"...У нас с ним столько общего родного": письма А. П. Созонович и М. И. Муравьева-Апостола к Ф. М. и А. Г. Достоевским

Original article

EDN: RRIZHI

“ … He and We Have so Much in Common, Such an Affinity”: Letters of Avgusta Sazanovich and Matvey Muravyov-Apostol to Fyodor and Anna Dostoevskys

Irina S. Andrianova1^, Elena N. Vial2

^{1, 2} Petrozavodsk State University (Petrozavodsk, Russian Federation)

В «Дневнике Писателя» за 1876 г. Достоевский замечал:

«Кстати, словечко о декабристах, чтобы не забыть: извещая о недавней смерти одного из них, в наших журналах отозвались, что это, кажется, один из самых последних декабристов; — это не совсем точно. Из декабристов живы еще Иван Александрович Анненков <…>. Жив Матвей Иванович Муравьев-Апостол, родной брат казненного1. Живы Свистунов и Назимов…»2.

Это одни из немногих декабристов, сосланных в Сибирь и доживших до амнистии 26 августа (7 сентября) 1856 г. Сведениями об их здравствовании Достоевский делится с читателями не понаслышке — он встречался и был знаком с большинством из них лично. С П. Н. Свистуновым, согласно воспоминаниям писателя, записанным А. Г. Достоевской, он виделся в Тобольске во время свидания петрашевцев с женами декабристов: « Въ сопровожде-нiи конвойныхъ они были приведены въ квартиру смотрителя острога <…> и тамъ-то находились, какъ бы въ гостяхъ у смотрителя жены декабрис-товъ, Анненковы <…> , Муравьева ³ , Фонъ Визина и Свистуновъ » ⁴ . С И. А. Анненковым ссыльный писатель познакомился в Тобольске в январе 1850 г. ⁵ , поддерживал дружеские отношения с его женой П. Е. Анненковой и их дочерью О. И. Ивановой.

Анненков ушел из жизни в 1878 г. Последними из всех, выступавших на Сенатской площади, стали М. А. Назимов (1801–1888) и П. Н. Свистунов (1803–1889). Немногим ранее их скончался самый старший декабрист — Матвей Иванович Муравьев-Апостол (1793–1886), герой Отечественной войны 1812 г., один из основателей Союза Спасения, член Союза Благоденствия и Южного общества декабристов.

Достоевский изначально был знаком с ним заочно — благодаря А. Е. Врангелю. Семипалатинский друг писателя поддерживал связь с декабристами, жившими в Ялуторовске, среди которых был и М. И. Муравьев-Апостол6. Г. Ф. Коган, изучив переписку барона Врангеля с И. И. Пущиным7 («где всегда упоминается Достоевский»), установила, что, бывая в Ялуторовске, Врангель «привозил в Семипалатинск книги, взятые у Матвея Ивановича Муравьева-Апостола, оказавшегося в 1850-е8 гг. на поселении в Ялуторовске рядом с И. И. Пущиным. <…> Муравьев-Апостол посылал Врангелю книги о раскольниках, сочинения по ботанике, необходимые Врангелю для его научной работы. (Одна из таких книг была у Достоевского в Твери вместе с другими книгами Врангеля, вывезенными им из Семипалатинска)» [Коган: 96].

Декабрист Муравьев-Апостол и петрашевец Достоевский оказались в Сибири после заключения в Петропавловской крепости, где ожидали своей участи. Оба избежали смертной казни и были приговорены к каторге. Главным утешением в страданиях для них стало Евангелие. Достоевский получил эту Книгу (см.: [Евангелие Достоевского]) благодаря женам декабристов. Из рассказа писателя можно заключить, что это произошло в квартире смотрителя Тобольского тюремного острога И. Г. Корепанова. Скорее всего, Достоевскому и его товарищам экземпляры Нового Завета вручил по просьбе жен декабристов жандармский офицер А. И. Смальков (Смоль-ков), показав, как извлекать из переплета заклеенные в нем деньги и как прятать их обратно (см.: [Захаров], [Маскевич, Тихомиров]).

Муравьеву-Апостолу Евангелие было передано мачехой в период ожидания им смерти — на 4-й день заключения в Петропавловской крепости. В тот же день, 20 января 1826 г., декабрист сделал заметки в Книге:

«Как вы добры, дорогая маменька! Как я благодарен вам за ваше Евангелие! Сколько раз смотрел я на два восковых пятна на переплете, и что за воспоминания они во мне возбудили: круглый стол в Хомутце, наше вечернее чтение… все это кончено для меня — для меня нет больше счастья на земле. О, Господи! сократи мой путь и призови меня скорее. <…> Завещаю своему брату Василию это Евангелие, которым я обязан моей доброй матери и которое было мне утешением в последние мгновения моей жизни. <…> Чтение этой божественной книги пролило благодетельный бальзам на раны моего сердца. Только в горести наша святая религия предстает во всей своей красоте. Поняв все — а это свойство Божества — делаешься снисходительным; только посредственность не умеет ни сострадать, ни прощать»9.

Встретились Муравьев-Апостол и Достоевский, весьма вероятно, в августе-декабре 1859 г. в Твери, где в это время оба находились после сибирской ссылки. Дальнейшее их общение продолжалось в Москве, где поселился Муравьев-Апостол с семьей, а также по переписке — до последних лет жизни декабриста и до смерти писателя. Муравьев-Апостол следил за творчеством Достоевского и, по выражению А. Г. Достоевской, всегда был его почитателем ¹⁰ .

Илл. 1. М. И. Муравьев-Апостол. 1881 (ГЛМ КП 50947/761)

Fig. 1. M. I. Muravyov-Apostol. 1881

Поддерживать теплое общение писателю и декабристу помогали женщины: А. Г. Достоевская и воспитанница бездетного Муравьева-Апостола А. П. Сазанович. В архиве Достоевских сохранились единственное письмо Сазанович к Федору Михайловичу ¹¹ и 22 письма за 1879–1888 гг. к Анне Григорьевне, часть из которых с обращением и от имени Муравьева-Апостола (« Матвѣй Ивановичъ и я ») ¹² . Из них опубликованы лишь письмо к Достоевскому [Белов: 182] и три письма к жене писателя, написанных при его жизни (от 7 мая 1879 г., 16 июня 1879 г., 1 февраля 1881 г.) ¹³ , — при этом каждое из них напечатано с купюрами.

Между тем письма Сазанович и Муравьева-Апостола к Достоевским, опубликованные в Приложении к данной статье, открывают неизвестные эпизоды биографии как самих корреспондентов и адресатов, так и других исторических лиц из их круга (декабристов, петрашевцев и др.), проясняют судьбу уникальных документов декабристов и историю коллекции автографов А. Г. Достоевской. Благодаря стараниям Сазанович и добрым отношениям Достоевского и Муравьева-Апостола многие документы деятелей 1825 г. из архива одного из последних декабристов попали в коллекцию жены писателя.

Августа Павловна Сазанович (Созонович) (1833 — после 1899) — дочь офицера уланского полка Бугского военного поселения Павла Григорьевича Сазановича. Ее отец в 1823 г. был сослан в Сибирь за непочтительное отношение к полковому командиру. Отбыв срок каторжных работ, Павел Сазанович обосновался в Ялуторовске, где заведовал водочным заводом купца Мясникова. Там же он женился. У супругов родилось трое детей, в 1833 г. — дочь Августа, которую в 5-летнем возрасте, после смерти жены, он отдал на воспитание к Муравьеву-Апостолу ¹⁴ . Вместе с ней у декабриста воспитывалась еще одна девочка, потерявшая мать, — Анна Бородинская ¹⁵ . Муравьев-Апостол относился к делу воспитания ответственно и впоследствии писал: «Когда я был в Сибири, воспитание их составляло единственную мою заботу» ¹⁶ . Он признавался, что эти сироты заменили ему родных детей (единственный ребенок Муравьева-Апостола и его жены Марии Константиновны умер в 1837 г.) ¹⁷ .

С детских лет жившая в окружении декабристов, «Гутенька» (так они называли Августу Павловну) являлась близким человеком всей Ялуторовской колонии, в которую, кроме Муравьева-Апостола, входили И. И. Пущин, Е. П. Оболенский, И. Д. Якушкин, А. В. Ентальцев, Н. В. Басаргин, В. К. Ти-зенгаузен. В Ялуторовске она получила хорошее домашнее образование, успешно закончила всесословную Ланкастерскую школу для девочек, открытую в 1846 г. И. Д. Якушкиным, где впоследствии сама преподавала. Замуж девушка не вышла. Зарабатывала репетиторством и переводами. Во время русско-турецкой войны « состояла сестрой милосердiя въ Обуховской группѣ Песлякъ, была въ Бузсо и Бранловѣ при военновременномъ 10 ^мъ госпи-талѣ отъ 24 декабря 1877 г. до 6 ^го iюля 1878 г. на счету лучшихъ сестеръ », была награждена темно-бронзовой медалью ¹⁸ . Вернувшись с войны, Августа

Павловна стала ухаживать за ослепшим стариком Муравьевым-Апостолом, записала с его слов воспоминания, изданные в полном объеме в 1922 г. ¹⁹ После смерти декабриста она унаследовала все недвижимое имущество бездетного старика и, в частности, его личный архив. В конце жизни она сама стала мемуаристкой, создав два очерка о декабристах: «Заметки по поводу статьи К. М. Голодникова "Государственные и политические преступники в Ялуторовске и Кургане"» и «Из воспоминаний» ²⁰ .

Илл 2 – 3. А. П. Сазанович: фотография (б. д.); портрет (2008, худ. Г. М. Ратанов)²¹

Fig. 2 – 3. A. P. Sazanovich: photography (without date); portrait (2008, art. G. M. Ratanov)

А. П. Сазанович была хорошо знакома с Достоевскими. Вероятно, с Федором Михайловичем они виделись в 1859 г. в Твери, но общение началось в Петербурге во второй половине 1870-х гг. Так, она писала ему в это время, напоминая о себе: «Очень жалѣю, Ѳеодоръ Михайловичъ, что я пришла къ Вамъ въ такое время, когда у Васъ всѣ больны и нельзя Васъ видѣть. Я воспитывалась у Матвѣя Ивановича Муравьева, теперь нахожусь здѣсь и очень бы желала, во первыхъ видѣть Васъ, во вторыхъ попросить въ одномъ дѣлѣ совѣта. <…> Пожалуйсто припомните меня нѣсколько и когда будетъ возможно видѣть Васъ, то будте такъ добры, дайте мнѣ знать»22.

Достоевский, получив от Сазанович письмо (не датировано), видимо, навестил ее. В его записной тетради 1875–1876 гг. рядом с пометой « Не забыть заѣхать » указан ее адрес:

«— Августа Павловна Созоновичь, На углу Фонтанки [ у ] { и } Нового переулка ( между Обуховскимъ и Семеновск < имъ > Мостами ) домъ 77 кварт. 32 »²³.

На основании этой записи Б. Н. Тихомиров установил исторический адрес Сазанович в Петербурге (дом отставного поручика купца С. П. Гор-сткина) и современный: набережная реки Фонтанки, № 93, угол улицы Ефимова, № 5. Исследователь справедливо отметил, что «по контексту окружающих записей» ее «необходимо датировать первой третью 1877 г. Но нельзя исключать, что он, возможно, был перенесен в записную тетрадь с какого-нибудь листка, где был записан раньше» [Тихомиров: 112–113].

Действительно, Достоевский посетил Сазанович в Петербурге ранее 1877 г. Это устанавливается из письма Муравьева-Апостола к своей воспитаннице от 13 апреля 1876 г., где есть приписка: «Далеко ли от тебя живет Достоевский? Чтобы возвратить ему визит, который он тебе сделал в твое отсутствие в Санкт-Петербурге, далеко ли идти?» ²⁴ Итак, один из визитов Достоевский нанес Сазанович в апреле 1876 г. Была ли это как раз первая их встреча в Петербурге или уже повторное общение — доподлинно неизвестно.

Общение Достоевского с Муравьевым-Апостолом и Сазанович способствовало тому, что многие уникальные автографы декабристов попали в коллекцию документов известных личностей, которую собирала жена писателя (см. об этом: [Андрианова, Алоэ]).

Процесс поступления этих автографов проиллюстрирован в письмах и коллекционерки, и дарительницы. Так, в письме Анны Григорьевны к мужу, уехавшему в Москву на торжественное открытие памятника Пушкину, содержится напоминание: «Не съѣздишь ли ты къ старичку Муравьеву-Апостолу, Матвѣю Ивановичу… Могъ бы ты попросить у него письмо Муравьева. У него находится Сазановичь. Угоди мнѣ привези хоть какое-либо письмецо, потѣшь свою автографку…»25. Августа Павловна неоднократно описывала состав своих посылок для коллекции жены писателя:

«Сестры Бестужева прислали мнѣ вчера 3 письма своего брата М. А. Бестужева. Я хотѣла переслать ихъ Ѳеодору Михайловичу»;

«Кромѣ писемъ Бестужева присоединяю Фонвизина къ женѣ изъ крѣпости, почему оно и безъ подписи, достану и съ подписью, Штенгеля къ нашей общей знакомой Андронниковой, Оболенскаго, Трубецкаго и Розена къ Мат<вѣю> Ив<ановичу>. Я еще много могу достать писемъ нашихъ, но пока М<атвѣй> Ив<ановичъ> на нихъ скупъ»;

« … посылаю Вамъ нѣсколько писемъ покойнаго Батенкова и одно к<нязя> Оболенскаго. Разберу другія и тогда пришлю еще нѣсколько писемъ Об<оленскаго> и другихъ» ²⁶ .

В настоящее время подаренные Сазанович автографы не содержатся в фондах супругов Достоевских — вероятно, они распределены в архивы декабристов. Не исключено, что Анна Григорьевна вернула их Сазанович после смерти Муравьева-Апостола, поскольку последняя предполагала их издать:

«У меня теперь въ распоряженiи всѣ бумаги покойнаго, вся его переписка съ товарищами и посторонними знакомыми. Что Вы намѣрены дѣлать съ письмами Матвѣя Ивановича и его товарищей, которыя я когда то передала Ѳеодору Михайловичу. Не соединить ли ихъ всѣ вмѣстѣ и не издать ли ихъ отдѣльной книгой?» ²⁷

Однако этого намерения наследница Муравьева-Апостола не осуществила (см.: [Бойчук]).

Установить полученные от воспитанницы Муравьева-Апостола документы можно по рукописному каталогу коллекции, составленному ее владелицей в 1900 г. и дополненному в 1907 г. ²⁸ Это письма, вошедшие в 5-й отдел коллекции «Декабристы. Петрашевцы»: декабристов Н. В. Басаргина (1 п.), Г. С. Батенкова (5 п.), Е. П. Оболенского (1 п.), А. Е. Розена (2 п.), С. П. Трубецкого (1 п.), записка В. К. Тизенгаузена — к М. И. Муравьеву-Апостолу; три письма М. А. Бестужева к его сестрам; письмо М. А. Фонвизина к жене из Петропавловской крепости и его же записка; письмо декабриста В. П. Ивашева к отцу, письмо В. И. Штейнгейля к О. В. Андронниковой.

19-й отдел коллекции А. Г. Достоевской составила переписка Муравьева-Апостола с Сазанович, куда вошли 44 письма декабриста и 47 писем его воспитанницы. О том, как попали эти документы к Достоевским, вспоминала сама Августа Павловна в письме к Анне Григорьевне:

«Припомните, когда я пріѣхала изъ Румыніи, тогда Вашъ мужъ очень заинтересовался перепиской Матвѣя Ивановича со мной и пожелалъ выбрать себѣ одно изъ его писемъ; но, прочитавъ всѣ, онъ затруднился выборомъ, такъ онѣ ему понравились, и просилъ меня подарить ему всѣ до однаго. Я съ радостью уступила ему драгоцѣнную для меня переписку; въ полной увѣренности, что она не пропадетъ безслѣдно; а будетъ своевременно напечатана вмѣстѣ съ автографами его товарищей» ²⁹ .

Между семьей Муравьева-Апостола и супругами Достоевскими сложились отношения, основанные на уважении, доверии и поддержке.

Согласно письмам А. П. Сазанович к А. Г. Достоевской, активное общение двух женщин началось после смерти Достоевского. В это время они посещали друг друга, обменивались фотографиями. Так, в письме от 24 марта 1884 г. Сазанович просила вдову писателя: « Вы намъ обѣщали карточки съ себя и дѣтокъ; если въ данное время есть лишнiя, то, пожалуйсто, пришлите <…>; Вы бы этимъ доставили большое удовольствiе Матвѣю Ивановичу ». «… Поручаю юному технологу, Никол < аю > Александр < овичу > Обручеву, передать Вамъ эти строчки и фотографическiя карточки покойна-го », — писала воспитанница Муравьева-Апостола Анне Григорьевне после его смерти. В «семейном альбоме Достоевских», по свидетельству Г. Ф. Коган, возглавлявшей Московский музей писателя в 1955–1979 гг., хранилась фотография Муравьева-Апостола в старости [Коган: 96–97] ³⁰ .

Августа Павловна открыла переписку с женой писателя 7 мая 1879 г., обратившись к ней: «Многоуважаемая Марья Григорьевна». В следующем письме, от 16 июня 1879 г., она просила прощения за эту ошибку в имени своей корреспондентки, объясняя ее ухудшившимся слухом после перенесенного тифа (при этом изначально датируя письмо 16 января вместо 16 июня! — забавный факт, свидетельствующий о редкой невнимательности женщины). В этом же письме Сазанович дала меткую оценку Достоевской, подчеркивая свою наблюдательность: «Вы, какъ видно, неутомимая женщина, если при умственной работѣ успѣваете въ короткое время справить столько необходимыхъ дѣлъ въ домашнемъ обиходѣ. Вы мнѣ такою показались съ перваго раза, я вижу, что моя наблюдательность меня не обманы-ваетъ».

Удивительно, но в письме от 17 февраля 1882 г. забывчивая и рассеянная женщина, страдавшая на сей раз болезнью глаз (что подтверждает и изменившийся, плохо разборчивый почерк), снова назвала Достоевскую Марьей Григорьевной (« Милая и дорогая Марья Григорьевна »). Однако ранее, в письме от 1 февраля 1881 г., содержащем соболезнование Сазанович и Муравьева-Апостола о «неожиданной кончине дорогого для русского сердца Феодора Михайловича», имя «достойной энергичной подруги покойного» дважды указано верно ³¹ .

Как свидетельствуют письма Сазанович, их отношения с Анной Григорьевной после смерти писателя были основаны на взаимопомощи. Достоевская помогла своей корреспондентке получить знак отличия («брошку») сестер милосердия Красного Креста, выдаваемую за особые заслуги в области попечения о раненых и больных воинах. Участница русско-турецкой войны 4 января 1882 г. просила вдову писателя похлопотать за нее:

«Если Вы согласитесь, то я пришлю Вамъ письмо Кн<язю> Волконскому, бывшему Попечителю СПб учебн<аго> округа и попрошу Васъ лично доставить ему мое письмо съ моими документами. Я бы попросила его выхлопотать мнѣ брошку».

А уже в письме от 11 февраля того же года она выразила благодарность Достоевской:

«Я получила въ одинъ день письма отъ Васъ и К<нязя> Волконскаго съ доброю вѣстью, а сегодня получила отъ него желанную для меня брошку "Краснаго Креста". Горячо обнимаю Васъ и шлю Вамъ тысячу благодарностей за Ваши успѣшныя хлопоты».

В архиве жены писателя сохранилось письмо к ней М. С. Волконского от 4 февраля 1882 г., которое подтверждает, что она передала ему просьбу А. П. Сазанович и он ее выполнил:

«4/II 82

Многоуважаемая Анна Григорьевна,

Поспѣшаю Васъ увѣдомить, что я сегодняже заѣхалъ въ Правленiе Крас-наго Креста, гдѣ получилъ и дипломъ на знакъ Краснаго креста и самый крестъ. То и другое отправлю завтра, вмѣстѣ съ возвращенiемъ бумагъ, Августѣ Павловнѣ.

Пользуюсь случаемъ чтобъ увѣрить Васъ въ искреннемъ уваженiи

Вамъ совершенно преданнаго

М. Волкон<скаго>» ³² .

Отметим одну архивную загадку, связанную с этим эпизодом взаимоотношений двух женщин. В папке с письмами Сазанович к Достоевской хранится прошение Августы Павловны к «Вашему Сиятельству», без указания имени-отчества адресата. Согласно содержанию писем просительницы и содержанию самого письма к «Вашему Сиятельству», этим документом должно быть ее обращение к князю Волконскому, отправленное Анне Григорьевне для передачи ему:

«Ваше Сiятельство,

Я состояла сестрой милосердiя въ Обуховской группѣ Песлякъ, была въ Бузсо и Бранловѣ при военновременномъ 10 ^мъ госпиталѣ отъ 24 декабря 1877 г. до 6 ^го iюля 1878 г. на счету лучшихъ сестеръ, имѣю темнобронзовую медаль<.> —

Мнѣ давно слѣдуетъ получить брошку съ краснымъ крестомъ. — Въ продолженiи четырехъ лѣтъ я собиралась ѣхать за этимъ въ Петерб. но плохое состоянiе здоровья моего воспитателя Матвѣя Ивановича Муравье-ва-Апостолъ удерживало и удерживаетъ меня при немъ.

Прошлаго года я хотѣла обратиться къ Александрѣ Николаевнѣ Мухортовой, черезъ которую я была принята въ сестры милосердiя, но оказалось, что по болѣзни она оставила Петерб<ургъ>.

Теперь Анна Григорьевна Достоевская, проѣзжая черезъ Москву, на-вѣстила насъ и была такъ добра, что взялась передать Вашему сiятельству мою письменную просьбу.

Надѣюсь, князь, что не послѣдуетъ затрудненiя въ выдачѣ мнѣ заслуженной брошки; поэтому прошу вручить ее Аннѣ Григорьевнѣ, которая имѣетъ случай немедленно препроводить ее мнѣ.

Вы этимъ много бы обязали бывшую сестру милосердiя Августу Павловну Сазановичъ

Москва

Октября

1881 г.»

Однако на конверте, приложенном к данному письму, указан в качестве адресата не князь Волконский, а князь Н. В. Гагарин:

«Его Сiятельству Князю Николаю Владимiровичу Гагарину Стремянная ул. Домъ № 16» ³³ .

Свидетельство ли это рассеянности Сазанович, уже путавшей в своих письмах и имя А. Г. Достоевской, и текущий месяц, или же в папку случайно попал конверт от другого письма — установить сложно.

Сазанович, в свою очередь, поддерживала главные дела вдовы писателя, имеющие меморативное значение: издание Полного собрания сочинений, создание церковно-приходской школы его имени в Старой Руссе и «Музея памяти». Из письма подруги декабристов от 23 марта 1885 г. следует, что Муравьев-Апостол и она стали подписчиками, внимательными и благодарными читателями собрания сочинений Достоевского, изданного вдовой в 1882–1883 гг.:

«Въ первой части посмертнаго изданiя сочиненiй Вашего мужа я съ осо-беннымъ интересомъ прочла матерiалы для его бiографiи, въ которыхъ выдается переписка Ѳеодора Михайловича со знакомыми. Мы не воображали, что у насъ съ нимъ столько общаго родного. Первая часть читается всѣми съ жадностью, у насъ ее постоянно берутъ. Въ ней вся дѣятельность покой-наго и его направленiе обрисовываются ясно, доступно пониманiю всякаго. Такое обстоятельное знакомство съ покойнымъ Ѳеодоромъ Михайловичемъ должно принести громадную пользу нашему больному обществу, оно изцѣлитъ не мало язвъ и образумитъ много головъ».

Августа Павловна вносила в пользу старорусской школы имени Достоевского деньги (см., напр., ее письмо к А. Г. Достоевской от 16/28 ноября 1886 г.). Дарительница не только пополняла коллекцию автографов Анны Григорьевны, но и отправляла найденные ею издания о Достоевском для будущего «Музея памяти» (основан в 1889 г.):

«Я поручила книгопродавцу Васильеву выслать Вамъ только что вышедшую книгу Влад. Ѳеод. Чижа: "Достоевскiй какъ психопатологъ". — Кажется, я уже говорила Вамъ объ этомъ "Очеркѣ"; онъ былъ напечатанъ прошлаго года въ "Русскомъ Вѣстникѣ"» ³⁴ .

В минуты усталости и отчаяния, посетившие деятельную А. Г. Достоевскую, Сазанович поддержала ее, подчеркнув главный смысл жизни вдовы великого писателя:

«Но Вы очень огорчили меня, дорогая Анна Григорьевна, своимъ тяжолымъ душевнымъ настроенiемъ, право, Вамъ грѣшно приходить въ отчаянiе! Вы были женою лучшаго изъ русскихъ людей, нѣсколько лѣтъ пользовались пол-нымъ взаимнымъ счастьемъ; Теперь Вы живете для дѣтей и кромѣ того должны жить и для общества, потому что хорошiй человѣкъ непремѣн-но приноситъ пользу уже тѣмъ, что живеть вращаясь между людьми. Хотя бы одинъ примѣръ Вашей неутомимой дѣятельности, онъ долженъ уже невольно пробудить изъ апатiи многихъ женщинъ, а это не малый подвигъ! Горевать о прошломъ невозвратномъ — безполезно. Грѣшно Вамъ, моя дорогая, роптать на судьбу. Берегите здоровье! Это главное и пожалуйста не унывайте! — Я разбитая и слабая и въ самой печальной нравственной обстанов-кѣ не думаю унывать и сержусь на себя, что я до сихъ поръ побѣждавшая обстоятельства, допустила обстоятельствамъ себя побѣдить!».

8/20 мая 1886 г., в ответ на выраженное А. Г. Достоевской соболезнование в связи со смертью Муравьева-Апостола, спутница декабриста поделилась с ней горечью от утраты самого близкого человека:

«Матвѣй Ивановичъ былъ однимъ изъ тѣхъ рѣдкихъ людей, которыхъ можно всю жизнь одинаково любить, а слѣдовательно и одинаково уважать. Я до сихъ поръ не могу хорошенько придти въ себя отъ неожиданной кончины безцѣннаго старца. < … >

Всѣ невзгоды жизни я умѣла переносить съ должною твердостью, не считая ихъ настоящимъ несчастьемъ. Но кончина дорогого Матвѣя Ивановича меня поколебала; я оказалась самой малодушнѣйшей женщиной въ мiрѣ».

Образ воспитанницы декабристов, складывающийся после прочтения ее писем к А. Г. Достоевской, опровергает такое мнение о ней, бытующее в научной литературе: «Сазанович унаследовала все недвижимое имущество бездетного старика и, в частности, его огромный личный архив <…> и распродавала этот архив по частям, заботясь более всего о сумме вознаграждения» [Рабкина]. В письмах она предстает сильной и незаурядной женщиной, разделившей все жизненные трудности с Муравьевым-Апостолом, близкой по силе духа и убеждениям Достоевскому и его жене-помощнице, бескорыстной дарительницей уникальных автографов, тонкой почитательницей творчества писателя.

ПРИЛОЖЕНИЕ

А. П. Сазанович — Ф. М. Достоевскому

Очень жалѣю, Ѳеодоръ Михайловичъ, что я пришла къ Вамъ въ такое время, когда у Васъ всѣ больны и нельзя Васъ видѣть. Я воспитывалась у Матвѣя Ивановича Муравьева, теперь нахожусь здѣсь и очень бы желала, во первыхъ видѣть Васъ, во вторыхъ попросить въ одномъ дѣлѣ совѣта, за что Вы премного бы обязали глубоко уважающую Васъ

Августу Сазановичъ

P. S. Мой адресъ: на углу Фонтанки и <л. 1> Горсткина пер. д. № 77, кв. № 32. Августа Павловна Сазановичъ.

Пожалуйсто припомните меня нѣсколько и когда будетъ возможно видѣть Васъ, то будте такъ добры, дайте мнѣ знать. <л. 1 об.>

А. П. Сазанович — А. Г. Достоевской

<1.>

Многоуважаемая Марья ³⁵ Григорьевна,

Сестры Бестужева ³⁶ прислали мнѣ вчера 3 письма своего брата М. А. Бестуже-ва ³⁷ . Я хотѣла переслать ихъ Ѳеодору Михайловичу, но если Вы выѣхали изъ Петер<бурга>, то они потеряются, а мнѣ будетъ совѣстно вторично безпокоить маленькихъ, древнихъ, предревнихъ старушекъ Бестужевыхъ. Онѣ высохли какъ щепки и никуда не выходятъ. Я была у нихъ въ первый разъ; онѣ производятъ чрезвычайно прiятное впечатлѣнiе, такiя добродушныя, такiя выхоленныя, такъ тщательно причесаны и <л. 1> одѣты, даже пришнурованы. Онѣ перехоронили всѣхъ дѣтей своего брата, достигавшихъ только двѣнадцатилѣтняго возраста. Послѣдняго потеряли назадъ тому 2 года. Теперь у нихъ никого нѣтъ близкихъ, онѣ доживаютъ вѣкъ одиноко, безъ озлобленiя на горькую судьбу и много дѣлаютъ существеннаго добра; хотя ихъ средства не велики, но онѣ находятъ ихъ слишкомъ достаточными для однѣхъ себя.

Какъ здоровье Ѳеодора Михайловича и всѣхъ Васъ? Вы мнѣ напишите, когда опять возвратитесь въ Петер<бургъ>, чтобъ я могла Вамъ переслать письма, а теперь не безпокойтесь отвѣчать, это для Васъ будетъ слишкомъ обременительно, особенно <л. 1 об.> при Вашей дѣловой жизни.

Матвѣй Ивановичъ довольно бодръ, но еле двигается и, кажется, слѣпнетъ и на второй глазъ, потому что не вѣрно дѣйствуетъ руками. Я рада, что могу его тѣшить своимъ присутствiемъ. Есть надежда пристроиться въ Москвѣ, если опять не вмѣшается глупая Свербѣева38.

Матвѣй Ивановичъ благодаритъ за память Ѳеодора Михайловича. Онъ очень скорбитъ обо всѣхъ безумныхъ дѣйствiяхъ нашей молодежи.

Мое глубокое почтенiе Вашему мужу. Желающая Вамъ всего лучшаго, а главное здоровья.

Уважающая Васъ

А. Сазановичъ

7 ^го Мая

1879 г.

Москва. <л. 2>

<2.>

Многоуважаемая Анна Григорьевна, пожалуйсто извините меня за ошибку въ Вашемъ имени, что произошло не отъ невниманія, а отъ временной глухоты, которой всегда долго страдаютъ послѣ тифа. Мнѣ такъ ясно послышалось, что будьто бы Вы назвали себя Мар<ьей> Григ<орьевной>, такъ что когда я увидѣла въ подписи около Вашей фамиліи А, тогда я представила, что для сокращенія Вы сливаете букву М съ Д.

Радуюсь за Васъ обоихъ, что Вы въ продолженіи лѣта до нѣкоторой степени отдохнете. Вы, какъ видно, неутомимая женщина, если при умственной работѣ успѣваете въ короткое время справить столько необходимыхъ дѣлъ въ домашнемъ обиходѣ. Вы мнѣ такою показались съ перваго раза, я вижу, что моя наблюдательность меня не обманываетъ. <л. 1> Мы ждемъ съ нетерпѣніемъ продолженія «Карамазовыхъ» и «Дневника». Послѣдній особенно былъ бы полезенъ въ данное время. Мы глубоко уважаемъ Ѳеодора Михайловича за его опредѣленность и честность убѣжденій.

Я злоупотребляю Вашимъ разрѣшеніемъ не торопиться съ письмами на почту, потому что они не тотчасъ примѣнятся къ дѣлу.

Кромѣ писемъ Бестужева присоединяю Фонвизина ³⁹ къ женѣ ⁴⁰ изъ крѣпости, почему оно и безъ подписи, достану и съ подписью, Штенгеля ⁴¹ къ нашей общей знакомой Андронниковой, Оболенскаго, Трубецкаго и Розена къ Мат<вѣю> Ив<ановичу>. Я еще много могу достать писемъ нашихъ, но пока М<атвѣй> Ив<ановичъ> на нихъ скупъ.

Штенгель говоритъ въ письмѣ о своей дочери Юліи ⁴² , что за Топильскимъ ⁴³ . Онъ былъ правитель какой-то канцеляріи въ Петер<бургѣ>, говорятъ преантипатич-ный господинъ, онъ недавно умеръ. <л. 1 об.> Петръ Павловичъ Ершовъ, авторъ «Конька горбунка» ⁴⁴ . Сынъ его Владиміръ ⁴⁵ — крестникъ Штенгеля, теперь конча-етъ курсъ въ Петер<бургском> универ<ситетѣ>. Ипполитъ Ивановичъ б<аронъ> Шиллингъ ⁴⁶ былъ Пред<сѣдатель> губ<ернскаго> суда.

Оболенскій ⁴⁷ дѣвицами называетъ меня и покойную Аннету ⁴⁸ . Тогда Мат<вѣй> Ивановичъ черезъ к<нязя> Долгорукова ⁴⁹ просилъ у Государя ⁵⁰ разрѣшенія насъ удочерить. Оболенскій списывался объ этомъ дѣлѣ съ Ростовцевымъ ⁵¹ , который былъ всегда съ нимъ въ дружбѣ и по возвращеніи нашемъ Ростовцевъ самъ началъ съ нимъ постоянную переписку, которую тоже можно достать отъ дочери Обо-ленскаго. Дочь въ письмѣ называетъ Евгеній Петров<ичъ> княжной, потому, что наши смѣялись надъ нимъ, что онъ творитъ чудеса, производя князей не бывши самъ княземъ и къ своему потомству долженъ относиться почтительно — титулуя его ⁵² . Наши были лишены титула, а дѣти его сохраняли. <л. 2> Я забыла сказать, что у Штенгеля въ Сибири была другая семья — сынъ и дочь. Дочь умерла замужемъ въ Сибири, а сынъ былъ принятъ женой Штенгеля, какъ родной. Ник<олай> I разрѣшилъ ему носить фамилію Баронова.

Матвѣй Ивановичъ, Марья Константиновна ⁵³ и я шлемъ свое глубокое почтеніе Вамъ и Ѳеодору Михайловичу съ желаніемъ здоровья.

Извините за каракули, право въ другой разъ напишу толковѣе и пригляднѣе. Мат<вѣй> Ив<ановичъ> торопитъ на почту, чтобъ я скорѣе вернулась къ чтенію газетъ.

Цѣлую дѣточекъ и, если позволите, то и Васъ уважаемая Анна Григорьевна.

Преданная Вамъ и уважающая

А. Сазановичъ

16 ^го Iюня ⁵⁴

1879 г. Москва. <л. 2 об.>

<3.>

Многоуважаемая Анна Григорьевна, неожиданная кончина дорогого для русска-го сердца Ѳеодора Михайловича глубоко насъ огорчила.

Какимъ достойнымъ блестящимъ образомъ покойный закончилъ послѣднiй годъ своей полезной жизни: незабвенною рѣчью на праздникѣ Пушкина и романомъ «Братья Карамазовы», въ которомъ такъ типично отразилось наше взбаламученное общество.

Матвѣй Ивановичъ и я, мы спѣшимъ выразить Вамъ, многоуважаемая Анна Григорьевна, сердечное <л. 4> соболѣзнованiе въ постигшемъ Васъ горѣ. — У Васъ есть большое утѣшенiе — сознанiе, что Вы вполнѣ были достойной энергичной подругой покойнаго и составляли его счастье.

Дай Вамъ Богъ воспитать своихъ дѣтокъ въ родителей.

Позвольте обнять Васъ и малютокъ.

Всегда душевно преданная Вамъ

А. Сазановичъ

Москва.

1 Февраля

1881 г. <л. 4 об.>

<4.>

Добрѣйшая и уважаемая

Анна Григорьевна!

Вскорѣ послѣ Вашего отъѣзда я неожиданно захварала и 3 мѣсяцъ лежу неподвижно на спинѣ съ лѣвымъ забинтованнымъ глазомъ, а на правомъ козырекъ. У меня сильное нервное разстройство и отдѣленiе сѣтчатой оболочки, хуже это<го> ничего не могло быть, поэтому я не могла исполнить свое обѣщанiе побывать у пр. Ковалевскаго55, а постороннему лицу не могла довѣрить письма, которыя я хотѣла ему показать. Позднѣе была здѣсь проѣздомъ моя хорошая знакомая, которую я посылала <л. 6> В<ладимiру> О<нуфрiевичу>, но ей сказали, что онъ уѣхалъ за границу. Очень жаль, что Вы хворали все это время, берегите Ваше здоровье; зная, что Вы имѣете столько дѣлъ на рукахъ, мнѣ совѣстно заставлять Васъ хлопотать о себѣ. Если Вы согласитесь, то я пришлю Вамъ письмо Кн. Вол-конскому56, бывшему Попечителю СПб учебн<аго> округа и попрошу Васъ лично доставить ему мое письмо съ моими документами. Я бы попросила его выхлопотать мнѣ брошку и, вѣроятно, если онъ захочетъ, то исполнитъ <л. 6 об.> это безъ всякихъ затрудненiй. Я пишу Вамъ чужой рукой и вообще не знаю въ какой формѣ нужно написать просьбу, все равно онъ за меня ее можетъ составить. Я не могу теперь писать, а я поступила сестрой милосердiя по его рекомендацiи. Напишите мнѣ въ отвѣтъ два слова, тогда я пришлю письмо къ Князю и бумаги на Ваше имя. Какъ не стыдно, Добрѣйшая Анна Григорьевна, думать, что я могу на <л. 7> Васъ сердиться! Матвѣй Ивановичъ Васъ привѣтствуетъ и дѣтей Вашихъ цѣлуетъ. Я же сердечно обнимаю Васъ и дѣтокъ Вашихъ,

Уважающая и Любящая Васъ

А. Сазановичъ

4 Января 1882 г.

Москва <л. 7 об.>

<5.>

21 Января 1882 г.

Москва

Добрѣйшая и уважаемая Анна Григорьевна!

Спасибо Вамъ за скорый отвѣтъ. Извѣщайте меня, хотя изрѣдка, о Вашемъ здоровiи, я всегда буду интересоваться Вашею дѣятельностью и судьбою Вашихъ милыхъ дѣтокъ. Какъ Вы ихъ устроили относительно ученья и вполнѣ ли они здоровы? Я на дняхъ была у Крюкова, онъ нашелъ нѣкоторое улучшенiе въ глазу и мнѣ позволено иногда сидѣть, но рекомендуется спокойствiе и по возможности неподвижность и бинтовка еще на мѣсяцъ; приходится вооружиться терпѣнiемъ! Матвѣй Ивановичъ теперь лечится у <л. 9> гомеопата и чувствуетъ себя нѣсколько крѣпче. Онъ Васъ сердечно привѣтствуетъ и крѣпко цѣлуетъ Вашихъ дѣтокъ. —

Я злоупотребляю Вашей добротой и посылаю Вамъ всѣ мои документы и письмо Кн<язю> Волконскому, которое прошу предворительно прочесть. Скажите ему, если нуженъ денежный взносъ, то я немедленно пришлю положенную сумму. Можетъ быть мнѣ дадутъ одно разрѣшенiе носить такую брошку и я тогда могу сама заказать у Хлѣбникова по образцу брошекъ московскихъ Сестеръ Милосердiя. —

Цѣлую Васъ и дѣтокъ Вашихъ и прошу не забывать душевно любящую и уважающую Васъ

А. Сазановичъ <л. 9 об.>

Если найдете нужнымъ что перемѣнить въ моемъ письмѣ Князю, то, пожалуйста, перемѣните; я теперь плохо соображаю, пишу все равно чужою рукой. Кто не перепишетъ будетъ хорошо. <л. 10>

<6.>

Добрѣйшая и Многоуважаемая

Анна Григорьевна!

Я получила въ одинъ день письма отъ Васъ и К<нязя> Волконскаго съ доброю вѣстью, а сегодня получила отъ него желанную для меня брошку «Краснаго Креста». Горячо обнимаю Васъ и шлю Вамъ тысячу благодарностей за Ваши успѣшныя хлопоты. Но Вы очень огорчили меня, дорогая Анна Григорьевна, своимъ тяжолымъ душевнымъ настроенiемъ, право, Вамъ грѣшно приходить въ отчаянiе! Вы были женою лучшаго изъ русскихъ людей, нѣсколько лѣтъ пользовались полнымъ вза-имнымъ счастьемъ; <л. 11> Теперь Вы живете для дѣтей и кромѣ того должны жить и для общества, потому что хорошiй человѣкъ непременно приноситъ пользу уже тѣмъ, что живеть вращаясь между людьми. Хотя бы одинъ примѣръ Вашей неутомимой дѣятельности, онъ долженъ уже невольно пробудить изъ апатiи многихъ женщинъ, а это не малый подвигъ! Горевать о прошломъ невоз-вратномъ – безполезно. Грѣшно Вамъ, моя дорогая, роптать на судьбу. Берегите здоровье! Это главное и пожалуйста не унывайте! — Я разбитая и слабая и въ самой печальной нравственной обстановкѣ не думаю унывать и сержусь на себя, что я <л. 11 об.> до сихъ поръ побѣждавшая обстоятельства, допустила обсто-ятельствамъ себя побѣдить! — Я положительно стыжусь своей нервной болѣзни и стараюсь оправиться; да еще задумываю затѣять борьбу съ человѣкомъ, который сильнѣе меня. —

Вотъ и бѣда въ моей болѣзни, что ни лѣкаря, ни лѣкарства не могутъ мнѣ помочь, а нужно немедленное выселенiе въ здоровую атмосферу, а этого нельзя, и то я не унываю, надѣюсь какъ нибудь преодолѣть себя и опять вскочить на ноги.

На будущей недѣлѣ я пошлю Вамъ, заказнымъ, нѣсколько писемъ нашихъ Де-кабристовъ. <л. 12> Матвѣй Ивановичъ благодаритъ Васъ за привѣтъ, благо-словляетъ Васъ и дѣтей. Здоровье его, слава Богу, удовлетворительно. —

Позвольте обнять Васъ и дѣтокъ Вашихъ

Глубоко уважающая Васъ

А. Сазановичъ

11 Февраля 1882 г.

Москва <л. 12 об.>

<7.>

Милая и дорогая Марья ⁵⁷ Григорьевна, посылаю Вамъ нѣсколько писемъ покой-наго Батенкова ⁵⁸ и одно к<нязя> Оболенскаго. Разберу другія и тогда пришлю еще нѣсколько писемъ Об<оленскаго> и другихъ.

Царапаю наобумъ

А. Сазанов<ичъ> <л. 3>

Больше писать не могу, прибавляю чужою рукой. Глазу нѣсколько лучше, но докторъ все еще рекомендуетъ бинтовку, лежку и ничего не дѣлать, отъ чего я начинаю жирѣть; отъ всего этого какое нибудь прирощеніе и то хорошо. Кажется еще три мѣсяца придется оставаться въ этомъ положеніи. Подавайте вѣсточку о себѣ и дѣтяхъ. Обнимаю Васъ всѣхъ.

17 Февраля 1882 г.

Москва <л. 3 об.>

<8.>

Москва

21 Февраля.

1884 г.

Многоуважаемая, добрѣйшая Анна Григорьевна, я должна была изъ первыхъ записаться на полное изданiе сочиненiй нашего незабвеннаго Ѳеодора Михайловича, тѣмъ больше, что такъ приказывалъ Матвѣй Ивановичъ, но вышло иначе, изъ того что вмѣстѣ съ тѣмъ я все собиралась написать Вамъ длинное, предлинное письмо, послѣдовательно изобразивъ въ немъ всѣ неожиданныя перемѣны, происшедшiя послѣ Вашего послѣдняго свиданья съ нами въ Москвѣ. <л. 14> Длинное письмо остается все таки за мной, такъ какъ я еще слишкомъ утомлена и не соберу мыслей; поэтому теперь я спѣшу только послать Вамъ 25 р. за изданiе, и прошу Васъ не полѣниться, извѣстить меня о Вашемъ житьѣ бытьѣ и здоровiи.

Матвѣй Ивановичъ на масляной нѣсколько прихварнулъ, но теперь совершенно поправился. Сегодня онъ прiобщался у себя дома, ему трудно ходить въ церковь, при этомъ я боюсь, чтобъ не простудился. Въ продолженiи послѣднихъ двухъ лѣтъ здоровье его, слава <л. 14 об.> Богу, весьма удовлетворительно. Мы сердечно привѣтствуемъ Васъ, дорогая Анна Григорьевна, и цѣлуемъ дѣтокъ.

Уважающая и искренно любящая Васъ

А. Сазановичъ <л. 15>

<9.>

Москва

24 Марта

1884 г.

Добрѣйшая Анна Григорьевна,

Матвѣй Ивановичъ благодаритъ Васъ за скорую высылку книгъ, но я не благодарю за то что не написали мнѣ ни строчки.

Пользуюсь поѣздкой въ Петер<бургъ> Осипа Яковлевича Журбана, одного изъ секретарей Iерусалимскаго патрiарха Никодима, чтобъ напомнить Вамъ о нашемъ мѣстопребыванiи въ Москвѣ, на Пречистенскомъ бульварѣ, близь Арбатской площади, въ домѣ Iерусалимскаго подворья, куда и просимъ Васъ завернуть, если будете въ Москвѣ. <л. 17> Сообщите гдѣ проведете лѣто, здоровы ли дѣти и какъ Вамъ живется.

Матвѣй Ивановичъ часто вспоминаетъ Васъ всѣхъ и очень жалѣетъ, что Вы не даете о себѣ вѣсточки.

Вы намъ обѣщали карточки съ себя и дѣтокъ; если въ данное время есть лишнiя, то, пожалуйсто, пришлите съ Осипомъ Яковлевичемъ; Вы бы этимъ доставили большое удовольствiе Матвѣю Ивановичу.

Матвѣй Ивановичъ сердечно привѣтствуетъ Васъ и цѣлуетъ дѣтокъ. <л. 17 об.> Всѣхъ Васъ обнимаю.

Уважающая Васъ

А. Сазановичъ <л. 18>

<10.>

Москва .

18 декабря.

Многоуважаемая, добрѣйшая Анна Григорьевна, знакомый намъ докторъ гоме-опатъ Трифановскiй59 недавно получилъ анонимное письмо, приглашающее его къ больному старику, находящемуся съ семьей въ крайности. Этотъ старикъ назы-ваетъ себя Платономъ Ивановичемъ Поповымъ60, увѣряетъ, что былъ сосланъ въ Иркутскъ по исторiи Петрашевцевъ и тамъ близко познакомился съ Мат<вѣемъ> Иван<овичемъ> Мур<авьевымъ> Апост<оломъ>. Но послѣднее неправда, Мат<вѣй> Иван<овичъ> никогда не жилъ въ Иркутскѣ и въ Сибири изъ Петрашевцевъ зналъ однаго Ястржемскаго61. Можетъ быть Плат<онъ> Иван<овичъ> смѣшиваетъ гр<афа> Мурав<ьева> Амурск<аго>62 съ Мат<вѣемъ> Иванов<ичемъ>. — Теперь остается узнать отъ Васъ, дѣйствительно ли онъ былъ товарищемъ покойнаго Ѳеодора Михайловича, остался ли онъ въ живыхъ и гдѣ въ данное время находится. Этотъ живетъ близь Смоленскаго рынка, въ приходѣ Николы на Щепахъ, по <л. 19> Никольской ул<ицѣ> въ домѣ Шурыгина, въ заднемъ флигелѣ. — Я Вамъ буду очень благодарна, если Вы потрудитесь отвѣтить мнѣ на все это, потому что докторъ нашелъ Попова съ семьей въ самомъ плачевномъ положенiи и при-нимаетъ въ немъ сердечное участiе. Если все что Плат<онъ> Ив<ановичъ> сооб-щилъ о себѣ Триф<ановскому> – дѣйствительно, тогда, можетъ быть, кто нибудь изъ оставшихся въ живыхъ товарищей его тоже приметъ въ немъ участiе и на-пишетъ разбитому старику нѣсколько утѣшительныхъ словъ.

Я очень жалѣю, милая Анна Григорьевна, что Вы не завернули къ намъ, когда были въ послѣднiй разъ въ Москвѣ.

Въ первой части посмертнаго изданiя сочиненiй Вашего мужа я съ особеннымъ интересомъ прочла матерiалы для его бiографiи, въ которыхъ выдается переписка Ѳеодора Михайловича со знакомыми. <л. 19 об.> Мы не воображали, что у насъ съ нимъ столько общаго родного. Первая часть читается всѣми съ жадностью, у насъ ее постоянно берутъ. Въ ней вся дѣятельность покойнаго и его направленiе обрисовываются ясно, доступно пониманiю всякаго. Такое обстоятельное знакомство съ покойнымъ Ѳеодоромъ Михайловичемъ должно принести громадную пользу нашему больному обществу, оно изцѣлитъ не мало язвъ и образумитъ много головъ.

Вы, вѣроятно, давно уже продали все изданiе и скоро начнете печатать второе; тогда я куплю у Васъ 2 экземпляра и пошлю ихъ въ Сибирь моимъ друзьямъ — двумъ учительницамъ.

Матвѣй Ивановичъ и я поздравляемъ Васъ съ наступающими праздниками, цѣлуемъ дѣтей. Крѣпко обнимаю Васъ добрѣйшая Анна Григорьевна. Не забывайте преданную Вамъ

А. Сазановичъ <л. 20>

P. S. «Близь Арбата, Пречистенскiй бульваръ, домъ Iерусалимскаго подворья, кв<артира> Мурав<ьева> Апост<ола>» <л. 20 об.>

<11.>

Москва .

23 Марта.

1885 г.

Христосъ Воскресе!

Многоуважаемая Анна Григорьевна.

Матвѣй Ивановичъ и я поздравляемъ Васъ и дѣтокъ Вашихъ съ наступленiемъ радостнаго праздника Пасхи, желаемъ Вамъ всѣмъ здоровья, бодрости и всего самаго утѣшительнаго.

Въ продолженiи цѣлаго мѣсяца я ежедневно собиралась писать Вамъ и выслать деньги за два эк<земпляра> 2 ^го изданiя Сочиненiй Ѳеодора Михайловича; но наплывъ различныхъ суетливыхъ дѣлъ всегда мѣшалъ мнѣ взяться за перо<.> — Послѣ первыхъ праздничныхъ дней я тотчасъ вышлю деньги и два адреса, по которымъ и прошу Васъ высылать книги въ Сибирь; <л. 21> кромѣ того прошу отложить для меня еще два эк<земпляра> этого изданья; за послѣднiе я отдамъ деньги, когда Вы будете въ Москвѣ; вполнѣ надѣясь, что это будетъ въ маѣ или iюнѣ.

Я поручила книгопродавцу Васильеву выслать Вамъ только что вышедшую книгу Влад<имiра> Ѳеод<оровича> Чижа: «Достоевскiй какъ психопатологъ». — Кажется, я уже говорила Вамъ объ этомъ «Очеркѣ»; онъ былъ напечатанъ про-шлаго года въ «Русскомъ Вѣстникѣ» ⁶³ . Авторъ его находится въ Лейпцигѣ уже второй годъ и занимается у Вундта ⁶⁴ , готовясь быть впослѣдствiи профессоромъ. У него всѣ задатки ученаго, наука для него первое наслажденье въ жизни, при этомъ онъ уменъ и вполнѣ русскiй человѣкъ. <л. 21 об.> Мат<вѣй> Иван<овичъ> слава Богу здоровъ, моему глазу нѣсколько лучше, по крайней мѣрѣ онъ меня не безпо-коитъ; въ общемъ я теперь совершенно здорова и даже потолстѣла, чего за мной никогда не водилось.

Прошу обнять за меня дѣтокъ, Мат<вѣй> Ив<ановичъ> ихъ благословляетъ и шлетъ Вамъ искреннiй привѣтъ.

Преданная Вамъ и любящая Васъ

А. Сазановичъ <л. 22>

<12.>

Добрѣйшая, многоуважаемая

Анна Григорьевна!

Матвѣй Ивановичъ и я поздравляемъ всѣхъ Васъ съ праздниками Рождества Христова и съ наступающимъ новымъ годомъ, отъ души желаемъ Вамъ встрѣтить эти дни въ радости и спокойствiи.

Я уже получила изъ Лондона отъ Кати Телферъ ⁶⁵ большую благодарность <л. 24> за высланныя Вами книги. Спасибо, что поторопились посылкой. Я тоже давно получила отъ Васъ четыре тома, т. е. 2, 3, 4, 6. Недостаетъ 1 и 5. Вѣроятно Вы издаете ихъ не по порядку.

Мы доставили книгами истинное счастье сибирячкамъ. Отъ Девятовой я сегодня получила восторженное письмо. Она чрезвычайно довольна, что Вы сами написали ей и она съ <л. 24 об.> радостью поторопилась отвѣтить Вамъ, излить свою признательность. Матвѣй Ивановичъ сердечно привѣтствуетъ Васъ и бла-гословляетъ дѣтокъ, которыхъ прошу поцѣловать за меня.

Уважающая и любящая Васъ

А. Сазановичъ

Москва .

24 Декабря.

1885 г. <л. 25>

<13.>

Добрѣйшая и Многоуважаемая Анна Григорьевна, благодарю за сочувствiе моему тяжкому горю. — Матвѣй Ивановичъ былъ однимъ изъ тѣхъ рѣдкихъ людей, которыхъ можно всю жизнь одинаково любить, а слѣдовательно и одинаково уважать. Я до сихъ поръ не могу хорошенько придти въ себя отъ неожиданной кончины безцѣннаго старца. Вѣдь я давно увѣрила себя, что онъ непремѣнно про-живетъ до ста лѣтъ и даже за сто лѣтъ. Между тѣмъ болѣзнь началась уже съ прошлаго года, когда въ Январѣ ему грозилъ параличъ сердца; тогда бѣда миновала; но съ тѣхъ поръ кровообращенiе стало совершаться медленнѣе, отчего слабѣлъ весь организмъ.

Наружно Матвѣй Ивановичъ цвѣлъ здоровьемъ, <л. 27> поэтому я не помышляла о такой близкой разлукѣ съ человѣкомъ, на которомъ сосредоточивались всѣ мои земныя привязанности. Его крѣпкое сложенiе дало ему силы долго перемогаться: онъ лежалъ въ постелѣ всего два дня.

Всѣ невзгоды жизни я умѣла переносить съ должною твердостью, не считая ихъ настоящимъ несчастьемъ. Но кончина дорогого Матвѣя Ивановича меня поколебала; я оказалась самой малодушнѣйшей женщиной въ мiрѣ.

У меня теперь въ распоряженiи всѣ бумаги покойнаго, вся его переписка съ товарищами и посторонними знакомыми.

Что Вы намѣрены дѣлать съ письмами Матвѣя Ивановича и его товарищей, которыя я когда то передала Ѳеодору Михайловичу. Не соединить <л. 27 об.> ли ихъ всѣ вмѣстѣ и не издать ли ихъ отдѣльной книгой?

Я ищу другую квартиру и къ 1 Iюню должна оставить домъ Iерус<алимскаго> подворья, такъ какъ нашу квартиру сдали къ этому сроку. Затѣмъ я намѣрена до сентября проблуждать съ Сережей сначала въ Кiевѣ, а потомъ въ Крыму. — Въ пер-выхъ числахъ Iюня, вѣроятно, еще буду въ Москвѣ. Надѣюсь, Анна Григорьевна, Вы завернете ко мнѣ, если будете здѣсь. Я слишкомъ давно Васъ не видѣла. —Черкните, въ Петер<бургѣ> ли Вы въ данное время?

Цѣлую Вашу молодежь.

Душевно Вамъ преданная

А. Сазановичъ

Москва .

8/20 Мая.

1886 г. <л. 28>

Когда устроюсь въ новой квартирѣ, тогда буду просить Васъ всегда останавливаться у меня. <л. 28 об.>

<14.>

Москва. Плющиха, домъ Дювернуа, близь Дѣвичьяго поля .

25/6 Августа.

1886 г.

Многоуважаемая Анна Григорьевна, очень жалѣю, что и этотъ годъ мнѣ не пришлось съ Вами повидаться. Я надѣялась, что Вы ко мнѣ завернете и собиралась потолковать съ Вами относительно бумагъ и писемъ товарищей моего безцѣннаго Матвѣя Ивановича, которыя теперь въ моемъ полномъ распоряженiи. Все чрезвычайно интересно и многое весьма поучительно для нынѣшней молодежи.

Кое что помѣщу въ «Русскомъ Архивѣ», а затѣмъ, хорошенько подобравъ и вы-бравъ бумаги, не издать ли <л. 36> ихъ отдѣльною книгой? Я положительно не желаю возиться съ редакцiями, — тошнехонько съ этими господами.

Не знаю, гдѣ Вы теперь находитесь, поручаю юному технологу, Никол<лаю> Александр<овичу> Обручеву, передать Вамъ эти строчки и фотографическiя карточки покойнаго.

Матвѣй Ивановичъ любилъ умную учащуюся и трудящуюся молодежь, поэтому Ник<олай> Алек<сандровичъ> пользовался его особеннымъ расположенiемъ.

На этомъ основанiи я смѣло представляю его Вашему семейству и предоставляю Вашему благосклонному вниманiю.

Крѣпко цѣлую Вашихъ дѣтокъ и прошу Васъ вспомнить объ преданной Вамъ

А. Сазановичъ <л. 36 об.>

<15.>

Уважаемая Анна Григорьевна, я остановилась въ Сѣвер<ной> Гостин<ицѣ> № 56. Сегодня меня не будетъ дома. Извѣстите меня, когда можете меня принять и когда придти ко мнѣ. Тогда я соображусь съ моимъ свободнымъ временемъ.

Преданная Вамъ

А. Сазановичъ <л. 38>

<16.>

Москва .

16/28 Ноября.

1886 г.

Многоуважаемая, добрѣйшая Анна Григорьевна, я очень рада, что угодила Вамъ карточками нашего дорогого Матвѣя Ивановича. Мнѣ чрезвычайно пріятно, что его переписка со мной послужитъ въ пользу училища, открытаго въ память не-забвеннаго Ѳедора Михайловича; котораго покойный высоко цѣнилъ и считалъ лучшимъ наставникомъ общества. Вы имѣли полное право самостоятельно распорядиться этой перепиской какъ своимъ наслѣдствомъ. — Припомните, когда я пріѣхала изъ Румыніи, тогда Вашъ мужъ очень заинтересовался перепиской Матвѣя Ивановича <л. 5> со мной и пожелалъ выбрать себѣ одно изъ его писемъ; но, прочитавъ всѣ, онъ затруднился выборомъ, такъ онѣ ему понравились, и про-силъ меня подарить ему всѣ до однаго. Я съ радостью уступила ему драгоцѣнную для меня переписку; въ полной увѣренности, что она не пропадетъ безслѣдно; а будетъ своевременно напечатана вмѣстѣ съ автографами его товарищей. Я нашла въ бумагахъ покойнаго всѣ мои письма къ нему изъ Румыніи, поэтому и спросила у Васъ о судьбѣ отвѣтныхъ его писемъ ко мнѣ; полагая, что Вы, въ хлопотахъ и заботахъ по изданіямъ, могли о нихъ забыть. Я выписала изъ Сибири свою старую знакомую, которая пробудетъ у меня годъ; <л. 5 об.> она въ восторгѣ отъ Москвы; я хочу познакомить ее и съ Петер<бургомъ>; куда мы и собираемся послѣ новаго года. Безъ нея я не скоро двинулась бы съ мѣста; такъ какъ и у меня много хлопотъ и заботъ; я до сихъ поръ не найду времени для отдыха; хотя въ послѣднемъ сильно нуждаюсь.

Обручевъ много обѣщающій юноша; онъ настойчивъ въ умственномъ трудѣ; самъ пролагаетъ себѣ дорогу; можно поручиться, что изъ него выйдетъ ученый и во всякомъ случаѣ человѣкъ незаурядный. Онъ очень благодарилъ меня за знакомство съ Вами и остался чрезвычайно доволенъ Вашимъ любезнымъ пріемомъ.

Извѣстите меня, когда Семевскій полагаетъ печатать письма Матвѣя Ивановича. <л. 6>

До пріятнаго свиданья, добрѣйшая Анна Григорьевна, увидимся, — потолкуемъ обо всемъ, а въ письмѣ всего не передашь.

Уважающая Васъ и преданная

Вашей семьѣ всею душой

А. Сазановичъ <л. 6 об.>

<17.>

Москва .

21 Апрѣля.

1887 г.

Воистину воскресе!

Уважаемая Анна Григорьевна, я понимаю, что Вы всегда заняты и Вамъ нельзя быть особенно точной въ перепискѣ, также какъ и мнѣ.

Я очень рада извѣстiю, что Вы еще въ Петерб<ургѣ>. Значитъ, мы скоро увидимся. — Я выѣзжаю изъ <л. 30> Москвы 26 Апр<ѣля> съ утр<а> 9 ч<асовымъ> поѣздомъ и останусь въ Петерб<ургѣ> до 6 мая. Лѣто провожу въ «Петровско-Разумовскомъ» собственно для удовольствiя Серёги ⁶⁶ , которому уже 18 лѣтъ. Съ науками мы покончили, — время упущено; но «на нѣтъ и суда нѣтъ»; а все же въ 5 лѣтъ многое сдѣлано; въ общемъ онъ очень и очень выправился, такъ что я имъ весьма довольна.

До скораго свиданья, дорогая <л. 30 об.> Анна Григорьевна, а пока заочно всѣхъ Васъ цѣлую.

Преданная Вамъ

А. Сазановичъ <л. 31>

<18.>

Петровско-Разумовское, дача Порто, близь послѣдняго дачнаго проѣзда къ Академіи .

15 Iюля.

1887 г.

Уважаемая, добрѣйшая

Анна Григорьевна!

Я получила отъ своихъ хорошихъ знакомыхъ Преображенскихъ выписку о дѣйствіяхъ Плоцкаго губернатора Л. И. Черкасова и о результатахъ польско-ксендзовскихъ гоненій на него. Прошу Васъ, въ память патріотическихъ чувствъ покойнаго Матвѣя Ивановича Муравьева-Апостола, немедленно передать прилагаемую выписку К. П. Побѣдоносцеву67, послѣдній былъ нѣсколько знакомъ съ по-койнымъ въ Твери. Я могла бы передать ее М. Н. Каткову68; онъ знаетъ и уважаетъ Серг<ѣя> Егоров<ича> Преображенскаго, какъ неподкупнаго истинно русскаго человѣка; къ несчастью у Каткова недавно былъ нервный ударъ, ему теперь лучше, хотя онъ все еще <л. 7> въ опасности.

Шипкинскій герой завзятый полякъ и скрытно дѣйствуетъ за своихъ. Матвѣй Ивановичъ удивлялся и огорчался назначенію врага на самостоятельное мѣсто въ непріязненномъ намъ краѣ ⁶⁹ .

По газетамъ я узнала, что Васъ не было въ Ст<арой> Рус<сѣ> при посѣщеніи Велик<имъ> Княз<емъ> школы драгоцѣнной памяти Ѳ. М. Достоевскаго, изъ чего заключаю, что здоровье Вашей дочери не позволило Вамъ преждевременно оставлять чужіе края.

Я провожу лѣто съ Сережей въ Петр<овско> Разум<овскомъ> ему очень весело со своимъ сверстникомъ Порто и его сестрами, у которыхъ собирается разнообразная молодежь.

Себѣ я предоставляю пока единственное развлеченіе — радоваться чужому веселію. Впрочемъ, по Вашему совѣту, я хочу обратить нѣкоторое вниманіе на Ав<густу> Пав<ловну>, поэтому къ зимѣ попробую выглянуть изъ своего внутрен-няго заключенія и попробую не отчуждаться всѣхъ личныхъ человѣческихъ удовольствій; тогда, <л. 7 об.> можетъ быть сдѣлаюсь еще полезнѣе для другихъ.

Вы ужасно поразили меня тѣмъ, что я держу себя въ вѣчномъ загонѣ; вѣдь я этаго сама за собой никогда не замѣчала, привыкнувъ съ ранняго дѣтства все уступать другимъ, а самой стушевываться, да стушевываться. Теперь я даже припоминаю довольно основательную причину подобнаго образа дѣйствій. Покойная Марья Константиновна ежедневно твердила мнѣ: — «всѣ люди, какъ люди», «одинъ чертъ въ рогожкѣ». Вотъ я и начала съ пятилѣтняго возраста тщательно прятать эту рогожку отъ постороннихъ глазъ, а когда скрыть ее не было возможности, то я дѣйствовала такъ, чтобъ эту рогожку мнѣ прощали. Такимъ путемъ я пріобрѣла на всю жизнь самую ослиную скромность, всегда приносившую мнѣ лишнія непріятности, что и предсказывалъ мнѣ мой наставникъ И. Д. Якушкинъ ⁷⁰ , серіозно озабоченный такою безобразною крайностью, тѣмъ больше, что она мирно уживается съ другою совершенно ей противоположной, о которой я пока благоразумно умолчу до времени, когда Ваша замѣчательная наблюдательность <л. 8> ее уловитъ.

Надѣюсь, добрѣйшая Анна Григорьевна, что Вы черкнете мнѣ въ отвѣтъ словечко о приложенной выпискѣ.

Привѣтствую Вашу молодежь и крѣпко жму Вашу руку<.>

Уважающая Васъ

А. Сазановичъ

P. S. Мой городской адресъ: Плющиха, домъ Дювернуа. <л. 8 об.>

<19.>

Добрѣйшая и многоуважаемая

Анна Григорьевна!

Я была у Васъ въ Ялтѣ въ день Вашего отъѣзда къ больному брату ⁷¹ . Вашъ сторожъ сказалъ мнѣ, что Вы, во всякомъ случаѣ, возвратитесь въ хуторъ до окончательнаго отбытія въ Петер<бургъ> поэтому я еще разъ заѣзжала къ Вамъ, но опять неудачно.

Мы возвратились изъ Крыма ко 2 ^му Ноябрю. Я отыскала у себя 37 писемъ Матвѣя Ивановича, пополняющихъ тѣ, которыя я уже вручила Вамъ. Если они теперь Вамъ нужны, то я перешлю ихъ по полученіи отъ Васъ вѣсточки. — Будутъ ли эти письма возвращены Вамъ послѣ печати или Семевскій завладѣетъ ими?

Я занимаюсь подборомъ бумагъ и писемъ Мат<вѣя> Иван<овича> полученныхъ мною по духов<ному> завѣщ<анiю> и собираюсь ихъ издать отдѣльной книгой, поэтому его переписка со мной не можетъ быть изъ нея выключена. Пожалуйсто, устройте такъ, чтобъ за мной оставалось право владѣть этими письмами и печатать ихъ. Я забыла, сколько писемъ Мат<вѣя> Иван<овича> я подарила Ѳеодору Михайловичу, этими конечно Вы располагаете по <л. 11> своему усмотрѣнію, но вѣроятно дадите мнѣ копіи съ нихъ, а прочія, если можно возвратите мнѣ по напечатаніи.

По духов<ному> завѣщ<анiю> Мат<вѣй> Иван<овичъ> оставилъ мнѣ всю свою библіотеку. Между сочиненіями его отца, у меня есть его переводъ съ греческаго, напечатанный въ 1821 г. въ типогр<афiи> Н. Греча, съ текстомъ подлинника «Облака Аристофана». Бартеневъ ⁷² , въ разговорѣ объ этой книгѣ, упомянулъ, что переводъ до сихъ поръ считается превосходнымъ, онъ высказалъ желаніе купить у меня право на ея изданіе. Но спустя нѣкоторое время, сообщилъ мнѣ, что этимъ правомъ теперь всякій можетъ пользоваться. Я не знаю насколько все это вѣрно. — Не посовѣтуете ли Вы мнѣ самой издать эту книгу, если только она, какъ учебное пособіе, можетъ быть принята въ гимназіяхъ и если я имѣю право ее издавать. Прошу Васъ, добрѣйшая Анна Григорьевна, спросить о томъ и о другомъ у однаго Побѣдоносцева, чтобъ не разглашать о намѣреніи изданія.

У меня хранится переписка попечит<еля> Москов<скаго> универ<ситета> гр<афа> П. А. Капниста ⁷³ съ Матвѣемъ Ивановичемъ и со мной по случаю покупки за безцѣнокъ у Мат<вѣя> Иван<овича> права на имѣніе въ Полтав<ской> губ<ернiи> Миргород<скаго> <л. 11 об.> уѣзда и желанія защититься отъ газет-ныхъ нападокъ за такой неблагородный торговый оборотъ, защититься именемъ

Мат<вѣя> Иван<овича>, подъ которымъ онъ желалъ напечатать статью своего сочиненія. Теперь — при жизни Свистунова ⁷⁴ , ихъ сообщника, эту интересную переписку напечатать нельзя; но Семевскій можетъ ее купить для будущаго времени. Я дала бы ему прочесть переписку въ подлинникѣ, но предоставила бы ему копію для печати; а объ условіяхъ цѣны я прибѣгла бы, если позволяете, къ Вашему содѣйствію; потому что относительно денежныхъ дѣлъ я чрезвычайно глупа; это всякому бросается въ глаза, и всякій старается воспользоваться моей слабой стороной.

Моя нерасчетливость въ деньгахъ и потеря на О. И. Ивановой ⁷⁵ 26/т<ысячъ> р<ублей> заставляетъ меня подумать поправить свои промахи какими нибудь способами. — Иванова теперь живетъ съ дочерью въ Петер<бургѣ> ея имѣніе въ концѣ текущаго мѣсяца будетъ продаваться съ аукціона, если она опять не вывернется какимъ <л. 12> нибудь фокусомъ или счастливымъ случаемъ. Ея пенсія на 1000 р<ублей> арестована должниками. Она обѣщала предупредить, когда мнѣ слѣдуетъ подавать векселя ко взысканію, чтобъ мои деньги не пропали. Между тѣмъ она предоставила всѣ выгоды постороннимъ, а меня упросила оставаться въ бездѣйствіи. Такое предательство непонятно, когда ей приходится все равно тонуть.

Надѣюсь, уважаемая Анна Григорьевна, получить отъ Васъ скорую вѣсточку.

Прошу передать отъ меня привѣтъ Вашей молодежи.

Уважающая и душою преданная Вамъ

А. Сазановичъ

Москва .

23 февр<аля>.

1888 г. <л. 12 об.>

<20.>

Москва .

24 Марта.

1888 г.

Многоуважаемая и добрѣйшая

Анна Григорьевна!

Ваше послѣднее письмо очень меня опечалило тѣмъ, что со дня кончины Вашего брата Вы не переставали тревожиться и послѣ выздоровлѣнія дочери сами свалились съ ногъ. —

Всѣ эти тяжелыя невзгоды преходящи; но самая непріятная для меня новость, это Ваша давнишняя и постоянная болѣзнь, которую я не подозрѣвала въ Васъ, считая за самую здоровую и выносливую женщину.

Аллопатія въ этихъ болѣзняхъ безсильна. Пожалуйсто, обратитесь къ электро-гомеопатіи графа Маттеи ⁷⁶ . Гомеоп<атическая> аптека на Пескахъ, Вы тамъ узнаете, кто въ Петер<бургѣ> лѣчитъ элек<тро>-гом<еопатіей>. Въ Москвѣ есть отличный элек<тро>-гом<еопатъ> Конст<антинъ> Иван<овичъ> Сокологор-скій ⁷⁷ , живетъ въ собственномъ домѣ, на Зубовскомъ бульварѣ.

Я задержала нѣсколькими днями обѣщанныя письма дорогаго Матвѣя Ивановича потому, что для меня списывали письма гр<афа> Капниста. Я посылаю под-линникъ вмѣстѣ съ копіей; первый убѣдитъ Семев<скаго> въ достовѣрности переписки почеркомъ графа и приложеннымъ почтовымъ конвертомъ, <л. 13> а второй (если купитъ переписку) можетъ оставить себѣ. Подлинникъ, во всякомъ случаѣ, прошу взять у него назадъ. Переписку гр<афа> Капниста сейчасъ печатать нельзя, но для будущаго времени онъ долженъ бы ее купить, и не по числу печатныхъ листовъ, а по содержанію. — Дѣло идетъ о плутовствѣ прокутившихся аристо-кратовъ, которые, не имѣя денегъ, непозволительными способами купили за безцѣнокъ у Матвѣя Ивановича милліонную землю, когда онъ пламенно желалъ уступить ее земству, дававшему съ перваго слова цѣлой 100/т. больше; а при добросовѣстности уполномоченныхъ можно было повернуть дѣло одинаково быстро, какъ повернули прокутившіеся.

Въ то время ихъ продѣлка произвела много шуму и о нихъ писали въ нѣсколькихъ газетахъ; вслѣдствіи чего гр<афъ> Капн<истъ> придумалъ все исправить, выпро-сивъ у Матвѣя Ивановича маленькое одолженье — печатать оправдательную статейку, своего сочиненія, за подписью самаго М. И. Муравьева-Апостола. Съ этою цѣлью завязалась переписка съ Матвѣемъ Ивановичемъ и наконецъ со мной, такъ какъ, послѣ отказа, уполномоченный Матвѣя Ивановича рѣшилъ печатать статью отъ его имени помимо его желанія; такую вольность позволялъ себѣ вос-питанникъ іезуитовъ, П. Н. Свистуновъ, товарищъ по дѣлу; <л. 13 об.> но я стала камнемъ предкновенія для этихъ господъ.

Имѣя привычку оставлять копіи съ важныхъ писемъ, я сохранила сполна всю переписку съ гр<афомъ> Капн<истомъ>, которую посылаю Вамъ и прошу продать ее Семев<скому> за возможно большую цѣну. Подлинныя письма графа завязаны вмѣстѣ съ моими отвѣтами къ нему.

Со смерти отца Матвѣя Ивановича еще не минуло 50 лѣтъ, но, по словамъ нашего нотаріуса (которыя я просила еще провѣрить), въ духов<номъ> завѣщаніи Матвѣя Ивановича есть параграфъ, дающій мнѣ право печатать «Облака, комедію Аристофана», раньше истекшаго срока; что я и сдѣлаю, такъ какъ денежная затрата не велика; а на распространеніе книги буду надѣяться на Ваше содѣйствіе.

Какъ совѣтуете: печатать ее теперь или осенью?

Письма дорогаго Матвѣя Ивановича я тщательно просмотрѣла; если въ тѣхъ, что у Васъ въ рукахъ, встрѣтится имя Соф<ьи> Яков<левны> Гречениной, рожденной Тулиновой, то прошу оставить только начальныя буквы. Въ Сибири мы знали ее ребенкомъ, впослѣдствіи убѣдились, что изъ нея выработалась неблаговидная искательница приключеній изъ любви къ искуству. — Вообще печатайте полное имя только извѣстныхъ людей. <л. 14> Мнѣ также припомнилась неумѣ-стная моя поправка въ письмѣ офицера С. Ѳ. Чижъ, на что постороннее лице не имѣетъ права, поэтому прошу возстановить слѣдующее: «что происходило въ душѣ каждаго передъ сраженіемъ», « про то знаетъ только онъ самъ ». Эту фразу, тогда колеблющагося въ вѣрѣ юноши, я замѣнила: «про то знаетъ одинъ Господь».

Когда собираетесь въ Крымъ?

Сообщите обо всемъ, не отлагая въ долгій ящикъ.

Желающая всѣмъ Вамъ здоровья и всего самаго лучшаго —

Душевно уважающая и преданная

А. Сазоновичъ <л. 14 об.>

<21.>

Москва .

26 Марта.

1888 г.

Многоуважаемая и добрѣйшая

Анна Григорьевна!

Я забыла вложить въ конвертъ сочиненіе графа Капниста, которое онъ желалъ напечатать за подписью Матвѣя Ивановича; спѣшу его выслать сегодня. Это копія, — подлинникъ оставляю у себя.

Преданная и уважающая Васъ

А. Сазановичъ <л. 15>

<22.>

Переяславъ, Полтавск<ая> губ<ернiя>, домъ д-ра Казачковскаго .

29 Iюня, 1888 г.

Многоуважаемая, добрѣйшая Анна Григорьевна!

Я получила Ваше письмо и посылку во время сборовъ въ Малороссiю, къ двоюродной сестрѣ. Марьѣ Степановнѣ Казачковской, гдѣ теперь и нахожусь, располагая пробыть до первыхъ чиселъ Августа.

Спасибо за всѣ хлопоты, которыя я доставила Вамъ. Въ увѣренности, что Вы возвратили мнѣ всю переписку съ гр<афомъ> Капнистомъ, я не расшивала пакета, чтобъ безъ меня, при переѣздѣ на новую квартиру, не растеряли писемъ.

Мой новый Москов<скiй> адресъ: «Новинскiй бульваръ, лѣвый» «флигель Ахле-стышева».

Когда я жила въ Петерб<ургѣ> Семевскiй просилъ меня доставить ему мои записки, и остался весьма доволенъ ихъ началомъ, обѣщалъ 70 р<ублей> съ листа, но въ трудную для меня минуту жизни обидно притѣснилъ, поэтому я взяла ихъ назадъ и прекратила занятiе не производительной работой; съ возвращенiемъ Ѳеодора Михайловича изъ за границы, посовѣтовавшись <л. 33> съ нимъ и заручившись его вѣскимъ одобренiемъ, я отнесла ихъ въ От<ечественныя> Зап<иски>; но, послѣ свиданья съ Матвѣемъ Ивановичемъ, я опять взяла рукопись назадъ; хотя имѣла и имѣю въ виду пересмотрѣть и закончить свои воспоминанiя. Семев<скiй> послѣ кончины Мат<вѣя> Иван<овича> писалъ мнѣ опять, изъяв-лялъ желанiе заполучить всѣ бумаги покойнаго для выборокъ, давалъ 50 р<ублей> за листъ; но вспоминая его прежнiя продѣлки со мной, я ограничилась благодарностью, попробовала испытать Бартенева безъ предварительныхъ денежныхъ условiй, ожидая таковыхъ отъ самаго издателя по напечатанiи статей; онъ ис-казилъ послѣднiя, переработавъ нѣкоторыя на свой ладъ, измѣнивъ смыслъ, и на-печаталъ безъ моего просмотра, что меня огорчило гораздо больше, нежели замѣна денежнаго вознагражденья льстивыми похвалами къ моей особѣ. Послѣ этаго я снова попыталась черезъ Васъ отвѣдать сладость сношенiй съ Семев<скимъ>; который ныньче, передъ моимъ отъѣздомъ посѣтилъ меня, отлично понимая, что я недовольна Бартеневымъ, если повернулась къ нему. Прежде всего онъ освѣдомился о количествѣ выцѣженныхъ <л. 33 об.> бумагъ его собратомъ, затѣмъ опять просилъ моихъ записокъ, бумагъ и писемъ покойнаго Мат<вѣя> Иван<овича> для выборокъ, прибавляя, что такимъ образомъ достигается его естественное желанiе платить возможно меньше, тогда какъ я тоже весьма естественно, желала бы получать возможно больше, кромѣ того онъ предлагалъ, все что я собираюсь напечатать отдѣльной книгой, пустить, ради моей выгоды, приложенiемъ къ его журналу, а пока могу печатать выдержки изъ нея въ Рус<скую> Стар<ину>. Я обѣщалась объ этомъ подумать, намѣреваясь предварительно посовѣтова-ться съ Вами. Прощаясь со мной въ прихожей, онъ показалъ альбомъ автографовъ, жалѣя, что забылъ предложить мнѣ черкнуть свою фамилiю въ числѣ нашихъ общихъ знакомыхъ; я обрадовалась, что увернулась отъ этаго. Но Семев<скiй> быстро явился въ гостиную, нашелъ чернильницу и продиктовалъ, что воспитанница М. И. Мур<авьева> Апост<ола>, благоговѣя передъ его памятью, собираетъ все относящееся къ его бiографiи, намѣреваясь издать ее у своего знакомаго М. И. Семев<скаго> при Рус<ской> Стар<инѣ>. Хотѣлъ прибавить у добраго знакомаго, но я воспротивилась. Мнѣ этотъ день нездоровилось, <л. 34> онъ при-шелъ къ вечеру, просидѣлъ до 11 ^ти ч<асовъ>, утомилъ меня до послѣдней степени и въ эту минуту неожиданно подвернулся съ альбомомъ и перомъ, такъ что я писала подъ его диктовку, какъ дурочка.

Впрочемъ, если Вы найдете не выгоднымъ для меня издавать бiографiю Матвѣя Ивановича при его журналѣ, то этотъ фокусъ, я полагаю, ни къ чему меня не обя-зываетъ. О письмахъ Мат<вѣя> Иван<овича> и обо всемъ переговоримъ при свиданiи. Нынѣшнiй годъ непремѣнно увидимся въ Крыму, или въ Петерб<ургѣ>.

Очень рада познакомиться съ Екат<ериной> Ѳеод<оровной> Юнге ⁷⁸ . Ваша рекомендацiя сулитъ мнѣ отрадное знакомство. Я сама нуждаюсь въ обществѣ добрыхъ, разумныхъ людей. Вѣдь мы всѣ болѣе или менѣе несчастны, — погорюемъ вмѣстѣ легче будетъ.

Въ свободную минуту извѣстите, когда выѣдете изъ Руссы. Адресъ: Переяславъ, Полтав<ская> губ<ернiя> домъ д<окто>ра Казачковскаго, на имя Марьи Степан<овны> его жены, съ передачею мнѣ. — Привѣтствую Вашу молодежь, желаю Вамъ всего самаго утѣшительнаго.

А. Сазановичъ

Въ послѣднемъ письмѣ Вы почти ничего не сказали о своемъ здоровiи, упомяните въ слѣдующемъ по обстоятельнѣе. ⁷⁹<л. 34 об.>

Текстологическая справка

• < А. П. САЗАНОВИЧ к Ф. М. ДОСТОЕВСКОМУ. Без даты>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 29842. Л. 1–1 об.

В верхнем правом углу л. 1 запись рукой А. Г. Достоевской:

Авг. Павл. Сазановичъ воспит. Муравьева-Апостола

Опубликовано с сокращениями: Белов С. В. Энциклопедический словарь «Ф. М. Достоевский и его окружение»: в 2 т. СПб.: Алетейя, 2001. Т. 2. С. 182.

Полностью публикуется впервые.

• < 1. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 7.05.1879>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 1–2.

На конверте:

С. Петербургъ . ⁸⁰

Кузнечный переулокъ, д. № 5, кв. № 10.

Ея Высокоблагородiю

Марьѣ ⁸¹ Григорьевнѣ Достоевской. Старую Руссу .

На штемпеле: 8 МАЯ 1879 МОСК. ПОЧТ. ЦЕНТР. ОТДѢЛ.

На обороте конверта штемпели: 9 МАЯ 1879 С. ПЕТЕРБУРГЪ; 17 МАЯ 1879 С. ПЕТЕРБУРГЪ; 18 МАЯ 1879 СТАРАЯ-РУССА

К оборотной стороне конверта приложен лист с записью почтового работника:

п. 58 округу

Г ^жа Достоевская

По заявленью выбыла

Старую Русу. <пис.?> Счастливцевъ

9 ^о Мая

<Подпись> .

Опубликовано с сокращениями: Ф. М. Достоевский: новые материалы и исследования. М.: Наука, 1973. С. 481. (Литературное наследство; т. 86.)

Полностью публикуется впервые.

• < 2. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 16.06.1879>

Опубликовано с сокращениями: Ф. М. Достоевский: новые материалы и исследования. М.: Наука, 1973. С. 484–485. (Литературное наследство; т. 86.)

Полностью публикуется впервые.

• < 3. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 1.02.1881>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 4–4 об.

Опубликовано с сокращениями: Ф. М. Достоевский: новые материалы и исследования. М.: Наука, 1973. С. 540. (Литературное наследство; т. 86.)

Полностью публикуется впервые.

• < 4. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 4.01.1882>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 6–7 об.

На конверте:

Въ С. Петербургъ

Е. В.

Аннѣ Григорьевнѣ

Достоевской

По Лиговкѣ на углу Гусева переулка д. 8 кв. 19

На штемпеле: 4 ЯНВ 1882 МОСК. ПОЧТ. ЦЕНТР. ОТДѢЛ.

На обороте конверта штемпель: 5 ЯНВ 1882 С. ПЕТЕРБУРГЪ

Публикуется впервые.

• < 5. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 21.01.1882>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 9–10.

Публикуется впервые.

• < 6. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 11.02.1882> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 11–12 об.

На конверте:

Въ С. Петербургъ

Е. В.

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской

По Лиговкѣ, на углу Гусева переулка д. 8, кв. 19

На штемпеле: 12 ФЕВ 1882 МОСК. ПОЧТ. ЦЕНТР. ОТДѢЛ.

На обороте конверта штемпель: 13 ФЕВ 1882 С. ПЕТЕРБУРГЪ Публикуется впервые.

• < 7. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 17.02.1882> Источник текста: РГБ. Ф. 93.II.8.65. Л. 3–3 об.

Публикуется впервые.

• < 8. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 21.02.1884> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 14–15.

На конверте:

С. Петербургъ

Ея Высокородiю

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской.

По Лиговкѣ, на углу Гусева пер. домъ 8, квар. 19.

Со вложенiемъ двадцатипяти рублей (25 р.), отъ М. И. Муравьева-Апостолъ, Пречистенскiй бульваръ, домъ Iерусалимскаго подворья.

На штемпеле: 22 ФЕВ 1884 МОСКВА

На обороте конверта штемпели: 23 ФЕВ 1884 МОСКВА; 24 ФЕВ 1884 С. ПЕТЕРБУРГЪ

Публикуется впервые.

• < 9. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 24.03.1884> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 17–18.

Публикуется впервые.

• < 10. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 18.12.1884> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 19–20 об.

Публикуется впервые.

• < 11. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 23.03.1885>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 21–22.

На конверте:

С. Петербургъ .

Ея Высокоблагородiю

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской.

Знаменская, д. 2, кв. 5, противъ церкви Знаменiя Божiей Матери.

На штемпеле: 24 МАР 1885

На обороте конверта штемпель и записи расчетов: 25 МАР 1885 С. ПЕ-ТЕРБУРГЪ

Публикуется впервые.

• < 12. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 24.12.1885>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 24–25.

На конверте:

С. Петербургъ Ея Высокоблагородiю

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской.

Знаменская, домъ 2 (противъ церкви), кв. 5.

На штемпеле: 25 ДЕКАБРЯ 1885 МОСКВА

На обороте конверта штемпель: 26 ДЕК 1885 С. ПЕТЕРБУРГЪ Публикуется впервые.

• < 13. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 8/20.05.1886>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 27–28 об.

На конверте:

С. Петербургъ .

Ея Высокоблагородiю

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской.

Знаменская ул. домъ 2 ^ой , кв. 5 ^я .

На штемпеле: 8 МАЯ 1886 МОСКВА

На обороте конверта штемпель: 9 МАЯ 1886 С. ПЕТЕРБУРГЪ Публикуется впервые.

• < 14. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 25/6.08.1886> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 36–37 (л. 37 чистый) Публикуется впервые.

• < 15. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ. Без даты>

  Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 38.

Публикуется впервые.

• < 16. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 16/28.11.1886> Источник текста: РГБ. Ф. 93.II.8.65. Л. 5–6 об.

На л. 6 об. запись рукой А. Г. Достоевской:

М. И. Семевскій почему-то отказалс<я> печатать письма Матвѣя Ивановича, а такъ какъ другаго издателя было найти трудно, то я оставила письма у себя, внеся въ пользу школы имени Ѳеодора Михайловича триста рублей.

Публикуется впервые.

• < 17. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 21.04.1887> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 30–31.

На конверте:

С. Петербургъ .

Ея Высокоблагородiю Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской.

Знаменская ул., домъ 2, противъ церк<ви,> кв. 5.

На штемпеле: 22 АПРѢЛЯ 1887 МОСКВА

На обороте конверта штемпель: 23 АПР 1887 С. ПЕТЕРБУРГЪ Публикуется впервые.

• < 18. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 15.07.1887> Источник текста: РГБ. Ф. 93.II.8.65. Л. 7–8 об.

На конверте:

С. Петербургъ .

Е. В.

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской. Знаменская ул. домъ 2 ^ой кв. 5 ^ая Очень нужное .

На штемпеле: 16 IЮЛЯ 1887 МОСКВА

На обороте конверта штемпель: 17 IЮЛ. 1887 С. ПЕТЕРБУРГЪ Публикуется впервые.

• < 19. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 23.02.1888>

Публикуется впервые.

• < 20. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 24.03.1888>

Публикуется впервые.

• < 21. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 26.03.1888>

На конверте:

С. Петербургъ .

Ея Высокоблагородiю

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской.

Малая Итальянская, д. 18, кв. 15. Отъ А. Сазановичъ. Плющиха, домъ Дювернуа.

На штемпеле: 26 III 1888 ВЪ МОСКВѢ

На обороте конверта штемпели: 27 МАР. 1888 С. ПЕТЕРБУРГЪ; 26 МАР

ТА 1888 МОСКВА

Публикуется впервые.

• < 22. А. П. САЗАНОВИЧ к А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ от 29.06.1888> Источник текста: РО ИРЛИ. Ф. 100. № 30254. Л. 33–34 об.

На конверте:

Новгородская губ. г. Старая Русса .

Ея Высокоблагородiю

Аннѣ Григорьевнѣ Достоевской. Собственный домъ.

На штемпеле: 29 IЮН 1888 ПЕРЕЯСЛАВЪ

На обороте конверта штемпели: ½ IЮЛ. 1888 МОСКВА; 4 IЮЛ. 1888 СТАРАЯ РУССА НОВГОР. ГУБ.

Публикуется впервые.