Эстетизация образа андрогина в современной культуре

Same person. No difference at all. Just different sex.

Orlando

Кинематограф — новаторское искусство XX в., в полной мере отражающее специфику времени. Леонид Наумович Столович точно описал природу кинопроизведения, которое «представляет собой единство четырех процессов: в нем создается новая реальность, которая отражает объективную действительность, выражает субъективно-личностный мир художника и передает свое духовное содержание реципиенту» [Столович Л.Н., 1985, с. 54]. Аналогичным образом можно выявить закономерность взаимовлияния кинематографа и культуры: создание экранного художественного произведения обусловлено наблюдениями за социокультурными событиями, в свою очередь, кинофильм создает альтернативную реальность и репрезентует ее (целенаправленно или косвенно) как «идеальную», тем самым конструируя культурные тренды эпохи. Одним из таких культовых произведений эпохи стал фильм-экранизация одноименного романа Вирджинии Вулф «Орландо» (реж. Салли Поттер, 1992 г.)2.

Социокультурный контекст «Орландо»

Любое художественное произведение является продуктом соответствующей эпохи (оно вписано в определенный социокультурный контекст и им же обусловлено), поэтому нам представляется логичным для начала воссоздать ту самую социокультурную парадигму, частью которой органично стал релиз фильма «Орландо». Антропологический поворот в культуре XX в.

задал новые аксиологические ориентиры, базирующиеся на идее «самоценности жизни, индивидуальности и свободы» [Конев В.А., 2014, с. 5]. В условиях динамично развивающейся реальности под влиянием интенсивных социальных кризисов возникла устойчивая потребность обращения к вопросам идентичности3, идентификации и самоидентификации в контексте парадигмы «человек и общество», а также взаимодействия человека с самим собой. Крайне остро проявилась потребность поиска новых форм и способов самовыражения, а также каналов взаимодействия с окружающими людьми.

Проблематикой дискурса идентичности заинтересовались также представители нового научного направления — гендерные исследования4 (конец XX - начало XXI вв.), которые эффективно интегрировали гендерный подход в методологическое и предметное поле различных дисциплин, что способствовало развитию междисциплинарного характера гендерологии и значительно расширило круг научных задач. Сегодня актуальными являются исследования гендерной идеологии разных эпох (в историческом, антропологическом и экономическом ключе), изучение социологии гендера (принципов дифференциации гендерных ролей обществе, а также механизмов социокультурного конструирования гендера), гендерной лингвистики (закономерностей и результатов формирования языковых различий между полами в результате культурных и социальных воздействий), гендерной психологии (психология гендерных различий) и педагогики (гендерной социализации детей). Проблематика гендерных исследований затронула и область эстетики, которая по своей сути имеет междисциплинарный характер. Феминистская эстетика (впоследствии — гендерная эстетика) — философское направление, которое изучает механизмы влияния гендерных факторов на формирование представлений об искусстве, художниках и эстетической ценности. Интерес представляет также обратный процесс: влияние культурных и социальных факторов на формирование эстетических взглядов субъекта с целью формирования и укрепления норм и определенных предпочтений. На ранних этапах анализу подвергались нормы, регулирующие внешность женщины, а позднее актуализировались вопросы эстетического восприятия людей с ограниченными возможностями и представителей небинарного гендера [Korsmeyer С., 2020]. О последних мы поговорим далее.

Вопросами гендерной идентичности в рамках создания альтернативной теории пола озадачились и представители постструктуралистской феминистской мысли. Ряд исследователей (Джудит Батлер, Аннамари Ягосе и др.) в конце 1990-х гг. создают альтернативную гендерную теорию, сформированную под влиянием идей Мишеля Фуко, и называют ее квир-теория (англ. queer — «странный, другой»)5. Главная мысль заключалась в том, чтобы продемонстрировать альтернативы жесткой бинарной системе гендера («мужское» vs «женское»). В этой связи вводится понятие «третий пол» («третий гендер», «иной пол»)6. Особое внимание в данной статье будет уделено андрогинии как центральному феномену, составляющему основу явления гендерной небинарности.

Современное понимание феномена андрогинии рассматривается преимущественно в контексте изучения вопросов гендерной идентичности и базируется на психологической концепции Сандры Бем [BemS.L., 1974, 1978], которая доказала, что человек вне зависимости от собственного биологического пола способен сочетать феминные и маскулинные психологические характеристики и модели поведения, что позволяет индивиду максимально эффективно адаптироваться в социуме, выбирая, какие именно качества проявлять в зависимости от ситуации. Некоторые исследования фиксируют распространенность андрогинного типа гендерной идентичности среди молодежи [Великанова Л.П., 2008; ШишловаЕ.Э., 2014], что свидетельствует об активизации процесса андрогини-зации в обществе. Андрогинизация происходит на различных социокультурных уровнях: на профессиональном (например, разрабатывается теория андрогинного менеджмента А. Сарджента, определяющая эффективное лидерство через синтезирование наиболее продуктивных качеств обоих полов; наблюдается пересмотр «женских» и «мужских» профессий на основании востребованности тех или иных гендерных свойств личности без ориентации на биологический пол), экономическом (андрогинный типаж активно эксплуатируется с целью продвижения товаров и услуг), культурном (андрогинные персонажи все чаще становятся объектами художественной рефлексии [Свиридова И.О., 2019], индустрия моды создает одежду и аксессуары линейки «унисекс»), психолого-педагогическом (исследуются механизмы гендерной социализации и разрабатываются технологии обучения с учетом индивидуальных гендерных особенностей [Кле-цинаИ.С., 1998]). Более того, некоторые исследователи прослеживают мировую тенденцию формирования андрогинного типа гендерной идентичности [Риккер Ю.О., 2013], а также анализируют процесс андрогинизации в русле цивилизационного подхода [Ерошенко Т.И., 2007].

Эстетизация андрогинного образа главного героя «Орландо»

Тема гендерной идентичности личности, а также сущность феминности и маскулинности в творчестве Вирджинии Вулф активно изучается исследователями на примере романа «Орландо» [Денисова И.В., 2014]. Активно ведутся дискуссии о жанровой природе данного произведения [Колотов А.А., 2000; Кияшко С.В., 2012], а также анализируется образ Орландо, в том числе как воплощение инфернальной души [Коробкина Е.Н., 2017, с. 117]. Не менее резонансным стало обсуждение фильма-экзаниза-ции романа В. Вулф «Орландо» режиссера Салли Поттер (1992) как в сопоставлении с оригиналом, так и в качестве самостоятельного произведения. Наиболее развернутым анализом фильма, по нашему мнению, является эссе Джулианны Пиддак «Travels with Sally Potter's Orlando: Gender, Narrative, Movement» («Путешествие с “Орландо” Салли Поттер: гендер, повествование, движение», пер. наш. — С.И\ в котором автор раскрывает смысловые пласты кинонарратива и прослеживает повествовательные линии с учетом исторического (колониального и постколониального), идеологического (феминистского) и художественного контекстов [PidduckJ., 1997]. В русле феминистской теории фильм анализирует также Сьюзан Уоткинс [Watkins S., 1998], тогда как Сюзанна Феррис и Кетлин Уэйтс рассматривают художественное произведение как часть постмодернистской традиции [FerrissS., Waites К., 1999]. Мы же обратимся к отдельному кинематографическому образу главного героя «Орландо» и проанализируем способы эстетизации андрогинности на его примере.

Для начала хочется отметить жанр кинокартины — драма7. Выбор жанра подчеркивает актуальность и злободневность проблемы поиска собственной гендерной идентичности, решением которой занимается главный персонаж Орландо на протяжении всего повествования. Сюжет фильма построен на всестороннем рассмотрении темы формирования гендерной идентичности через диахронический и синхронический анализ. Картину можно назвать фрагментарной, но не дискретной. Зрителю демонстрируются различные пути достижения синтеза, обретения героем целостности и гендерной идентичности.

Внутреннему пути героя вторит структура кинотекста. Во-первых, режиссер использует прием парцелляции художественного текста, выделяя семь самостоятельных фрагментов, каждый из которых имеет свое название. Каждый эпизод символизирует начало нового смыслового этапа и символически указывает на социальные инструменты (обстоятельства), с помощью которых Орландо пытается конструировать собственную идентичность8. В большинстве случаев герой, попадая в тот или иной социальный контекст, отвергает его (т.е. идентификация происходит через отрицание), тогда как в некоторых случаях он проходит обряд инициации. Прием парцелляции можно сравнить с техникой монтажа, в которой «два каких-либо куска, поставленные рядом, неминуемо соединяются в новое представление, возникающее из этого сопоставления как новое качество» [Эйзенштейн С.М., 2016, с. 5]. При этом стоит отметить, что благодаря высокохудожественной операторской работе у зрителя, в отличие от самого героя, не возникает столь острого конфликта между внутренним и внешним: в качестве доминирующих цветов выбираются контрастные пастельные тона, которые обращают внимание на некое противоречие (неявный сюжетный конфликт), однако, будучи приятными глазу, создают целостную картину. Таким образом, фрагментарность работает на реализацию основной идеи: из эпизодов складывается непрерывное повествование, вместе с тем как Орландо собирает свою личность по частям и в итоге обретает целостность.

Во-вторых, продолжительность истории составляет 350 лет9, что позволяет подчеркнуть вневременной и универсальный характер темы и рассмотреть проблему в диахронии (как временной, так и пространственной): повествование начинается в Британии в эпоху королевы Елизаветы I («Смерть»), продолжается во время Великих морозов 1607 г. в Лондоне («Любовь»), далее — 1650 г., в поместье лорда Орландо («Поэзия»), после перемещается в Константинополь 1700 г. («Политика»), возвращается в Англию эпохи Просвещения («Общество»), переносится в поместье Орландо (1850 г., «Секс») и завершается в начале XX в. в Лондоне («Рождение»).

Тем не менее идея синтеза и целостности гендерной идентичности главным образом сконцентрирована в лице главного героя, образ которого и подвергается эстетизации. Орландо проходит сложный путь обретения внутреннего «я»: в процессе кинематографического повествования он осуществляет трансгендерный переход, в результате которого обретает андрогинную целостность. Вербализованная идея андрогинии звучит из уст самого персонажа: «Тот же человек. Никакой разницы. Просто другого пола».

Эстетизация образа главного героя происходит различными способами. Прежде всего следует обратить внимание на выбор актера, который сыграл непосредственно Орландо. Режиссер приглашает на главную роль андрогина женщину, а не мужчину10. Британская актриса с аристократическими корнями Тильда Суинтон сегодня занимает верхние строчки рейтингов публичных персон-«андрогинов» и обладает не просто андрогинной внешностью («хрупкой и болезненной красотой <...> ростом 180 сантиметров, прозрачно бледной кожей, угловатой фигурой андроида <...> и парадоксально андрогинной грацией» [Гусева М., 2014]), но и «почти бесполой силой» [Гусева М., 2014], являясь при этом в реальной жизни матерью двоих детей. Современная fashion-индустрия изобилует моделями-«андрогинами», к которым чаще всего относят тех, чья внешность может быть использована для создания как женских, так и мужских образов11. Салли Поттер же использует скорее внешнюю «бесполость» актрисы, чтобы подчеркнуть гендерную неопределенность Орландо. Этот прием можно назвать сугубо режиссерским, поскольку в оригинальном тексте романа «Орландо» на разных этапах главный герой (или героиня) имеет более четкие гендерные характеристики.

Неоднозначность гендерной идентичности Орландо всячески акцентуализируется с помощью второстепенных персонажей: они обладают ярко выраженной гендерной принадлежностью, тогда как Орландо всегда остается гендерно нейтральным и при этом «отстраненно красивым» (мужчины обладают явными маскулинными характеристиками (телосложение, черты лица, соответствующие модели поведения), женщины в эпизодах подчеркнуто фе-минны (обильно пользуются косметикой и маркируют свою привлекательность). Образ главного героя остается неземным и отстраненным на фоне активно включенных в социокультурное пространство персонажей.

Еще одним способом эстетизации образа Орландо является умелый выбор костюмов для главного героя. Режиссер вслед за В. Вулф ние на главную роль актера мужского пола с выраженными феминными чертами, однако С. Поттер выбирает актрису андрогинной внешности, сообразуясь с общим замыслом картины.

намекает на двойственность Орландо через выбор одеяния, релевантного моде той или иной эпохи. Однако, если автор романа чаще всего «переодевает» своего героя, демонстрируя склонность к «обоеполости» (вспомним хотя бы эпизод оригинальной истории, в котором Орландо переодевается из женщины в мужчину и бродит по улицам), то С. Поттер синтезирует элементы мужского и женского образов. Например, в начале эпизода «Политика» в саду происходит разговор между королем, его спутницей и Орландо, при этом одеяние Орландо напоминает платье придворной дамы, но вписывается в мужской модный канон того времени. В финальном эпизоде картины не менее показательно облачение Орландо-женщины в традиционно мужскую одежду, популярную в начале XX в. При этом был выбран брючный костюм свободного кроя светлых пастельных тонов, который выгодно скрывал любые признаки того или иного пола.

Фигура Орландо также эстетизируется в единственном эпизоде, в котором режиссер вслед за автором романа обращается к телесности. Речь идет о кадре, в котором Орландо предстает перед зрителем после трансгендерного перехода. Зритель наблюдает физическую перемену главного героя (камера фиксирует покатые бедра Орландо, ее тонкую талию и небольшую грудь), при этом гендерная детерминированность оказывается ложной, исключительно телесной, и разбивается о лапидарное высказывание самого персонажа, постулирующее андрогинность как основу человеческого существа. Андрогинность главной героини маркируется не только ее репликой, но и беспристрастным взглядом, которым она рассматривает особенности своего нового тела. Прием обращения к телесности через изображение наготы также изначально эстетически окрашен: обнаженное тело уподобляется скульптуре с идеальными анатомическими пропорциями и соответствует античным канонам красоты12.

Оба художественных произведения об Орландо (и роман В. Вулф, и фильм С. Поттер) вдохновили не только активистов-просветителей, но и художников. На 2020 г. запланировано проведение двух значимых для мира искусства мероприятий: арт-выставки The Costume Institute под названием «About Time: Fashion and Duration» в Metropolitan Museum of Art и ежегодного благотворительного приема The 2020 Met Gala. Оба события посвящены теме эволюции и преемственности модных тенденций в мире костюма. Куратор выставки Эндрю Болтон (Andrew Bolton) утверждает, что на выбор тематики повлияла сцена из костюмированной кинодрамы «Орландо», в которой героиня бежит по лабиринту в платье из XVIII в., а на выходе оказывается одетой в костюм уже другой эпохи16. Таким образом, стоит признать, что идеи романа В. Вулф являются чрезвычайно востребованными в современной культуре, а фильм С. Поттер становится по-настоящему культовым не только для XX, но и для XXI в.

Вывод

На рубеже XX-XXI вв. процесс андрогиниза-ции становится глобальным: начиная с разработки психологической концепции андрогинии С. Бем и альтернативной теории небинарного гендера Дж. Батлер (идеи которой зазвучали уже в романе В. Вулф «Орландо» [Вулф В., 2018, с. 506-546]), заканчивая популяризацией андрогинных образов с помощью визуального искусства (СМИ, кинематограф). Значительную роль в андрогинизации современной культуры играет кинематограф, поскольку трудно переоценить масштаб влияния художественного кинематографического произведения на положительную рецепцию андрогинии в обществе через моделирование эстетически привлекательного образа андрогина. На примере фигуры главного героя культового постмодернистского фильма «Орландо» продемонстрированы способы эстетизации облика персонажей с новой гендерной идентичностью и репрезентации концепта андрогинии. Данные способы, по мнению автора, можно рассматривать в качестве возможных механизмов интеграции маргинального явления «нового гендера» в современную культуру, а также создания культурной моды на гендерную неопределенность [Масловская А.Д., Динисламова С.Р., 2014].