К истории Софийского собора в Царском Селе (конец XVIII — начало XIX вв.)

Софийский собор. 2005 г.

Новым византийским императором должен был стать родившийся 27 апреля 1779 г. внук императрицы — Константин. На рождение великого князя была выбита памятная медаль с изображением храма Святой Софии в Константинополе. Вскоре в своей депеше от 24 мая 1779 г. английский посланник Джеймс Харрис сообщал: «Князь Потемкин мало обращает внимания на политику Западной Европы: мысли его постоянно заняты планом основания новой империи на Востоке. Императрица до такой степени разделяет эти намерения, что, гонясь за своей мечтой, она уже назвала новорожденного великого князя Константином, определила к нему в няньки гречанку, по имени Елену, и в близком кругу говорит о возведении его на престол

Настольная медаль «В память рождения Великого Князя Константина Павловича». 1779 г.

Восточной империи…». И здесь же он упоминает: «Между тем она строит в Царском Селе город, который будет называться Константингородом»3.

Этим Константиногородом стал вновь основанный город София. В Указе «Об учреждении Санкт-Петербургской губернии из семи уездов»4 от 1 января 1780 г. говорилось, что «…при Селе Царском, по правую сторону новой дороги Новгородской, а по левую к Порхову идущей, устроить город под названием София». С одной стороны, новый город стал местом, куда должны были переселиться жители царской слободы. С другой стороны — ему было предназначено стать образцовым уездным поселением. Планировка города была создана архитектором Ч. Камероном в соответствии с указаниями императрицы: «…располо-жить улицы, соответствуя дорогам ближнего сада, чтобы делали оным вид…». Для обзора города, расположенного за прудом — как некая страна, — планировалось устроить две площадки: Камеронову галерею и неосуществленную колоннаду на месте катальной горки5.

Город застраивался быстро. «Постройки в городе Софии (ville de Sophie) быстро подвигаются; — писал 28 мая 1782 г. бывший гувернер князя

А. Б. Куракина Луи Пикар, — уже одна красивая церковь окончена, равно как и несколько каменных домов»6. Церковь, которую упоминает Пикар, это приходской де-

ревянный храм святых Константина и Елены, расположенный на самой восточной

из трех площадей Софии. Он был заложен 11 июля 1781 г. и освящен через полгода, 15 января 1782 г., священником Иоанном Григорьевым7. О Греческом проекте напоминало не только посвящение церкви, но и герб, данный городу: голубой щит с белым равносторонним крестом на груди у орла.

Однако, главным памятником русским победам над турками должен был стать грандиозный собор, задуманный Екатериной II к строительству на центральной площади нового города. По замыслу императрицы, храм должен был напоминать Софийский собор в Константинополе. В этом ключе Ч. Камерон и создает первый проект. Двойной «византийский» купол, двухъярусные хоры, обилие колонн на всех ярусах, низкий иконостас — все это роднило храм с византийским собором8.

Боровиковский В. Л.

Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке. 1794 г.

Герб города Софии

Свою работу Ч. Камерон представил императрице, а также передал в Академию художеств вместе с просьбой о принятии его в состав академиков. Екатерина II усомнилась в необходимости создания столь дорогостоящего и сложного храма. В Академии архитектор встретил противление, прежде всего профессора Ю. М. Фельтена, у которого и до этого не сложились отношения с Ч. Камероном. Причиной отказа в приеме в «академическое сообщество» было названо то, что проект не был утвержден и строительство собора «по великости отменено».

28 августа 1781 г. совет Академии художеств постановил: «По прошению г. архитектора Шарль Камерона о принятии ево в общество Академическое по представленной от него работе, представ-

Ч. Камерон. 1800-е гг.        ляющей модель церкви святыя Софии… Прежде усмотрения практики к докладу в общем собрании не допускать; о чем ему и объявить, если пришлют или сам явится»9.

Деревянная модель, созданная по первому проекту собора, распоряжением Екатерины II была оставлена в Академии художеств, а проект возвращен в Царское Село. В 1790 г. эта модель «Софийской церкви в городе Софии, подобной Софийской церкви в Константинополе»10 находилась рядом с Исаакиевским собором «в небольшом каменном здании, состоящем из одного зала» вместе с другими макетами «Исакиевской церкви, столпа, в честь и славу нынешней монархини определенного, …памятников в честь князя Григория Григориевича Орлова, графа Алексея Григориевича Орло-ва-Чесменского и графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского, в Царском Селе сооруженных»11.

Ч. Камерон больше никогда в Академию художеств не обращался и академического звания так и не получил. Вместе с тем, он кардинально переработал проект, оставив некоторые элементы, вызывающие ассоциацию с Константинопольской Софией — двойной свод купола и колонны из красного гранита (в Константинополе — порфировые).

30 июля 1782 г. в 11 часов утра Екатерина II с великим князем Павлом Петровичем прибыла в софийскую церковь святых Константина и Елены, где их встретил митрополит Гавриил (Петров). Архиерей отслужил литургию, а затем был совершен крестный ход к месту строительства Софийского собора, где состоялась его заклад-ка12. В основание под будущий престол был вложен гранитный ящик, в котором находился второй ковчег, из белого мрамора. Внутри, в серебряном ящике, была помещена часть св. мощей. Там же лежали 6 серебряных монет с изображением Екатерины II. Поверх ковчега была устроена серебряная вызолоченная доска с надписью: «Сия соборная церковь, во имя Софии Премудрости Божией, заложена Петербургской губернии, в городе Софии, июля 30-го дня, в лето от создания мира 7990, от Рождества Христова 1782, царствования же Благочестивейшия Самодер-жавнейшия Великия Государыни Императрицы Всероссийския Екатерины вторыя, двадесять первое. При Наследнике Ея Благоверном Государе, Цесаревиче, и Великом Князе Павле Петровиче и супруге его Благоверной Государыне и Великой Княгине Марии Феодоровне, и при Благоверных Государях, Великих Князьях Александре

Павловиче и Константине Павловиче»13. Совместно с Ч. Камероном за строительными работами наблюдал И. Е. Старов.

Вскоре, 10 сентября, Екатерина II в секретном письме излагает императору Священной Римской империи Иосифу II свои идеи по Греческому проекту. 22 сентября императрица учреждает орден святого равноапостольного князя Владимира. В том же манифесте было установлено, что орденским храмом станет Софийский собор. При этом для Кавалерской думы предусмотрено предоставление отдельного дома при соборе, где будет храниться архив, печать и особая казна. Однако кавалеры ордена большей частью собирались в Воронцовском дворце в Санкт-Петербурге, затем в присутственных местах на Васильевском острове, а с 1801 г. в Георгиевском зале Зимнего дворца14.

В 1785 г. собор «вчерне» был уже готов. Само освящение было назначено на май 1788 г. Раннее утро 20 мая описал в своем дневнике статс-секретарь Екатерины II А. В. Храповицкий: «Приготовляясь к освящению в сей день Собора Софийского, сказано [императрицей — прим. Д. Б. ], что все забыли о собрании Владимирских Кавалеров, ибо церковь их Капитула. Кн. Потемкин-Таврический сего бы не позабыл»¹⁵. Действительно, в этом вопросе была допущена «протокольная» оплошность, и обязанные к присутствию на торжестве своего храма орденские кавалеры не были приглашены.

В 10 часов утра Екатерина II с великим князем Павлом Петровичем в сопровождении своих внуков отправилась от своего дворца в Софию, где была под колокольный звон встречена городничим с конной командой. У собора императрицу ожидал митрополит Гавриил с крестом, сразу же начавший чин освящения. При этом весь Двор участвовал в «ходе вокруг церкви с крестами». Престол храма был освящен в честь Вознесения Господня16. После освящения митрополит сказал «приличную тому речь» и вместе с духовенством «был допущен к руке». Затем началась литургия, продолжавшаяся до полудня. По возвращении в Царское Село был дан обед, где присутствовали митрополит, духовник Екатерины II протоиерей Иоанн Панфилов, архимандрит Ириней (Клементьевский) и новоназначенный настоятель Софийского собора, духовник великих князей Александра и Константина Павловичей, протоиерей Андрей Афанасьевич Самборский17.

Владимирские кавалеры все же были созваны по поручению императрицы графом А. А. Безбородко. 11 июня они были на литургии с «отдельным молебствием» в Софийском соборе, а затем прибыли во дворец к императрице, «были у руки и оставлены при столе»18. Всего присутствовало 8 кавалеров ордена 1-й степени, 15 — 2-й, 12 — 3-й и 13 — 4-й19.

В день освящения храма состоялся еще один разговор между А. В. Храповицким и императрицей, о котором он упоминает в своих записках: «Говорено о колодце в церкви, и о случившемся при освящении образа Константина и Елены, Великому князю Константину Павловичу принадлежащем: “Не замечая примет, многое бросается в глаза”. NBГреческого [т ак в оригинале — прим. Д. Б. ] монастыря». Столь

Прот. А. А. Самборский. Фрагмент гравюры «Погребение Александры Павловны». 1801 г.

обрывочные высказывания не поясняют суть замечания Екатерины II. Упомянутый колодец действительно существовал в храме. Он вел к трубам водовода, проложенного под собором20. В этой же записи А. В. Храповицкий сообщает, что он рассказал императрице «о бывшей пред освящением ссоре у Митрополита с Самборским за бороду»21.

Протоиерей Андрей Афанасьевич Самборский (1732– 1815) был, с одной стороны, уникальной, а с другой — вполне закономерно для эпохи просвещенного абсолютизма появившейся личностью. По окончании Киевской духовной академии, в 1765 г. он был послан для изучения «агрономии» в Англию и там состоял церковнослужителем при церкви русской духовной миссии в Лондоне. Женившись в 1768 г. на англичанке Е. Фильдинг, он получил место настоятеля лондонской церкви. В Лондоне, после того, как познакомился с представителями науки и искусства, был принят в Королевское общество искусств. Особое внимание он обращал на развитие сельского хозяйства, и с этой целью отобрал в Харькове и Белгороде молодых людей для обучения в Англии. Императрица заметила этого незаурядного священника и не раз обращалась к нему с поручением (например, подобрать карету).

В 1780 г. Екатерина II отзывает отца Андрея в Россию, и в 1782 г. направляет его сопровождать великого князя Павла Петровича в путешествии по Европе. Тогда же он становится духовником цесаревича, а вскоре и его детей Александра, Константина, Александры, Елены и Марии. В 1784 г. отец Андрей был назначен протопопом еще строящегося Софийского собора. Он проживал в своем имении Белозерка, подаренном Екатериной II. Здесь в 1797 г. он создал школу практического земледелия — модель экономически выгодного сельскохозяйственного предприятия22. В 1799 г. он был назначен духовником великой княгини Александры Павловны, ставшей женой венгерского палатина Иосифа. Выйдя в 1804 г. на покой, отец Андрей Самборский проживал в своем имении Каменка (Стратилатовка) под Харь-ковом23. Попытался заняться миссионерской деятельностью в Крыму, а затем вернулся в Санкт-Петербург. Здесь священник и скончался. Погребен на Большеохтинском кладбище вместе со своим зятем24.

Отец Андрей, как и его преемники в должности настоятеля Лондонской церкви, брил бороду. В связи с этим и возник спор между протоиереем и митрополитом Гавриилом. Так его записал адъютант Г. А. Потемкина М. А. Гарновский:

«В день освящения Софийского собора, то есть 20-го сего месяца, происходила в церкви, до прибытия туда государыни, в одной карете с великим князем приехавшей, словесная баталия. Владыка митрополит новогородской не хотел с отцом протопопом Самборским вместе служить, а Самборскому нельзя было не служить, потому что двумя именными указами велено было непременно служить. Экстрактом донесу происшествие войны.

– “Зачем ты здесь? я с тобою служить не стану! Знаешь-ли, что из Киева пишут? Неурожай в хлебе от того, что ты бороду бреешь, ты новую ересь заводишь! Брадобрение подает повод к расколам и к возмущениям народным. Что ты умничаешь! Отрасти бороду, или предам и предаю тебя суду Божию. Воды освящать не дозволяю и к причастию Святых Тайн не нахожу тебя достойным. Лицемер! я не признаю тебя за протопопа!”

Ответы:

– “Здесь я — по именному указу. Служить должен, ибо власти неповиноваться нельзя. Отец мой, священник, ходил с бородою и в такое время, когда, по случаю неурожая в хлебе, был мор, от коего спасти борода отца моего не в состоянии была. Не умничаю, но не нахожу, чтоб борода составляла таинство веры. Охотно подвергаюсь суду Божию, быв крепко уверен, что лутше с Богом, нежели с человеком иметь дело. Чего ради причастия недостоин? Не виноват ни пред кем, а если виноват пред тобою, прости кающегося. (При сем случае Самборской пал к ногам преосвященного

Прот. А. А. Самборский. С гравюры Афанасьева

и прослезился). Протопопом называюсь, поелику самодержавной власти меня тако назвать благоугодно было” .

Все сие происходило в алтаре и только не доставало кулачного бою, который бы немедленно последовал, если б святые отцы не старались прохладить жара спорившихся. Самборский вызывал владыку из церкви на площадь, дабы иметь диспут о вере. Богослужение отправлял архиерей в таком замешательстве, которое всем бывшим в церкви приметно было»25.

Императрица, действительно, особо относившаяся к протоиерею А. А. Самбор-скому, назначила ему жалование отдельным указом. А 9 июня 1788 г. вышел указ «О штатном положении для Софийского собора в городе Софии». Согласно документу, при соборе было положено состоять протопопу, ключарю, двум священникам, диакону, двум псаломщикам, двум пономарям, трем сторожам26. Ключарем собора стал отец Прохор Постников, который был поставлен священником в Софию из придворных псаломщиков27. Одновременно с ним священником был направлен в собор иерей Григорий Гомзин (1750–1838) — преемник отца Прохора в должности ключаря. Отец Григорий вел все дела по храму, поскольку, в отличие от настоятеля, постоянно находился при соборе.

К освящению храма Екатерина II подарила храму золотую богослужебную утварь (сосуды, Евангелие, подсвечники, кандия, венцы)28. Вскоре интерьер собора был украшен полотнами русских художников-академистов.

Отметим, что ко времени освящения собора увлечение Греческим проектом отошло на второй план. Однако собору Екатерина II негласно оставила особый статус. Это существенно отобразилось на жизни храма в последующие 20 лет. Храм не имел своего прихода — приходской оставалась соседняя Константино-Еленинская церковь.

Кваренги Д. Софийский собор в Софии

Правда, причт собора получал общественные задания. Так, например, особыми предписаниями духовенство храма назначалось в присутственные места для «увещевания колодников»29.

Ситуация стала меняться с воцарением Павла I в 1796 г. Город София, и до этого времени слабо заселенный, стал еще более пустеть. Население медленно покидало дома и переселялось обратно в дворцовую слободу. Собор, формально оставаясь капи-тульным, фактически перестал выполнять функции орденского храма. В царствование императора Павла I было прекращено награждение орденом святого Владимира30. Капитул орденов был перенесен в Санкт-Петербург, в Воронцовский дворец. Казенный дом, выделенный для Кавалерской думы, был передан полностью софийским храмам. Здесь разместились причты Константино-Еленинской церкви и Софийского собора.

Духовенство собора стало выходить за пределы своих обязанностей, вмешиваться в дела прихода храма святых Константина и Елены, настоятель которого одновременно был благочинным округа. Начались конфликты «соборян» с приходскими священниками. В дело вмешалась Духовная консистория. Указом № 1686 от 1797 г. причт собора был обязан давать знать приходскому священнику об исповедовавшихся и причастившихся у них. Указ № 1991 содержит требование подать рапорт от духовенства собора «за притеснение и обиду приходскому священнику»31. После отъезда протоиерея Андрея Самборского в Венгрию настоятелем Софийского собора и законоучителем детей Павла I становится протоиерей Павел Криницкий (1752–1735 гг.)32, человек «крутого и сурового нрава»33. Его назначение не исправило ситуацию. Он также, как и его предшественник, часто и подолгу отсутствовал. В 1802 г., указом № 741, консистория подтвердила запрет «вступления причта собора в приходские требы» под угрозой взысканий34.

Кваренги Д. Софийский собор в Софии. 1790-е гг.

В 1800 г. Санкт-Петербургским архиепископом Амвросием (Подобедовым) было инициировано разбирательство по поводу ведомственной принадлежности собора. Поводом стало назначение псаломщиком Софийского собора отставного унтер-офицера Георгия Шехматова. Отец Павел Криницкий совершил это назначение сам, не испрашивая согласия архиерея. Архиепископ, понимая, что настоятель храма занимает особое положение при Дворе, ссылался на отсутствие указа о приписке собора к придворному ведомству и потребовал исполнять епархиальные предписания35. Дело затянулось на несколько лет. Только после перехода в 1804 г. отца Павла в дворцовую церковь, с последующим назначением старшим над придворным духовенством36, ключарь Григорий Гомзин исправил все делопроизводство храма в соответствии с требованиями консистории. В том же 1804 г. священнику Григорию Гомзину было даровано старшинство перед благочинным отцом Симеоном Яковлевым37.

12 декабря 1801 г. император Александр I восстановил в силе орден святого Влади-мира38, однако кавалеры ордена по-прежнему продолжали собираться в Воронцовском дворце. Этот дворец при Павле I претерпел переустройство. Так, 21 июня 1801 г. там была освящена церковь Рождества Иоанна Предтечи39, которую, по аналогии с находившейся в том же дворце Мальтийской капеллой, часто называли церковью Иоанна Иерусалимского. В ней хранились предметы, перенесенные сюда из упраздненного дворцового храма преподобного Михаила Малеина. В 1804 г. в Софийский собор передаются престол, антиминс, жертвенник и иконостас из Иоанно-Иерусалимской церкви (вероятно, старого храма) для оборудования нового придела40. Северный (левый) придел Софийского собора был освящен 6 октября 1804 г. в честь святой великомученицы Екатерины. А в декабре император пожаловал собору новую «бархатную оранжевую с крестами ризницу»41.

Город же продолжал пустеть. Гораздо позднее князь Н. С. Голицын описывал то, что видел путник при прибли жении к Софии: «… за пределом сада, по левую,

Интерьер Софийского собора. 1910-е гг.

или западную, сторону Большого пруда, за рвом с палисадником, пролегала почтовая шоссейная дорога… а по другую сторону этой дороги простирались здания городка София, начиная от Гатчинских ворот до новой дороги в Павловск. Начинаясь у первых военными магазинами и почтовой станцией, за которыми следовали: и оригинальная площадь с домиками в восточном вкусе, расположенными в виде театральной сцены… Здания Софии замыкались, наконец, у новой Павловской дороги, против адмиралтейства в саду, двумя большими домами… А кругом расстилалась широкая… равнина, и совсем на краю Софии, среди поля, возвышался Софийский собор»42. Только в 1808 г. император обращает внимание на запустение Софии, и 29 августа город был упразднен и образован «соединенный… город Царское Село или София»43.

Многие кварталы бывшего города были заброшены. К этому моменту казенный дом, в котором проживал причт собора, пришел в ветхость, однако духовенство не желало из него выезжать44. Ключарь собора был обязан консисторией найти архитектора, который смог бы исправить дом. Вероятно, вопрос решился только в 1816 г. Тогда в Царское Село переехало Софийское народное училище45, в опустевший дом которого были перемещены семьи священников46.

Еще в конце лета 1800 г. дома парадной линии города Софии заняла часть эскадронов лейб-гусарского полка, участвовавшего впоследствии в войнах третьей и четвертой коалиций. В 1809 г. консистория в помощь полковому священнику обязывает духовенство Софийского собора исправлять требы для чинов полка47. В 1815 г. уже священнику полка, вернувшегося с боев Отечественной войны и Заграничных походов, разрешено служить в Софийском соборе48. Вполне закономерно, что 9 сентября 1817 г. этот храм был полностью передан полку. Причт собора перемещен в ставшую приходской Знаменскую церковь, находящуюся рядом с Екатерининским дворцом. Деревянная приходская Царе-Константиновская церковь, за неимением прихожан, была уничтожена, ее причт переведен в госпитальный храм49.

Так был закончен первый, блистательный — по мысли Екатерины II, — период существования Софийского собора, как памятника доблести русского оружия в борьбе за Балканы и Грецию. Тем не менее следующее столетие в храме молились воины нескольких полков, участвовавших в боях русско-турецких войн, польской кампании 1831 г. и Первой мировой войны. Со временем Софийский собор был наполнен мемориальными таблицами, знаменами и памятными образами, косвенно осуществив задумку императрицы.