Стихи

Е.М. Гончарова goncharova-elena-mikhailovna)

В Питер

~ 1 ~

Я уеду в подлунный Питер. Буду белыми бредить ночами.

Я надену нарядный свитер, С чуть приспущенными плечами.

Я мосты разведу рукою, А вернее – лишь полувзмахом.

И останусь грустить с Невою, С кораблем под Андреевским флагом.

Память ранит больнее бритвы… Мне корабль о былом расскажет.

Я шепчу про себя молитвы. Их волна в узелки завяжет.

На платке нежной ночи белой Вышиваю узор стихами.

Буду жить с обреченной верой И с надеждой, что встречусь с Вами.

Сфинксы, Зимний, и Ангел кроткий, Вы – свидетели моих странствий.

Белой ночи покой короткий, Я – изменчива в постоянстве.i. Z

В полдень вздрогнет от пушки Питер, Как-то зябко пожав плечами.

Я отдам ему сонный свитер, Чтобы помнил меня ночами.

~ 2 ~

Я в предвкушении встречи, город, С неспешным проблеском Невы. Исакий, приподнявший ворот Своих колонн. Пусть не новы Старинных елей опахала, Ветвей ажурные платки.

Луна в них видно отдыхала, И ночи были коротки.

Адмиралтейства шпиль нанижет На вертел свой громаду туч. И Петр велик и неподвижен, Сквозит меж пальцев редкий луч. И охраняет город ангел, Расправив крылья высоко. Сметаются чины и ранги, И так вздохнется глубоко.

От пушкинского озаренья Ты, город, в гордости своей Будь, как России прославленье, Ведь ангел твой парит над ней!

~ 3 ~

Льет дождь. И на душе туманно. Бежит народ, укутавшись в плащи. А городу, наверное, фонтанно, И потому на город не ворчи.

Он сам такой, с водой в переплетении, Где праздный луч горяч, но очень скуп. И я сижу вся в пледе из сомнений, Под бормотанье водосточных труб.

~ 4 ~

Засыпаю, и путаются мысли… Улицы, улицы, деревья, иней. Петербург – синий.

Сахарные пряники домов – На вьюжной пирушке.

Конфетные фантики снов – В деревянной кружке.

Слепит маскарадная блажь – балы.

И кружатся в танце немом залы.

Дверей лебединый полет – ввысь.

А мысли по комнатам разбрелись.

~ 5 ~

Ее неспешно целовал он пальцы, Как будто время повернуло вспять. И стрелки – неуемные скитальцы Вдруг разучились по свету блуждать. Ей было слезно, а ему небесно, Читал стихи, листая встреч альбом. И чувству было нестерпимо тесно

Шагать меж стрелок, где времен разлом.

~ 6 ~

Мне отчего-то захотелось Пустынных, гулких площадей. И мостовой окаменелость В шагах отринутых людей. И в этом мраке и безлюдье Ушедших споров тишина. Как одиночество на блюде, Луна светилась из окна.

Сквозь этот свет и расстоянье В намеки тени, как с холста, Я одевалась в ликованье Уснувших улиц и моста. И площадей многоголосье Слилось в воронку тишины, И шпилей старых остроносье Вонзалось в трепетность луны. И на душе тревожно, странно, Как от предчувствия дождя… На площади, под шум фонтана, Забыли время уходя.

Когда приходит пониманье… Когда приходит пониманье, Что все не так и все не то, В чужое спрячешься вниманье, Как в простодушное пальто. И, видя в незнакомом взгляде Иной реальности секрет, Ты прикасаешься к помаде, Хранящей прежний силуэт.

Есть в зазеркальном отраженьи, На перекрестке двух орбит Другого взгляда притяженье, Но и оно не защитит.

* * *

Так безвозвратно дым струится, А солнце глянцем сквозь него Красуется и золотится, Касаясь взора моего.

Но странно: только дым растает, Глядишь – и нет следа лучей.

Так незаметно исчезает

Едва пробившийся ручей.

Так свет вовек играет тьмою, Как неразлучны инь и янь.

Так я напоена тобою, Шагнув за легкой дымки грань.

* * *

Увядающий запах костра, И дождинки из пагубных грез. Я луны величавой сестра И хранитель нейлоновых слез. И проста и, как мир, не нова Эта песня, беседка и дождь. Жизнь жестка, и все же права. Дымом канет красивая ложь. И останется эхом в душе Дождь-философ, что сад сторожит. И уже на ином вираже Лучик света коснется ланит.

Август

Август. Сочный запах дыни. Дни на убыль. И отныне Дева-осень с рыжей гривой На бульвар наш молчаливый Опускает ветра шаль.

Терпкий привкус лета жаль. Но далеко, в подсознанье, Там, в прошедшем ожиданье, Сны качались на волнах… Жаль, что август на губах.