Охрана правопорядка в период Великой Отечественной войны в Краснодарском крае: идеологический аспект

Acknowledgement: This publication was prepared with the financial support of the grant RHF project number 14/11/23015 "The history of internal affairs bodies in the Kuban region in the XX century.".

Охрана правопорядка – одна из важнейших функций государства. Законодательно установленные нормы в условиях Великой Отечественной войны охранялись различными структурами. Мы рассмотрим основные характеристики их деятельности в Краснодарском крае, в такой специфической сфере, как идеология. В отечественной исторической науке уже устоялось восприятие периода правления И.В. Сталина как тоталитарного, основной характеристикой которого является жесткое следование идеологическим установкам. Нами данная сфера рассматривается в соответствии с принципом историзма. В тот период к контрреволюционной пропаганде, антисоветской деятельности мог быть отнесен достаточно широкий спектр высказываний и действий. Без привнесения современных оценок адекватности действий правоохранительных органов мы исследуем их логику, их деятельность по охране идеологического «статус-кво» в Краснодарском крае. Более того, идеологически чуждые концепции могли быть не высказываемы, не переходить в область действий, но человек либо группа людей наказывались в силу предположения, что они могут так поступить.

В исторической литературе, в силу содержательного интереса и в связи с повышением внимания, по различным причинам (юбилейные даты, политические преобразования и т.п.) происходили всплески внимания к деятельности различных органов и учреждений по защите правового порядка. Целый ряд публикаций, имеющих не только историографическое значение, но ввиду обширного круга вводимых в научный оборот материалов документального и личного происхождения, был осуществлен В.П. Зайцевым и В.В. Туковым [1], что во многом переводит их работы в разряд источников. Значительный интерес представляет диссертационная работа и публикации В.Е. Мартианова [2], в которой автор рассматривает деятельность органов НКВД в 1937–1945 гг. Значительное количество публикаций посвящено истории различных учреждений и служб в период Великой Отечественной войны.

Целью данной статьи является анализ деятельности различных органов и учреждений по охране правопорядка в Краснодарском крае. Хронологические рамки нашего исследования включают канун и период Великой Отечественной войны. Географические рамки – Краснодар- ский край. Идеологический аспект, на котором мы сконцентрируем свое внимание, наиболее сложен в исследовании и интерпретации.

Принцип историзма диктует нам необходимость погружения в эпоху, когда бескомпромиссное противостояние идеологий на мировой арене дополнялось внутригосударственными особенностями развития и жесткой борьбой против инакомыслия. Особенно сложно нам воспринимать реальность тех лет из нашего демократического периода, когда свобода слова и отсутствие идеологии закреплены в Конституции РФ и поддерживаются развитым международным правом. Вал критики, нередко справедливой, по поводу репрессий по идеологическим основаниям как раз и не учитывает особенности периода. Излишняя толерантность (буквально терпимость к любому инакомыслию) в ряде стран привела к широкому распространению деструктивных религиозных движений; по сути, именно крайняя толерантность в Веймарской республике создала условия для прихода нацистов к власти. В то время как противодействие деструктивным идеологиям, наряду с преступлениями против жизни и имущества граждан, ‒ исторически сложившаяся, часто необходимая функция государства. В нашей стране она реализуется в соответствии со ст. 13 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», п. 7 Положения о Министерстве юстиции Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13.10.2004 № 1313, министерством юстиции России, на которое возложены функции по ведению, опубликованию и размещению в сети Интернет федерального списка экстремистских материалов. В СССР идеологическая борьба носила тотальный характер. Своеобразным становым ее хребтом был НКВД, представленный деятельностью региональных структур.

Идеологическая борьба охватывала все уровни социального бытия: «...доносы приняли характер чумы и размах стахановский» [3]. Субъективация юридической деятельности выражалась в достаточности для признания виновным согласия подозреваемого, широкое распространение доносов, что подтверждало сталинский тезис о наличии внутренних врагов. Признание стало «царицей доказательств», а донос ‒ важным способом расследования. Данная тенденция стала следствием идеологизации общества и особого эмоционального накала в борьбе против инакомыслия. Органы охраны правопорядка играли в этих процессах особую, неоднозначную роль.

Одной из важнейших форм идеологической борьбы была борьба с «контрреволюционной агитацией». Очевидно, что в условиях тоталитарного режима под эту категорию попадало любое недовольство окружавшей действительностью. Достаточно было повторить услышанное в очереди. Например, за этот проступок начальник милиции Брюховецкого района Толстиков был исключен из партии [4].

Наиболее широким направлением охраны правопорядка в сфере идеологии была борьба против различных «контрреволюционных организаций», среди которых следует отметить политические («троцкистские», «белоказачьи») и националистические организации. Последние «выявлялись» в местах компактного проживания греков, армян, шапсугов. Организовывалась читка и в рядах органов охраны правопорядка. В принадлежности к националистическим организациям были обвинены сотрудники УНКВД по Адыгейской автономной области, Греческого РО НКВД [5]. Общее количество проходивших по делам об участии в подобных организациях превысило 1 тыс. чел. Всего накануне Великой отечественной войны было выявлено более 50 организаций (28 казачьих, 10 националистических, 7 религиозных и др.)

Система охраны правопорядка в СССР к началу Великой Отечественной войны имела разветвленную структуру, но в силу политических репрессий и аппаратных изменений не устоявшуюся. Ее основные характеристики были заложены в 1937 г. и повторяли союзную структуру. Управление НКВД по Краснодарскому краю состояло из 12 отделов. Последнее предвоенное преобразование было произведено 3 февраля 1941 г. Из НКВД СССР был выделен наркомат государственной безопасности (НКГБ). На уровне Краснодарского края органы НКВД были разделены на УНКВД и УНКГБ. На уровне районов НКВД был представлен везде, в то время как структуры УНКГБ действовали на межрайонной основе. Но выделившаяся из НКВД система охватывал весь край, несмотря на малочисленность состава, минимально в районах были представлены опергруппы. Наибольший вклад в охрану правопорядка, безусловно, вносила милиция, как наиболее многочисленная в структуре НКВД.

В качестве характеристики идеологической нестабильности региона указывались и этнические характеристики. Так, например, требовалось усилить опергруппу НКГБ Адлерского района в связи с разнородностью состава населения, из которых 1,5 тыс. греков, являющихся иностранными подданными, более трети населения – армяне, среди которых «остались недобитые контрреволюционные националистические элементы, а также эстонцы, староверы, беглое кубанское казачество» [6].

Начало Великой Отечественной войны значительно сказалось на деятельности органов охраны правопорядка. 20 июля 1941 г. НКГ'Б СССР вновь вошел в НКВД СССР. Изменились задачи, которые ставились в новых условиях. В соответствии с Указом президиума Верховного

Совета СССР в Краснодарском крае введено военное положение. Страна вступила в войну, органы НКВД должны были, наряду с ранее существовавшими обязанностями, вести борьбу с новым врагом – нацистами и их возможными сторонниками в регионе.

Личный состав НКВД Кубани стал источником ценных кадров, которые переходили на военную службу, исполняя близкие по содержанию обязанности в особых отделах. Сокращалось штатное расписание, но и его укомплектовать не удавалось. Быстрое продвижение частей вермахта по советской территории потребовало расширения сети подготовки кадров по организации светомаскировки, созданию и оборудованию бомбоубежищ, воздушной тревоги, тушению пожаров, обезвреживанию авиабомб. Начало Великой Отечественной войны поставило правоохранительную деятельность в новые условия и в идеологической сфере. Широко распространилась борьба, по терминологии той эпохи. с антисоветскими высказываниями, пораженчеством. Особый накал приобретает борьба с дезертирами, приобретшая серьезный размах [7].

В.Е. Мартьянов приводит случай, когда за фразу «Хлеб дают только коммунистам, нет справедливости. Надо сдаться Гитлеру без боя. Все равно разницы нет ‒ будет у власти Сталин или Гитлер», высказанную 22 июня 1941 г. в состоянии алкогольного опьянения, уже 22 июля был приговорен к расстрелу А.В. Данченко. Производит впечатление масштабностью борьбы на идеологическом фронте то, что более половины дел, поступивших в трибунал войск НКВД Краснодарского края, были связаны с наказанием за ложные слухи, а более 90% осужденных получили свои наказания за «контрреволюционную агитацию» [8].

В 1942 г. в Краснодарском крае были раскрыты четыре молодежные организации (от 17 до 28 лет) коллаборационистского уклона. Ориентируясь на гитлеровскую Германию, они печатали и распространяли листовки антикоммунистического содержания. Но на улицах городов появлялись и другие листовки антисоветского содержания [9].

Наряду с противодействием идеологически «чуждым» лицам и НКВД накануне и в период оккупации нацистскими войсками осуществляло депортацию социальных и национальных групп населения, которые высшее руководство страны рассматривало как особенно склонных к коллаборационизму. Масштаб довоенных репрессий, историческая память и ментальные особенности рассматривались И.В. Сталиным как достаточное основание для возможности сотрудничать с нацистами, а следовательно, требовались превентивные меры [10].

К началу войны из Краснодарского края было выселено более 5 тыс. чел. Уже в период войны планировалось выселить более 1тыс. чел., причем почти треть из них составляли дети до 16 лет.

К категории лиц, которые воспринимались как неблагонадежные, добавляются этнические немцы. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1941 года «По достоверным данным, среди немецкого населения… имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами… Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население» [11]. Осенью 1941 г. из Краснодарского края органами НКВД было выселено от 37 723 до 40 636 человек [12]. Для проведения этой операции в Краснодарский край было дополнительно направлено 350 сотрудников органов внутренних дел, в другие периоды сотрудники из Краснодарского края направлялись в различные регионы [13].

В 1942 г. в соответствии с директивой, подписанной лично Л.П. Берией, с территории Черноморского побережья Краснодарского края подлежал выселению целый ряд категорий «чуждых и сомнительных элементов» [14]. Кроме связанных родственными узами с врагами народа и преступниками это были все подданные иностранных государств и представители целого ряда этносов – немцы, финны, румыны, австрийцы, венгры и крымские татары.

Общая численность выселенных составила 880 чел., и свыше 400 было подготовлено к депортации, большую часть из которых составляли подданные иностранных держав [15]. Спорным является вопрос об адекватности данных мер, но при отступлении нацистских войск с ними ушло с Северного Кавказа более 20 тыс. казаков [16].

Оккупационные власти нацистов осуществляли свою пропагандистскую компанию, ориентируясь на социальные группы, которые, по их мнению, были чужды советской власти. Это, прежде всего, казачество. Для участия в подразделениях германской армии и для отправки на работы шла вербовка добровольцев, которая стала принудительным мероприятием.

В разведсводках отделов УНКВД содержались сведения, опровергавшие информацию нацистских листовок. К сожалению, у нас нет информации о широте контрпропаганды. Если в нацистских листовках говорилось об отсутствии в отношении военнопленных и мирного населения «зверств», то в информации, распространяемой УНКВД, приводились конкретные факты о лагерях военнопленных и концентрационных лагерях (например, на территории консервного комбината в ст. Крымской), голоде, болезнях, гибели содержавшихся там военнопленных [17].

Еще одной сферой идеологического противостояния была официальная доктрина нацизма – антисемитизм. Данное направление ярко проявлялось в документах оккупационных вла- стей, в их печатных изданиях [18]. В разведсводке УНКВД приводились конкретные факты расстрелов евреев [19].

Аграрная проблематика являлась еще одной сферой идеологического противостояния. Обещания оккупационных властей включали переход от колхозов к единоличному землевладению. Нацисты начали формировать «новое казачество», выделяя по одному гектару земли на душу и по две лошади на хозяйство, освобождая от 50% налогов тех, кто активно сотрудничал с оккупационными властями. В это же время в разведсводках сообщалось о конкретных фактах разграбления крестьян, вывозе сельхозпродукции, голоде в станицах [20].

Освобождение Краснодарского края от нацистских войск изменило и задачи, которые ставились перед органами охраны правопорядка. Организационно новые задачи стали решаться в рамках через очередное структурное изменение: 14 апреля 1948 г. из НКВД был выделен новый наркомат – НКГБ. В этот раз реформа проводилась более последовательно. Из райотделов НКВД повсеместно были выделены райотделы НКГБ. Функции контроля над сохранением правопорядка в идеологической сфере оказывались в компетенции вновь создаваемой структуры. К ним можно отнести борьбу с «антисоветскими элементами и проявлениями среди населения» [21]. Особенную опасность приобретали остатки нацистского влияния на население. Масштабы данной работы были весьма значительны. На территории Краснодарского края в первой половине 1943 г. было арестовано порядка 14 тыс. заподозренных в коллаборационизме, около половины из них были осуждены, причем около 1 тыс. приговорены к смертной казни.

Наиболее известен первый в стране открытый судебный процесс, проходивший в г. Краснодаре с 14 по 17 июля 1943 г. Публичное осуждение и приведение приговора в исполнение имели серьезное, в том числе идеологическое, влияние на население [22].

Идеологическое противостояние было важной сферой жизни советского государства, и жесткость в оценке высказываний, действий, даже намерений правоохранительными органами являлась нормой. Данная характеристика эпохи приводит нас к пониманию особенностей развития государства и общества не только в тот сложный период Великой Отечественной войны, но и в иные времена.