Некрологи журнала "Часовой" (1929-1988 гг.) - отражение истории белой эмиграции

Опубликованные на страницах «Часового» некрологи русских граждан, оказавшихся после 1917–1920 гг. в эмиграции, заняли видное место в 6-томном издании «Незабытые могилы: Российское зарубежье: некрологи 1917–1997». Основу этого фундаментального труда составила картотека сотрудника Института мировой литературы РАН Вадима Никитича Чувакова (1931–2004), собравшего сведения о более чем 50 тысячах имён. В шести томах издания Российской Государственной библиотеки имеются сведения о более чем 65 тысячах лиц, представлявших русское зарубежье [2]. На сегодняшний день в электронной базе данных РГБ «Российское зарубежье. Некрологи. 1917–2021» – 86076 учётных записей [3].

В рецензии на первые два тома «Незабытых могил» генеалог, историк и архивист Александр Александрович Бовкало, отмечая безусловную ценность первого общего свода некрологов Белой эмиграции, констатирует множественные неточности в приводимых сведениях: «Многое придётся проверять заново, многое искать в других источниках». Одной из причин этого названо отсутствие доступа к полной коллекции необходимых эмигрантских и иностранных (а иногда и отечественных) изданий [4]. В ходе недавнего исследования Историко-документального центра Института Наследия данные обо всех некрологах «Часового» удалось выявить (уточнить, исправить) путём непосредственного обращения ко всем 669 номерам журнала [5].

Основанный в 1929 г. в Париже чинами бывшей Русской Армии журнал «Часовой» (“La Sentinelle”) вошёл в число известнейших вестников Белой эмиграции. Получивший приказ и благословение, по выражению главного редактора В.В.Орехова, из рук главнокомандующего барона П.Н.Врангеля, «Часовой» долгие годы исполнял функции негласного печатного органа Русского Обще-Воинского Союза (РОВС) [6].

При выходе журнал состоял из трех основных отделов: военного, военно-морского и политического, в дальнейшем рубрикация менялась [7]. На страницах издания публиковались статьи о военном деле, воспоминания о боевой жизни, истории кадетских корпусов, биографические материалы, некрологи и многое другое. Авторами «Часового» стали П.Г.Архангельский, Н.Н.Берберова, И.А.Бунин, В.В.Вейдле, Б.К.Зайцев, Н.Н.Головин, А.А. фон Лампе, В.В.Полянский, С.К.Терещенко, И.С.Шмелев и др. [8].

Первые годы «Часового» ознаменованы творческим союзом Василия Васильевича Орехова (1896–1990), Евгения Викторовича Рышкова (псевдоним «Евгений Тарусский») (1890–1945) и

Сергея Константиновича Терещенко (1894–1935). После окончания Второй мировой войны журнал выходил лишь ценой беспримерных усилий В.В.Орехова и его супруги Маргариты Владимировны на их собственные деньги и скромные средства подписчиков. Высокий стандарт иллюстрированного военного журнала-памятки бессменный редактор-издатель В.В.Орехов пронёс через все исторические перипетии 30–80-х годов ХХ в. Издание журнала прекратилось только со смертью его создателя и руководителя [9].

Некрологи и объявления о смерти воинских чинов Русской Армии за рубежом, членов их семей, августейших особ России и Европы, крупных политических, общественных, религиозных и культурных деятелей ХХ в. занимают знаковое место в собрании редких и уникальных материалов иллюстрированного военного журнала-памятки «Часовой». Фактически усилиями издателей в течение 59 лет создавалась посмертная перепись Белой эмиграции. Личная подпись Василия Васильевича Орехова стоит под более чем двумя сотнями некрологов из общего перечня, помимо того, что все сообщения о смерти проходили апробацию редактора-издателя [10]. На страницах журнала создан уникальный «мартиролог» Белой эмиграции, включивший несколько тысяч заметок и статей [11].

В разделах журнала некрологи распределены неравномерно. Постоянная рубрика «Незабытые могилы» (нередко две части в одном номере) содержала обширные перечни фамилий представителей русского зарубежья, информация о смерти которых поступала при подготовке очередного номера. К таким некрологам закономерно приковано основное внимание исследователей, в то время как практически в каждом выпуске журнала содержались отдельные сообщения о смерти, часто полученные экстренно [12], анонсы готовящихся некрологов [13], исправления и дополнения к уже вышедшим заметкам [14].

В ходе исследования было принято решение о включении в число сообщений о смерти тех статей «Часового», в которых содержатся обязательные признаки некролога [15].

Отдельную группу составляют статьи-некрологи, посвященные видным деятелям Белого движения и «друзьям русского зарубежья». Как правило, они размещались на первых страницах номера, и далее им сопутствовали памятные статьи об усопшем [16]. В единичных случаях общее число материалов об умершем позволяет считать номер «мемориальным» [17].

Классические элементы некролога, в разнообразных сочетаниях использованные в заметках и статьях журнала «Часовой», таковы: годы жизни, сообщение о смерти, причины смерти, описание жизни покойного, его заслуги перед обществом, место и дата погребения (отпевания, панихиды), соболезнования родным и близким, траурная рамка. Часто встречаются авторские заметки, снабженные подписями, нередко весьма пространными, коллективными, «говорящими» [18]. В ряде случаев авторами некрологов выступали видные деятели Русской Армии и Флота [19]. Большой интерес представляет собрание псевдонимов, под которыми время от времени печатались посмертные заметки [20]. Редакция журнала всегда призывала своих корреспондентов присылать эти сообщения оперативно, в то же время долгие годы В.В.Орехов вынужден был публиковать ограничения по количеству строк в некрологах ввиду бедности издания и дороговизны печати. Были и другие причины. Так, в декабре 1956 г. в рубрике «Незабытые могилы» указывалось: «Редакция «Часового» с глубокой скорбью видит, что синодик «Незабытых Могил» увеличивается с каждым месяцем. Она по-прежнему считает своим нравственным долгом отмечать кончины наших соратников и друзей, уходящих в лучший мир. Однако, обилие некрологов таково, что они рискуют поглотить значительное число страниц нашего журнала, у которого, как читатели видят, имеются многочисленные задачи и разнообразные отделы. Поэтому редакция «Часового», с большим для себя огорчением, считает необходимым сокращать присылаемые некрологи до 10 строк, и обращается с покорнейшей просьбой к присылающим некрологи помещать в них самое необходимое» [21]. Из-за этого разнообразие форм и размеров некрологов в «Часовом» огромно.

Из нескольких тысяч некрологов в журнале лишь малая часть сообщений о смерти сопровождается изображениями умерших. Причины: «рассеяние» русского зарубежья, частое отсутствие у корреспондентов (в т.ч. близких родственников) фотографических карточек и портретов усопшего, необходимость доплачивать за печать фото, ввиду стесненности редакции в средствах на типографию. Тем не менее, ценный иконографический материал в некрологах «Часового» представлен: число фотографий не достигает и двух сотен, напечатаны четыре портрета. В то же время «мемориальные» выпуски изобилуют фотографиями, очевидно, более доступными редакции в силу высокого статуса знаменитых усопших.

Число сообщений о смерти в «Часовом» переживало некоторые колебания. В первые номера вошли памятные статьи о видных деятелях Белого движения, погибших в Гражданской войне, однако в целом период 1918–1928 гг. в некрологах журнала представлен слабо. Большой перерыв «Часовой» переживает в 1942–1947 гг. после запрета издания германскими оккупационными властями Бельгии. В последующие годы некрологи, связанные с гибелью русских эмигрантов во Второй мировой войне, прибавлялись к более современным сообщениям. В 1970-80-е годы число некрологов в «Незабытых могилах» стало ощутимо большим – умирало последнее поколение русского зарубежья, которое застало эвакуацию из Крыма: кадеты, юнкера, гардемарины, угасали и долгожители Белой эмиграции [22].

В числе важных особенностей некрологов в журнале «Часовой» следует указать следующие.

Большое число сообщений посвящено «друзьям России», среди которых – бывшие союзники по Антанте, покровители русской эмиграции в Европе, политики и общественники, противостоящие советскому режиму [23]. Наряду с этим встречаются сочувственные некрологи, посвященные германским полководцам, сражавшимся против России в Первой мировой войне [24]. После хрущёвской «оттепели» в номерах «Часового» эпизодически появляются сообщения о смерти отдельных видных деятелей Советского Союза (Ахматова, Будённый, Жуков, Пастернак) [25]. Критерий выбора известных персон для публикации их некролога зачастую неочевиден.

При общей православной направленности издания, хвалебного упоминания в некрологах «Часового» удостоились отдельные иерархи Римско-католической церкви, оказавшие услуги русским в эмиграции (Пий XII, кардинал Миндзенти) [26].

С известным пиететом поданы сведения о представителях династии Романовых за рубежом, с акцентом на прошлые военные и нынешние филантропические заслуги [27].

Объем некрологов в случаях, когда речь идет не об исторических деятелях, практически не привязан к статусу усопшего. Обычна ситуация, когда сообщение о смерти генерал-майора укладывается в две-три строки, в то время как описание жизни и подвига штабс-капитана занимает столбец.

Несмотря на антисоветскую ориентацию, редакция «Часового» крайне редко публиковала некрологи лиц, активно воевавших на стороне гитлеровской Германии [28]. В подшивке журнала есть ряд сообщений о смерти русских воинов, сражавшихся за фалангистов в Испании и против югославских коммунистов в Русском Корпусе в Сербии [29].

В последний период существования «Часового» в число некрологов попали сообщения о смерти некоторых «антисоветчиков» из СССР как провозвестников постепенного «пробуждения России».

Часть сведений об умерших неясна, допускаются двойственные данные, нередко – почти полное отсутствие информации. Заметна постоянная работа редакции, направленная на дополнение некрологов и исправление допущенных и выявленных ошибок.

Значение корпуса некрологов в журнале «Часовой» сложно переоценить. В течение почти 60 лет был создан уникальный перечень персональных данных о нескольких тысячах представителей русского зарубежья, находившихся вне России весь период существования СССР. Внутри Белой эмиграции некрологи «Часового» способствовали укреплению связей между разрозненными группами и лицами, активно работали в своеобразной «перекличке» однополчан, земляков, родственников и друзей [30].

Работа Историко-документального центра Института Наследия по составлению «Указателя некрологов журнала ”Часовой”» ясно показала научную целесообразность очной ревизии возможно полного собрания 150 изданий, лёгших в основу шеститомного справочника «Незабытые могилы», с целью выявления и введения в научный оборот тысяч неизвестных пока посмертных записей о персоналиях русского зарубежья.