Исследование информационной системы с точки зрения гражданско-правового регулирования

Смомента создания в 2008 году лицом, возможно, и группой лиц (разработчиков) под псевдонимом Сатоши Накомото технологии блокчейн она внедрялась в различные сферы деятельности человека по всему миру, наиболее успешно – в область финансовых рынков (так называемый финтех). Достоинством такого внедрения является доступность, которая выражается в том, что, во-первых, взаимодействие с клиентами осуществляется посредством сети Интернет, что позволяет вовлекать пользователей практически из любой точки мира; во-вторых, блок-чейну не свойственны ограничения, присущие традиционным финансовым институтам. Причем это можно расценить как позитивно (например, отсутствие ограничений по проводимым операциям, минимальным суммам, комиссиям, инвестированию и привлечению инвестиций и др.), так и негативно (это касается, например, невозможности государственного контроля отмывания денежных средств, использования их для финансирования терроризма и др.). Здесь стоит отметить, что классический блокчейн обладает определенными техническими характеристиками, которые сложно закрепить правовыми средствами, среди них анонимность участников, отсутствие возможности отменить или изменить произведенную в системе операцию (транзакцию) и др.

Вышеперечисленные обстоятельства, а также активная популяризация блокчейна и связанных с ним явлений послужили привлечению в данную область большого количества финансирования, как от профессиональных инвесторов, так и от среднестатистических граждан, но вместе с тем более распростра- нены стали случаи нарушения прав вовлеченных лиц, в том числе наших соотечественников. Таким образом, перед законодателем встала задача по правовому регулированию соответствующих отношений [3].

Законодатель расположил между введенными правовыми нормами и непосредственно регулируемыми общественными отношениями информационную систему, под которой подразумевается часть виртуального пространства, где происходит взаимодействие между субъектами. Цифровые права, как закреплено в ст. 141.1 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ), можно осуществлять только в рамках информационной системы. Однако гражданское законодательство не определяет понятие «информационная система» не только применительно к цифровым правам в целом, но и их виду – утилитарным цифровым правам, которые осуществляются в инвестиционной платформе, и цифровым финансовым активам.

Отсутствие понятия как такового, возможно, и не являлось бы проблемой и пробелом в законе при условии существования гражданско-правового регулирования информационных систем. Хотя, по нашему мнению, правовое регулирование невозможно без определения конкретного круга общественных отношений, на который оно будет распространяться. Наличие в законе норм-дефиниций служит цели установления признаков регулируемых общественных отношений.

Понятие информационной системы содержится в ст. 2 ФЗ от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее – ФЗ «Об информации»).

Проанализируем указанное законодательное определение с точки зрения регулирования информационной системы как объекта гражданских прав. Как следует из определения информационной системы, в ее состав входит информация, содержащаяся в базе данных, а не сама база данных или компьютерная программа, с помощью которой эта информация обрабатывается. Отметим, что информация, хотя и упоминается во многих статьях ГК РФ, например, п. 3 ст. 307, п. 2 ст. 434.1, ст. 495, ст. 732 и др., была исключена из перечня объектов гражданских прав в ст. 128 ГК РФ.

Однако признание информации в качестве объекта правоотношений, в том числе гражданских, нашло законодательное закрепление. Согласно ст. 5 ФЗ «Об информации» информация может являться объектом публичных, гражданских и иных правовых отношений. Однако согласно п. 2 ст. 3 ГК РФ нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК РФ.

Можно ли в таком случае говорить о признании информации объектом гражданских прав? Дискуссионный вопрос.

Из законодательного определения понятия информационной системы следует, что информаци- онная система предполагает наличие базы или баз данных. Это должно учитываться не только во взаимоотношениях обладателя интеллектуальных прав и другими лицами, но и с собственниками цифровых прав, которые могут осуществляться в информационной системе. В связи с этим возникает вопрос: если информационная система и база данных не совпадают, то как соотносятся между собой оператор информационной системы и обладатель авторского и/или смежного права базы данных?

Еще до законодательного закрепления цифровых прав наиболее часто в отечественных научных публикациях по данному вопросу встречалось мнение, что блокчейн относится к такому объекту гражданских прав, как база данных, и вопрос распространения на него правового режима, предусмотренного в законодательстве для такого объекта, как база данных [1; 2; 6].

Не стоит забывать также о том, что программа для ЭВМ, с помощью которой обрабатывается информация базы данных, также является объектом авторского права. Информационная система объектом авторского права не является. В п. 1 ст. 2 ФЗ «Об информации» лишь закреплен термин «информационные технологии», о которых в законодательстве больше не упоминается.

Перечень информационных технологий можно найти в одной из последних диссертаций, касающихся проблематики регулирования цифровых технологий [4].

Если соотнести понятие информационных технологий с перечнем охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, содержащимся в ст. 1225 ГК РФ, то можно заключить, что информационные технологии нельзя отнести ни к одному из перечисленных в ней объектов.

Последняя составляющая информационной системы – технические средства. Определения данного понятия нет, но представляется, что оно очень широкое.

Технически средства выполняют в информационной системе функцию средства, или инструмента, посредством которого происходит взаимодействие. Если провести параллель с договором, заключающимся в реальном мире при личной встрече контрагентов, то их ручка и бумага или компьютер и принтер будут выполнять те же функции и служить той же цели, что и информационная система и использующиеся в ней технологии при взаимодействии посредством нее.

Как можно увидеть, приведенное законодательное определение настолько широкое, что под информационной системой может пониматься достаточно большой круг систем. Так как нормы ФЗ «Об информации» носят публично-правовой характер, говорить о гражданско-правовом регулировании информационной системы сложно. Из определения видно, что помимо того, что информационная система представляет собой единый объект правового регулирования, в ее состав согласно определению, данному в законе, входят самостоятельные объекты гражданских прав – информация, содержащаяся в базе данных, информационная технология и технические средства, которые также подчиняются правилам, предусмотренным законом для определенного объекта.

Информационная система и ее составные части в соответствии с законодательством не рассматриваются в качестве объекта(ов) гражданских прав, не имеют специального гражданско-правового регулирования, и на них не распространяются действующие нормы гражданского права. Однако существование информационной системы предполагает наличие как минимум нескольких объектов гражданских прав, например, базы данных, программы для ЭВМ.

Описанная выше ситуация явилась следствием того, что понятие «информационная система» было взято из другой отрасли законодательства – информационного права – без оговорок и без указания на его, возможно, отличное содержание или его толкование. Поэтому в гражданско-правовом законодательстве появился новый термин, который не имеет гражданско-правового наполнения, но предполагает существование других объектов гражданских прав, причем их регулирование не совпадает.

Представляется, что информационная система, хотя и не рассматривается как объект гражданских прав, является частью гражданского оборота и имеет свою ценность (хотя бы как экосистема цифровых прав). Более того, информационная система ценна не только как сумма всех приведенных выше слагаемых, но, возможно, и других объектов, не включенных в определение. Поэтому предполагается, что гражданско-правовое регулирование правоотношений, опосредованных информационной системой, необходимо начинать (или продолжать с учетом регулирования цифровых прав) с закрепления в гражданском законодательстве понятия «информационная система» и ее правового режима. Причем гражданско-правовое регулирование информационной системы будет идти снизу в том смысле, что отношения уже существует, деловой оборот уже выработал некие правила, и их отражение в законе будет способствовать развитию соответствующего сегмента рынка в белой зоне.

Понятие информационная система, как видится, должно быть расширено и включать как объекты гражданских прав (базу данных и программу для ЭВМ), так и неохраняемые интеллектуальным правом составляющие. Что касается правового режима информационной системы, актуальным выглядит предложение ученых [5] о возврате в ГК РФ (с некоторыми изменениями) такого объекта гражданских прав, как единая технология. Гражданско-правовое регулирование информационной системы как единой технологии будет в полной мере отвечать потребностям оборота и служить защите ее правообладателей.