Нефинитные глагольные формы как способ актуализации таксиса в романских языках

Целью данной работы является обзор основных направлений исследования таксиса в романских языках, в частности, способов актуализации таксиса на основе анализа функционирования нефинитных форм глагола (инфинитива, герундия, причастия), а также девербатива. Функциональная грамматика объединяет языковые средства на основе общности их семантических функций [Бондарко 1987: 6]. В связи с этим одним из центральных понятий выступает понятие функционально-семантического поля, которое даёт системное основание для анализа функций единиц разных уровней строя языка. Функционально-семантическое поле – это группа грамматических и «строевых» лексических единиц, а также лексико-синтаксических и других комбинированных средств данного языка, объединённых общими семантическими функциями [там же: 11].

В речи функционально-семантическое поле репрезентируется в категориальной ситуации, которая представляет собой выражаемую различными средствами высказывания типовую содержательную структуру. Такая структура, с одной стороны, базируется на функционально-семантическом поле определённой категории в данном языке, с другой стороны, представляет собой одну из категориальных характеристик ситуации, передаваемой высказыванием (аспектуальную, темпоральную, модальную, локативную) [там же: 12].

Одна из таких категорий – таксис: эта категория трактуется как временное отношение между действиями в рамках целостного периода времени [там же: 234], или же отношения между действиями во времени безотносительно к моменту речи [Полянский 1990: 6]. Как самостоятельная грамматическая категория таксис выделяется с 1957 года, когда он был впервые упомянут Р. О. Якобсоном в его англоязычном исследовании (эта работа обычно цитируется по её переводу на русский язык, вышедшему в 1972 г.) [Храковский 2003: 32]. В дальнейшем эта категория получает подробное описание и развитие в трудах отечественных лингвистов: А. В. Бондарко [Бондарко 1987], С. М. Полянского [Полянский 1990, 2001], В. С. Храковского [Храковский 2003, 2019] и других.

Основная часть

В основе семантики категории таксиса лежат отношения одновременности ситуаций либо их разновременности (предшествования либо следования), при этом эти отношения всегда включают аспектуальность, а также могут быть осложнены значениями обусловленности (причины, следствия, условия, уступки и т. д.), значениями характеризации, элементами модальности [Бондарко 1987: 234–235]. Говоря о выражении времени событий в речи, С. М. Полянский различает средства выражения «векторного» времени, когда описываемая ситуация соотносится во времени с моментом самого речевого акта (основное средство передачи в таком случае – специальные глагольные формы настоящего, будущего, прошедшего времён), и средства выражения «позиционного» времени, то есть хронологических отношений одновременности или разновременности между событиями безотносительно к моменту речи. Этот принципиально иной набор лингвистических средств включает в себя относительные глагольные времена, специальную временную глагольную и неглагольную лексику, аспектуальные значения предикатов, временные союзы и предлоги, временные наречия и другие средства [Полянский 2001].

Отношения таксиса возникают между двумя ситуациями внутри пары, что на уровне языка соответствует паре предикатов. При этом предложение может быть формально полипредикативным, с несколькими предикатами, выраженными глаголами в финитных формах – в таком случае речь идёт о таксисной паре глагольных форм, одна из которых является синтаксически зависимой, а другая – опорной: эти термины были введены В. П. Недялковым [Недялков, Отаина 1987: 299]. Приведём пример из итальянского языка: Dopo che ci siamo cambiati, il direttore della scuola entra sul palco per fare un piccolo discorso [Ngram] – отношения следования возникают между двумя предикатами с финитными формами, соединёнными темпоральным союзом dopo che.

С другой стороны, отношения таксиса могут возникнуть и в предложении формально монопредикативном, семантически осложнённом вторично-предикативными конструкциями с участием нефинитных форм глагола – инфинитивных, причастных, герундиальных. Так, в итальянском языке: E allora fu richiesta a Tucci un’altra copia, ma lui non avendone conservata alcuna dovette riscriverlo [Гречаная 2012] – в данном примере отношение предшествования выражается не с помощью финитной формы, а посредством герундиального оборота.

На это указывает и В. С. Храковский, обращая внимание на то, что таксисные значения одновременности, предшествования и следования могут выражаться «и с помощью специализированных нефинитных и финитных глагольных форм, и с помощью союзов в совокупности с неспециализированными финитными глагольными формами, и с помощью предлогов / послелогов в совокупности с неспециализированными нефинитными глагольными формами, отглагольными именами, а также с неотглагольными предикатными именами» [Храковский 2009: 21]. Также В. С. Храковский отмечает, что, учитывая универсальное деление глагольных форм на финитные и нефинитные, в таксисных парах возможны четыре комбинации таких форм (два случая, когда опорная либо независимая форма является финитной, а вторая – напротив, нефинитной, а также когда обе формы являются финитными или же нефинитными) [там же].

Применительно к изучению таксиса в конкретных языках можно наблюдать, что абсолютное большинство работ на эту тему опубликованы отечественными исследователями. Это наблюдение подтверждается тем, что поиск по ключевым словам «таксис», taxis (англ.), tassi (итал.) в основных зарубежных базах публикаций – ResearchGate, JSTOR, Google Scholar – выдаёт результат исключительно в виде русскоязычных работ и англоязычных аннотаций к работам отечественных авторов, а не труды зарубежных учёных. Это можно объяснить тем, что таксис как отдельная категория зарубежными лингвистами, как правило, не выделяется (за редкими исключениями, такими как Р. Г. Тирадо [Тирадо 2016]). Явления, которые в отечественной лингвистике рассматриваются как реализация категории таксиса, в зарубежных публикациях подпадают под категории темпоральных отношений либо аспектуальности в рамках комплексных исследований синтаксиса зависимых предложений. Это создаёт сложность в выделении круга работ, имеющих отношение к проблеме таксиса, вынуждая обращаться преимущественно к публикациям отечественных лингвистов, работающих с материалом иностранных языков.

В большинстве своём это европейские языки либо языки отдельных народностей, проживающих на территории России. Приходится отметить, что среди европейских языков, избранных в качестве материала исследования, преобладают английский, немецкий, даже нидерландский языки, т. е. языки германской группы. Так, обширная работа по изучению таксиса в немецком языке была проведена С. М. Полянским [Полянский 1990], И. В. Архиповой [Архипова 1998, 2017, 2020] и другими учёными, в английском языке – Н. А. Ляшенко [Ляшенко 2019] и прочими.

По нашим наблюдениям, на данный момент количество публикаций, где рассматривается таксис в романских языках (испанском, итальянском, французском и др.), значительно уступает количеству исследований на материале языков других групп. Эту ситуацию можно проиллюстрировать хотя бы содержанием коллективного труда «Типология таксисных конструкций», где типы таксисных конструкций рассмотрены на материале 20 языков различных групп, при этом лишь один язык относится к романской группе – французский [Типология 2003: 901]. Поиск по библиотекам и базам научных статей за последующие годы отражает схожую ситуацию. Чуть большее внимание изо всех романских языков в плане изучения таксиса получают французский и испанский языки. Исследования таксиса во французском языке представлены главным образом работами Н. В. Берницкой [Берницкая 1999], Е. В. Донченко [Донченко 2017, 2023], Е. Е. Корди [Корди 2001, 2020].

Достаточно подробный анализ средств актуализации таксиса дан Е. Е. Корди в разделе коллективной монографии «Типология таксисных конструкций» о французском языке [Корди 2009]. Автор отмечает, что, пускай во французской грамматике не принято использовать сам термин «таксис», при наличии полипредикативности французский язык обязательно выражает таксисные значения одновременности, предшествования и следования, а также ряд субкатегориальных значений (таких как полная и неполная одновременность и т. д.).

• Е. Е. Корди выделяет четыре системы французского таксиса: основной (таксисные значения выражаются темпоральными союзами и глагольными временами в сложноподчинённых предложениях с придаточными времени, а также инфинитивными оборотами с темпоральными союзами в осложнённых предложениях), валентностный (таксисные значения выражаются в сложноподчинённых предложениях с придаточными дополнительными, подлежащными и определительными), фоновый (в сложноподчинённых предложениях таксисные значения выражены в обстоятельственных придаточных глагольными формами при участии союзов, передающих основные грамматические значения – уступки, причины, условия и т. д., а в осложнённых предложениях таксисное значение выражено простым или сложным инфинитивом с предлогом) и причастно-герундиальный (таксисные значения выражены формами причастий и герундия в осложнённых предложениях с причастными и герундиальными оборотами в роли обстоятельства и определения) [Корди 2009: 266]. Таким образом, нефинитные глагольные формы также участвуют во французском языке в реализации значений категории таксиса. Приведём пример с герундием: Ne le voyant pas dans la rue, elle avait dû le chercher partout [Корди 2009: 259]. В целом исследователь делает вывод, что для полипредикативных конструкций французского языка таксис является обязательной грамматической категорией.

Среди публикаций на тему исследования таксиса в испанском языке можно отметить работы Рафаэля Гусмана Тирадо о категории таксиса в русском и испанском языках [Тирадо 2016], а также статьи Е. Н. Ивкиной [Ивкина 2009], К. В. Урсул [Урсул 2015], выполненные на испанском языковом материале.

• Р. Г. Тирадо в своём исследовании делает акцент на таксисных отношениях при комбинации нефинитной формы и финитной формы в испанском языке, где нефинитными формами выступают инфинитив, герундий и причастие:

• а)    связные и абсолютные инфинитивные обороты как обстоятельство при сказуемом: Al salir , apague la luz, por favor (одновременность); Poco antes de salir de casa, me acordé de que no había cogido las llaves (предшествование); Después de comprar el libro, me di cuenta de que estaba defectuoso (следование) [Тирадо 2016: 92]. В самостоятельных инфинитивных оборотах с предлогами (a, por, de) инфинитив выражает самостоятельное действие, логически связанное с действием всего предложения, и эти обороты также имеют семантику обстоятельственных предложений времени, причины или придаточных условных предложений: Al terminar la сlase, los estudiantes salieron al patio (следование);

• б)    герундий, который в связной конструкции относится к подлежащему предложения или дополнению сказуемого: Mi hermano, viendo que este problema era difícil de resolver, contrató a un abogado (следование); El profesor sorprendió al estudiante copiando en el exаmen (одновременность). В абсолютной конструкции герундий имеет собственное подлежащее, которое занимает по отношению к нему постпозицию: Siendo su obligación el conocer la ley, su desconocimiento no le exime de responsabilidad (одновременность) [там же: 93];

• в)    причастие, которое в связном причастном обороте служит определением одного из членов предложения: El muchacho, cansado de esperar a su amigo, se fue a su casa (следование). Самостоятельный причастный оборот имеет свой логический субъект, отличный от подлежащего всего предложения, а сказуемое выражено в нём причастием: Terminada la manifestación, los participantes se dispersaron (следование). Часто абсолютный причастный оборот употребляется с предлогами с темпоральным значением después de (после того как), una vez (как только), apenas (как только), hasta (до). [там же: 93].

Работ по категории таксиса на материале итальянского языка в русскоязычных сборниках крайне мало. Существуют немногочисленные исследования, где итальянский язык выступает материалом исследования таксиса наряду с другими, например, английским [Киселёва, Цулимова, 2019]. Среди статей, написанных на материале собственно итальянского языка, можно выделить статью К. Б. Гречаной о выражении таксиса посредством итальянского герундия [Гречаная 2012]. Исследователь приводит примеры использования двух существующих в итальянском языке видов герундия – настоящего и прошедшего времени gerundio presente и gerundio passato.

Герундий настоящего времени при сказуемом выступает как второй предикат, заменяя целое придаточное времени: discutevamo camminando = discutevamo mentre camminavamo (одновременность); Lui e la moglie vengono verso di noi, attraversando il prato davanti alla casa di legno e pietra [там же] (одновременность).

В силу своих аспектуальных значений герундий настоящего времени в основном передаёт значение одновременности, в то время как герундий прошедшего времени выражает разновременность: Avendo ricevuto la lettera ha deciso di partire [там же] (предшествование).

Герундий может существовать в составе герундиального оборота, относящегося к подлежащему, и также выражать таксисное значение: Essendo senza soldi non possono comprare niente (одновременность) [Гречаная 2012].

В отличие от исследований на материале испанского и французского языков, в изученных нами работах о категории таксиса в итальянском языке не рассматривается такое продуктивное средство актуализации таксиса, как девербатив. По определению И. В. Архиповой, которое суммирует представления различных зарубежных лингвистов, девербативы рассматриваются как отдельные отглагольные образования или номинализации с точки зрения их лексической, аспектуальной или словообразовательной семантики [Архипова 2017: 199]. Это образования, совмещающие в себе субстанциональные (предметные) и вербальные (глагольные) признаки – их акциональную семантику и аспектуальные свойства. Вербальные признаки девербативы наследуют от производящих их глаголов вместе с лексической и аспектуальной семантикой этих глаголов [Архипова 2020: 5], благодаря чему девербатив сохраняет предикативность и может служить для выражения целой ситуации.

В итальянском языке существует девербатив, который представляет собой субстантивированный инфинитив. Субстантивация происходит за счёт того, что перед инфинитивом ставится определённый артикль или другой детерминатив, при этом субстантивации может подвергаться не только единичный инфинитив, но и более длинное построение из инфинитива и зависимых от него слов, что даёт в итоге целое логическое существительное [Горячкин 2014: 136]: Nel mondo di oggi, il non saper dialogare è un problema serio [там же]. Как видим, здесь артикль стоит перед инфинитивом sapere, который имеет отрицательную частицу и зависимый от него глагол dialogare. Вся конструкция il non saper dialogare описывает целую ситуацию (люди не умеют общаться).

В сочетании с темпоральными предлогами такие девербативы выражают в итальянском языке те же таксисные значения, что существуют в других языках: Wolfe… si allontanò, nell’attesa di recuperare il Maggiore e l’unità prima dello scadere del tempo (предшествование) [Ngram]; All’uscita restammo scherzosamente stupefatti nel trovare il carro ancora presente, completo di radio e di tutte e quattro le ruote (одновременность) [Ngram]; La prima ipotesi considerata è quella della continuazione della prestazione dopo lo scadere normale del contratto (следование) [Ngram].

Как видим в приведённых примерах, девербативы в итальянском языке также могут актуализировать таксисные значения предшествования, одновременности и следования.

Заключение

Таким образом, помимо собственно глагольных времён, которые актуализируют таксисные значения в финитных глагольных формах, в передаче таксисных значений в романских языках (итальянском, испанском, французском) участвуют и нефинитные формы глагола: герундий, причастие, инфинитив. В итальянском языке широко распространены девербативы в виде субстантивированных инфинитивов. В сочетании с темпоральными предлогами девербативы выступают как продуктивный способ актуализации таксисных значений одновременности и разновременности (предшествования и следования).