и социальных [4]. Пандемия стала новым фактором социальной дифференциации, которая проходит по множеству направлений и связана с одобрением или неодобрением людьми предпринимаемых властями ограничительных мер, отношением к массовой вакцинации различных социальных групп, иммунным статусом и наличием фактов заболеваний и смертей родственников и знакомых, изменением доходов и занятости и мн. др. Безусловно, эти изменения вытекают из трансформации экономических и управленческих процессов вследствие пандемии Covid-19. При этом управленческие трансформации непосредственно связаны с изменениями в реализуемой государственной политике. Именно поэтому, по мнению автора, эти изменения следует рассматривать в первую очередь.

Если говорить о принципиальных основах государственной политики в социальной и экономической сферах, то пандемия их не изменила. Ранее, как и сегодня, в большинстве стран мира властями декларировалось, что забота о благополучии (во всех смыслах этого слова) населения составляет основное содержание реализуемой политики. Но, в силу многоплановости и многогранности понятия «благополучие населения», содержательное наполнение реализуемой политики подверглось изменению: поменялись ее тактические приоритеты. Сегодня на первый план вышла задача «здоровьесбережения» населения, защиты его от инфекционного заболевания, вызываемого вирусом Covid-19, а также создание условий для скорейшего вылечивания и восстановления тех лиц, которые всё же заразились.

В этой связи поменялось содержательное наполнение такой формы взаимодействия государства и частного бизнеса, как государственно-частное партнерство (ГЧП). ГЧП - традиционная и довольно хорошо изученная форма взаимодействия государства и бизнеса, которая получила широкое распространение в различных странах мира [5-9 и др.]. Ее суть сводится к тому, что для решения общественно значимых задач государство в ряде случаев не имеет достаточных ресурсов. Поэтому для их решения и удовлетворения, за счет этого, публичного интереса власти привлекают к взаимодействию бизнес. Причем это - именно взаимодействие, «горизонтальная», а не «вертикальная» связь, когда государство не принуждает, а заинтересовывает бизнес-структуры для работы на общественное благо, в обмен гарантируя высокие экономические показатели участия в соответствующем ГЧП-проекте.

Как мы указывали в своей более ранней публикации с Пролубниковым А.В., «основная причина заинтересованности правительств в привлечении частного капитала в рамках ГЧП-проектов - их чрезвычайно высокая капиталоемкость. В этой связи, правительства, испытывая дефицит источников финансирования, вынуждены привлекать частный бизнес для выполнения, по существу, некоторых государственных функций» [6]. При этом в силу того, что термином «правительство» в указанном контексте обозначен довольно обширный ряд властных структур, количественные масштабы «капиталоемкости» могут существенно варьироваться: всё определяется бюджетными возможностями этих властных структур.

Например, если мы рассматриваем федеральный бюджет Российской Федерации, то это одни возможности финансирования затрат. Если же речь идет о бюджете муниципального образования, то эти возможности отличаются на порядки. И на решение вопросов местного значения, требующих - с позиций общестрановых - сравнительно небольших ресурсов, в местном бюджете средств может не оказаться. И этот проект, с объективно не очень существенными вложениями, будет оцениваться как «капиталоемкий».

Например, в ряде регионов европейской части России в последние годы реализуется программа строительства / реконструкции систем водоснабжения в сельских населенных пунктах на принципах долевого совместного финансирования. Часть затрат на эти проекты оплачивает бюджет региона, а часть возлагается на муниципалитет. Но в условиях, когда база собственных доходов у многих муниципальных образований попросту отсутствует, и они существуют за счет трансфертов из регионального бюджета, такого рода проекты могут быть осуществлены исключительно на принципах ГЧП, которое в ряде случаев приобретает латентный характер.

По мнению автора, вызовы, с которыми столкнулось общество из-за пандемии Covid-19, и с которыми не всегда получается эффективно справляться, могли бы быть преодолены за счет более активного использования инструментов ГЧП. Но, по какой-то причине, которую мы затрудняемся сформулировать, такого рода взаимодействие не получило должного развития. И это при том, что в условиях указанных вызовов население и бизнес-структуры активно участвуют в различных волонтерских инициативах [10]. Они связаны с организацией горячего питания медиков, работающих в «красных зонах» ковидных клиник, транспортном обслуживании врачей, выезжающих на дом к заболевшим пациентам, доставкой продуктов и других товаров первой необходимости лицам, находящимся на самоизоляции, и др.

То есть, в российском обществе, судя по наблюдаемым фактам бескорыстной помощи как частных лиц, так и руководителей различных организаций, имеется готовность соучаствовать в решении общесоциальных проблем, связанных с пандемией Covid-19, ее преодолением. В этой связи непонятно, почему власти не трансформировали эту готовность в осуществление совместных партнёрских проектов с бизнес-структурами. Единственное объяснение, которое мы можем дать, это то, что психологически пандемия воспринимается как сиюминутное, временное явления. В отличие от этого, традиционные ГЧП-проекты, как правило, долгосрочные. Их реализация может осуществляться в течение нескольких лет, а то и десятилетий.

Но это именно особенности восприятия. Пандемия Covid-19 «пришла» в Россию год назад. За это время произошло уже две «волны» роста заболеваемости. И если в марте-апреле 2020 года ожидания второй «волны», которая случилась осенью, были во многом гипотетическими, то сегодня, с учетом анализа ситуации в других странах мира, есть понимание, что нас ждет и третья «волна» и последующие. При этом ответа на вопрос - сколько этих «волн» будет всего - не могут дать не только государственные чиновники, но и профессиональные медики-эпидемиологи. По-видимому в условиях периодически обостряющейся и-за коронавируса эпидемиологической обстановки нам предстоит жить по крайней мере несколько лет.

В этой связи, по мнению автора, требует проработки вопрос о реализации специфических ГЧП-проектов, связанных с выполнением публичной властью своих обязательств перед обществом, вызванных борьбой с распространением инфекции. Возможно даже эти разработки потребуют отдельного правового закрепления в силу их высокой общественной значимости.

По нашему мнению, такого рода первоочередными сферами взаимодействия могли бы стать:

• •    создание за счет средств частных фирм специализированных «ковидных» медицинских учреждений, где заболевшим людям оказывается необходимая медицинская помощь, а тем, кто инфицирован, но болеет в легкой форме, в т.ч. бессимптомно, обеспечивается режим изоляции и наблюдение медицинского персонала. И такой опыт имеется. Например, в Санкт-Петербурге такого рода специализированное лечебное учреждение открыто на базе выставочного комплекса «Ленэкспо» на Васильевском острове, путем его перепрофилирования и дооборудования и допуска для работы на этот объект специально подобранного медицинского персонала из городских клиник [11]. Когда этот объект в спешном порядке создавался весной 2020 года, казалось, что это - временное решение. И вынужденное - в городе физически не хватало коечного фонда в стационарах, когда началась первая «волна» роста заболеваемости. Но потом ситуация повторилась осенью, с большой вероятностью будут и еще «волны». В этой связи целесообразно, по нашему мнению, сформировать заблаговременно фонд такого рода резервных коечных мощностей, которые могли бы использоваться в условиях пандемии, за счет частного бизнеса. Тогда в «нормальной» обстановке бизнес будет получать доходы от альтернативного использования соответствующих объектов, а в условиях пандемии - получать оплату из бюджета за предоставление соответствующих возможностей для размещения и оказания помощи заболевшим;

• •    аналогично предыдущему предложению, можно рекомендовать сформировать за счет ресурсов частного бизнеса фонд общественно-значимых зданий и помещений, к использованию которых государство могло бы оперативно обратиться в критической ситуации (это должно быть зафиксировано в договоре о партнерстве). То есть речь идет о выдаче разрешений на строительство и эксплуатацию объектов недвижимости в привлекательных локациях или обладающих иными преимуществами для бизнеса в обмен на резервирование использования их возможностей в особых условиях обстановки, например при ухудшении эпидемиологической ситуации, а также в случае иных чрезвычайных обстоятельств. И такого рода решение уже апробировано на практике, правда без использования ГЧП, что, по нашему мнению, ухудшает экономические и временные параметры такого рода использования. Речь идет об открытии в торговых и торгово-

• развлекательных центрах и иных крупных частных коммерческих объектах пунктов вакцинации от Covid-19 [12]. На базе ГЧП такого рода практика могла бы быть существенно расширена и оптимизирована.

Представленные выше направления ГЧП-взаимодействия уже апробированы на практике и показали свою востребованность. Теперь же речь идет о том, чтобы институциализировать эту практику. Возможны и иные направления реализации ГЧП-проектов, с которыми мы пока не столкнулись на практике, но которые могут оказаться востребованными в особых ситуациях, аналогичных пандемии новой коронавирусной инфекции Covid-19. Для их выявления и детального описания требуются дальнейшие исследования. Но, несомненно, одно – в механизме государственночастного партнерства заложен значительный потенциал решения приоритетных социальных задач, в этой связи требуется принятие мер по мобилизации этого потенциала.