Трагический 1905 год на страницах газеты "Кубанские областные ведомости": сражения в китае и революция в России

DOI:

Citation. Blagoder Yu.G. Tragic 1905 on the Pages of “Kubanskie Oblastnye Vedomosti” Newspaper: Battles in China and the Revolution in Russia. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 4. Istoriya. Regionovedenie. Mezhdunarodnye otnosheniya [Science Journal of Volgograd State University. History. Area Studies. International Relations], 2019, vol. 24, no. 4, pp. 60-70. (in Russian). DOI:

Цитирование. Благодер Ю. Г. Трагический 1905 год на страницах газеты «Кубанские областные ведомости»: сражения в Китае и революция в России // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2019. – Т. 24, № 4. – С. 60–70. – DOI:

Введение. История казачества насыщена героическими и драматическими событиями. Заселение земель Прикубанья, начало хозяйственной деятельности в конце XVIII в. были сопряжены с большими трудностями. Суровые условия не сломили боевой дух казаков. Участвуя в военных кампаниях, обороняя южные рубежи государства, они достойно защищали интересы Российской империи в XIX веке. Служение и верность Богу, Царю и Отечеству – вот постулаты, которые легли в основу идеологии, на протяжении столетия укреплявшей духовную силу кубанского казачества.

Год 1905-й был наполнен трагическими событиями, происходящими как в Российской империи, так и за ее пределами.

Во-первых, уже год идет Русско-японская война. Несмотря на удаленность Кубанс- кой области от российско-китайской границы, казаки отправляются на фронт. Как отмечает И.Я. Куценко, в боях принимали участие «1-й Екатеринодарский и 1-й Уманский конные казачьи полки Кубанского войска, Кизля-ро-Гребенский и Сунженско-Владикавказский конные казачьи полки Терского войска. Они были объединены в Сводную Кавказскую казачью дивизию, состоявшую из двух бригад – кубанской и терской. На фронт была послана также 2-я пластунская кубанская казачья бригада» [12, с. 163].

Во-вторых, в январе 1905 г. начинается первая в истории России буржуазно-демократическая революция. Уже в конце января революционная волна достигла южных окраин Российской империи: в Екатеринодаре, Новороссийске проходили митинги, забастовки.

«В феврале начали забастовку рабочие паровой мельницы Ершова. В марте в Екатерино-даре отказались выходить на работу около 3 000 тысяч человек (приказчики галантерейных и мануфактурных магазинов, рабочие чугунолитейного завода Гусника). В мае поддержали протестующих извозчики и официанты, в июле – железнодорожники, в октябре – рабочие заводов Петрова, Гусника, Штейнгеля, Гриценко, Коваленко, мельницы Дицмана, мелких мастерских; в ноябре – почтово-телеграфные служащие; в декабре – железнодорожники» [41], повара, кондитеры, прислуга ресторанов и гостиниц. В революционные ряды вливалась и учащаяся молодежь. Казаки и иные военные подразделения разгоняли демонстрации в Екатеринодаре, Майкопе, Армавире, Ейске, Туапсе, Сочи. В результате столкновений были погибшие и раненые. Черносотенцы устраивали погромы и избивали рабочих. Более 160 выступлений крестьян и сельских рабочих в Кубанской области и 137 в Черноморской губернии было зафиксировано в первый год революции.

Цель данного исследования – не только показать роль казаков в этих исторических событиях, но и подчеркнуть силу идеологической пропаганды, которую вела газета «Кубанские областные ведомости», пробуждая в сознании консервативно настроенного населения Кубанской области и Черноморской губернии, в первую очередь казачества, ненависть к врагам России внешним (противникам реализации геополитических планов правящей элиты) и внутренним (противникам монархического строя).

Несмотря на наличие научных работ об участии кубанского казачества в Русско-японской войне (В.Н. Бурдун, Г.Л. Воскобойников), буржуазно-демократической революции 1905– 1907 гг. (И.Я. Куценко, В.Н. Ратушняк, В.П. Трут, А.В. Кудинова), в таком ключе история кубанского казачества рассматривается впервые. Научных трудов, в которых два трагических события 1905 г. (Русско-японская война и первая российская революция) изучаются в единстве и в качестве основного исторического источника привлекается газета «Кубанские областные ведомости», на данный момент нет.

Методы и материалы. Первым печатным органом на Кубани стала газета «Кубан- ские областные ведомости» (первоначальное наименование – «Войсковые ведомости»), которая издавалась в г. Екатеринодаре (1863– 1917 гг.). В годы первой российской революции в городах Кубанской области и Черноморской губернии издавалось несколько десятков газет: социал-демократические («Кубань», «Известия Черноморского комитета», «Черноморское побережье», «Новороссийский курьер», «Земля и народ»); кадетские («Кубанская жизнь», «Свобода» (позднее переименована: «Свобода слова», «Свобода жизни»); издания, не имеющие твердой политической позиции («Заря», «Утро», «Новая заря», «Сочинский курьер»); бульварные («Кубанская копейка», «Голос Кубани») и пр. В этот период точное число газет указать достаточно сложно, так как органы цензуры закрывали одни оппозиционные издания, но на их месте возникали новые.

В 1905 г. «Кубанские областные ведомости» – единственная газета в регионе, относящаяся к разряду официальной правительственной печати. Она ориентировалась на массового читателя и распространялась по территории всей Кубанской области. Анализ публикаций позволяет познакомиться с жизнью провинциальных городов, станиц, деревень, поселков не только Кубанской области, но и Черноморской губернии. Наибольшее внимание уделялось характеристикам воинской службы казаков, быта их семей, вопросам экономического и культурного развития региона. Газета оповещала своих читателей и о событиях, происходивших за пределами Российской империи.

Впервые для исследования вопроса об участии кубанского казачества в Русско-японской войне (боях в Маньчжурии) и, одновременно, революционных действиях 1905 г., роли периодической печати в формировании представлений местного населения об этих событиях были использованы в качестве исторического источника материалы газеты «Кубанские областные ведомости». Были просмотрены все выпуски газеты за 1905 г., выделены и подвергнуты анализу разные по объему информации и жанрам 253 публикации, касающиеся заявленной темы.

Для того чтобы раскрыть содержание публикаций газеты «Кубанские областные ведомости» об указанных выше исторических событиях, был использован диалектический метод научного познания, а также принцип историзма, требующий исследования процессов и явлений в связи с конкретными условиями, породившими их выделение. В статье не только представляются исторические факты, но и анализируются причины, побуждавшие авторов публикаций представлять их в определенном идеологическом ключе.

Для глубокого изучения публикаций периодической печати использовался метод «подбора образцов». С его помощью были сформированы группы однотипных публикаций с точки зрения какого-либо существенного признака (в данном случае – тематической направленности). Кроме того, использовался историко-типологический анализ, благодаря которому был изучен исторический период и разнообразные факторы, повлиявшие на деятельность редакционной коллегии: выбор публикаций определенного содержания, периодичность опубликования той или иной информации, увеличение или уменьшение объема публикаций.

Анализ. С 1904 г. шла война с Японией. Призывы публицистов «сплотиться около своего Верховного Вождя… должным образом ответить (Японии. – Ю. Б.) возмездием за столь дерзкий поступок» [39, с. 1] нашли отклик в сердцах кубанцев. «Объявление войны было встречено патриотическими манифестациями, сбором денежных пожертвований. Первым на Дальний Восток отправился санитарный отряд сестер милосердия» [9, с. 1]. Как писала газета, «вся Россия, от царя до последнего простолюдина, возмущена до глубины души жестоким нападением Японии… Сплотилась воедино, зажила единой мыслью, единой волей» [20, с. 1]. В газете «Кубанские областные ведомости» информации о военных действиях уделялось повышенное внимание, поэтому статьи о боях в Китае размещались на первой странице. Тяжелым ударом стало известие о падении Порт-Артура. О длительной осаде и героизме защитников города-крепости писали много. Не имея своих агентств в Китае и Японии, российские газеты использовали информацию, полученную иностранными корреспондентами. Провинциальная пресса, в свою очередь, перепечаты- вала заметки петербургских и московских газет, поэтому в газете «Кубанские областные ведомости» была опубликована выдержка из «Daily mail»: «(Русские – Ю. Б.) солдаты, измученные голодом и болезнями, смотрели друг на друга потухшими глазами и плакали. Офицеры рыдали, как нервные женщины, как будто сердце разрывалось у них от горя» [19, с. 2]. По свидетельствам очевидцев, смертность от ран и болезней в осажденной крепости была очень большая, но на момент капитуляции вооружения еще хватало для оказания сопротивления, поэтому, «если бы не был убит генерал Кондратенко, о сдаче не было бы и речи» [22, с. 1].

Военные действия затянулись. Надежда на то, что «Россия победит, отомстит коварному врагу за навязанную нам тягостную войну… прочно утвердится на берегах Тихого океана» [20, с. 1], начала угасать. Как отмечают «Кубанские областные ведомости», пожертвования уже не льются потоками, все меньше добровольцев отправляется на фронт, утихла работа в штабах, противники правящей династии занимаются «отыскиванием промахов… Вместо настойчивых требований продолжать войну звучат жалкие слова о бесцельности ее» [20, с. 1].

Газета «Кубанские областные ведомости» всеми силами пыталась поддержать патриотическое настроение в обществе, но драматические события делали свое дело. Так, оптимистические прогнозы победы под Мукденом сменялись скорбными заметками о поражении. Вера в успешный захват Сапдепу была разрушена сведениями об отступлении и огромных жертвах. Много месяцев внимание россиян было приковано к заметкам о движении эскадры З.П. Рожественского. Последнюю надежду на победу уничтожила трагедия Цусимского боя.

Заключение Портсмутского мирного договора поставило точку в этой военной кампании. Кубанцы тяжело переживали поражение российской армии и флота. В ходе боев была «разбита Кавказская кавалерийская бригада, состоявшая из нескольких кубанских казачьих полков и двух дагестанских под начальством гвардейского офицера из Петербурга. Кавалерия была принесена в жертву, прикрывая арьергард» [4, с.1]. Соболезновали семьям погибших офицеров, солдат, матросов и казаков-соотечественников. Последние, по словам полковника Кившенко, «в бою показали дедовскую доблесть» [37, с. 3].

Заметка под названием «Война родит героев» [3], напечатанная в самом начале войны – 25 февраля 1904 г., даст старт публикациям о военной славе россиян. Не останутся без внимания подвиги талантливого адмирала С.О. Макарова, моряков крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец», оборонявшего Порт-Артур Р.С. Кондратенко, воевавшей с хунхузами и японцами 17-летней Е.М. Смолки. Особого внимания удостоится героизм земляков. Так, 4 августа 1905 г. передовица будет посвящена истории представленного к кресту казака 1-й сотни 7-го пластунского батальона Н. Ханина [8].

На страницах газеты «Кубанские областные ведомости» в статьях о Русско-японской войне антигероев не было. Казаки воспитывались в традициях соблюдения строгой дисциплины, безоговорочного подчинения приказам начальства и преданности российским самодержцам. Даже в то время, когда позиция правящей династии по отношению к потерпевшим поражение генералам изменилась, местные публицисты допускали лишь скупую критику в адрес бывших героев. Сразу после сдачи Порт-Артура, поражений под Ляояном и Мукденом центральные газеты выступали в защиту А.М. Стесселя и А.Н. Куропаткина. Спустя несколько месяцев столичная либеральная пресса открыто требовала их наказания. Екатеринодарская газета тоже признала их военные ошибки, но оправдывала военачальников, возлагая ответственность на революционные силы и антипатриотические настроения обывателей. «У Куропаткина было меньше войск, чем у японцев. Виновен ли Куропаткин в неточных данных, полученных разведкой? Виноват ли в стачках? – пишет газета “Кубанские областные ведомости”. – В то время, когда японские вдовы, имея единственного сына, который по закону не может идти на войну, режут себе горло, чтобы дать возможность сыну защитить родину, “московские дамы” подают прошения о прекращении войны, чтобы не подвергать детей опасности» [1, с. 2].

О том, что провинциальная общественность живо интересовалась событиями, про- исходившими в Китае, сопереживала их участникам, свидетельствуют регулярно публикуемые заметки о перечислении средств и сборе вещей и продуктов (одежды, книг, мыла, иголок и ниток, чая, сахара, табака и пр.) жителями г. Екатеринодар, станиц Пластуновс-кая, Березанская, Темижбекская, Рязанская, Невинномыская, Кореновская, Полтавская и др. Мешочки с подарками в Маньчжурию отправляли воспитанницы Екатеринодарской женской гимназии, ученики Кубанского Александровского реального училища. Командиры полков присылали телеграммы со словами благодарности: «Подарки от детей доставили большую радость, раздал лихим охотникам и бедным на передовой позиции, тронуты до слез, благодарим» [13, с. 2; 14, с. 1].

На фоне ухудшения ситуации на фронте в России вспыхнула революция. Страницы газеты «Кубанские областные ведомости» наполняются скорбью по погибшим в Маньчжурии солдатам, в том числе и землякам, и одновременно ненавистью к зачинщикам и участникам революционных выступлений. «В то время, когда доблестные сыны России, с беззаветной храбростью сражаются, самоотверженно полагают жизнь свою за веру, царя и отечество, – отмечают “Кубанские областные ведомости”, – в самом отечестве поднялась смута на радость врагам нашим. Ослепленные гордыней злоумышленники, вожди мятежного движения, дерзновенно посягают на устои государства» [17, с. 1].

Трагические события 9 января 1905 г. газета «Кубанские областные ведомости» освещала весьма осторожно. 11 января на третьей странице, где размещались новости второстепенного значения, появляется статья, в которой излагались основные положения «Устава Санкт-Петербургского общества фабричных и заводских рабочих во главе с С.Г. Гапоном». Далее рассказывалось о том, «возбуждаемые священником Гапоном рабочие Путиловского завода 2 января прекратили работы… К стачке присоединились другие заводы. Спустя несколько дней стачка охватила почти все заводы столицы» [25, с. 3]. На следующий день эта статья была опубликована вторично. Скрывать информацию о разгоне демонстрации, кровавых событиях 9 января больше было нельзя. Начинается по- вествование с нападок на подпольные революционные кружки, которые сыграли большую роль в «пропаганде явно революционной» [26, с. 3], так как рабочие отказались от обсуждения вопросов с руководством завода. В Петиции «рядом с пожеланиями об изменении условий труда были дерзкие требования политического свойства» [26, с. 3]. Власти не предпринимали никаких репрессивных мер. Кровопролитные столкновения с войсками произошли из-за того, что «фанатическая проповедь, которую в забвении святости своего сана вел священник Гапон, и преступная агитация злонамеренных лиц возбудила рабочих настолько, что они 9 января огромными толпами стали направляться к центру города… …Из окон на войска бросали камни… толпа напала на оружейную фабрику Шаф-фа, полицейские участки. Убиты 76 человек, 233 раненых» [26, с. 3].

О продолжении народных волнений в Петербурге не писали. В небольших заметках 13–20 января говорилось о восстановлении порядка и возобновлении работы фабрик, заводов, типографий. Объяснение произошедшему дал сам император, который «19 января осчастливил депутацию рабочих столичных и пригородных заводов. В Царском Селе он обратился к ним милостливыми словами: “Прискорбные события с печальными, но неизбежными последствиями смуты произошли от того, что вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей родины. Знаю, что нелегка жизнь рабочего, многое надо улучшить… Имейте терпение. Мятежной толпой заявлять мне о своих нуждах преступно”» [27, с. 2].

Газета «Кубанские областные ведомости» публиковала в разделе «Телеграммы» сообщения из различных российских городов. О том, что революционный порыв столичного пролетариата был поддержан в других городах, в Екатеринодаре и кубанских станицах сообщать не спешили, опасаясь беспорядков. Для того чтобы казаки не отказались участвовать в разгоне демонстрантов, называли ложью сообщение о том, что в Саратове «чины местной полиции, не желая принимать репрессивные меры против незаконных сборищ и политических речей, уходят в отставку, солдаты отказываются действовать шашками и нагайками» [36, с. 3]. Между тем к началу лета Кубанская область и Черноморская губерния были охвачены революцией. О митингах, демонстрациях, забастовках, столкновениях с полицией, войсками и казачьими подразделениями газета не сообщала.

Для восстановления общественного спокойствия сообщалось о мерах, которые предпринимала правящая династия. Например, писали о том, что в феврале 1905 г. «император повелел создать комиссию по выяснению причин недовольства рабочих для изыскания мер к устранению» [28, с. 3]; в марте – «комиссию для обсуждения мер упорядочения быта и положения рабочих» [31, с. 2]; в августе был опубликован «Указ о созыве Государственной Думы и проведении выборов» [34, с. 2]. «Манифест о Государственной Думе встречен с большими надеждами» [34], что подтверждало настроенность общественности, в том числе и провинциальной (речь идет о городском населении, не принадлежавшем к казачьему сословию), на либерализацию политической жизни государства. Подробно рассказывали о принципе проведения выборов, о насущных вопросах, которые поступят в Государственную Думу для обсуждения: «о новом городовом положении, крестьянской реформе, еврейском вопросе, введении всеобщего обязательного обучения, изменении земского положения» [35, с. 2]. Включились в избирательную кампанию и жители Кубани. Так, 31 июля 1905 г. около 200 избирателей гласных в Екатеринодаре собрались для обсуждения сложившегося в городе положения, так как, по их словам, уже «невозможно терпеть существующие порядки, заведенные тесной кучей теперешних градоправителей, которые восстановили против себя всех обывателей города… Они увеличивают оклады городских избранников, а город и окраины тонут в грязи и темноте» [18, с. 1]. Опасаясь стачек рабочих, Кубанское областное правление еще в начале марта 1905 г. признало необходимость введения в Кубанской области фабричной инспекции, но на деле преобразований не было.

На протяжении всего 1905 г. в газете «Кубанские областные ведомости» публиковались заметки о том, что российский самодержец регулярно получал через губернаторов, обер-прокурора Святейшего синода пись- ма, в которых крестьяне и священники от имени прихожан различных губерний и областей выражали верноподданнические чувства, осуждали «крамольников, поднимающих бунт народа против царского самодержавия» [30, с. 2] и призывали «сливаться в молитвах о ниспослании (Государю. – Ю. Б.) сил пережить тяжелое время войны и прочие испытания» [29, с. 3]. Государь принимал сообщения благосклонно и, как писали газеты, отвечал: «Объявить крестьянам мое сердечное спасибо» [29, с. 3], «Прочел с удовольствием» [32, с. 2].

Кубанское казачество не одно десятилетие стояло на страже интересов самодержавной России, поэтому бунт против царя здесь воспринимался как бунт против Отечества. Сообщения об убийстве великого князя Сергея Александровича и градоначальника графа П.П. Шувалова в Москве, губернатора Соколовского и полицмейстера в Уфе, губернатора князя Накашидзе в Баку, покушении на полицмейстера Гофенберга и земского начальника в Минске и других были свидетельством жестокого характера разразившейся революции и вызывали осуждение в среде казаков. Большая часть материала, опубликованного на страницах газеты «Кубанские областные ведомости», была заимствована из тех газет Петербурга и Москвы, которые не только защищали самодержавие, но и поддерживали националистические идеи черносотенцев, поэтому неудивительно, что на страницах кубанской газеты появляются следующие комментарии: «Нет слов выразить негодование… убийца (великого князя Сергея Александровича. – Ю. Б. ) принадлежал к агитаторам “с акцентом”, которых, к великому сожалению, так много развелось на Святой Руси в последнее время… Они вносят смуты среди русского православного народа» [40, с. 1].

Социальное противостояние не только в столице, но и в провинции нарастало. «Что ни день, – пишет газета “Кубанские областные ведомости”, – то новые беспорядки, вести о кровавых проделках негодяев-террористов. Наши “легальные” революционеры с серьезными лицами заявляют о том, что народ проснулся и рвется на свободу. Русская правда поругана до конца» [38, с. 2].

Несмотря на проправительственный характер, екатеринодарское издание все-таки опубликовало несколько заметок о брожении среди крестьян Курской, погромах усадеб, сожжении заводских цехов в Орловской, Черниговской губерниях, стачках в Самаре, Саратове, Кременчуге, Николаеве, Твери. Революционные волнения охватили и национальные окраины империи: в Минске бастуют мастеровые железной дороги, в Лодзи «революционеры забастовками доводят польский народ до нищеты» [23, с. 2], в Гомеле, вследствие забастовки на городских бойнях, пятый день город остается без мяса, во Верхнеднепровске из-за забастовки закрыт железный рудник.

«Смута печальна, если ее корни уходят в народное сердце, если революционные возмущения разделяются народными массами. Но у нас, – пишет екатеринодарская газета, – ничего подобного нет. Идеал самодержавия жив в народных сердцах, вера в государственность растет» [21, с. 1]. Попытка газеты избегать упоминания о том, что обстановка на Кубани накаляется, не увенчалась успехом. Новости о забастовках, демонстрациях и столкновениях с полицией и войсками распространялись быстро.

В майские дни в Екатеринодаре и других городах Кубанской области и Черноморской губернии проводились демонстрации и митинги в поддержку революции. На фоне этих событий авторы газетных очерков успокаивали обывателей заверениями в том, что в Петербурге, Москве и других российских городах «майские забастовки совершенно не состоялись» [23, с. 2], в Рыбинске, Екатеринбурге, Москве рабочие вновь приступили к работе [24].

Общественное мнение настраивалось против революционных сил. Осуждался террор, к которому прибегали революционеры, и закрывались глаза на жестокость солдат и казачьих подразделений, защищавших самодержавную власть.

В ноябре 1905 г. в Екатеринодаре начались волнения среди солдат 252-го Анапского резервного пехотного батальона. Необходимость выполнять полицейские функции, плохие условия содержания, задержка выплаты жалования вызывали недовольство и среди казаков. 18 декабря 1905 г. началось восстание 2-го Урупского конного полка Кубанского казачьего войска, которое было подавлено специальным карательным отрядом. 25 декабря 1905 г. карательный отряд во главе с начальником штаба Кубанского казачьего войска М.А. Пржевальским уничтожил «Новороссийскую республику».

Подробности происходящих событий газета «Кубанские областные ведомости» не освещала. Авторы, писавшие о трагических последствиях столкновений (гибели людей, ранениях, погромах), выказывали сострадание лишь тем казакам, которые участвовали в подавлении бунтов [15].

Посредством периодики власти призывали «хладнокровно противостоять врагам» и самим «вытащить свое государство из трясины» [38, с. 2]. Тех, кто был готов встать под красные знамена, предостерегали: военные подразделения охраняют порядок на городских улицах и заводах, бастующих увольняют, организаторов и участников демонстраций арестовывают или расстреливают во время столкновений. Закон защищает права частных собственников. По велению императора Николая II, «там, где были беспорядки, учредить комиссии» [33, с. 3], взыскать убытки с участников погромов и приговорить их к жестокому наказанию – до 8 лет каторжных работ.

Публицисты приводили примеры поведения, достойного подражанию. Так, в статье «Крамольник» рассказывается история, которая якобы произошла на товарной станции московско-казанской железной дороги, рабочие которой прекратили забастовку, так как их требования были удовлетворены. Однажды к группе рабочих подошел человек лет двадцати и начал подстрекать к забастовке, говоря о тяжелых условиях работы, военных поражениях. Рабочие молча слушали. Когда провокатор начал осуждать действия правительства, они скрутили ему руки и передали солдатам. Автор заметки делает вывод: «Вот пример рабочего, который вчера бастовал, отстаивал свои личные интересы, а сегодня готов отдать все и жизнь свою, когда дело коснулось царя-батюшки» [11, с. 2].

«Ряды крамольников пополняются выкидышами из народа, изгоями разных сословий. Это думские и земские карьеристы, тянущиеся к государственной казне. Или безбожные полуневежды, именующие себя интеллигенцией, или совращенная молодежь» [21, с. 1].

На страницах газеты неоднократно звучали неодобрительные высказывания в адрес российской либеральной интеллигенции, которой «по-прежнему ненавистны и самодержавие, и народность» [7, с. 2]. Во всевластии и произволе бюрократии также обвинялась «оторванная от исторических русских начал интеллигенция», которая «ослабляет нравственную связь между царем и народом… насильственно подавляет свободу духа, производит смятение в умах, дезорганизацию в стране» [6, с. 2].

Суровому осуждению подвергалась и учащаяся молодежь: «…наши истинные товарищи – это рабочие, мастеровые и ремесленники, но отнюдь не студенты, называющие себя демократами. …Что может быть общего между нами, рабочими, и разнузданными студентами. Мы – люди труда, они – люди вольнодумства и разгула... Их учат почти задаром, дают им даровые квартиры, общежития и кормежка даром, живут на воле, что им еще нужно? <…> Они нас называют товарищами, чтобы втянуть в свои коварные замыслы, которые они задумали против царя-батюшки… Неужели мы будем бросать работы, чтобы угодить возмутителям нашего государства, шалопаям, которые не хотят никому подчиняться» [2, с. 2]. Автор четко формулирует вывод: «Русский народ не потерпит над собой господства буржуазной олигархии и “просвещенных” классов, тех, кто выступает против самодержавия. Парламентаризм, юридически ограничивая самодержавие, отдал бы народ во власть сильных и богатых классов, которые действуют насилием. Только царь обеспечит права человека» [6, с. 2].

Русско-японская война и первая русская революция тесно переплелись в судьбе казачества. В газете «Кубанские областные ведомости» заметка о революции – это одновременно и заметка о войне. В качестве подтверждения можно привести несколько цитат. «Нет глупости равной той, которую представляют собой забастовщики. Сплотитесь в дружной работе за честь и интересы России, – пишет крестьянин Воронков. – Ратуют за мир одни интеллигенты, люди, которых война не коснулась» [5, с. 2]. Казачество не должно поддерживать «мнения передовых русских людей», которые призывают: «Жги, режь, убивай, грабь и ты принесешь огромную пользу

Отечеству, освободишь его от тирании. Радуйся нашим военным поражениям» [10, с. 2].

Мысль о том, что «забастовочный дух на руку внешним врагам» [16, с. 2], являлась лейтмотивом многих публикаций. Беспорядки и стачки не только разрушают сложившийся уклад, но и отвлекают внимание и силы правительства, препятствуют исполнению военных заказов, «создают затруднения при отправке подкрепления Куропаткину» [16, с. 2]. Авторы объемных очерков и кратких заметок постоянно напоминали казакам о присяге и долге, призывали объединиться вокруг престола.

Результаты. Анализ публикаций газеты «Кубанские областные ведомости» за 1905 г. показал, что их информативность достаточно велика, поэтому они могут быть использованы в качестве исторического источника по заявленной теме.

Число публикаций, освещавших два исторических события 1905 г. (бои в Маньчжурии в ходе Русско-японской войны, революционную борьбу), практически одинаковое.

Тесная связь двух событий 1905 г. (внешнеполитического и внутриполитического) объяснима, так как, во-первых, их активным участником становится казачество; во-вторых, целенаправленность действий казачества определяется глубокой верой в незыблемость самодержавной власти и верностью присяге. События показали, насколько крепка в сознании казаков связь понятий «царь» и «Отечество». Это объясняет пропаганду на страницах газеты «Кубанские областные ведомости» беспощадного отношения к врагам Отечества, которыми для казаков должны были стать японские солдаты, китайские хунхузы и революционеры-соотечественники.

Бытовой уклад, трудовая деятельность и воинская служба, воспитание представителей казачьего сословия существенно отличались от образа жизни разночинного населения Кубанской области и Черноморской губернии. Судя по публикациям, основная масса казаков неодобрительно относилась к революционным выступлениям земляков. Несмотря на это, на фоне событий 1905 г. стали заявлять о себе социальные противоречия, уже имевшие место среди казачьего и неказачьего населения, состоятельных и малоземельных (обедневших) казаков. Казачество, героически сра- жаясь в Маньчжурии, исполнило свой воинский долг и покрыло себя славой. Казачество, нагайками разгоняя демонстрации рабочих, подавляя восстание 2-го Урупского конного полка Кубанского казачьего войска, отказавшегося выполнять полицейские функции, показало себя с негативной стороны.

События 1905 г. – трагическая страница истории казачества, так как последствия их противоречивы. Война покрывает славой казаков – доблестных воинов, революция усиливает сословную обособленность казачества, порождает ненависть к ним со стороны представителей иных сословий. Все газеты различной идеологической направленности стремились оперативно публиковать новости о текущих событиях, происходящих в России и за ее пределами, но освещали и комментировали их по-разному, в зависимости от позиции редакционной коллегии. Несмотря на то что газета «Кубанские областные ведомости» строго придерживалась консервативной идеологии самодержавия, ее публикации и о Русско-японской войне, и о революции не могли скрыть тот факт, что события 1905 г. пошатнули основы веры в могущественную силу самодержавия, способную сохранять мир и благополучие России.