«Культуркампф» как противостояние католической церкви и имперского правительства Германии в 70-е гг. XIX в.

Внешнеполитическая деятельность германского канцлера Отто фон Бисмарка раскрывается в большом пласте научной исторической литературы, как российской, так и зарубежной. Первый германский рейхсканцлер вошел в историю и как политический деятель, принимавший активное участие в решении назревших ко второй половине XIX в. в Герма-

нии социально-политических проблем и «рабочего» вопроса, определивших вектор ее социального развития. Но самым большим достижением Бисмарка как талантливого политика и государственного деятеля, несомненно, можно считать создание единой Германской империи как сильного светского государства. На пути к утверждению единой империи и обеспечению в ней диктата светской власти Бисмарком было совершено много спорных шагов, одним из которых является «культуркампф».

Если рассматривать общественную жизнь Германской империи 70-х гг. XIX в. сквозь призму деятельности рейхсканцлера Бисмарка, так называемый «культуркампф» («борьба за культуру») является одним из наиболее ярких и дискуссионных событий этого периода, что определяет его значимость.

В германской историографии тема «культуркампфа» поднималась такими известными исследователями, как А. Брюгман [10], Ф. Хартунг [14], Г. Франц [12], Г.-А. Риттер [17], Г.-У. Велер [20], Т. Ниппердей [15] и другими. Причем их оценки событий, связанных с «культуркампфом», неодинаковы. Так, представитель «социально-критической школы» Г.-У. Велер характеризовал партию «Центр» как «ретроградную силу, тормозящую приход нового» [19, s. 22], в то время как писавший в духе неоисторизма Т. Ниппердей считал, что государство само загнало католическую церковь в лагерь оппозиции [15, s. 57].

Партийная борьба в эпоху Бисмарка привлекала внимание и отечественных ученых. В.В. Чубинский в 1988 г. дал собственную трактовку антицерковному законодательству, охарактеризовав его причины как чисто политические [8]. А.И. Патрушев охарактеризовал «Центр» как партию «антипрусского политического католицизма» [7]. Из современных российских исследователей следует выделить О.В. Ольховскую, чье диссертационное исследование посвящено организации, идеологии и политической практике партии «Центр». [6].

Объектом исследования стала внутренняя политика германского правительства в 70-е гг. XIX в., предметом – политика «культуркампфа» как программа давления правящих сил на оппозиционные структуры.

Цель исследования – проанализировать причины и содержание инициированной германским рейхсканцлером Отто фон Бисмарком политики «культуркампфа».

Хронологические рамки статьи охватывают период с 1870 по 1876 гг., когда активно проводилась политика правительства О. Бисмарка, направленная на подавление влияния католической церкви и представлявшей ее в германском рейхстаге партии «Центр».

Для достижения поставленной цели использовались общенаучные методы исследования, такие как описание, анализ, а также специальные методы исторического исследования: историко-сравнительный, биографический и метод множественной триангуляции, позволивший сопоставить различные точки зрения и сведения, полученные с помощью разных методов и источников.

Культуркампф – это термин, введенный в оборот Рудольфом Вирховы м, прусским ученым и государственным деятелем XIX в., придерживавшимся леволиберальных взглядов. Этим понятием принято обозначать борьбу поддерживаемого консерваторами и наци-онал-либералами Бисмарка против католической церкви и представлявшей ее партии «Центр». Нет полной ясности относительно времени возникновения термина «культур-кампф». Предположительно, Р. Вирхов начал использовать его в 1873 г., емко охарактеризовав им резкие речи Бисмарка в прусском парламенте, направленные против представлявшей католическую церковь партии «Центр».

Центристская партия начала свою политическую жизнь еще в 1850-е гг., но лишь с 1870 г. стала выступать в парламенте как политическое представительство католического меньшинства. Партию Центра отличала массовость [1, c. 23–32]. Ее многочисленный электорат принадлежал к самым разным социальным слоям и был объединен лишь конфессио- нально. Партия явно претендовала стать в ближайшем будущем ядром оппозиции, препятствуя, таким образом, политической программе рейхсканцлера, направленной на поддержку выгодного на тот период умеренно-либерального равновесия. В течение лишь одного года своего существования партия стала одной из трех наиболее влиятельных фракций в рейхстаге. По мнению Бисмарка, она представляла собой собрание врагов германского единства, так как католическая церковь при папе Пие IX отвергала либерализм и секуляризацию государства. Принятый в 1870 г. «Догмат о непогрешимости» даровал папству непогрешимость его мнения в вопросах веры и морали, в результате чего католическую партию Центра стали обвинять в политической поддержке «ультрамонтанства». Этот термин при канцлере Бисмарке стал ключевым для обозначения мнимой принадлежности католиков к Ватикану (от лат. papa ultramontano – папа из-за гор).

Выявление причин и предпосылок «культуркампфа» является сложным процессом, поскольку и российские, и зарубежные исследователи выдвигают разные, зачастую противоречивые суждения, исходя из своих политических позиций и предпочтений. Историк Ф. Хартунг отмечал, что стремление определить одну из причин «начала “культуркампф” в качестве решающей причины, вводит в заблуждение» [14, s. 60].

Действительно, «борьба за культуру» была вызвана совокупностью причин, попытаемся назвать основные из них.

• 1)    Целью рейхсканцлера Бисмарка было отделение государства от церкви, которая соперничала с ним за власть. В связи с этим вполне логичным является его стремление к ослаблению партии Центра, отвергавшей секуляристские взгляды рейхсканцлера.

• 2)    Партия Центра находилась в оппозиции к свободным консерваторам и национал-либералам, с которыми Бисмарк сотрудничал в парламенте. В конце XIX в. антикатолицизм среди сторонников либерализма был широко распространен не только в прусской Германии, но и в других крупных странах Европы. Нападками на католиков Бисмарк подтверждал свою поддержку либеральных журналистов и политиков национал-либеральной направленности [9, s. 121–126].

• 3)    Настороженность Бисмарка вызывали универсальные связи католической церкви. Он открыто опасался ортодоксального ультрамонтанского движения во Франции, распространявшего идею реваншистской войны против Германии. Об этом писал историк-правовед А.Д. Градовский в журнале «Вестник Европы» еще в 1886 г. «В то время как немецкие войска сражались во Франции, в Германии епископы, прочее духовенство и клерикалы посвящали свои силы утверждению догмата непогрешимости папы и жаркой агитации в пользу восстановления светской власти папы» [3, с. 160]. Одним словом, для Бисмарка на тот исторический момент католическое духовенство было сторонником врагов империи [9, s. 121–126].

• 4)    Рейхсканцлер Бисмарк воспринимал активизацию деятельности католического духовенства в отошедших к Пруссии польских землях как попытку нарушить внутреннее единство империи и воспрепятствовать процессу «онемечивания» польского населения.

• 5)    Партия Центра, сосредоточившись на защите автономии католиков, отстаивала свою федералистскую позицию, выступала с критикой чрезмерного контроля Бисмарка над общественной жизнью, проповедовала христианские социальные идеи и т. п. Кроме поляков, партию Центра активно поддерживали также баварцы и ганноверцы, выступавшие за сохранение широкой автономии членов федерации. Это придавало молодому политическому образованию оттенок партикуляризма и оппозиционности официальной власти. И хотя при этом «Центр» заявлял о безоговорочном принятии факта создания империи при условии сохранения и дальнейшего расширения конституционных прав и свобод, обилие «партикуляристских элементов» не могло не вызвать сопротивления со стороны имперского канцлера [9, s. 121–126].

Начало «борьбы за культуру» было отмечено принятием так называемого «Канцель-параграфа» («Параграфа о церковной кафедре»), который в декабре 1871 г. был утвержден как имперский закон. Согласно этому закону, духовные лица любой конфессии, которые при выполнении своих обязанностей комментируют государственные дела, или, говоря языком Бисмарка, выступают с проповедями, угрожающими миру, должны быть приговорены к тюремному заключению. «Священник или другой служитель культа, который при выполнении своих профессиональных обязанностей делает государственные дела предметом объявлений или публичных обсуждений перед толпой, ставя под угрозу мир в обществе, должен быть наказан тюрьмой или заключением в крепость сроком на 2 года…» [11, s. 132].

Годом позже прусским «Законом о надзоре за школами» все школы были определены под государственный контроль. «При отмене всех противоречащих положений во всех частях страны, надзор за всеми государственными и частными учебными и воспитательными учреждениями возлагается на государство» [13, s. 183]. Таким образом, все церкви в Пруссии, в том числе протестантские, потеряли право надзора над школами.

В этот же период во всей империи была запрещена деятельность ордена иезуитов. «Орден общества Иисуса, и родственные ему ордена, и схожие с этим орденом конгрегации изгнаны с территории Германской империи» .

В результате принятия антицерковных законов все дипломатические связи с Ватиканом были разорваны. Католическая церковь возмущенно реагировала на новое законодательство. В 1872 г. на конференции в городе Фульда прусские епископы выступили против антицерковных мер правительства. Папа Пий IX в обращении к своим кардиналам назвал действия рейхсканцлера «церковными гонениями».

Дальнейшие мероприятия по регламентации деятельности католической церкви в Пруссии, а именно принятые в 1873 г. майские законы, стали кульминацией «культур-кампфа». Так, был принят закон, который предоставлял государству право вето при назначении на должность духовных лиц. Обязательным требованием для занятия церковных должностей стало обучение будущих клириков в государственном университете, являвшемся, конечно же, либеральным учреждением, и сдача светского экзамена («Kulturexa– men»). Таким образом, глава германского правительства надеялся вырастить новое поколение немецких священнослужителей, проникнутое, благодаря светскому обучению, духом секуляризма и преданности государству.

«Майские законы» также лишили католическое духовенство права надзора за начальными школами.

В 1873 г. был учрежден «Королевский суд по церковным делам». Принятый в этом же году и напрямую связанный с его деятельностью «Закон о религиозной изоляции» позволил гражданам Германской империи без каких-либо негативных для них последствий отрекаться от церкви путем предоставления обычного заявления мировым судьям. Этой мерой могли воспользоваться те, кто желал освободиться от церковных сборов и прочих связанных с церковью расходов.

Следующим ударом по католической церкви стало введение Бисмарком обязательного гражданского брака. В 1874 г. обязательный гражданский брак был введен в Пруссии. Причем задолго до принятия этого закона Бисмарк заявлял в парламенте: «В образцовых конституционных государствах, во Франции и в Бельгии, гражданский брак существует между прочим рядом с конституцией; поэтому многие из нас готовы стыдиться называться пруссаками до тех пор, пока гражданский брак не будет введен у нас…» [2, c. 29]. Уже в феврале 1875 г. был принят «Имперский закон о засвидетельствовании гражданского состояния и о заключения брака» RHKnx13). Таким образом, обязательный гражданский брак был распространен во всей империи.

Сооснователь и многолетний председатель «Союза августинцев для помощи католической прессе» Эдуард Хюсген в 1907 г. писал о последствиях «культуркампфа»: «То, что получило название “культуркампф”, было на деле мобилизацией конфессиональных противоречий и их обращением против католицизма. Были задействованы все органы государственной власти, от низших до высших, использованы все средства принуждения, включая образование и имущественные права, против всего, что зовется католическим или хотя бы отдаленно связано с католической церковью. Как отравленный воздух, как своего рода болезнь внезапно накрыла наше отечество. Католик и враг империи, католический и не имеющий отечества, ультрамонтан и враждебный отечеству, сторонник партии Центра и противник любых культурных устремлений стали общепринятыми равноценными понятиями. Это стало в определенной мере хорошим тоном, как можно явственнее указывать католикам на их политическую и общественную малозначительность и отказывать им в равноправии как в общественной, так и в частной жизни…» [18, s. 199].

К лету 1876 г. введение в стране законодательства «культуркампфа» было завершено. Но католическое духовенство не подчинялось этим законам и бойкотировало их. В ответ Бисмарк производил аресты и высылку из Германии непокорных священников . Однако преследования клира задевали чувства миллионов верующих католиков [4, c. 410]. Католическая церковь предстала в глазах населения мученицей за веру и лишь усилила свое духовное влияние. Около четверти католических приходов в Пруссии пустовали, так как население игнорировало объявленные властями выборы «государственных священников». Именно в период «культуркампфа» партия Центра удвоила число своих депутатов в прусском ландтаге и рейхстаге, получив там почти четверть мест. Она опиралась на многочисленные католические организации и мощную прессу. Все это означало, что политика «культур-кампфа» потерпела поражение. О. Бисмарк был вынужден отступить, примирившись с существованием в империи десятков миллионов людей, духовным светочем для которых оставался Рим, но не Берлин [6, c. 120–122].

При развязывании «культуркампфа» рейхсканцлер опирался на широкую партийную поддержку национал-либералов, прогрессистов и консерваторов. Проводимые им законы имели позитивную тенденцию и шли в русле мировой общецивилизационной практики (отделение школы от церкви, избавление от влияния иезуитов, от господства церкви в духовной гимназии). Но их реализация знаменовалась подавлением свобод, сопровождалась репрессивными методами. В результате единственной опорой политики «культуркампфа» осталась партия национал-либералов. Но вскоре глава немецкого правительства стал тяготиться зависимостью от либералов, тем более что дальнейшее видение им экономической политики шло вразрез с программой национал-либералов, являвшихся противниками экономической политики протекционизма. Проведение задуманного им курса подразумевало ориентацию, прежде всего, на консерваторов и католический «Центр».

К тому же с 1876 г. во внутренней политике «железного канцлера» на первый план вышли проблемы борьбы с набиравшими популярность идеями социализма. В итоге враждующие стороны стали искать пути для компромисса [6, c. 123].

Все чаще из уст виднейших парламентариев партии Центра звучали слова о возможности взаимовыгодного сосуществования власти и католиков. В подобном ключе высказался и один из основоположников партии П. Райхеншпергер: «Под скипетром Гогенцол-лернов государство и церковь могут развиваться равномерно без споров и без зависти, и в особенности без так называемого “культуркампфа”, который может привести только к уничтожению всей гражданской и церковной свободы» [14, s. 25].

Cворачивая политику «культуркампфа» и переходя к борьбе с социал-демократами, О. Бисмарк стал резко нуждаться в новых союзниках [5, с. 126]. Именно в католической фракции он увидел возможного союзника в борьбе против социалистов [6, c. 122].

В последующем, когда проведенные им законы против католичества будут признаны общественностью и прессой непопулярными и провальными, Бисмарк, традиционно отводя от себя обвинения в их инициировании, отметил в своих мемуарах, что это либералы, а именно «Вирхов и его коллеги», были «застрельщиками культуркампфа».

Таким образом, введение О. Бисмарком ограничительных мер в период культур-кампфа в первую очередь следует рассматривать как превентивную борьбу главы правительства с политической оппозицией. Оказавшись конфессиональным меньшинством в протестантской империи, католическое население Западной и Южной Германии испытывало неприкрытую неприязнь к Пруссии, стремившейся взять под контроль эти земли, поэтому стало объединяться для защиты своих интересов и проявлять партикуляристские тенденции. Немецкий канцлер со своей стороны защищал свое главное достижение – целостность объединенного им под главенством Пруссии Германского государства. В то же время, используя различные методы борьбы с католиками и социал-демократами, О. Бисмарк выработал новую стратегию и тактику социальной политики. Это нашло выражение в формировании союзов с различными социальными слоями, партиями и общественными группами для осуществления реформ во всех социальных сферах.