Профсоюзы в политической борьбе 1930-х гг.: от троцкистской "интеграции в мировую экономику" к сталинской "самостоятельной экономической единице"

1930-е годы, пожалуй, самый трагичный и в то же самое время прорывный этап в истории нашей страны. Сегодня актуальность его технологий общественных изменений детерминируется процессами изменений в основных сферах жизнедеятельности общества - экономике, политике, культуре, идеологии, мировоззрения и мировосприятии, ко- торые происходят в современной России. Как и тогда, вопрос стоит не просто о пути развития России (а тогда СССР), но и самом ее существовании. Степень накала дискуссий идет по нарастающей и отражена в научной литературе.

В 1930-е годы руководство СССР взяло курс на стабилизацию, единение и собирание сил. Это было время конкретного, реального, жесткого «социалистического прессинга» во всех сферах. С трагедиями, огромными потерями СССР прошел коллективизацию и индустриализацию, без которых он не смог бы выстоять в неизбежной войне. В эти годы Советской России удалось до предела «сжать время» (сталинское - «мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны ликвидировать это отставание за 10-20 лет, либо нас сомнут» [1] и провести ускоренную, «ударную» модернизацию, которая стала гарантией того, чтобы не только не исчезнуть с карты мира, но и стать после Великой Победы Великой Державой).

Все, что было характерно для правящей партии в 1920-е годы - либерализм внутри партии, существование фракций, отсутствие единого лидера и существование неустойчивого олигархата, в 1930-е годы стало непозволительной роскошью. Проводится борьба с фракциями, зачистка их лидеров и активистов, формируется вертикаль власти из партийных функционеров, своеобразная «большевистская опричнина», во главе которой утверждается И. Сталин и которая становится становым хребтом всей системы власти, заменив госаппарат и взяв его под свой контроль. Фракционеры оказывали бешеное сопротивление, в партии и правящем классе государства зрели заговоры, партноменклатура (и высшего эшелона, и региональная) противилась принятию новой Конституции. Но Сталин, исходя из того, что политик, несущий бремя ответственности за народ, должен делать все «не для себя, а для государства, которое требует безжалостности» (это сталинские слова, сказанные им в 1935 г. французскому писателю Р. Роллану), сумел пресечь разброд и шатания, мобилизовать партию и народ и совершить в одно десятилетие рывок от аграрного к индустриальному обществу, догнать передовые в техническом отношении страны.

У наиболее развитых стран Европы и в США были куплены тысячи полнокомплектных заводов и фабрик с самыми передовыми на то время технологиями и оборудованием. Тысячи специалистов, инженеров и техников из развитых стран были приглашены в СССР для создания здесь нового ТУ (технологического уклада), основанного на двигателе внутреннего сгорания и конвейерном производстве Форда. И СССР (Россия) за десятилетие одним прыжком перескочил на четвертый ТУ, став вровень с наиболее развитыми странами мира.

Была оформлена элитарная, по сути своей, система всеобщего и бесплатного образования, а на ее основе сформирована новая советская техническая интеллигенция, ставшая вместе с квалифицированными рабочими ударной силой в осуществлении модернизации. Выпускники вузов, особенно инженерных специальностей, становятся очень востребованными. Краснодарская газета «Красное Знамя» так сообщает о выпускниках ВИММПа: «Спрос на инженеров пищевой промышленности очень велик. Буквально на другой день после защиты дипломных работ тресты забирают студентов - молодых специалистов. Уже сейчас распределен весь выпуск 1935 г. по предприятиям» [2].

Бывшие учащиеся вузов пополняют состав «красных директоров», становятся руководителями регионального и федерального уровней. Газета «Большевик» сообщала: «Выпускник КХТИ 1937 г. М.С. Попов работает уже директором Краснодарского краевого треста "Крайжирмасло", П.А. Кравченко окончил в 1933 г. КХТИ, теперь замнаркома автомобильной промышленности УССР. Бывший беспризорник Г.В. Фонов после окончания этого же вуза в 1936 году назначен главным инженером плавучего жирозавода "Алеут" на Дальнем Востоке, а бывший студент КХТИ В.Н. Кравченко работает главным инженером маслозавода в Байрам-Али в Узбекской ССР» [3].

Успешно происходила и подготовка рабочих кадров через системы ФЗУ, а позже, накануне войны, - «Трудовых резервов», и произошедший экономический прорыв стал не просто неким технологическим актом, но и событием глубокого духовного значения. Огромные массы людей не просто участвовали в грандиозных стройках по принуждению, но и сознательно создавали фундаментальную базу и «нервные узлы» будущей советской цивилизации. Советский социалистический проект, по крайней мере, в это время явно не был ошибкой истории, как утверждают современные либералы-западники, а, наоборот, прорывным шагом в развитии страны и всего человечества. СССР находился в 1930-е годы в постоянной борьбе за выживание в жесточайших экстремальных условиях и ограничениях исторического времени и пытался (отметим, небезуспешно) решить те задачи, которые становятся актуальными сегодня.

Сталинская элита сломила троцкистский проект «мировой революции» и интеграции советской экономики в международное капиталистическое хозяйство (в проекте резолюции Л.Д. Троцкого к XV партконференции было написано: «Ни на одну минуту партия не должна забывать о том, что хозяйство СССР может развиваться только как часть мирового хозяйства… Зависимость хозяйства СССР от мирового хозяйства… должна будет в дальнейшем не ослабевать, а возрастать», а сам лидер «левых» оппозиционеров возглавлял Комитет по концессиям, через который пролетарские элитарии активно сотрудничали с иностранными капиталистами. А как сотрудничали - известно: как раздавались лицензии на добычу полезных ископаемых, как вывозились вагонами иконы и драгоценности, экспроприируемые комиссией под руководством жены Троцкого Седовой у монастырей, как ушла треть золотовалютного запаса России на заказ Швеции паровозов, у которой паровозостроительных заводов не было, а российские заводы в это время стояли и в стране царил голод, как родственники Троцкого становились в одночасье в США крупными банкирами) и реализовала проект «социализм в одной, отдельно взятой стране» или, другими словами, тот проект, о котором говорил И.В. Сталин еще на XIV съезде ВКП(б): «Мы должны сделать нашу страну экономически самостоятельной, независимой, базирующейся на внутреннем рынке. Мы должны строить наше хозяйство так, чтобы наша страна не превратилась в придаток мировой капиталистической системы, чтобы она не была включена в общую систему капиталистического развития как ее подсобное предприятие, чтобы наше хозяйство развивалось не как подсобное предприятие мирового капитализма, а как самостоятельная экономическая единица, опирающаяся главным образом на внутренний рынок...» [4]. Советская цивилизация становилась самостоятельным центром мирового развития, а само общество жило, как говорят, в восходящем потоке истории.

Встроенные в ее политическую систему как «приводные ремни» от партии к массам и послушно выполнявшие большие и малые установки партийных комитетов, профсоюзы оказались «в нужном месте в нужное время». Они «убираются» с политического поля (культурно-просветительная работа, в которой много было политической составляющей, становится не основной сферой их деятельности, этим стали заниматься государственные структуры, а профсоюзы - культурно-массовой работой) и переориентируются на «естественные», свойственные, хотя и рутинные для них, функции: им были переданы рычаги улучшения жизни трудящихся (и прежде всего рабочего класса) - государственное социальное страхование, дома отдыха и санатории, детские оздоровительные учреждения, контроль за осуществлением законов об охране труда и техники безопасности.

Ставился даже вопрос о бесплатности работы профсоюзных руководящих кадров. 16 декабря 1936 г. Президиум ВЦСПС принял решение «О составлении бюджета профсоюзов по членским взносам на 1937 год», которое содержало ряд принципиальных положений:

• а)    отменялась существовавшая с 1922 г. система финансирования профсоюзов хо-зорганами на содержание ФЗМК (от 0,5 до 3 % фонда зарплаты каждого предприятия). Содержание профаппарата целиком переходило на средства, поступающие от членских взносов;

• б)    устанавливалось, что на все административно-хозяйственные расходы и содержание платного аппарата профсоюзы могут расходовать только 40% от членских взносов, а остальное должно идти на культурно-массовую работу и помощь членам профсоюзов. В связи с этим производилось максимальное сокращение платного аппарата и пере-

• вод подавляющего большинства низовых профорганизаций на бесплатную работу в нерабочее время;

• в)    изменялся порядок перечисления членских взносов ЦК союзов и межсоюзных организаций. Если раньше все членские взносы через Госбанк поступали непосредственно в ЦК союзов и последние сверху утверждали сметы нижестоящим профорганизациям, то теперь устанавливался порядок, когда заводские и местные комитеты собирали все членские взносы и отчисляли ЦК союза определенный процент, установленный ВЦСПС по каждому союзу в отдельности;

• г)    сокращались отчисления союзов на содержание совпрофов с 8% в 1936 г. до 3% и вдвое для ВЦСПС;

• д)    предлагалось ЦК союзов сократить с 1.07.37 г. число платных работников сети культучреждений (клубов, стадионов, красных уголков и др.) не менее чем на 50%, при этом сами культучреждения переводились на хозрасчет (чем не рыночные отношения?) [5].

Такие неординарные решения наносили сильный удар по расплодившейся профсоюзной бюрократии (профактив), особенно краевого (областного) и городского уровней, которая довольно часто использовала средства не по назначению, а «живую» профработу подменяла фразерством и лозунгами. К тому же, тот же руководящий профактив сам себе обеспечивал комфортные условия деятельности. В эти годы входят в систему «закрытые» дома отдыха, «закрытые» пансионаты, «закрытые» санатории в Кисловодске и Сочи с «повышенными условиями обслуживания» [6].

В эти же годы партийно-государственная машина подмяла под себя руководящие органы профсоюзов: они окончательно потеряли самостоятельность, «стали какими-то придатками к массовым организациям, а не их руководящим центром» [7]. А сами профсоюзные лидеры становятся частью новой советской элиты, которая, с одной стороны, непрерывно воспроизводилась и непрерывно обновлялась, а, с другой - чтобы не загнивала и не паразитировала, репрессировалась: от высшего руководства до краевого и городских совпрофов («врагами народа» были объявлены председатель крайсовпрофа О.Н. Соколова, члены пленума Крайсовпрофа Шейнин, Щербаков, Халамейзер, вместе с секретарями ГК ВКП(б) г. Краснодара Рывкиным и Буровым заклеймен как троцкист и враг председатель горсовпрофа М.И. Мордухович, который 14 января 1938 г. был исключен из партии, а 11 июня 1938 г. расстрелян. Дело в отношении последнего как раз и показывает, на наш взгляд, внутреннюю партийную борьбу. Вопрос о Мордуховиче рассматривался на различных партийных уровнях - от пленума горкома ВКП(б) и ГК ВКП(б) до первичной парторганизации галантерейной фабрики несколько раз (только на бюро ГК ВКП(б) четыре раза), и принимаемые решения - от почти амнистии до исключения [8]).

Репрессии не позволяли ей превратиться в самодостаточную и самоценную сущность, то есть в номенклатуру (это начнется в хрущевское время), а заставляли ответственно и эффективно служить своему народу, советскому государству. За безответственность и неэффективность неизбежно следовало наказание: ГУЛАГ или расстрел.

Анализ архивных источников, доступных любому исследователю, позволяет сделать вывод о том, что в среде местной элиты, в которую входили и профсоюзные чиновники и которая была репрессирована, четко выявляется картина, как бы сегодня сказали, коррупционных преступлений. А это в условиях напряжения и полной отмобилизованно-сти страны, да еще и в преддверии войны, однозначно можно квалифицировать как преступление антинародное.

В 1937 г. противостояние Сталина и его элиты с космополитической «верхушкой» достигает апогея. Последней не удалось совершить либеральный профашистский переворот. Посредством жестоких репрессий он был упрежден. По поводу попытки переворота приведем выдержку из выступления Векличева — представителя АзовоЧерноморского КК ВКП(б) на собрании Краснодарского горпартактива 14-16 января 1937 г. «Об ошибках секретаря Азово-Черноморского КК ВКП(б) т. Шеболдаева и неудовлетворительном политическом руководстве крайкома ВКП(б)»: «...Начали вести официальное соглашение с буржуазными капиталистическими государствами по ликвидации Совет- ской власти, о поражении Советского государства (речь идет о Пятакове и К. - авт. Ч.С.А.). Когда они начали вести переговоры, то буржуазия предъявила им свои требования, которые они целиком признали, а именно - с одним государством они заключили соглашение о том, что они соглашаются передать Украину этому государству, лишь бы они помогли сесть им в Москве у власти. Название этих государств я не имею права говорить... Эти государства потребовали у будущего "правительства", что мало Украины и Дальнего Востока, что вы должны вообще изменить режим на территории "Вашего нового государства". Колхозы распустить, совхозы тоже. Допустить частный капитал на фабриках и заводах и в особенности иностранные концессии... Реставрация капитализма на территории бывшей Советской России. Настоящая программа "будущего государственного строя", "буржуазно-демократического", в котором у власти стоят троцкисты, а экономическая власть находится у буржуазии в лице кулаков, помещиков, фермеров, промышленников, капиталистов, фабрикантов, не говоря уже о том, что торговля передана будет в частные руки. Вот что нам говорили и готовили всерьез. Ездили за границу, разговаривали с капиталистами, с их охраной, контрразведкой, передавали сведения. Производили на военных заводах вредительскую продукцию» [9].

Сами репрессии до сих пор являются предметом острых дискуссий. На наш взгляд, они (репрессии) не были однозначно сталинской паранойей, а ее жертвы (в первую очередь элита - государственная, политическая, военная) безвинными. В подтверждение этого приведем мнение Александра Зиновьева, глубокого русского философа, диссидента, участника Великой Отечественной войны: «… Если подходить к событиям с научной точки зрения … то я склоняюсь к тому, что репрессии стали одним из факторов Победы... Не нужно следовать солженицынской концепции, что все были жертвы, а наверху сидел Сталин со злоумышленниками. Ведь была же революция, Гражданская война, шла грандиозная стройка и шла непрерывная борьба и было, разумеется, сопротивление. Так что в абсолютную невинность наших военачальников я не верю. Были антисталинские заговоры, шла жестокая борьба с троцкистами... Я, кстати, не встречал ни одного человека, который был бы репрессирован без всяких на то оснований... Если бы не было 1937 года, то в 1941м году, через два-три месяца, война закончилась бы для Советского Союза поражением. Тут опять-таки мне не нужны никакие секретные документы. Все, что нужно для научного социологического понимания, лежит на поверхности» [10].

Аналогично высказывался и посол США в СССР в то время Джозеф Дэвис. 25 июня 1941 г., спустя три дня после нападения Гитлера на Советский Союз, Дж. Дэвис, выступая с лекцией в Гарвардском университете, на вопрос, что бы он мог сказать о наличии в СССР «нацистской пятой колонны», ответил кратко: «Ее больше не существует - все расстреляны».

На наш взгляд, можно также констатировать, что репрессии привели и к тому, что к 1939 г. в основном завершилась консолидация высшего советского истеблишмента - и политическая и идеологическая. Это касается и профсоюзной элиты.