"Монстрация" как семиозис политического симулякра демонстрации: феномен возвращения к реальному

К ^^^Наждый год 1 мая во многих городах России проводятся демонстрации, посвященные Празднику Весны и Труда. В СССР этот праздник символизировал единство рабочих и их борьбу против всяческого угнетения - идеологически значимые, по словам Ленина, рабочие праздновали «свое пробуждение к свету». Праздник был важный – в корне политический, с демонстрациями и митингами. В современной России череда «майских праздников» ассоциируется в большей степени с шашлыками и огородами, чем с шествием с транспарантами. Традиция шествия, однако, осталась, различные политические партии и государственные учреждения принимают в ней участие: без протестов и тем более

Монстрация в Твери (источник: Tver Monstration (source: http://tver.

лозунгов – вне всякого политического пространства. Бывают и исключения – 1 мая 2012 года в Москве в первомайском шествии участвовали анархисты [Президент…, 2012], а в 2015 году на улицы Санкт-Петербурга вышли феминистки и националисты [На Исаакиевской…, 2015], но они только подтверждают правило.

В 2004 году в Новосибирске впервые к привычной демонстрации присоединилась Монстрация – массовая художественная акция в форме демонстрации, участники которой используют различные лозунги и транспаранты. Создатель акции, новосибирский художник Артем Лоскутов пишет: «Это попытка показать что-то людям. <…> Раньше было совершенно непонятно, как можно принять участие в массовой акции. Приходить к коммунистам и держать выданный в руки красный флаг? Как можно что-то от себя заявить? А тут оказалось, „Монстрация“ предлагает – ребята, пишите плакат, все хотят посмотреть, что вы там напишете» [История Монстрации…, 2018].

Смысл этой акции в отсутствии всякого прямого политического или социального смысла: одно из важных требований к участникам – отсутствие политических лозунгов. Это связано с тем, что в соответствии с уведомлением о проведении Монстрации мероприятие не является политическим. Таким образом, Монстрация – социальное явление – определяется как свободное от конкретики заявлений, идей, идентичностей. Будучи художественной акцией, Монстрация основывается на творческом начале и стремится к созданию новой реальности посредством конструирования (важен процессуальный характер) смысла в абсурдных, но при этом зачастую концептуальных текстах транспарантов.

Монстрация в Новосибирске (источник: Novosibirsk Monstration (source:

Монстрация в Хабаровске (источник: https://www.

Khabarovsk Monstration (source: https://www.dvnovosti.

ru/khab/2018/05/01/82309/)

СИБИРСКИЙ ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФОРУМ ^{2018. № 3} (³)

Примеры лозунгов: «Не впадай в депрессию, впадай в Томь», «Дайте мне точку опоры, и я об нее споткнусь», «Эволюция меня к такому не готовила», «За вами будущее, отойдите!», «Хороший асфальт на дороге не валяется», «А нам заплатят?», «Вырасту – стану енотом» и многие другие. Некоторые участники не ограничиваются транспарантами и приходят в костюмах. Например, некто в костюме медведя пришел с лозунгом «Мед, ведь?», девушка в костюме Снегурочки держала транспарант с текстом «Цвет настроения – синий» (отсылка к популярной песне Филиппа Киркорова с соответствующим названием). Более того, Монстрациям присущи плакаты, которые могут быть актуальным только в определенных пространствах: «Страна оленья» (этот плакат был в Нижнем Новгороде, на гербе которого изображен олень), «НА ДУШЕ ТОмСКА» (заглавный плакат Монстрации в Томске) и прочие.

Так что же это за социальное (политическое?) явление и в каком контексте его интерпретировать, присваивать смысл (настолько откровенно отрицаемый)?

В контексте постмодернистского дискурса так и хочется назвать это социальное явление симулякром политического протеста, копией идентичности первомайской демонстрации. Симулякр как псевдовещь, заменяющая собой «агонизирующую», разрушающуюся действительность – симуляция присутствия. Однако стоит присмотреться к словообразованию явлений – монстрации и демонстрации. Слово «демонстрация» возникло от латинского dēmonstrātiō, что значит «указывание», «показывание». Монстрация, в свою очередь, является неологизмом. Эти слова отличаются только началом «де», которое омонимично распространенной приставке «де», значениями которой в том числе разрушение и устранение (например, деконструкция, демобилизация). Когда у «демонстрации» отнимают негативно воспринимающееся «де», остается некое положительное начало, и если демонстрация предстает как разрушение, то Монстрация автоматически обретает противоположное значение – она становится актом созидания.

Монстрация в Томске (источник: https://www. vrez#id=1587663)

Tomsk Monstrtion (source: gallery/3619048?from=doc_vrez#id=1587663)

Монстрация в Томске (источник: https://www. vrez#id=1587663)

Tomsk Monstrtion (source: gallery/3619048?from=doc_vrez#id=1587663)

Какие-то лингвистические игры, но совпадение ли это? Не думаем.

Первомайская демонстрация уже в СССР утрачивает свое действительное, «демонстрируемое» значение – как акт сопротивления власти и угнетению. Мы можем это утверждать, даже не вдаваясь в исторические тонкости оценки Советского Союза как угнетателя или благодетеля своих граждан (что может сочетаться), принимая во внимание отсутствие политического плюрализма в советском обществе. Первомайская демонстрация, пусть и искренне поддерживаемая людьми, была прежде всего государственной инициативой, государственным праздником, репрезентирующим советскую власть – пусть и именуемую как «власть пролетариата».

Таким образом, первый смысл сопротивления власти утрачивается уже в момент возникновения Первомая в государстве Советов и представляет собой симулякр третьего порядка (согласно концепции Ж. Бодрийяра [Бодрийяр, 2013]) – сокрытие непосредственного отсутствия реальности. Данный знак-симулякр еще пытается замаскировать отсутствие оригинала – действительной власти народа, пролетариата. Вскоре, однако, он перейдет к четвертому порядку – уже не скрывающему отсутствие действительности.

С распадом СССР и переходом к рыночной экономике праздник 1 Мая утрачивает даже видимость праздника трудящихся из-за десакрализации самого образа трудящегося, пролетариата. В то же время этот праздник не стал и сопротивлением «звериному оскалу капитализма», что свидетельствует о его еще советской прогосударственности и отсутствии ориентации на народные массы. Как пишут некоторые СМИ, праздник утратил политический смысл [В России отмечают…, 2011], то есть в контексте понятия симулякра стал знаком, «не скрывающим, что оригинала нет» – образом, лишенным подобия. В данном случае слово «Монстрация» с убранной частицей «де» (которая, конечно, изначально не обозначала отрицание) предстает как отрицание отрицания – синтез, продуцируя смысл отрицания симулякра де-монстрации, его антипод – возвращение к реальности.

Опять эти языковые игры… Поближе к манифестируемой «реальности»!

Демонстрация представляет собой сегодня симулякр четвертого порядка – уже не скрывающий отсутствие реального. В то же время сам феномен Монстрации не самостоятелен, он является процессом интерпретации смыслов первомайской демонстрации, его семиозисом. Семиозис – процесс интерпретации и порождения значения. С каждым годом Монстрация привлекает к себе все больше внимания как участников, так и властей. О популярности акции свидетельствует то, что каждый год к Монстрации присоединяются новые участники-города – в 2018 году Монстрации впервые прошли в Томске [Фото недели…, 2018], Владивостоке [Мир, труд…, 2018], Иркутске [Участниками…, 2018], Оренбурге [На первую…, 2018], Вологде [Первая в Вологде…, 2018], Туле [В Туле прошла…, 2018] и Твери [В Твери впервые…, 2018]. Так, в 2018 году Монстрация прошла почти в двадцати городах России [В российских городах…, 2018].

СИБИРСКИЙ ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФОРУМ ^{2018. № 3} (³)

Лозунги, выдвигаемые на Монстрации, традиционно абсурдны: «Каждому волку по Красной шапочке», «Берегись! Небо падает», «Куплю здравый смысл», «Мир! Труд! Мяу!», «Вы все обречены на счастье» и другие. Однако многие участники очень остро реагируют на градус общественно-политических событий в стране. Так, решение о блокировке мессенджера Телеграмм, принятое в апреле 2018 года и получившее широкий общественный резонанс (в Москве [В Москве собрался…, 2018]

Монстрция в Томске (источник: Na-dushe-tomska-kak-v-tomske-proshla-monstraciya-2018) Tomsk Monstration (source:

и Санкт-Петербурге [Как проходил…, 2018] прошли массовые акции), отрази- лось и в действиях «монстрантов» (участников Монстрации). В Томске девушка пришла с тележкой из супермаркета и представила лозунг «Руки прочь от моей телеги» («телега» – народное наименование Телеграмма), многие шли с бумажными самолетиками (символ Телеграмма), в Новосибирске одним из самых популярных лозунгов оказался следующий: «У России два врага – телеграмм и курага». Заглавный лозунг родины Монстрации в 2018 году звучал как «Севернее Кореи», что также легко интерпретируемо в контексте блокировок Телеграмма.

Монстрация в Новосибирске (источник: https://regnum. ru/pictures/2410543/8.html)

Novosibirsk Monstration (source: pictures/2410543/8.html)

Подобные лозунги сходны с концепцией абсурдизма французского философа А. Камю, утверждавшего, что тотальность «злого умысла» в настоящей эпохе порождает в несогласных бунт. Бунтует человек посредством отношения отчуждения от мира, посредством абсурда: если мир лишен смысла и враждебен индивидуальности (которая, в свою очередь, осознает невозможность что-либо изменить), то этот мир не стоит преданию ему смыслов. То же и с Монстрацией: радикальный протест и осознание невозможности что-либо изменить материализуется в абсурдные манифестации, хорошо скрытые и не очень смыслы, комичную форму. Парадокс Монстрации в ее нарочитом отрицании смыслов, искажении действительности и в то же время репрезентации этой действительности.

Таким образом, будучи результатом семиозиса политического симулякра Первомая, Монстрация уже не является симулякром, но реальным имплицитным социально-политическим «бунтом» в дискурсе А. Камю против действительности объективной.

Монстрация – явление, возникшее и распространяющееся преимущественно на территории России. Как уже было сказано, родиной Монстрации является Новосибирск. В 2010 году произошел всплеск популярности Монстрации: она появилась в Москве, Санкт-Петербурге, Симферополе, Волгограде, Омске, Перми, Владивостоке, Красноярске, Новороссийске, Белгороде, Кривом Роге и Праге [История Монстрации…, 2018] – акции удалось выйти и за пределы России, но она прижилась не везде.

Большую популярность Монстрация получила в связи с задержанием создателя Артема Лоскутова [Сторонники…, 2009]. Более того, этот инцидент вызвал пикеты на улицах не только Новосибирска [Пикет против…, 2009], но и Москвы [Там же]. Стоит отметить, что пикеты были не менее творческими, чем сама Монстрация: использовались лозунги «Сегодня сажают за дреды, завтра посадят за кеды?», «Сажайте деревья, а не художников».

Монстрация как феномен социальной действительности характерна именно для России, в большей концентрации шествия проходят в Сибири. Можно предположить, что причиной подобной заинтересованности именно в отдаленных регионах является отсутствие чувства связи с политической жизнью «метрополии». По этой же причине она становится актуальной и для небольших городов европейской части России, которые географически находятся не очень далеко, но также не принимают участие в политической жизни страны. В контексте философии А. Камю это ощущение «беспомощности» только усугубляет отношение абсурда к действительности. На первый взгляд лишенные смысла транспаранты и лозунги могут быть этим самым отношением бунта и абсурда к действительности.

Это создает пограничное состояние между реальностью и субъектом – пространство абсурда, что уже было ранее проанализировано в отечественном литературоведении в контексте акта обратного рождения [Glushenkova, 2016], а также в состоянии полета [Загидулина, 2017].

Таким образом, Монстрация представляет собой живое, карнавальное, абсурдистское и остро реагирующее на происходящие события социальнополитическое явление, захватывающее все большие массы людей. Это территория, свободная от смыслов, но нуждающаяся в концептуализации.