Материальная культура византийской Сугдеи в XII - начале XIII в. (к вопросу о хронологических индикаторах)

DOI:

Цитирование. Майко В. В., Тесленко И. Б. Материальная культура византийской Сугдеи в XII – начале XIII в. (к вопросу о хронологических индикаторах) // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2020. – Т. 25, № 6. – С. 69–81. – DOI:

Введение. В последнее время проблемы, связанные с византийским присутствием в Крыму в XII – начале XIII в., интенсивностью и характером контактов империи со своей северной провинцией, обсуждаются особенно остро. Минимальное количество для этого времени письменных свидетельств и практически полное отсутствие сфрагистических материалов вновь заставляют обратить внимание на археологические источники. Помимо немногочисленного нумизматического материала, в настоящий момент можно выделить несколько находок, имеющих более узкие хронологические рамки существования. Именно благодаря им есть надежда выделить закрытые археологические комплексы и стратиграфические горизонты рассматриваемого периода.

На современном уровне исследований тяжело говорить о характерных особенностях керамического комплекса Сугдеи XII – начала XIII века. Относительно амфорной тары совершенно ясно, что в первой половине XII столетия он содержал еще наиболее поздние варианты амфор с венчиком в виде отложного воротничка и сфероемкостных амфор. Вторая половина столетия – время бытования различных переходных типов, свидетельствующих о разных путях эволюции этой категории тары, которые в первой четверти XIII в. привели к окончательному сложению амфор с высоко-поднятыми и дуговидными ручками. В качестве критерия для выделения комплексов Тав-рики XII – начала XIII в. можно считать отсутствие высокогорлых кувшинов, кухонной тонкостенной керамики с полукруглым дном, отделенным от придонной части пролощенной полосой, лощеной оранжевоглиняной посуды. Искать в керамическом комплексе хронологические индикаторы пока рано, но такая перспектива есть.

Меньше надежд на комплекс предметов вооружения и бытовых вещей. Намного более перспективны украшения и предметы христианского культа, несравненно больше подверженные влиянию византийской моды.

Относительно украшений – это крупные бронзовые проволочные серьги с биконичес-кой пронизкой, состоящей из двух спаянных половинок, и характерный состав бус в ожерельях. Относительно предметов культа – это, конечно же, древнерусские энколпионы с изображениями, выполненными в технике черни и высокого рельефа, в случае отсутствия явных признаков их вторичного использования. Отдельную группу образуют крестовидные ме- дальоны-подвески, часто входившие в состав ожерелий, и кресты-тельники с лучами, выполненными в виде трилистника, а средокре-стием – в форме квадрата. Особое значение имеет такой хронологический индикатор, как стеклянные камеи с изображением Святого Димитрия.

Одним из самых ярких хронологических индикаторов археологических комплексов рассматриваемого периода, а также выразительным свидетельством торговых связей с империей в этот период является привозная красноглиняная поливная керамика группы Middle Byzantine Production (MBP), включающая несколько хорошо известных декоративных типов изделий. Они получили широкое распространение в Средиземноморье и Черноморском регионе в XII – первой половине XIII в. [32, p. 379–380; 29; 33; 35], попадая туда преимущественно морским путем.

В отличие от центральных регионов Византии, в средневековом Крыму MBP, в особенности ее ранние типы, встречается не так часто. Сугдейская коллекция подобной керамики, за исключением некоторых фрагментов и форм, совсем недавно введена в научный оборот [16], что избавляет от повторений.

Исходя из этого, целью настоящего исследования является детальный анализ всех хронологических индикаторов, что будет способствовать выделению комплексов XII – начала XIII в. на территории Сугдеи и уточнению особенностей контактов города с византийскими землями в этот период.

Методы. Для решения поставленных задач в работе будут использованы методы, привлекаемые к исследованию археологических материалов. А именно: стратиграфический метод для определения относительной хронологии контекстов находок, типологический метод и стилистический анализ для группирования материала в соответствии с его морфологическими и стилистическими признаками, сравнительный метод для определения круга аналогий и культурной принадлежности артефактов.

Анализ. Украшения. Парные бронзовые серьги, указанные выше, обнаруженные в погребении 275 некрополя Судак-II [10, с. 107, рис. 81, 1]. В литературе утвердилось мнение об их степной половецкой или черно-клобуц- кой принадлежности [1, с. 203–205]. Тем не менее совершенно очевидно, что территория их распространения шире [24, tabl. IX: 5, 6; 19, с. 32, обр. 1]. В нашем случае важно, что они четко датируются периодом походов степняков на Болгарию и Византию [20, с. 167–168, примеч. 2].

В качестве своеобразного хронологического индикатора можно рассматривать и состав ожерелий, обнаруженных в шести погребениях городского некрополя Судак-II [12, с. 441–443, рис. 173–175]. Это ожерелья так называемого третьего хронологического типа, отличительной особенностью которых является отсутствие мелких «трехбугорчатых» глазчатых и сетчатых бус и большое разнообразие типов.

Предметы христианского культа . Одну группу этих изделий составляют энкол-пионы из могилы 133 некрополя Судак-II и верхнего слоя храма Девы Марии [12, с. 448, рис. 180, 1, 2 ]. Кроме того, к этой группе можно отнести фрагменты энколпионов из разведок на территории Сугдеи 2006 г. [12, с. 448, рис. 180, 4, 5 ]. Для нас важно, что в большинстве случаев эти энколпионы датируются в рамках второй четверти XII в. [9, с. 133]. К другому варианту этой группы относится единственный двустворчатый энколпион из разведок на территории средневековой Сугдеи, миниатюрное изделие из могилы 187 некрополя Судак-II и энколпион из разведок поселения у с. Русское [12, с. 448, рис. 180, 3, 6, 8 ]. В отличие от энколпионов первой группы изображения выполнены в технике высокого рельефа. Эта группа энколпионов не менее известна на территории Киевской Руси и датируется приблизительно этим же временем.

Отдельную группу составляют кресты-тельники, обнаруженные в погребении 216 некрополя Судак-II [10, с. 63, рис. 36, 9 ] и заполнении могил некрополя Судак-XI [14, с. 239, рис. 2, 6 ]. Этот тип крестов с окончанием лучей в виде трилистника или шарика и квадратным крупным средокрестием датируется интересующим нас временем. Во всяком случае, датировка древнерусских аналогий не выходит за рамки XII в. [18, с. 66, рис. 9, 9 ].

Для Сугдеи в качестве хронологического индикатора важна находка камеи с изображением рельефной поясной фигуры Димитрия

Солунского в броне с поясом на талии и плаще [12, с. 454, рис. 186; 2, с. 271–289]. В данном случае важно не место ее производства, о чем не затихают дискуссии, а время. Основываясь на схожести некоторых иконографических деталей данных изделий и византийских печатей, были сделаны попытки датировать их до 1204 г. и считать продукцией константинопольских мастерских. Для датировки важно и справедливое замечание А.В. Банк о том, что на подавляющем большинстве гемм Святой Димитрий и Святой Георгий предcтавлены в воинских образах, и только на двух они представлены как мученики. Изображение этих святых как мучеников характерно для византийского прикладного искусства X–XI веков. В XII в. преобладают их изображения в виде Святых воинов, что подтверждается и сфрагистическими данными [3, с. 133–134]. Вместе с тем, учитывая раритетный характер всех упомянутых хронологических индикаторов, таковыми они могут служить только в случае обнаружения в комплексе без следов повторного использования. К сожалению, для Сугдеи, как и для большинства крымских памятников, находки их у первоначальных владельцев единичны. В данном случае на современном этапе исследований единственным более узким хронологическим индикатором остается поливная красноглиняная византийская керамика, к анализу которой и перейдем.

Поливная красноглиняная керамика. Сугдейская коллекция насчитывает более двух десятков обломков MBP (рис. 2, 3). Черепок изделий преимущественно плотный, песчанистый, кирпично-красного цвета с хорошо заметными включениями крупиц извести. Типы представлены неравномерно. 11 фрагментов относится к Fine Sgraffito Ware (FSW) (рис. 2). Это фрагменты венчика, стенок и днищ сосудов открытой формы, среди элементов декора которых преобладают центральные медальоны и концентрические орнаментальные ленты, заполненные мелким растительным декором, выполненным тонкой гравировкой (рис. 2, 1–8). Они имеют довольно широкий круг аналогий в материалах середины – второй половины XII в. (см., например: [21, p. 339, fig. 4; 22, p. 31–33; 26; 34, pl. 14.2; 17, с. 319–321, рис. 1, 2] и др.). Также встре- чаются полупальметты, более характерные для сюжетных композиций на блюдах этого же времени (рис. 2, 12) (см., например: [22, р. 29, 123, № 6, 134; 34, p. 118–120, pl. 12.6– 12.10]). Кроме того, следует отметить две донные части сосудов открытой формы с остатками изображений птицы и рыбы (рис. 2, 10, 11). Практически идентичное изображение рыбы известно на блюде из кораблекрушения середины XII в. у острова Алонисос, в северо-западной части Эгейского моря [22, р. 130, № 142]. Точную аналогию птицы найти не удалось, хотя изображения пернатых в целом характерны для FSW [34], их принято выделять в отдельную серию так называемого Developed-style Sgraffito [28, fig. 23].

Один из сосудов принадлежит к Painted Fine Sgraffito Ware (PFSW) (рис. 2, 9 ). Лицевая поверхность изделия украшена характерным для этого типа орнаментальным кольцом с мелкими спиралями (см., например: [22, р. 37, № 20]). Пространство внутри и снаружи кольца заполнено завитками и спиралями, выполненными зеленой краской.

• 12 фрагментов относятся к Incised Sgraffito или Aegean Ware (IS/AW) . Среди элементов декора преобладают серии кругов в сочетании с ромбами, рассеченными двумя перекрещивающимися прямыми (рис. 3, 1 – 5, 7, 8, 10 ). Две донные части украшены изображением птиц с вытянутой шеей и удлиненным клювом, вероятно, отряда журавлеобразных (рис. 3, 6, 9 ). Одно из них выполнено в выемчатой технике (рис. 3, 6 ), другое нанесено несколькими плавно изогнутыми штрихами (рис. 3, 9 ). Как круги с ромбами, так и подобные изображения птиц довольно часто встречаются на изделиях данного типа группы МВР (см., например: [22, р. 53–54, 145–147; 23]).

Один крупный обломок днища, центр которого украшает спираль, опоясанная кольцом с линейной штриховкой (рис. 3, 12), также, вероятно, следует относить к типу IS. Точных аналогий декору найти не удалось. Кольцо, заполненное штриховкой, характерно для декоративных композиций группы МВР разных типов (см., например: [22, р. 135–140; 27, p. 180; 25, р. 42]). В то же время центрические спирали присущи более поздним декоративным схемам, получившим развитие со второй по- ловины/последней трети XIII в. (см., например: [30]). Еще один небольшой фрагмент поля с декором в выемчатой технике может быть соотнесен с типом Champlevé Ware (ChW) (рис. 3, 11). Детали рисунка не ясны.

Происхождение основной массы керамики группы MBP помогают уточнить новые археологические открытия в центральной Греции, а также результаты недавних археометрических исследований, проведенных в кера-мологической лаборатории в Лионе под руководством С.Й. Ваксман. Полученные данные позволили локализовать крупнейший центр длительного производства и экспорта различных декоративных типов MBP, а также амфор типа Гюнзенин II и III (GII, GIII) в городе Халкис, который в средневековье выполнял функцию морского порта крупного регионального центра центральной Греции – Фив [29; 32; 33] ¹. При этом было доказано, что этот гончарный центр функционировал как до, так и после латинского завоевания 1204 года. Именно его продукция получила наибольшее распространение и поступала в том числе в Крым. По визуальным характеристикам формовочной массы подавляющее большинство находок из Судака также может быть отнесено к изделиям этого или близкородственного центров. Исключение составляет один фрагмент из новосветской бухты (рис. 3, 10 ), химический анализ которого не подтвердил его принадлежность к халкидской группе [31, р. 853]. Это факт, в свою очередь, может свидетельствовать в пользу поступления керамики семьи МВР в Крым также из других гончарных центров.

Таким образом, в качестве критериев для выделения стратиграфических горизонтов и комплексов Сугдеи XII в. следует признать наличие перечисленных выше хронологических индикаторов. Важным критерием является отсутствие кухонной керамики с полукруглым дном и пролощенной полосой в придонной части и общая стандартизация форм, отсутствие или минимальное количество высокогорлых кувшинов, а также отсутствие столовой лощеной посуды. Хронологические разработки свидетельствуют и о том, что бронзовых бубенчиков с крестообразной щелью, столь характерных для второй половины X – XI в., в комплексах XII в. нет. Отсутствуют и стек- лянные византийские браслеты, трехбугорчатые, сетчатые и, конечно же, глазчатые бусы.

Результаты. Исходя из этих критериев можно выделить несколько контекстов Суг-деи, датировка которых укладывается в рамки XII – начала XIII в.: 1) слой серого глинистого грунта конца XII в. – начала XIII в., залегавшего на уровне фундамента кладки крепостной ограды византийского периода на участке так называемого квартала 1 к юго-западу от крепостных ворот генуэзского времени [11, c. 387–392] (рис. 1, Г ); 2) слой XII – середины XIII в., предшествовавший строительству дома (ремесленной мастерской?) третьей четверти XIII – XIV в., исследованного на раскопе у Башни Бернабо ди Франки ди Пагано (рис. 1, В ); 3) слой XII – начала XIII в., связанный с функционированием жилищнохозяйственного комплекса на участке раскопа III в портовой части Сугдеи (рис. 1, А ); 4) слой темно-желтого суглинка XII – начала XIII в. на полу крупной прямоугольной каменной постройки на участке раскопа VIII в портовой части Сугдеи (рис. 1, Б ) и слой, подстилающий более позднее сооружение 1 на этом же участке раскопа [7, рис. 73, 149/1, к.о. 27; 4, с. 67, рис. 17, 1 ; 6, рис. 46, 225/1, к.о. 26, 411а/5, к.о. 285; 5, с. 32, рис. 2, 1 ]; 5) слой XII– XIII – первой четверти XIII в. на полу постройки, изученной на участке раскопа IX, в портовой части Сугдеи (рис. 1, Д ) [13, с. 195, рис. 56, 4 – 6, 10 ; 15, с. 28, рис. 5, 5 – 7, 9 ].

Необходимо отметить, что поливная византийская красноглиняная керамика, представленная тремя фрагментированными блюдами типа IS/AW (рис. 3, 1, 2, 10 ), происходит из района кораблекрушения последней трети XIII в. в бухте Зеленой у поселка Новый Свет, примерно в 4,0 км к юго-западу от Судака (см.: [8, с. 126–143, 156–168; 31] и др.). Они найдены среди многочисленных керамических материалов, составлявших груз корабля и имущество его команды. Однако с уверенностью судить о принадлежности этих сосудов к данному комплексу пока сложно.

Таким образом, в Судаке к настоящему времени стратифицированные горизонты, которые могут быть датированы в рамках XII – начала/первой половины XIII в., выделены на 5 исследованных раскопками участках в разных районах городища, в том числе в порто- вом районе. Это свидетельствует о том, что жилая застройка Сугдеи в указанный период занимала довольно значительную площадь и что город продолжал все это время поддерживать определенные контакты с центральновизантийскими землями. Причем находки керамики типов GBPW, FSW, PSW указывают на наличие таких контактов во времена правления Комнинов и Ангелов, в то время как изделия типов IS/AW и ChW, скорее всего, свидетельствуют о торговых операциях с новыми хозяевами центральных регионов империи – латинянами. При этом место производства как ранних, так и поздних типов MBP с высокой долей вероятности можно связать с гончарными мастерскими Халкиса. Соответственно, следует полагать, что поставки поливной посуды из одного и того же центра не прекратились после захвата Константинопо- ля в 1204 году. Очевидно, что среди экономических приоритетов новых хозяев центральной Греции было в том числе и поддержание развитого тут ранее производства поливной керамики. Ранние контакты Сугдеи с Латинской Романией осуществлялись, скорее всего, посредством венецианских негоциантов, получивших полную свободу действий в Черном море после успешных завоеваний четвертого крестового похода и впоследствии организовавших торговую факторию в Сугдее.